продуктов и их состоянии. Томас будет подчиняться вам, но в случае
надобности любой из исследователей может вызвать его себе в помощь.
Возможно, из-за этого иногда придется обедать немного позже обычного, но тут
ничего не поделаешь.
-- Есть, сэр.
-- Мы с вами и Томасом будем заниматься всем, что не имеет прямого
отношения к исследовательской работе, а кроме этого помогать ученым, чем
можем, когда нужно. Я подчеркиваю, полковник, что это и относится и ко мне,
-- сказал он, обращаясь к Кэлхуну. -- Если в любой момент вам понадобится
лишняя пара рук, хоть и неквалифицированных, прошу сообщить мне.
-- Хорошо, майор.
Грэхем, вам с Томасом придется убрать трупы во всем здании, пока они
еще не тронулись, -- скажем, завтра к вечеру. Поместите их в какую-нибудь
ненужную комнату и загерметизируйте ее. Шир покажет вам как. -- Он взглянул
на часы. - Два часа. Когда у вас был обед?
-- Сегодня( сегодня обеда не было.
-- Очень хорошо. Грэхем, приготовьте кофе и бутерброды и подайте сюда
через двадцать минут.
-- Хорошо, сэр. Пошли, Джефф.
--Иду.
Когда они вышли, Ардмор снова повернулся к Кэлхуну.
-- А пока, полковник, давайте пойдем в лабораторию, где началась
катастрофа. Я все-таки хочу знать, что тут у вас случилось.
Двое других ученых и Шир стояли в нерешительности, пока он кивком не
пригласил их следовать за собой.
-- Вы говорите, что ничего особенного не произошло -- ни взрыва, ни
выброса газа -- и все же они умерли?
Они стояли около последней установки доктора Ледбеттера. Тело погибшего
ученого все еще лежало там, где он упал. Ардмор отвел глаза и попытался
понять устройство установки. Выглядела она не такой уж сложной, но ничего
знакомого ему не напоминала.
-- Нет, ничего не было. Только маленькое голубое пламя -- оно
показалось на мгновение сразу после того, как Ледбеттер включил вон тот
рубильник.
Кэлхун осторожно показал на рубильник, стараясь до него не дотронуться.
Обычный пружинный самовыключающийся рубильник. Сейчас он был выключен.
-- Я внезапно почувствовал головокружение. Когда оно прошло, я увидел,
что Ледбеттер упал, и подошел к нему, но уже ничего не мог сделать. Он был
мертв, хотя никаких повреждений на теле не было.
-- А я потерял сознание, -- вмешался Уилки. -- Может быть, и я бы не
остался в живых, если бы Шир не сделал мне искусственное дыхание.
-- Вы были здесь? -- спросил Ардмор.
-- Нет, в радиационной лаборатории, в другом конце здания. Мой
руководитель погиб.
Ардмор нахмурился и подвинул к себе стул, стоявший у стены. Не успел он
сесть, как какая-то маленькая серая тень стремительно пробежала по полу и
скрылась за открытой дверью. "Крыса", -- подумал он и хотел продолжать
расспросы. Но доктор Брукс в изумлении посмотрел ей вслед и выбежал за дверь
со словами:
-- Подождите минуту, я сейчас!
-- Не понимаю, что это с ним такое, -- сказал Ардмор, ни к кому не
обращаясь. Может быть, напряжение, вызванное последними событиями, оказалось
чрезмерным даже для сдержанного биолога?
Меньше чем через минуту Брукс вернулся так же неожиданно, как и
выскочил из комнаты. Задыхаясь от быстрого бега, он с трудом выговорил:
-- Майор Ардмор! Доктор Кэлхун! Джентльмены! -- Он остановился и
перевел дыхание. -- Мои белые мыши живы!
-- Да? Ну и что?
-- Неужели вы не понимаете? Это крайне важный факт, может быть, даже
решающий. Ни одно животное в биологической лаборатории не пострадало!
Неужели вы не понимаете?
-- Да, но( Ах, вот что, кажется, я( Значит, крыса осталась жива, и ваши
мыши не пострадали, а люди, которые были рядом, погибли?
-- Конечно! Конечно! -- радостно подтвердил Брукс.
-- Хм-м-м( Нечто такое, что запросто убивает две сотни людей сквозь
скалу и металл, но не трогает мышей и им подобных? Никогда не слышал о силе,
которая могла бы убить человека и оставить в живых мышь. -- Ардмор кивнул в
сторону установки. -- Похоже, эта штука может оказаться нам полезной,
Кэлхун.
-- Может, -- согласился Кэлхун. -- Если только мы научимся ею
управлять.
-- А у вас есть на этот счет сомнения?
-- Ну, мы ведь не знаем, как она убивает, не имеем представления,
почему она оставила в живых нас шестерых, и не понимаем, по какой причине не
пострадали животные.
-- Так. Что ж, по-видимому, дело именно в этом. -- Ардмор еще раз
взглянул на нехитрую, но такую загадочную установку. -- Доктор, я не хотел
бы с самого начала вмешиваться в ваши дела, но прошу вас не включать этот
рубильник, не поставив предварительно в известность меня.
Он покосился на неподвижное тело Ледбеттера на полу и поспешно отвел
глаза.
За кофе с бутербродами они продолжали обсуждать положение.
-- Значит, никто толком не знает, чего добивался Ледбеттер?
-- В общем, да, -- подтверди Кэлхун. -- Я помогал ему по части
математики, но он же был гений, и наши ограниченные умы только приводили его
в раздражение. Будь жив Эйнштейн, они еще могли бы поговорить на равных, но
со всеми нами он разговаривал только о том, в чем ему была нужна помощь, или
о частных задачах, которые собирался кому-то поручить.
-- Значит, вы не знаете, чего именно он хотел добиться?
-- Пожалуй, можно сказать -- и да и нет. Вы знакомы с общей теорией
поля?
-- Боже упаси, конечно, нет!
-- Ну, тогда нам будет трудновато с вами объясняться, майор Ардмор.
Доктор Ледбеттер изучал теоретически возможные дополнительные спектры(
-- Дополнительные спектры?
-- Ну да. Видите ли, за последние полтора столетия главные успехи
физики были достигнуты в изучении всего спектра электромагнитных излучений:
свет, радиоволны, рентгеновские лучи(
-- Да, да, это я знаю, но что за дополнительные спектры?
-- Это я и пытаюсь вам объяснить, -- сказал Кэлхун с оттенком
раздражения в голосе. -- Из общей теории поля следует, что могут
существовать по меньшей мере еще три типа спектров. Видите ли, мы знаем, что
в пространстве существуют три типа энергетических полей: электрическое,
магнитное и поле тяготения, или гравитационное. Свет, рентгеновские лучи и
им подобные излучения -- часть электромагнитного спектра. Но из теории
следует, что возможны и другие аналогичные спектры: магнитогравитационные,
электрогравитационные и, наконец, трехфазный спектр, объединяющий
электрическое, магнитное и гравитационное поля. Каждый из них должен
представлять собой совершенно новый тип спектра, а изучение его -- новую
область науки. Если они действительно существуют, то, вероятно, обладают
столь же характерными свойствами, что и электромагнитный спектр, но
совершенно иными. Однако мы не располагаем приборами, которые могли бы
регистрировать такие излучения, и даже не можем сказать, существуют ли они
вообще.
-- Знаете, я в этих делах, конечно, мало что понимаю, -- заметил
Ардмор, слегка нахмурившись, -- и не могу с вами спорить, но мне кажется,
что это похоже на поиски чего-то такого, чего вовсе не существует. Я считал,
что эта лаборатория занимается одним -- разработкой оружия, которое могло бы
противостоять вихревым лучам и атомным ракетам паназиатов. Меня немного
удивляет, что человек, которого вы, видимо, считали самым выдающимся здесь
ученым, пытался обнаружить нечто такое, в существовании чего он вообще не
был уверен и свойства чего совершенно неизвестны. По-моему, это странно.
Кэлхун ничего не ответил, а только бросил на него высокомерный взгляд и
ехидно усмехнулся. Ардмор понял, что сказал что-то не то, и почувствовал,
как краснеет.
-- Ну да, -- поспешно сказал он, -- я вижу, что не прав: что бы там ни
обнаружил Ледбеттер, оно прикончило две сотни человек. Значит, это
потенциальное оружие, -- но ведь он не просто шел на ощупь в темноте?
-- Не совсем, -- ответил Кэлхун и продолжал, явно стараясь выбирать
слова попроще: -- Те самые теоретические соображения, из которых следует
возможность существования дополнительных спектров, позволяют с достаточной
вероятностью представить себе в общем виде их свойства. Я знаю, что сначала
Ледбеттер занимался тем, что искал способы генерировать лучи, способные
притягивать или отталкивать, -- это из области магнитогравитационного
спектра. Но в последние две недели он выглядел очень возбужденным и круто
изменил направление работы. Он был не слишком разговорчив, и я могу судить
только по тем расчетам, которые для него делал. Тем не менее, -- Кэлхун
достал из внутреннего кармана толстый растрепанный блокнот, -- он вел
подробный журнал своих экспериментов. Вероятно, мы сможем проследить за
ходом его работ и догадаться, в чем состояла гипотеза, из которой он
исходил.
Уилки, сидевший рядом с Кэлхуном, возбужденно спросил, подавшись к
нему:
-- Где вы это нашли, доктор?
-- На столе у него в лаборатории. Если бы вы там посмотрели, могли бы
найти это и сами.
Не обратив на колкость внимания, Уилки впился глазами в записи,
сделанные в блокноте.
-- Так это же формула излучения(
-- Ну конечно. Или я, по-вашему, настолько глуп, что этого не вижу?
-- Но она неправильная!
-- По-вашему, может быть, и неправильная, но будьте уверены, что доктор
Ледбеттер не ошибался.
Они пустились в спор, в котором Ардмор ничего не мог понять; через
некоторое время, воспользовавшись паузой, он вмешался:
-- Минутку, джентльмены! Я вижу, вы уже готовы приступить к работе. Что
касается меня, то я теперь знаю достаточно на первое время. Насколько я
понимаю, ваша ближайшая задача -- проследить ход мысли доктора Ледбеттера и
выяснить, для чего служит его установка, -- так, чтобы при этом уцелеть
самим. Правильно?
-- В общем, да, -- осторожно согласился Кэлхун.
-- Что ж, в таком случае приступайте. И держите меня в курсе дела,
когда сочтете это удобным. -- Он встал, остальные последовали его примеру.
-- Да, еще одно. Я вот о чем подумал. Не знаю, насколько это важно, но мне
это пришло в голову потому, что доктор Брукс придает такое большое значение
истории с мышами и крысами. -- Он начал загибать пальцы. -- Множество людей
погибли на месте. Доктор Уилки потерял сознание и чуть не умер. Доктор
Кэлхун почувствовал только легкое головокружение. А все прочие, кто остался
в живых, видимо, вообще ничего не ощутили, в то время как их товарищей
постигла загадочная смерть. Не кажется ли вам, что это тоже полезные данные?
Он с нетерпением ждал ответа, опасаясь, что ученые сочтут его слова
нелепыми или тривиальными.
Кэлхун собрался ответить, но его опередил доктор Брукс:
-- Ну конечно! Как же я об этом не подумал? Должно быть, у меня в
голове все перепуталось. Получается градиент -- закономерное различие в
действии этого неизвестного фактора. - Он на мгновение умолк. -- Я прошу у
вас разрешения, майор, обследовать трупы наших покойных коллег и попытаться
выяснить, чем они отличались от тех, кто остался в живых. Особенно от тех,
на кого неизвестный фактор подействовал сильнее всего .
И он задумчиво уставился на Уилки.
-- Ну уж нет! -- возразил тот. -- Я вам не морская свинка. Ничего не
выйдет!
Ардмор не знал, всерьез он это сказал или в шутку, но решил положить
конец спору
-- Детали я предоставляю вам, джентльмены. Но помните - ни в коем
случае не рискуйте, не предупредив меня.
-- Вы слышали, Брукси? -- откликнулся Уилки.
В тот вечер Ардмор заставил себя улечься в постель исключительно из
чувства долга -- спать ему совершенно не хотелось Его непосредственная
