- Да вот она, твоя тропа, - неохотно сказал он, указывая на узкую
тропинку, едва различимую среди высокой травы, - не бойся, не обманываю.
Если пойдешь налево, уже в полдень снова будешь пьянствовать в гостях у
своего приятеля Таонкрахта... Да погоди ты, я сам знаю, что он тебе даром не
нужен, - отмахнулся он от моих попыток возмутиться. - Ступай направо: сам не
заметишь, как окажешься в Эльройн-Макте, а там, глядишь, и до Вурундшундба
твоих ненаглядных рукой подать... Погоди-ка еще минутку!
Он долго рылся в куче хлама, который равномерно покрывал дно его
телеги. Наконец извлек оттуда чудовищный нож топорной работы. Я узнал его:
это был наш военный трофей, извлеченный из-под лохмотьев раздавленной
разбойницы. Мэсэн несколько секунд вертел его в руках, искренне любовался
этой "драгоценностью", потом решительно протянул его мне.
- На, держи, Ронхул. Нельзя бродить по этим лесам совсем без оружия,
будь ты хоть тысячу раз демон!
У него был такой торжественный вид, словно он вручал мне величайшее
сокровище всех времен и народов: какой-нибудь заколдованный меч, или что там
положено вручать великим героям в особо торжественных случаях... Мне не
очень хотелось становиться владельцем этого некрасивого громоздкого
предмета, да еще и отнятого у покойницы. Но я не мог обидеть Мэсэна: судя по
всему, этот прижимистый дядя только что совершил жест неописуемого
великодушия. К тому же он был прав: бродить по этим лесам без оружия было бы
совершенно непростительной глупостью! Поэтому я постарался изобразить на
своем лице максимальную степень благоговения, на которую только способны мои
послушные лицевые мускулы, и принял подарок.
- Спасибо, дружище, - я сам удивился собственной искренности. - Прощай,
- добавил я после томительной паузы, которая явно собиралась затянуться
надолго.
- Прощай, если не шутишь, - эхом откликнулся Мэсэн. И тут же почти
злорадно спросил: - Как же ты выкрутишься в дороге без дерьмоеда?
- Ничего, - легкомысленно отмахнулся я, - обойдусь как-нибудь!
- В мешок, что ли складывать будешь? - сочувственно спросил он.
- Еще чего! - возмутился я.
- Да ты что, Ронхул! - обалдел он. - А если Хинфа за тобой прийдет?
- Ему же хуже! - гордо ответствовал я.
Мэсэн укоризненно покачал головой, но так и не предложил мне взять с
собой одного из многочисленных дерьмоедов, добытых, между прочим, нашими
совместными усилиями. Очевидно, его хозяйственная жилка взяла вверх: грех
такое добро отдавать совершенно бесплатно первому попавшемуся демону!
Впрочем, все к лучшему: меньше всего на свете мне хотелось путешествовать в
сопровождении какого-нибудь болотного грэу...
Я спрятал разбойничий нож за пояс кожаных штанов, не удержался от
ехидной ухмылки в собственный адрес - вот к чему иногда приводят детские
мечты стать Робин Гудом! - накинул на плечи сложенное вчетверо одеяло,
доставшееся мне от Урга, развернулся и пошел по Быстрой тропе, в магическую
силу которой до сих пор не очень-то верил...
Глава 5. Альвианта Дюэльвайнмакт
Я довольно быстро смирился с обрушившимся на меня одиночеством. Если
честно, оно оказалось скорее приятным, чем нет, как свежий ветер, которого
поначалу опасаешься - вдруг продует! - а потом просто с удовольствием
подставляешь ему разгоряченное лицо, больше не беспокоясь о последствиях.
Впрочем, свежий ветер тоже имелся в моем распоряжении - сколько угодно
свежего ветра, хоть ложками его жри! К счастью, мой рацион не ограничивался
одним только ветром: общение с Мэсэном пошло мне на пользу. Теперь я знал,
как искать во мху мелкую умалу - круглые желто-оранжевые плоды, покрытые
изысканными черными пятнышками. Эти шедевры ботанической каллиграфии в сыром
виде походили на холодную жареную картошку, а в запеченном были сладкими и
сытными, как сырный пирог. Я был в курсе, что утолять жажду лучше всего
кислым соком бледно-розовых плодов, в изобилии облепивших высокие
раскидистые кусты с темной до черноты мелкой листвой, которые Мэсэн называл
"ху-ху" и задумчиво добавлял, что "по-правильному" они называются как-то
иначе. Я уже мог безошибочно находить деревья, в дуплах которых хранился мед
- по тонкому сладкому цветочному аромату, вполне доступному даже для моего
обоняния. Я даже знал, как вести себя, если хозяин меда - огромный
чернохвостый зверь юпла поймает меня с поличным: Мэсэн утверждал, что надо
вежливо извиниться, и тогда юпла уйдет восвояси, не причинив тебе никакого
вреда. Я был почти уверен, что смогу поймать жирного питупа - если мне
здорово приспичит пожрать мяса. Впрочем я здорово сомневался, что стану
охотиться: мясо же еще и готовить надо... Одним словом, я был совершенно
уверен, что не пропаду в этом лесу, даже если так и не научусь лазать по
деревьям, на верхушках которых таилась большая часть местных деликатесов.
Эта уверенность настолько притупила мое чувство голода, что я воспользовался
своими полезными знаниями только когда разноцветные солнышки уже одно за
другим поползли к горизонту, да и то скорее из чувства долга перед
собственным организмом.
Когда пришла ночь, я с удовольствием обнаружил, что темнота меня
совершенно не пугает, скорее наоборот. Я вдруг почувствовал себя настоящим
ночным существом - одним из желтоглазых хищников, которые, по словам Мэсэна,
иногда встречались в лесах Альгана, но никогда не нападали на людей -
поскольку всемогущие Урги запретили им это, еще в те времена, когда жили на
поверхности земли, а потом просто забыли отменить запрет... Спать мне не
хотелось, хотя я поднялся на ноги задолго до рассвета. Так что я шел, не
останавливаясь, и не давая себе труда удивиться, что темнота каким-то
образом не мешает мне ориентироваться в пространстве. Я-то действительно
почти ничего не видел, но мои ноги каким-то образом сами знали, как не
свернуть с тропы - чего же еще!
Когда небо над верхушками деревьев начало становиться светлее - робко и
нерешительно, словно оно потеряло часы и не было уверено в том, что утро
действительно наступило - я внезапно понял, что зверски устал. Огляделся по
сторонам в поисках подходящего укрытия. Ничего похожего на укрытие я так и
не обнаружил, поэтому просто сделал шаг в сторону от дороги: там рос густой
кустарник, который показался мне вполне приемлемым местом для отдыха. Я на
четвереньках заполз в самую гущу ароматного месива тонких ветвей и мелких
алых листьев, с удовольствием убедился, что мое тело не причиняет особого
вреда растениям, а они, в свою очередь, не собираются колоть меня в бок
какими-нибудь острыми сучками, завернулся в одеяло Урга и тут же уснул - так
быстро, словно мой сон был торопливым убийцей, а не тактичным, вкрадчивым,
немного медлительным гостем, к ежедневным визитам которого я привык...
Спал я, судя по всему, недолго: когда я выполз из кустов, ни одно из
солнышек еще не добралось до зенита. Но чувствовал я себя великолепно -
настолько, что довольно спокойно отнесся к тому факту, что умывание мне пока
не светит: никакими ручьями тут, к сожалению не пахло.
Ночью я не заметил, что рельеф местности разительно изменился. Я
каким-то образом умудрился забрести в горы и не запыхаться на подъеме - вот
это, я понимаю, чудо! Горы, обступившие меня, были невысокими, их мягкие
очертания слегка напоминали Карпаты - такие же округлые и лесистые. Тропа,
по которой я шел, убегала куда-то вверх. Я послушно пошел по ней, а уже
через несколько минут заметил, что спускаюсь - этого не могло быть, тем не
менее, именно так и обстояли дела. Короткие подъемы то и дело сменялись
короткими спусками, и до меня наконец-то начало доходить, что смутное
бормотание моих немногочисленных информаторов насчет "Быстрых троп" - не
пересказ каких-нибудь местных легенд, а обыкновенная констатация факта. Что
ж, дела мои обстояли неплохо: я действительно шел по Быстрой тропе, более
того - через час после пробуждения я услышал журчание воды, нашел мелкий, но
отчаянно веселый ручеек и с наслаждением умылся. А еще через час я встретил
Альвианту.
Вообще-то, до меня не сразу дошло, что я встретился с прекрасной дамой.
Мне навстречу ехал всадник в ярко-желтом плаще, под которым сверкала
кольчуга из черного металла. На его поясе висели два меча - один
здоровенный, как садовая лопата, другой - маленький и изящный, больше
похожий на длинный кинжал, к седлу был приторочен арбалет. Животное под
всадником не слишком походило на коня - я попросту не берусь описать это
чудо природы, уродливое, грациозное и очаровательное одновременно
xxiii. Длинные рыжие волосы всадника развевались на
ветру, но его лицо было скрыто под маской, напоминающей легкомысленное
карнавальное украшение - вот только материал не слишком годился для
карнавальных украшений: маска была сделана из того же черного металла, что и
кольчуга.
- А ты еще кто такой? - удивленно спросил всадник.. Его голос показался
мне неправдоподобно громким и не позволял определить пол говорившего - позже
я узнал, что металлическая маска срабатывала как своего рода рупор. - Никак
наш новый Мэсэн? Что-то я тебя раньше не видела... А старый-то Мэсэн куда
подевался? Съел ты его, что ли? Или вы поделили территорию?
Я был настолько уверен, что встретился с мужчиной, что не сразу обратил
внимание на то, что мой новый знакомый сказал "не видела" вместо "не видел".
- Никакой я не Мэсэн! - я почему-то почувствовал себя обиженным.
- Да вот и я гляжу: не похож ты на Мэсэна! - почему-то обрадовался
всадник. - Но кто же ты такой, хотела бы я знать?! Одет как Мэсэн, а рубаха
белая, как у знатного человека... А идешь пешком - как такое может быть?
Какой ты странный!
Я ничего не ответил, поскольку наконец-то расслышал окончание глагола -
"Он сказал о себе "хотела", как это понимать?" - и удивленно захлопал
глазами - дескать, ну и дела!
Всадница тем временем сняла маску, небрежным движением спрятала ее под
плащом и уставилась на меня с откровенным, но вполне доброжелательным
любопытством, близоруко щурясь и оттопырив нижнюю губку - удивительное дело,
но это ей даже шло. Я тоже пялился на нее во все глаза: до сих пор я видел
всего двух местных представительниц прекрасного пола: щекастую жену
Таонкрахта и тощую разбойницу, раздавленную кровожадным "свинозайцем", и эти
леди не вызвали у меня никакого энтузиазма. А эта вооруженная до зубов дама
показалась мне очень молодой и симпатичной.
- Что, ты мне ничего не расскажешь? - разочарованно спросила она. -
Жаль... Не так уж много интересного происходит в моих владениях! Я теперь
всю жизнь буду вспоминать нашу встречу и изводить себя догадками. Тебе не
стыдно?
Ее последняя фраза меня покорила: эта грозная амазонка не пыталась
шантажировать меня своим арбалетом и вообще не выпендривалась, как положено
по законам жанра, а наивно старалась меня пристыдить - можно подумать, что я
был пятилетним ребенком, а она - моей няней, юной и старательной, но совсем
не строгой.
- Мне стыдно, - с улыбкой сказал я. - Настолько стыдно, что я готов
рассказать тебе обо всем на свете, в том числе и о себе, если тебе
действительно интересно.
- Еще бы! - восхитилась она. - А как тебя зовут?
- Ронхул, - честно сообщил я. К этому моменту я уже сам начал верить,
что это и есть мое имя. "Макс" был временно отправлен на склад пассивной
памяти - до лучших времен, если они еще соизволят прийти, эти самые "лучшие
времена"...
- Ого! - уважительно отозвалась она. - Незнакомое имя! Но красивое... А
ты, часом, не один из альганцев? Я там у вас не со всеми знакома...
