- Нет, - возразил стоящий рядом Гуннар. - Эти странные штуки у него
спереди...
- Жабры! - воскликнул Этан. - Ставанцер действительно напоминает
выброшенного на берег кита. Скрытые в нем жабры не проявляют себя, пока
океаны не становятся водой.
- Я уверен, - добавил Вильямс, - что это животное может быть амфибией
столько времени, сколько надо, чтобы полностью завершился переход к
водному существованию.
- Мне очень хочется увидеть эти штуки, которые вы называете "жабры",
- Гуннар вытащил из-за пояса нож и рукояткой вперед подал его Вильямсу, -
пойдите и убейте ставанцера, а я помогу вам изучить его внутренности! -
Смех людей и транов раскатился по залу, перемешав и соединив звуки
веселья.
Неделю спустя "Сландескри" был набит грузами необычными и
разнообразными. Это были сотни килограммов резных изделий, хозяйственной
утвари, фрагментов мозаики и стен. В общем, там было достаточное
количество свидетельств непростой истории Тран-ки-ки, как социальных, так
и климатологических, чтобы убедить упрямейших бюрократов и Совет
Содружества.
Септембер и Этан в который раз обсуждали будущее транов и их историю,
когда последние грузы были хорошо закреплены в межпалубном пространстве.
- Похоже, приятель, что все траны жили, как и сайя, на нескольких
континентах, - сказал гигант, - они создавали новую цивилизацию, пока
холод не сметал ее с лица земли и не заставлял их расселиться по островам,
лишь бы выжить. Чем жестче климат, тем больше обычно требуется территории
для жизнеобеспечения.
- Теперь, когда мы можем доказать, что они жили вместе и сотрудничали
друг с другом, легче будет уговорить их сделать это снова. - И он
подкрепил свои выводы самодовольным рывком.
Когда много дней спустя, вернувшись в жаркие влажные земли, они
представили свои доказательства, жители Золотой Сайи приняли
неопровержимые факты с типичной для них внешней сдержанностью. Но их речи
показывали, насколько в действительности это их взволновало. Перед ними
наконец-то появились доказательства правдивости большинства легенд,
подкрепленные сведениями, о которых никто ранее не подозревал. Слушая
легенды, Вильямс и Ээр-Меезах смогли заполнить пробелы в истории, о
которых не в состоянии были рассказать камни и стены.
Их обратный путь резко отличался от трудного подъема по каньону. Надо
было только поддерживать курс корабля в заданном направлении. С движущей
силой тоже было все в порядке, потому что ветер с плато дул все время им в
спину. Достигнув кромки льда, капитан остановил корабль, и Гуннар с
небольшой группой моряков отправился в Молокин. Они должны были вернуться
с лебедками, кранами и другими инструментами, необходимыми для снятия осей
и колес и быстрой установки пяти массивных дюраллоевых полозьев.
Их прибытие в этот шумный город кораблестроителей вызвало большое
удивление. Ни леди К'ферр, ни хранитель ворот Мирмиб - никто из тех, кто
знал, куда отправился "Сландескри" не ожидали увидеть снова его экипаж.
Они были уверены, что души мертвых, живущие в великой горной пустыне,
заберут себе здоровье моряков, чтобы вселиться в них и снова бродить по
свету.
Сэр Гуннар торопился, и его не очень внятные объяснения только
добавляли сумятицу в мозгах, ничего толком не проясняя. В конце концов, он
перестал даже пытаться разъяснять то, что и сам не очень-то понимал.
На следующий день он возвратился к стоящему на якоре кораблю в
сопровождении большого отряда умелых работников с городских верфей.
Ээр-Меезах сумел лучше объяснить им потрясающие открытия. Успокоенные
старыми друзьями в своем новом будущем, мастера взялись за работу,
переоборудуя корабль вновь для передвижения по льду.
- А как обстоят дела с пойолавомаарским флотом? - нерешительно
прервал Этан руководителя молокинской группы рабочих.
Коренастый тран предоставил своим подчиненным окончательную установку
дюраллоевого полоза.
- После вашего отъезда в землю золотых Сайя, сэр Этан, они оставались
еще десять дней, а потом сами отбыли. С тех пор в Молокине останавливалось
лишь несколько кораблей. Никто не сообщил о том, что видел их. Хотя двое
упоминали, что видели много следов от полозьев, идущих в северо-восточном
направлении.
- К Пойолавомаару, - уточнил Этан, который никак не мог убедить себя,
что обезумевший Ракосса и Ре-Виджар из Арзудуна так легко отступились,
несмотря на свидетельства как будто противного.
- Это так. И ин одно из вернувшихся судов не видело даже признаков их
присутствия. Хотя два корабля еще продолжают искать их подальше, чтобы
точно убедиться, что они оставили нас в покое. Полагаю, можно уверенно
сказать, что, не найдя вас здесь, они отправились куда-то еще.
- Сомневаюсь, - Этан огляделся, чтобы посмотреть, кто еще с ним
согласен. Тиильям Хох наблюдала за установкой кормового полоза, но ее
мысли, однако, не были слишком поглощены тонкостями операции.
- Тонкс Ракосса, если он жив, меня не оставит в покое. Пока я на
свободе, он ни о чем другом не будет думать.
- Может быть, они поспорили с Ре-Виджаром, - полушутливо предположил
Этан, - и он проиграл?
- Надеюсь, что нет.
- Что? Но ведь ты говорила...
Она уставилась на него холодными кошачьими глазами, темными, как
морская вода подо льдом.
- Если он будет убит неизвестно кем, далеко отсюда, если он погибнет
до того, как мы с ним встретимся снова, я лишусь сладкой возможности убить
его своей рукой, - она сказала это спокойно, как нечто очень простое,
самое обыденное, что только и бывает в обычной жизни.
- Конечно, я должен был это сообразить...
Она продолжала, склонив голову набок, смотреть на него.
- Ты воображаешь, сэр Этан, что знаешь нас. Так ведь?
- Знаю вас? - Этан был рад, что на нем очки и маска, через которую
нельзя было разобрать выражение его лица. - Тиильям, я живу среди вас уже
больше года.
- Значит, ты, действительно, считаешь, что знаешь нас. Я поняла это
по твоим жестам, по тому, как ты разговариваешь со своими спутниками из
этой далекой страны Софолд. Но ты не понимаешь нас. Когда я заговорила об
убийстве, это проявилось в том, как ты переменился, как стал выговаривать
слова.
Ты... - она замолчала и слегка улыбнулась, - слишком цивилизован в
том смысле, в котором, по-моему, вы употребляете это слово. Несмотря на
все то, что ты пережил вместе с великолепным сэром Гуннаром и моей доброй
подругой Эльфой, они не стали частью вас, а вы их. Они - часть меня и
часть этого мира. Вам никогда не изменить этого. - В ее голосе звучали
гордость и высокомерие.
- Может быть, и нет, - он понимал, что с этой взволнованной особой
лучше не спорить. - Я ведь могу только попытаться помочь в меру моих сил
друзьям, к которым так сильно привязался.
Тиильям проворчала что-то невразумительное и удалилась. Этан не мог
понять, выразила ли она свое глубокое убеждение, или этот вызов и ее
резкость были навязаны ей воспоминаниями о Ракоссе. Из-за него она могла
чувствовать недовольство всеми, кто выглядел благополучным или проявил
оптимизм. Или, возможно, просто был мужчиной.
Но все-таки он стал обдумывать ее слова, отвлекшись от бурных эмоций,
сопровождавших их. Насколько глубоко знал он любого из транов? Он считал
Эльфу, Гуннара и многих других своими друзьями, но должен был признать,
что бывали случаи, когда он не знал, как разгадать их логику, а у них были
такие же проблемы с ним. Может быть, они были обречены психологически
существовать всегда, как друзья по переписке: можно общаться, но только на
расстоянии, только будучи умственно чуждыми друг другу, разделенными
безграничным морем непонимания? Так что, пожалуй, действительно он не знал
их так хорошо, как ему казалось. А что касается того, что он никогда их не
узнает, это, надо надеяться, было всего лишь поверхностным суждением той,
которая привыкла к крайностям.
В одном, правда, он был уверен. Несмотря на все уверения Тиильям,
контакт с Содружеством и членство в нем изменят транов и весь их мир. Это
уже случалось с другими отставшими в развитии народами. Некоторые из них
уже достигли положения, равного с людьми, вступили в Содружество с правом
решающего голоса. Другие упорно к этому стремились. Настойчивость в
сочетании с доброжелательным патронажем Содружества и Объединенной Церкви
помогут любому не слишком развитому обществу приблизиться к открытой
цивилизации с технологиями и путешествиями по Вселенной, с наименьшим
риском и трудностями существования. А то, что сомнения в необходимости
всего этого у него были, отрицать глупо. Но эти переживания исчезнут, как
только они вернутся в "Медную обезьяну" и свои открытия, выводы и
рекомендации передадут администрации. И сделать это гораздо важнее, чем
ездить по планете, надеясь присоединить как можно больше новых государств
к транской конфедерации. Он не сомневался, что они могут далеко обойти
острова Пойолавомаара и мирно вернуться в Арзудун. Септембер полагал
именно так, но твердой уверенности у них не было.
Этан вдруг понял, что упустил звено в логической цепочке. Что они
смогут сделать, что они должны будут сделать, достигнув отдаленного
аванпоста землян? Кому смогут они доложить? Он все еще не знал, чем
собственно были связаны Джобиус Трелл и Колоннин Ре-Виджар? Была
вероятность того, что Трелл взаимодействовал непосредственно с ландграфом
Арзудуна. Септембер тоже так думал, но твердых доказательств у них не
было. Не то, чтобы он был склонен отмахиваться от мнения гиганта.
Септембер неоднократно намекал, что привык иметь дело с более высокими
представителями власти, чем Этан, и что анализировать мотивы и действия
управляющей элиты для него не ново.
Надо принять во внимание то, что Трелл был резидентом землян и
полностью был в курсе всех аспектов деятельности аванпоста. На "Медной
обезьяне" было несколько миротворцев-психологов, направленных туда больше
для защиты туземцев от землян, чем наоборот. Сотрудничали ли они с Треллом
или непосредственно с Ре-Виджаром? И что за личности, занимающиеся
таможней, имеющие дела с начальником порта Ксенаксисом, не говоря уже о
доступе к базе данных и передающим компьютерам? Кому из небольшого числа
сотрудников аванпоста можно доверить столь важные открытия? Кто возьмется
не только оформить всю информацию, возможно, против желания
враждебно-настроенных чиновников, но и передать эти сведения неподкупным в
Центре Содружества, где они мгновенно разойдутся так широко, что ни Трелл,
ни кто другой не смогут их скрыть?
С этим вопросом он пришел к Септемберу. Гигант сидел на замерзшем
берегу, его белые волосы сливались с общим фоном моря и суши. Он сидел, не
двигаясь, просто глядел на припорошенные снегом выступы, идущие по стенам
каньона. Видеть его погруженным в размышления, было необычно.
- Все еще на подходе. - Это присловье транов давно вошло в
расширяющийся запас межпланетных поговорок.
- Ммм? А, привет, дружище ("Он какой-то странно тихий", - подумал
Этан, когда Септембер снова уставился на лед). - Уже нет.
- О чем тогда вы думаете?
- О моем брате. По крайней мере о человеке, который когда-то был моим
братом.
- Вы сказали: "Однажды у меня был брат". Я не понял, что вы имели в
виду, говоря "однажды".
Губы Септембера дрогнули в улыбке. Он наблюдал за играми мохнатых
существ размером с жука. Они исполняли что-то вроде балета на льду, изящно
скользя там, где берег переходил в замерзшую реку.
- Полагаю, что формально мы все еще остаемся братьями. Раз уж имели
