рассредоточенные по всей дельте, вынуждены будут полагаться только на
помощь с воздуха и им нелегко будет отбиться от атакующих сил Узора. Кроме
огневой поддержки, успешный первый удар лишит их и возможности получить
подкрепление личным составом.
Конечно же, ударная сила и сама может оказаться отрезанной в тылу
врага, и это оставит за криголитами контроль над дельтой и даже укрепит их
позиции. Наглость всегда влечет за собой определенный риск.
Лалелеланг внимательно наблюдала за всем ходом подготовки. Люди
общались с военными реквизитами с такой силой и точностью, которых порой
весьма недоставало им в общении между собой. Нетрудно было заключить, что
они всю жизнь провели, переходя от одной схватки до другой.
По-настоящему расслабиться они могли только в обществе массудов,
своих товарищей по оружию. Те, казалось бы, отвечали взаимностью, но
не-человеку со стороны было виднее, что это лишь маска. Массуды по
темпераменту ближе были к вейсам, с'ванам и другим представителям Узора,
чем они когда-либо смогут приблизиться к Человечеству. Даже среди этих
высоких бойцов сохранялась тайная неприязнь к людям, которые способны были
находить в войне радость, а не относиться к ней, как положено: как к
неизбежному злу, идущему вразрез со всеми правилами цивилизованного
общества.
Все это очаровывало Лалелеланг. Заполняя записями шарик за шариком,
она чувствовала, что накапливает материалов столько, сколько другой не
скопил бы за всю свою жизнь. Придется ее лучшим ученикам потрудиться под
ее присмотром. Ее очень тревожило, что материалов собрано уже столько, что
одна она не сможет их детально обработать ни при каких условиях. В
экспедиционной работе мало чести, и лавры неизбежно достанутся другим,
тем, кому удастся сопоставить, истолковать, опубликовать исследования ее
данных. Такие мысли беспокоили ее довольно редко.
Она, в конце концов, не за славой сюда отправилась.
8
Войска Узора ударили по дельте перед рассветом. Утро было туманное,
видимость на реке и в ее притоках практически нулевая. Подразделение
Страат-иена продвигалось по избранному руслу на поблескивающих,
закамуфлированных слайдерах и единственном тяжелом командном катере,
двигающемся на низких, гудящих оборотах, которые трудно было распознать
вражеским аудиоразведывательным системам. Сонная живность едва успевала
проснуться, чтобы убраться с их пути.
В их группе люди и массуды были представлены в равной пропорции.
Замечая беспокойство последних, связанное с затяжным пребыванием в
непосредственной близости от воды, Лалелеланг едва ли успевала нервничать
сама.
Слайдеры миновали длинный, низкий остров - один из десятков,
разделяющих реку на множество протоков, составляющих дельту. Всех поразили
грандиозные установки, которые монтировали на нем криголиты.
Лалелеланг слышала, но радовалась, что не видит, как где-то поодаль
происходят реальные схватки. Командный пункт, за который отвечал
Страат-иен, располагался на большом катере на воздушной подушке и отвечал
за управление огнем и направление ударов, но не за непосредственное
оттеснение линии вражеского фронта. Ей уже довелось встретить раненых -
как людей, так и массудов, но упражнения и лекарства помогали ее
эндокринной системе поддерживать психику в уравновешенном состоянии, и это
позволяло ей продолжать работу.
Как и было приказано, она держалась поближе к Страат-иену. Она
чувствовала, что за дни, предшествующие атаке, она успела неплохо ею
узнать. Поразил он ее прежде всего тем, что мало чем выделялся среди
прочих: просто один из компетентных человеческих офицеров, с высокой
энергичностью и эффективностью разрабатывающий полевую стратегию в
соответствии с возможностями человеческих и массудских нижних чинов. И
хотя у нее не было возможности понаблюдать за ним в настоящем бою, она не
сомневалась, что с оружием он управляется не хуже своих до зубов
вооруженных собратьев.
Он был ниже ростом и мускулистей остальных. Но все равно, он намного
возвышался над ее относительно миниатюрным телом, хотя ей и было проще
общаться с ним, чем со среднестатистическим человеком, который был еще
выше. Даже в бою, в момент неуверенности и напряжения, он неизменно
оставался вежлив в се адрес, давно забыв о смущении, вызванном тем, что
рядом с ним, едва он проснется, суетится под ногами вейсская самка. Ей
показалось даже, что она усматривает некое его восхищение тем, как она
держит себя в условиях, при которых любой другой вейс давно бы обратился в
сжавшийся, дрожащий комочек перьев, укрывшийся в ближайшем углу.
Несмотря на это, были мгновения, когда он относился к ней с
необычайной подозрительностью, настороженностью, не поддающейся разумному
объяснению. Она пыталась, но никак не могла понять, откуда берутся эти
неожиданные, непредсказуемые изменения в его отношении к ней. Казалось,
будто он пытается скрыть от нее нечто совершенно личное. Может быть,
какие-то тайные грехи? Но ее мало волновало, как все это на нем
сказывается. Ее интерес был чисто профессиональный.
Заинтригованная, она попробовала задавать как бы случайные вопросы,
стоило ей заметить, что он становится откровенно подозрительным. От этого
он только сильнее настораживался, что порой даже ставило под угрозу
прекрасные деловые отношения, устоявшиеся между ними, благодаря ее
совершенному знанию человеческой психологии. Она тут же шла на попятный,
решая, что лучше дождаться откровенности, чем насильно ее добиваться. Тем
более, что и помимо этого ей было чего записывать, было что изучать и чем
заняться.
Наблюдать, как Страат-иен направляет сражение, как он претворяет в
жизнь стратегические замыслы, доставляло ей немалое удовольствие. Уже не в
первый раз доводилось ей видеть Страат-иена, как, впрочем, и других людей,
в высшей степени озабоченными, хорошо ли сработают их изощренные планы,
направленные исключительно на уничтожение большого количества других
разумных существ. Вот он, ужасающий дар Человечества, - именно он выделяет
их из ряда всех остальных разумных рас. И с каждым днем все больше
устрашающих и омерзительных перспектив раскрывалось перед ней.
Иногда люди проявляли нетерпение в адрес своих более умеренных коллег
с Массуда. Высокие, узкоглазые воины мирились с этими вдохновенными
нападками с достаточным тактом, но лишь благодаря тому, и она это знала,
что в вопросах ведения боя люди, как правило, принимали верные решения.
Как только наступление началось, Неван почти забыл а
прикомандированной к нему представительнице Вейса. Внезапно он оказался
слишком занят, чтобы думать о ней, и ей не оставалось ничего другого,
кроме как помнить о своем обещании и не соваться ему под ноги.
Где-то посередине битвы криголиты предприняли контратаку большими
силами и наводнили дельту катерами и прочими плавсредствами. Вспышки
пламени и разрушительные полосы когерентного излучения прорезали болотные
заросли и вскипятили воду вдоль линии псевдоатакующих солдат.
Самонаводящиеся ракеты - с намерениями самыми злобными - затаились под
самой водой и под деревьями, нацеленные на всякий невольно забредший в их
поле зрения подходящий объект. Скорость продвижения наступающих
моментально замедлилась, и обе стороны замерли в ожидании поддержки с
воздуха.
Одно- и двухместные слайдеры и лодки рассыпались по лесу и по узким
проливчикам и рукавам в поисках противника. Катера же и слайдеры покрупнее
воспользовались видеопроекционными системами, чтобы прибиться поближе к
берегу и затаиться среди топей.
В надежно закамуфлированном и бронированном командном судне
Лалелеланг была несколько отрезана от настоящего боя, хотя вокруг и было
много суеты и криков, если и не крови. Туда-сюда бегали солдаты, люди, как
всегда, меняли окраску кожи лица, а массуды более остервенело, чем обычно,
подергивались и почесывались.
Командный пункт располагался на самом крупном судне из используемых в
наступлении. Любая более громоздкая машина была бы легкой мишенью для
дальнобойной вражеской артиллерии. Вмещал он командную электронику,
необходимый экипаж и некоторое количество собственных тяжелых вооружений.
Такие суда были нервными центрами любых наступательных группировок.
Лалелеланг оно казалось тесным и неудобным, но эффективность у командною
пункта была потрясающая.
По крайней мере, такое впечатление создавалось до того момента, как
неопознанный защитными системами заряд, подкравшийся, вероятнее всего, под
водой, взорвал гладь реки прямо у них под бортом.
Автоматические датчики тут же приняли на себя управление судном и
попытались увести его в сторону. Разработанное на Корате и изготовленное
на Акарии оружие тут же уловило ускользающий маневр избранной цели и
включило направленную наводку. Результатом этого явился мощный
направленный взрыв справа по борту накренившегося судна. Осколки стекла и
металла, ошметки мяса полетели во все стороны.
Будто разбуженные взрывом, со всех сторон налетели десятки криголитов
на индивидуальных плавсредствах. Они облепили судно, стремясь, скорее,
завладеть им, чем уничтожить выживших после взрыва.
Все, не занятые непосредственно управлением судна, схватились за
оружие, чтобы отразить нападение. В их число попали ставшие неожиданно
излишними командиры, типа Невана, который тут же выхватил пистолет и
присоединился к группе массудов, устремившихся к месту нападения. Никем не
замечаемая и полностью игнорируемая Лалелеланг последовала за ними,
включив рекордер на запись.
Никогда еще не доводилось ей видеть криголитов, обрушивающихся с
потолка, куда они пробирались, пользуясь присосками на своих шести лапах,
используя таким образом поверхности, недоступные даже людям. Именно таким
образом один из них, перевернувшись на полдороге, появился неожиданно
слева от нее, встал на четыре лапы и нацелил на нее свое оружие... но
внезапно замялся. Он смутился ее внешним видом, не подходящим ни для
союзника, ни для противника. Ведь она не напоминала собой массуда или
человека.
Этого хватило, чтобы могучая рука схватила криголита сзади за
покрытый забралом череп и резко дернула его вверх. Тонкая, хрупкая шея
издала щелкающий звук и пустила фонтанчик зеленоватой медь-содержащей
крови из обезглавленного тела. Кровь криголита попала на Лалелеланг и
запачкала ей перья и одежду, липко и влажно потекла по шее и по клюву. Она
поняла, что сильно дрожит, и попыталась успокоить себя, сосредоточившись
на необходимой и неотложной задаче - очистить линзы рекордера.
Обезглавленное тело перед ней еще некоторое время сотрясалось на
четырех опорных конечностях, а потом осело, как сломанная детская игрушка.
Из-за трупа выступил Неван, о котором за последние дни она привыкла
думать, как об относительно искушенном и прогрессивном представителе рода
человеческого. Глаза его блуждали, дыхание было учащенным, поскольку
высокоэффективная дыхательная система его работала на пределе, снабжая
кислородом перенапряженные мышцы.
С пяти его необыкновенно сильных пальцев свисала голова криголита.
Неван с силой отшвырнул ее, и та несколько раз подпрыгнула, стукаясь о
палубу. И хотя бой вокруг продолжал кипеть вовсю, она думала только об
одном - как бы сделать так, чтобы ее защитник отвел ее в какое-нибудь
укрытие, где она могла бы принять еще немного успокоительного. Хотя и
