оторву. Глядишь, и весу поменьше будет. Погоди, скоро буду.
Дверь опять открылась, и в щель просунулась голова одного из
картежников.
- Эй, боксер, - обратилась она к человеку с приплюснутым ухом. -
Мейбл говорит, что не может дозвониться до "деликатески" и заказать себе жратву.
Что-то с телефоном. То ли обрыв, то ли что.
- Собачий телефон, - выругался "боксер". - Тогда скажи Джеку, чтобы
он в следующий заезд привез мне чего-нибудь.
- Сделаю.
Дверь закрылась. Поломка телефона - редкий случай в Америке, и мог
бы, и должен был бы возбудить у Бонда подозрительность, чувство опасности.
Но этого не произошло, так как все его мысли были заняты минутной стрелкой
часов на стене. Еще целых десять минут пребывания в грязи! Негр ходил по
комнате с холодными полотенцами и одним из них накрыл лоб и волосы Бонда.
Это было замечательно! На мгновение ему даже показалось, что не так уж все
это противно.
Бежали секунды. С руганью жокей залез в ящик прямо напротив Бонда,
который подумал, что Белл, наверное, выдерживает температуру в 50
градусов. Его также завернули в простыню и накрыли крышкой.
На грифельной доске негр записал время: 6.15.
Бонд закрыл глаза и стал думать о том, как же ему передать Беллу
деньги. В раздевалке, после процедур? Где-то здесь должно же быть место,
чтобы спокойно полежать и отдохнуть от жары? Или лучше в коридоре, по пути
на улицу? Или в автобусе? Нет. В автобусе не годится. Надо сделать это
так, чтобы их не видели вместе.
- Тихо! Никому не двигаться! Не будете рыпаться - никто не
пострадает!
Произнесено это было уверенным, мрачным тоном. Видимо, человеку
доводилось говорить эти слова не в первый раз. Он не шутил.
Бонд резко открыл глаза. Все его тело напряглось, ощущая опасность.
Дверь, которая вела на улицу и через которую в комнату приносили
грязь, была открыта. Один человек загораживал собой выход, второй вышел на
середину комнаты. В руках и обоих были пистолеты, а на головах - капюшоны
с прорезями для глаз и рта.
В комнате было очень тихо. Слышен был только шум воды в душе, где все
кабинки были заняты. Стоявшие в них люди силились рассмотреть что-либо
сквозь завесу воды, стекавшей по лицам. Человек с изуродованным ухом стоял
совершенно неподвижно, даже глаза не мигали. Он, похоже, даже не замечал,
что из шланга, который он держал в руке, вода льется ему на ноги.
Один из вооруженных людей остановился в центре комнаты, где рядом с
наполненными грязью ведрами стоял негр. В руках он держал по ведру. Негр
дрожал, и от этого ведра противно дребезжали.
Бонд увидел, что налетчик переложил пистолет и теперь держал его за
ствол. Молниеносно, вложив в удар всю силу, он всадил рукоятку пистолета в
огромный живот негра.
Звук от удара был не слишком громким, но зато загремели выпущенные из
рук ведра, а негр, прижав руки к животу, застонав, упал на колени и уперся
своей лысой, блестящей от пота головой в ботинки ударившего его человека и
застыл в позе молящегося.
Человек брезгливо отодвинулся.
- Где тут наш жокейчик? - спросил он. - Где Белл? В каком ящике?
Негр вытянул руку в ту сторону, где напротив Бонда лежал Белл.
Человек с пистолет повернулся и двинулся в указанном направлении.
Сначала он заглянул в ящик, где лежал Бонд, и на мгновение замер.
Блестящие глаза изучали Бонда сквозь прорези в капюшоне. Потом он
повернулся и подошел к Беллу.
Он подпрыгнул и уселся сверху на крышку ящика, в котором лежал Белл,
чтобы лучше видеть лицо.
- Так, так. Черт меня подери, если это не "Трезвонящий" Белл. В
голосе его было приторное до тошноты дружелюбие.
- Что такое-то? В чем дело? - Срывающимся испуганным голосом
проверещал жокей.
- Ну-у-у, "Трезвонящий", - успокаивающе произнес человек. - В чем же
здесь может быть дело? Тебе ничего на ум не приходит, а?
Жокей шумно сглотнул слюну.
- Ты, может и не слыхивал про лошадку по кличке "Застенчивая улыбка"?
Может тебя и не было там, когда она зафолила на скачках сегодня в два
тридцать?
Жокей заплакал.
- Господи, босс. Да не виноват я, ей-богу не виноват. Со всеми такое
случается-а-а-а...
Так обычно плачут дети, которых должны наказать. Бонд содрогнулся.
- А вот мои друзья говорят, что это все от твоей жадности...
Человек наклонился над жокеем, и в голосе его начал звенеть металл:
- Мои друзья думают, что такой опытный жокей как ты, не мог просто
так напортачить. Мои друзья порылись в твоих вещичках и нашли в плафоне
запрятанную туда тысячу зелененьких. Мои друзья попросили меня разузнать,
откуда это на тебя просыпался золотой дождик?
Звук пощечины и вскрик раздались одновременно.
- Говори, ублюдок, или мозги повышибаю! - Бонд услышал, как щелкнул
взводимый курок.
Из ящика раздался истошный вопль:
- Это заначка! Это все, что у меня есть! Специально в лампу запрятал.
Заначка! Клянусь всеми святыми! Вы должны мне поверить! Должны!
Голос захлебнулся и умолк.
Человек с отвращением сплюнул и поднял руку с пистолетом, так что
теперь она была видна Бонду. Большой палец с бородавкой вернул курок в
прежнее положение. Человек соскочил с ящика. Он еще раз взглянул на жокея
и сказал елейным голосом:
- Ты что-то в последнее время слишком много скакал, Белл. Ты плохо
выглядишь. Отдохнуть тебе надо хорошенько. Чтобы было тихо-тихо. Как в
морге...
Человек двинулся к центру комнаты. Он продолжал что-то говорить почти
шепотом и был теперь не виден Беллу. Бонд же увидел, как человек
наклонился и взял одну из кадок с дымящейся грязью. Он вернулся к ящику,
продолжая увещевать, успокаивать, держа кадку на уровне колен.
Бонд замер, каждой клеткой ощущая обволакивавшую его грязь.
- Так я говорю "Трезвонящий". Тихо-тихо. Ничего не кушать. Лежать
уютно, как в темной комнате с опущенными шторами, без света...
Его голос жутко звучал в полной тишине. Он начал медленно поднимать
бадью. Все выше, выше...
И тут жокей увидел бадью, и понял, что сейчас произойдет, и зарыдал:
- Не-е-е-е-т!!!
Хотя в комнате было и так жарко, заструившаяся из бадьи грязь все
равно дымилась...
Человек быстро отскочил и швырнул пустую бадью "боксеру", который не
шелохнулся, не попытался поймать ее, торопливо пересек комнату и подошел к
своему напарнику, который так все время и стоял в дверях с пистолетом
наизготовку.
Повернувшись, он сказал:
- Сидеть тихо. Никакой полиции. Телефон не работает.
Он мерзко заржал:
- Лучше откопайте парня побыстрее, пока он весь не прожарился.
Дверь закрылась. Опять стало тихо, только лопались с хлюпаньем
грязевые пузыри, да текла из душей вода.
14. "МЫ НЕ ОШИБАЕМСЯ"
- И что же было дальше?
Лейтер сидел в кресле, а Бонд мерил шагами комнату мотеля,
останавливаясь лишь для того, чтобы сделать глоток виски с водой из
стакана, стоявшего на тумбочке у кровати.
- Сумасшедший дом, - сказал Бонд. - Все пытались выскочить из своих
ящиков одновременно, "боксер" смывал из шланга грязь с Белла и звал на
помощь тех двоих, из соседней комнаты, негр стонал на полу, а те, кто был
в это время в душе, носились как ненормальные и орали. Двое картежников
тут же примчались, сорвали крышку с ящика, где лежал жокей, распеленали
его и сунули под душ. Думаю, он был уже полутрупом: почти задохнувшийся, с
обожженным лицом... Жуткое зрелище. Тут один из клиентов взял себя в руки
и начал открывать крышки ящиков и выпускать своих коллег. Всего нас
оказалось двадцать, покрытых грязью, а душ - один. Ну, кое-как
разобрались. Один из картежников вызвался поехать в город за "скорой
помощью". Кто-то вылил на негра ведро воды, и он пришел в себя. Стараясь
не проявлять особого интереса, я попытался выяснить, не знает ли кто, что
это были за люди? Но никто ничего не знал. Кто-то сказал, что они
нездешние. В принципе это больше уже никого не волновало, поскольку кроме
жокея никто не пострадал. Все хотели побыстрее вымыться и удрать.
Бонд сделал еще один глоток и закурил.
- Тебе ничего не бросилось в глаза? Что-нибудь можешь сказать про эту
парочку? Рост, одежда, еще что-то? - спросил Лейтер.
- Человека у двери я плохо разглядел, - ответил Бонд. - Он был
поменьше второго и худее, пожалуй. На нем были темные брюки и серая
рубашка, без галстука. Пистолет похож на "кольт" сорок пятого калибра.
Второй, кто собственно все и провернул, - большой, жирноватый. Движется
быстро, но обдуманно. Черные брюки. Коричневая рубашка в белую полосочку.
Ни пиджака, ни галстука. Черные туфли. Чистые, дорогие. Оружие -
полицейский "Позитив" тридцать восьмого калибра. Часов на руке не было.
Да! Еще у него бородавка на большом пальце правой руки. Красная такая, как
будто он ее все время облизывает.
- Уинт, - спокойно сказал Лейтер. - А первого зовут Кид. Работают
всегда вместе. Они у Спэнгов главные забойщики. Уинт этот - мерзкий
типчик. Настоящий садист. Любит мучить и издеваться. Обожает облизывать
свою любимую бородавку. Кличка - "Ветреный". Не шибко подходит ему, но
ведь у них у всех дурацкие клички. Он ненавидит путешествия. Его укачивает
и в машинах, и в поездах, а самолеты он считает железными гробами,
ловушками. Если надо куда-то ехать, то он требует доплаты, "за вредность".
Но на твердой почве он многим даст фору. Кид тоже славный мальчуган.
Знакомые зовут его "Блондином". Похоже, живут они вместе с Уинтом.
Некоторые из гомиков, как он, и становятся самыми жестокими убийцами. У
Кида абсолютно седые волосы, хотя ему всего тридцать. Это - одна из
причин, почему они предпочитают работать в капюшонах. Но вот Уинт в один
прекрасный день явно пожалеет, что не вывел свою бородавку. Как только ты
упомянул про нее, я сразу же понял - это Уинт. Надо бы мне шепнуть про все
это полицейским. Про тебя, конечно, ни слова. Просвещу их по поводу
"Застенчивой улыбки", а уж дальше они и сами все раскопают. Сейчас,
небось, Уинт со своим дружком уже на поезд садятся в Олбани, но подсыпать
им соли на хвост не помешает.
Лейтер направился к двери, но на пороге обернулся:
- Отдохни пока, Джеймс. Через часок я вернусь, и мы с тобой завалимся
куда-нибудь на хороший ужин. Кроме того, я разузнаю, куда положили Белла,
и мы ему перешлем туда деньги. Это немного его подбодрит, беднягу. Ну, я
пошел.
Бонд разделся и минут десять нежился под душем, смывая с себя
последние крупицы грязи и заодно с ними - последние воспоминания о том,
что произошло в грязевых ваннах. Потом он оделся и спустился вниз к
портье, где стоял телефон, чтобы позвонить "Тенистому".
- Линия занята, сэр, - сообщила телефонистка. - Перезвонить еще раз?
- Да, пожалуйста, - сказал Бонд. Его порадовало, что Горбун, по
крайней мере, на месте, а ему не придется врать, говоря, что пытался
дозвониться раньше. Наверное, "Тенистый" и так удивлен, что Бонд не
позвонил сразу же и не пожаловался на то, что денежки его плакали. Сейчас,
после того, что они проделали с жокеем, Бонд решил, что с шайкой Спэнгов
надо держать ухо востро.
Телефон, наконец, издал сухой треск, заменяющий в Америке звонок.
- Вы вызывали "Висконсин" - 7-3697?
- Да.
- Ваш абонент у аппарата. Говорите, Нью-Йорк.
В трубке раздался высокий писклявый голос Горбуна:
- Слушаю, кто это?
- Джеймс Бонд. Я пытался дозвониться и раньше, но не получилось.
- В чем дело?
