вскинул на спину и крикнул:
- Пойду утоплю тебя!
До реки было не близко, и Большому Клаусу становилось тяжеленько та-
щить Маленького. Дорога шла мимо церкви; оттуда слышались звуки органа,
да и молящиеся красиво пели хором. Большой Клаус поставил мешок с Ма-
леньким Клаусом у самых церковных дверей и подумал, что не худо было бы
зайти в церковь, прослушать псалом, а потом уж идти дальше. Маленький
Клаус не мог вылезти из мешка сам, а весь народ был в церкви. И вот
Большой Клаус зашел в церковь.
- Ох, ох! - вздыхал Маленький Клаус, ворочаясь в мешке, но, как он ни
старался, развязать мешок ему не удавалось. В это самое время мимо про-
ходил старый, седой как лунь пастух с большой клюкой в руках; он погонял
ею стадо. Коровы и быки набежали на мешок с Маленьким Клаусом и повалили
его.
- О-ох! - вздохнул Маленький Клаус. - Такой я молодой еще, а уж дол-
жен отправляться в царство небесное!
- А я, несчастный, такой старый, дряхлый и все не могу попасть туда!
- сказал пастух.
- Так развяжи мешок, - закричал Маленький Клаус. - Полезай на мое
место - живо попадешь туда!
- С удовольствием! - сказал пастух и развязал мешок, а Маленький Кла-
ус мигом выскочил на волю.
- Теперь тебе смотреть за стадом! - сказал старик и влез в мешок.
Маленький Клаус завязал его и погнал стадо дальше.
Немного погодя вышел из церкви Большой Клаус, взвалил мешок на спину,
и ему сразу показалось, что мешок стал гораздо легче, - Маленький Клаус
весил ведь чуть не вдвое больше против старого пастуха.
"Ишь как теперь легко стало! А все от того, что я прослушал псалом!"
- подумал Большой Клаус, дошел до широкой и глубокой реки, бросил туда
мешок с пастухом и, полагая, что там сидит Маленький Клаус, закричал:
- Ну вот, вперед не будешь меня дурачить!
После этого он отправился домой, но у самого перепутья встретил...
Маленького Клауса с целым стадом!
- Вот тебе раз! - вскричал Большой Клаус. - Разве я не утопил тебя?
- Конечно, утопил! - сказал Маленький Клаус. - Полчаса тому назад ты
бросил меня в реку!
- Так откуда же ты взял такое большое стадо? - спросил Большой Клаус.
- А это водяное стадо! - ответил Маленький Клаус. - Я расскажу тебе
целую историю. Спасибо тебе, что ты утопил меня, теперь я разбогател,
как видишь! А страшно мне было в мешке! Ветер так и засвистел в ушах,
когда ты бросил меня в холодную воду! Я сразу пошел ко дну, но не ушиб-
ся, - там внизу растет такая нежная, мягкая трава, на нее я и упал. Ме-
шок сейчас же развязался, и прелестнейшая девушка в белом как снег
платье, с венком из зелени на мокрых волосах, протянула мне руку и ска-
зала: "А, это ты, Маленький Клаус? Ну вот, прежде всего бери это стадо,
а в миле отсюда, на дороге пасется другое, побольше, - ступай, я тебе
его дарю".
Тут я увидел, что река была для водяных жителей все равно что дорога:
они ездили и ходили по дну от самого озера и до того места, где реке ко-
нец. Ах, как там было хорошо! Какие цветы, какая свежая трава! А рыбки
шныряли мимо моих ушей точь-в-точь как у нас здесь птицы! Что за краси-
вые люди попадались мне навстречу, и какие чудесные стада паслись у из-
городей и канав!
- Почему же ты так скоро вернулся? - спросил Большой Клаус. - Уж меня
бы не выманили оттуда, если там так хорошо!
- Я ведь это неспроста сделал! - сказал Маленький Клаус. - Ты слышал,
что водяная девушка велела мне отправиться за другим стадом, которое па-
сется на дороге всего в одной версте оттуда? Дорогой она называет реку -
другой дороги они ведь там не знают, - а река так петляет, что мне приш-
лось бы сделать здоровый круг. Вот я и решился выбраться на сушу да пой-
ти прямиком к тому месту, где ждет меня стадо; так я выиграю почти пол-
мили!
- Экий счастливец! - сказал Большой Клаус. - Как ты думаешь, получу я
стадо, если спущусь на дно?
- Конечно! - сказал Маленький Клаус. - Только я не могу тащить тебя в
мешке до реки, ты больно тяжелый. А вот, коли хочешь, дойди сам, да
влезь в мешок, а я с удовольствием тебя сброшу в воду!
- Спасибо! - сказал Большой Клаус. - Но если я не получу там стадо, я
тебя изобью, так и знай!
- Ну-ну, не сердись! - сказал Маленький Клаус, и они пошли к реке.
Когда стадо увидело воду, оно так и бросилось к ней: скоту очень хо-
телось пить.
- Погляди, как они торопятся! - сказал Маленький Клаус. - Ишь, как
соскучились по воде: домой, на дно, знать, захотелось!
- Но ты сперва помоги мне, а не то я тебя изобью! - сказал Большой
Клаус и влез в большой мешок, который лежал на спине у одного из быков.
- Да положи мне в мешок камень, а то я, пожалуй, не пойду ко дну!
- Пойдешь! - сказал Маленький Клаус, но все-таки положил в мешок
большой камень, крепко завязал мешок и столкнул его в воду. Бултых! И
Большой Клаус пошел прямо ко дну.
- Ох, боюсь не найдет он там ни коров, ни быков! - сказал Маленький
Клаус и погнал свое стадо домой.
СТАРЫЙ ДОМ
На одной улице стоял старый-старый дом, выстроенный еще около трехсот
лет тому назад, - год его постройки был вырезан на одном из оконных кар-
низов, по которым вилась затейливая резьба: тюльпаны и побеги хмеля; тут
же было вырезано старинными буквами и с соблюдением старинной орфографии
целое стихотворение. На других карнизах красовались уморительные рожи,
корчившие гримасы. Верхний этаж дома образовывал над нижним большой выс-
туп; под самой крышей шел водосточный желоб оканчивавшийся головой дра-
кона. Дождевая вода должна была вытекать у дракона из пасти, но текла из
живота - желоб был дырявый.
Все остальные дома на улице были такие новенькие, чистенькие, с
большими окнами и прямыми, ровными стенами; по всему видно было, что они
не желали иметь со старым домом ничего общего и даже думали: "Долго ли
он будет торчать тут на позор всей улице? Из-за этого выступа нам не
видно, что делается по ту сторону дома! А лестница-то, лестница-то! Ши-
рокая, будто во дворце, и высокая, словно ведет на колокольню! Железные
перила напоминают вход в могильный склеп, а на дверях блестят большие
медные бляхи! Просто неприлично!"
Против старого дома, на другой стороне улицы, стояли такие же но-
венькие, чистенькие домики и думали то же, что их собратья; но в одном
из них сидел у окна маленький краснощекий мальчик с ясными, сияющими
глазами; ему старый дом и при солнечном и при лунном свете нравился куда
больше всех остальных домов. Глядя на стену старого дома с потрескавшей-
ся и местами пообвалившейся штукатуркой, он рисовал себе самые причудли-
вые картины прошлого, воображал всю улицу застроенной такими же домами,
с широкими лестницами, выступами и остроконечными крышами, видел перед
собою солдат с алебардами и водосточные желобы в виде драконов и зми-
ев... Да, можно таки было заглядеться на старый дом! Жил в нем один ста-
ричок, носивший короткие панталоны до колен, кафтан с большими металли-
ческими пуговицами и парик, про который сразу можно было сказать: вот
это настоящий парик! По утрам к старику приходил старый слуга, который
прибирал все в доме и исполнял поручения старичка хозяина; остальное
время дня старик оставался в доме один-одинешенек. Иногда он подходил к
окну взглянуть на улицу и на соседние дома; мальчик, сидевший у окна,
кивал старику головой и получал в ответ такой же дружеский кивок. Так
они познакомились и подружились, хоть и ни разу не говорили друг с дру-
гом, - это ничуть им не помешало!
Раз мальчик услышал, как родители его говорили:
- Старику живется вообще не дурно, но он так одинок, бедный!
В следующее же воскресенье мальчик завернул что-то в бумажку, вышел
за ворота и остановил проходившего мимо слугу старика.
- Послушай! Снеси-ка это от меня старому господину! У меня два оло-
вянных солдатика, так вот ему один! Пусть он останется у него, ведь ста-
рый господин так одинок, бедный!
Слуга, видимо, обрадовался, кивнул головой и отнес солдатика в старый
дом. Потом тот же слуга явился к мальчику спросить, не пожелает ли он
сам навестить старого господина. Родители позволили, и мальчик отправил-
ся в гости.
Медные бляхи на перилах лестницы блестели ярче обыкновенного, точно
их вычистили в ожидании гостя, а резные трубачи - на дверях были ведь
вырезаны трубачи, выглядывавшие из тюльпанов, - казалось, трубили изо
всех сил, и щеки их раздувались сильнее, чем всегда. Они трубили:
"Тра-та-та - та! Мальчик идет! Тра-та-та-та!" Двери отворились, и
мальчик вошел в коридор. Все стены были увешаны старыми портретами рыца-
рей в латах и дам в шелковых платьях; рыцарские доспехи бряцали, а
платья шуршали... Потом мальчик прошел на лестницу, которая сначала шла
высоко вверх, а потом опять вниз, и очутился на довольно-таки ветхой
террасе с большими дырами и широкими щелями в полу, из которых выгляды-
вали зеленые трава и листья. Вся терраса, весь двор и даже вся стена до-
ма были увиты зеленью, так что терраса выглядела настоящим садом, а на
самом-то деле это была терраса! Тут стояли старинные цветочные горшки в
виде голов с ослиными ушами; цветы росли в них как хотели. В одном горш-
ке так и лезла через край гвоздика: зеленые ростки ее разбегались во все
стороны, и гвоздика как будто говорила: "Ветерок ласкает меня, солнышко
целует и обещает подарить мне в воскресенье еще один цветочек! Еще один
цветочек в воскресенье!"
С террасы мальчика провели в комнату, обитую свиною кожей с золотым
тиснением.
Да, позолота-то сотрется,
Свиная ж кожа остается! -
говорили стены.
В той же комнате стояли разукрашенные резьбою кресла с высокими спин-
ками.
- Садись! Садись! - приглашали они, а потом жалобно скрипели. - Ох,
какая ломота в костях! И мы схватили ревматизм, как старый шкаф. Ревма-
тизм в спине! Ох!
Затем мальчик вошел в комнату с большим выступом на улицу. Тут сидел
сам старичок хозяин.
- Спасибо за оловянного солдатика, дружок! - сказал он мальчику. - И
спасибо, что сам зашел ко мне!
"Так, так" или, скорее, "кхак, кхак!" - закряхтела и заскрипела ме-
бель. Стульев, столов и кресел было так много, что они мешали друг другу
смотреть на мальчика.
На стене висел портрет прелестной молодой дамы с живым, веселым ли-
цом, но причесанной и одетой по старинной моде: волосы ее были напудре-
ны, а платье стояло колом. Она не сказала ни "так", ни "кхак", но ласко-
во смотрела на мальчика, и он сейчас же спросил старика:
- Где вы ее достали?
- В лавке старьевщика! - отвечал тот. - Там много таких портретов, но
никому до них нет дела: никто не знает, с кого они писаны, - все эти ли-
ца давным-давно умерли и похоронены. Вот и этой дамы нет на свете лет
пятьдесят, но я знавал ее в старину.
Под картиной висел за стеклом букетик засушенных цветов; им, верно,
тоже было лет под пятьдесят, - такие они были старые! Маятник больших
старинных часов качался взад и вперед, стрелка двигалась, и все в комна-
те старело с каждою минутой, само того не замечая.
- У нас дома говорят, что ты ужасно одинок! - сказал мальчик.
- О! Меня постоянно навещают воспоминания знакомых лиц и образов!.. А
теперь вот и ты навестил меня! Нет, мне хорошо!
И старичок снял с полки книгу с картинками. Тут были целые процессии,
диковинные кареты, которых теперь уж не увидишь, солдаты, похожие на
трефовых валетов, городские ремесленники с развевающимися знаменами. У
портных на знаменах красовались ножницы, поддерживаемые двумя львами, у
сапожников же не сапоги, а орел о двух головах - сапожники ведь делают
все парные вещи. Да, вот так картинки были!
Старичок хозяин пошел в другую комнату за вареньем, яблоками и ореха-
ми. Нет, в старом доме, право, было прелесть как хорошо!
