глаза, чтобы посмотреть на девочку, которая стояла перед нею с кусочком
гнилушки в руках, - другого фонаря у нее не было.
- Благодарю тебя, милая крошка! - сказала больная ласточка. - Я так
славно согрелась. Скоро я совсем поправлюсь и опять вылечу на солнышко.
- Ах, - сказала девочка, - теперь так холодно, идет снег! Останься
лучше в своей теплой постельке, я буду ухаживать за тобой.
И Дюймовочка принесла птичке воды в цветочном лепестке. Ласточка по-
пила и рассказала девочке, как поранила себе крыло о терновый куст и по-
этому не смогла улететь вместе с другими ласточками в теплые края. Как
упала на землю и... да больше она уж ничего не помнила и как попала сюда
- не знала.
Всю зиму прожила тут ласточка, и Дюймовочка ухаживала за ней. Ни
крот, ни полевая мышь ничего не знали об этом - они ведь совсем не люби-
ли птичек.
Когда настала весна и пригрело солнышко, ласточка распрощалась с де-
вочкой, и Дюймовочка ототкнула дыру, которую проделал крот.
Солнце так славно грело, и ласточка спросила, не хочет ли девочка
отправиться вместе с ней, - пускай сядет к ней на спину, и они полетят в
зеленый лес! Но Дюймовочка не захотела бросить полевую мышь - она ведь
знала, что старуха очень огорчится.
- Нет, нельзя! - сказала девочка ласточке.
- Прощай, прощай, милая добрая крошка! - сказала ласточка и вылетела
на солнышко.
Дюймовочка посмотрела ей вслед, и у нее даже слезы навернулись на
глазах, - уж очень полюбилась ей бедная птичка.
- Кви-вить, кви-вить! - прощебетала птичка и скрылась в зеленом лесу.
Девочке было очень грустно. Ей совсем не позволяли выходить на сол-
нышко, а хлебное поле так все заросло высокими толстыми колосьями, что
стало для бедной крошки дремучим лесом.
- Летом тебе придется готовить себе приданое! - сказала ей полевая
мышь. Оказалось, что скучный сосед в бархатной шубе посватался за девоч-
ку.
- Надо, чтобы у тебя всего было вдоволь, а там выйдешь замуж за крота
и подавно ни в чем нуждаться не будешь!
И девочке пришлось прясть по целым дням, а старуха мышь наняла четы-
рех пауков для тканья, и они работали день и ночь.
Каждый вечер крот приходил к полевой мыши в гости и все только и бол-
тал о том, что вот скоро лету будет конец, солнце перестанет так палить
землю, - а то она совсем уж как камень стала, - и тогда они сыграют
свадьбу. Но девочка была совсем не рада: ей не нравился скучный крот.
Каждое утро на восходе солнышка и каждый вечер на закате Дюймовочка вы-
ходила на порог мышиной норки; иногда ветер раздвигал верхушки колосьев,
и ей удавалось увидеть кусочек голубого неба. "Как светло, как хорошо
там, на воле!" - думала девочка и вспоминала о ласточке; ей очень хоте-
лось бы повидаться с птичкой, но ласточки нигде не было видно: должно
быть, она летала там, далеко-далеко, в зеленом лесу!
К осени Дюймовочка приготовила все свое приданое.
- Через месяц твоя свадьба! - сказала девочке полевая мышь.
Но крошка заплакала и сказала, что не хочет выходить замуж за скучно-
го крота.
- Пустяки! - сказала старуха мышь. - Только не капризничай, а то я
укушу тебя - видишь, какой у меня белый зуб? У тебя будет чудеснейший
муж. У самой королевы нет такой бархатной шубки, как у него! Да и в кух-
не и в погребе у него не пусто! Благодари Бога за такого мужа!
Наступил день свадьбы. Крот пришел за девочкой. Теперь ей приходилось
идти за ним в его нору, жить там, глубокоглубоко под землей, и никогда
не выходить на солнце, - крот ведь терпеть его не мог! А бедной крошке
было так тяжело навсегда распроститься с красным солнышком! У полевой
мыши она все-таки могла хоть изредка любоваться на него.
И Дюймовочка вышла взглянуть на солнце в последний раз. Хлеб был уже
убран с поля, и из земли опять торчали одни голые, засохшие стебли. Де-
вочка отошла от дверей подальше и протянула к солнцу руки:
- Прощай, ясное солнышко, прощай!
Потом она обняла ручонками маленький красный цветочек, который рос
тут, и сказала ему:
- Кланяйся от меня милой ласточке, если увидишь ее!
- Кви-вить, кви-вить! - вдруг раздалось над ее головой.
Дюймовочка подняла глаза и увидела ласточку, которая пролетала мимо.
Ласточка тоже увидела девочку и очень обрадовалась, а девочка заплакала
и рассказала ласточке, как ей не хочется выходить замуж за противного
крота и жить с ним глубоко под землей, куда никогда не заглянет солныш-
ко.
- Скоро придет холодная зима, - сказала ласточка, - и я улетаю дале-
ко-далеко, в теплые края. Хочешь лететь со мной? Ты можешь сесть ко мне
на спину - только привяжи себя покрепче поясом, - и мы улетим с тобой
далеко от гадкого крота, далеко за синие моря, в теплые края, где сол-
нышко светит ярче, где всегда лето и цветут чудные цветы! Полетим со
мной, милая крошка! Ты ведь спасла мне жизнь, когда я замерзала в тем-
ной, холодной яме.
- Да, да, я полечу с тобой! - сказала Дюймовочка, села птичке на спи-
ну, уперлась ножками в ее распростертые крылья и крепко привязала себя
поясом к самому большому перу.
Ласточка взвилась стрелой и полетела над темными лесами, над синими
морями и высокими горами, покрытыми снегом. Тут было страсть как холод-
но; Дюймовочка вся зарылась в теплые перья ласточки и только головку вы-
сунула, чтобы любоваться всеми прелестями, которые встречались в пути.
Но вот и теплые края! Тут солнце сияло уже гораздо ярче, а около ка-
нав и изгородей рос зеленый и черный виноград. В лесах зрели лимоны и
апельсины, пахло миртами и душистой мятой, а по дорожкам бегали прелест-
ные ребятишки и ловили больших пестрых бабочек. Но ласточка летела все
дальше и дальше, и чем дальше, тем было все лучше. На берегу красивого
голубого озера, посреди зеленых кудрявых деревьев, стоял старинный белый
мраморный дворец. Виноградные лозы обвивали его высокие колонны, а на-
верху, под крышей, лепились ласточкины гнезда. В одном из них и жила
ласточка, что принесла Дюймовочку.
- Вот мой дом! - сказала ласточка. - А ты выбери себе внизу какой-ни-
будь красивый цветок, я тебя посажу в него, и ты чудесно заживешь!
- Вот было бы хорошо! - сказала крошка и захлопала в ладоши.
Внизу лежали большие куски мрамора, - это свалилась верхушка одной
колонны и разбилась на три куска, между ними росли крупные белые цветы.
Ласточка спустилась и посадила девочку на один из широких лепестков. Но
вот диво! В самой чашечке цветка сидел маленький человечек, беленький и
прозрачный, точно хрустальный. На голове у него сияла прелестная золотая
корона, за плечами развевались блестящие крылышки, а сам он был не
больше Дюймовочки.
Это был эльф. В каждом цветке живет эльф, мальчик или девочка, а тот,
который сидел рядом с Дюймовочкой, был сам король эльфов.
- Ах, как он хорош! - шепнула Дюймовочка ласточке.
Маленький король совсем перепугался при виде ласточки. Он был такой
крошечный, нежный, и она показалась ему просто чудовищем. Зато он очень
обрадовался, увидав нашу крошку, - он никогда еще не видывал такой хоро-
шенькой девочки! И он снял свою золотую корону, надел ее Дюймовочке на
голову и спросил, как ее зовут и хочет ли она быть его женой, королевой
эльфов и царицей цветов? Вот это так муж! Не то что сын жабы или крот в
бархатной шубе! И девочка согласилась. Тогда из каждого цветка вылетели
эльфы - мальчики и девочки - такие хорошенькие, что просто прелесть! Все
они поднесли Дюймовочке подарки. Самым лучшим была пара прозрачных стре-
козиных крылышек. Их прикрепили к спинке девочки, и она тоже могла те-
перь летать с цветка на цветок! Вот-то была радость! А ласточка сидела
наверху, в своем гнездышке, и пела им, как только умела.
МАЛЕНЬКИЙ КЛАУС И БОЛЬШОЙ КЛАУС
В одной деревне жили два человека; обоих звали Клаусами, но у одного
было четыре лошади, а у другого только одна; так вот, чтобы различить
их, и стали звать того, у которого было четыре лошади, Большой Клаус, а
того, у которого одна, Маленький Клаус. Послушаем-ка теперь, что с ними
случилось; ведь это целая история!
Всю неделю, как есть, должен был Маленький Клаус пахать на своей ло-
шадке поле Большого Клауса. Зато тот давал ему своих четырех, но только
раз в неделю, по воскресеньям. Ух ты, как звонко щелкал кнутом Маленький
Клаус над всей пятеркой, - сегодня ведь все лошадки были будто его
собственные. Солнце сияло, колокола звонили к обедне, люди все были та-
кие нарядные и шли с молитвенниками в руках в церковь послушать пропо-
ведь священника. Все они видели, что Маленький Клаус пашет на пяти лоша-
дях, и он был очень доволен, пощелкивал кнутом и покрикивал:
- Эх вы, мои лошадушки!
- Не смей так говорить! - сказал ему как-то раз Большой Клаус. - У
тебя ведь всего одна лошадь!
Но вот опять кто-нибудь проходил мимо, и Маленький Клаус забывал, что
не смел говорить так, и опять покрикивал:
- Ну вы, мои лошадушки!
- Перестань сейчас же! - сказал ему наконец Большой Клаус. - Если ты
скажешь это еще хоть раз, я возьму да хвачу твою лошадь по лбу. Ей тогда
сразу конец придет!
- Не буду больше! - сказал Маленький Клаус. - Право же, не буду!
Да вдруг опять кто-то прошел мимо и поздоровался с ним, а он от ра-
дости, что пашет так важно на пяти лошадях, опять щелкнул кнутом и зак-
ричал:
- Ну вы, мои лошадушки!
- Вот я тебе понукаю твоих лошадушек! - сказал Большой Клаус.
Взял он обух, которым вколачивают в поле колья для привязи лошадей, и
так хватил лошадь Маленького Клауса, что убил ее наповал.
- Эх, нет теперь у меня ни одной лошади! - проговорил Маленький Клаус
и заплакал.
Потом он снял с лошади шкуру, высушил ее хорошенько на ветру, положил
в мешок, взвалил мешок на спину и пошел в город продавать шкуру.
Идти пришлось очень далеко, через большой темный лес, а тут еще непо-
года разыгралась, и Маленький Клаус заблудился. Едва выбрался он на до-
рогу, как совсем стемнело, а до города было еще далеко, да и домой назад
не близко; до ночи ни за что не добраться ни туда, ни сюда.
При дороге стоял большой крестьянский двор; ставни в доме были уже
закрыты, но сквозь щели светился огонь.
"Вот тут я, верно, найду себе приют на ночь", - подумал Маленький
Клаус и постучался.
Хозяйка отперла, узнала, что ему надо, и велела идти своей дорогой:
мужа ее не было дома, а без него она не могла принимать гостей.
- Ну, тогда я переночую на дворе! - сказал Маленький Клаус, и хозяйка
захлопнула дверь.
Возле дома стоял большой стог сена, а между стогом и домом - сарайчик
с плоской соломенной крышей.
- Вон там я и улягусь! - сказал Маленький Клаус, увидев эту крышу. -
Чудесная постель! Надеюсь, аист не слетит и не укусит меня за ногу!
Это он сказал потому, что на крыше дома в своем гнезде стоял живой
аист.
Маленький Клаус влез на крышу сарая, растянулся на соломе и принялся
ворочаться с боку на бок, стараясь улечься поудобнее. Ставни закрывали
только нижнюю половину окон, и ему видна была вся горница.
А в горнице был накрыт большой стол; чего-чего только на нем не было:
и вино, и жаркое, и чудеснейшая рыба; за столом сидели хозяйка и поно-
марь, больше - никого.
Хозяйка наливала гостю вино, а он уплетал рыбу, - он был большой до
нее охотник.
"Вот бы мне присоседиться!" - подумал Маленький Клаус и, вытянув шею,
заглянул в окно. Боже, какой дивный пирог он увидал! Вот так пир!
Но тут он услыхал, что кто-то подъезжает к дому, - это вернулся домой
хозяйкин муж. Он был очень добрый человек, но у него была странная бо-
лезнь: он терпеть не мог пономарей. Стоило ему встретить пономаря - и он
приходил в бешенство. Поэтому пономарь и пришел в гости к его жене в то
время, когда мужа не было дома, а добрая женщина постаралась угостить
