систем сейчас находятся под проверкой. Он закрыл глаза и мысленно
попытался загнать болевые ощущения в одну точку - на самом темечке.
Представил себе, что боль - это рабочий с отбойным молотком, сверлящий в
затылке, будто в асфальте, огромную рваную дыру, а сам он - представитель
муниципалитета, ответственный за чистоту улиц. Картинка смысла не имела,
но именно бессмысленные картинки и действовали лучше всего.
Рабочий испугался и, бросив инструмент, пустился бежать. Отбойный
молоток без толку заплясал на покореженном асфальте, но энергию удалось
отключить, и инструмент умер, и боль умерла вместе с ним, И.Д.К.
почувствовал, как ее остатки сползают через позвоночник к ногам и
впитываются ковром, лежащим на полу. Все прошло.
Компьютер коротко бибикнул, и на экране возник текст "Код извлечен.
Записать в файл или распечатать на принтере?" Принтера в комнате не было,
а если бы и был, И.Д.К. боялся разбудить детей. Он записал код в новый
файл и вызвал текст на экран. Несколько предложений сначала показались
абракадаброй, но память подсказала из каких частей Книги сложился текст.
И.Д.К. вытащил дискет, спрятал его в карман куртки, выключил
компьютер и только после этого трижды повторил мысленно текст Кода. Что бы
ни предстояло, первым будет он.
* * *
Примерно в восемь часов утра рав Йосеф Дари обнаружил себя стоящим
рядом с И.Д.К. перед запертой дверью какой-то квартиры. Он перепугался
насмерть и ухватился за И.Д.К., чтобы удержаться на ногах и не покатиться
по ступеням с неизвестно какого этажа.
Сам же И.Д.К. не проявлял никаких признаков непонимания ситуации,
хотя, как потом оказалось, в его памяти тоже зиял провал длительностью
примерно в девять часов. Он, во всяком случае, узнал и подъезд, и дверь,
и, нажимая на кнопку звонка, наделся, что увидит сейчас Дину, жену Мессии.
Некоторый свет на этот отрезок времени может пролить внимательное
чтение и просмотр материалов с информацией об официальном въезде Мессии в
Иерусалим. Илья Давидович совершил это деяние ровно в семь утра по
местному времени, сидя на белом ослике, доставленном из кибуца Цора после
почти десятичасовых поисков, объявленных Главным раввинатом.
Мессию сопровождали главные раввины, президент и премьер- министр.
Все прочие смертные толпились на расстоянии не менее десяти метров. Два
эпизода обратили на себя мое внимание после многократного просмотра
видеоматериалов.
Первый. Когда процессия подходила к Мусорным воротам со стороны
Масличной горы, ослик неожиданно уперся и не пожелал сделать дальше ни
шагу. Бить животное никто не решился, и Мессии пришлось сойти на землю. В
этом кадре каждый, если внимательно присмотрится, увидит некую
несуразность в поведении Мессии. Элиягу Кремер поднял голову к небу, будто
молился, но на лице его промелькнул явный испуг. Затем Мессия обернулся
спиной к животному и всей процессии, в том числе и к оператору
телевидения. Он простоял так семьдесят три секунды, причем можно
разобрать, что он что-то говорит. После этого Мессия сделал несколько
шагов назад, впечатление лично у меня было таким, будто он решительно не
хочет входить в город, а кто-то приказывает ему сделать это. Мессия
протянул руки и будто уперся ими в стену, отталкивая ее от себя. Сила
упора была такой, что ноги его заскользили по асфальту. Продолжалось это
секунды две, после чего Мессия, смирившись, видимо, с полученными
инструкциями, вернулся к ослику, влез в седло, и животное тут же
припустило по дороге резвым галопом.
Второй эпизод произошел на узкой улице Штанцер. Мессия вдруг начал
отмахиваться от кого-то, произнося при этом слова, смысл которых так и
остался непонятым, хотя произнесены они были на иврите:
- Нет... Конечно, буду... Только недалеко и сразу. Не хочу... Ну и
что? Нет, я сказал!
Последние слова он выкрикнул, и сопровождавшие решили, что Мессия
таким образом понукает своего ослика, который опять решил сделать
передышку.
У меня есть основания полагать, что в эти мгновения (а может, и в
иные тоже) Мессия подвергался мощному влиянию со стороны И.Д.К., но в чем
это влияние состояло, мне не удалось обнаружить. Думаю, что сам И.Д.К.
вместе с Йосефом тоже находился в толпе, внимательный просмотр позволил
выделить с десяток кадров, на которых можно различить двух человек,
похожих на И.Д.К. и рава Дари, но даже цифровой анализ изображения дал
вероятность на уровне не выше двух стандартных отклонений, и однозначного
вывода сделать не удалось.
Я так подробно останавливаюсь на той ночи потому, что она многое
изменила в поведении и самосознании И.Д.К. Человек, стоявший утром перед
дверью квартиры в Ир-ганим, существенно отличался от того И.Д.К., который
поздним вечером работал на компьютере в доме Йосефа. Изменился и Йосеф,
сопровождавший И.Д.К.
Психологи, с которыми я консультировался по этому вопросу,
утверждают, впрочем, что изменение поведения И.Д.К. вполне объяснимо.
Человек, всего лишь просидевший всю ночь у телевизора и смотревший новости
по ИТВ и CNN, не мог не измениться. Тут вам и вторая речь Мессии,
неожиданно для всех произнесенная сразу после полуночи в синагоге
Кфар-Хабада, и жуткий еврейский погром в благополучном, казалось бы, Нью-
Йоркском Брайтоне, и заявление арабских лидеров о том, что Мессия
приговорен ими к смерти, а Израиль - к уничтожению (заявление было
дерганым по стилю, нелогичным по содержанию и неясным по смыслу). Тут и
факельные шествия евреев в странах СНГ, и эпизод с эскадрильей "Миражей"
итальянских ВВС, которая получила приказ бомбить Ватикан (в существовании
приказа пришлось впоследствии усомниться, потому что никаких его следов не
нашли), и резиденция Папы сохранилась по чистой, как тогда полагали,
случайности: ни одна из пяти сброшенных бомб не взорвалась. Кстати,
упомяну еще одно обстоятельство. Именно утром 21 апреля начался штурм касс
всех авиакомпаний, имевших рейсы в Израиль. Евреи диаспоры возвращались на
Родину - многие, не захватив с собой даже зубной щетки.
Впрочем, на Землю обетованную устремились не только евреи.
* * *
Дина приоткрыла дверь на цепочку и, увидев И.Д.К., сразу же ее
захлопнула. И.Д.К. надавил кнопку звонка и не отрывал пальца до тех пор,
пока дверь не распахнулась. Дина вышла на лестничную площадку и, увидев
еще и Йосефа, скромно стоявшего в стороне и ровно ничего не понимавшего,
сказала коротко:
- Уходите.
- Сейчас, - сказал И.Д.К., - я только хотел спросить: говорили ли вы
с мужем?
- С мужем! - Дина едва не задохнулась от возмущения. - Да вы видели
этот цирк? Этого осла! Этот бедлам! Как же! Нужны мы ему... А это кто еще?
- Это рав Йосеф Дари, начальник той ешивы, где учился ваш муж.
- Госпожа, - вмешался Йосеф, кое-как оценивший обстановку, - твой
муж, без сомнения, святой человек...
- Ах, даже без сомнения? А ну-ка, войдите оба, я вам кое-что покажу.
Через минуту они сидели на диване, и Дина развязывала тесемки на
картонной папке с документами.
- Вот полюбуйтесь, - сказала она, - это подлинные метрики моего
супруга. Читайте.
- Я... - замялся Йосеф, - здесь написано по-русски...
- Читайте вы.
- "Кремер Илья Давидович, дата рождения 12 мая 1959 года, место
рождения город Киев, УкрССР, родители - отец Кремер Давид Пинхасович,
еврей, мать Кремер Ирина Игнатьевна, русская..."
Йосеф издал странный звук, похожий на вопль перепуганного павлина. Он
протянул руку, чтобы взять документ, но рука повисла в воздухе - рав не
решался даже дотронуться до бумаги, он только молча тыкал в нее пальцем.
- А что в удостоверении личности? - спросил И.Д.К., едва сдерживая
подступивший приступ смеха. - Как его евреем-то записали?
- Господи, - сказала Дина. - Илья человек предусмотрительный, а
приехали мы в девяностом, когда подлинников еще не спрашивали. Он показал
легализованную копию, где мать записана еврейкой по имени Руфь. Не
поверите, это стоило в нашем архиве всего тридцатку. По тем временам...
- Это не мешает ему быть святым, - сказал И.Д.К., возвращая документ
и не обращая внимания на впавшего в прострацию Йосефа, - ибо свят не тот,
кто совершил нечто, а тот, о ком говорят, что он свят. Вначале, как вы
знаете, было слово. Правда, если верить Евангелию, ибо Тора предпочитает
действие.
- Зачем вы пришли?
- Вас возмущает, что Илья о вас забыл...
- Это мое дело.
- Дина, скажите мне, только откровенно - он... вы...
- Ну что?
- Вы его любите?
Дина закрыла папку и начала завязывать тесемки, это был очень сложный
процесс, потому что ей хотелось завязать их особым бантиком, а шелковая
ткань скользила, и Дина начинала сначала, что-то шепча про себя. Йосеф
сидел, выпрямившись, глядя перед собой, и тоже бормотал что-то, нервно
дергая пальцами одну из оставшихся на пиджаке пуговиц. И.Д.К. переводил
взгляд с Дины на Йосефа и ждал. В отличие от них, он знал, что происходит,
хотя и понял это лишь минуту назад, когда вспомнил, наконец, все, что
произошло ночью, и представил все, что должно еще произойти. Слова,
которые произносили сейчас Дина с Йосефом, были одни и те же, но они о том
не подозревали, потому что слова шли откуда-то из подсознания,
разбуженного, наконец, кодовыми фразами, включившими новый виток
генетической программы.
- Тебе не нужно помолиться? - спросил И.Д.К., когда бормотание Йосефа
плавно перешло в едва слышный храп.
Рав вздрогнул и пришел в себя, осознав окружающее как данность,
каковую ему даровал Творец для дальнейшего осуществления воли Его. Вытащив
из кармана брюк относительно чистый носовой платок, Йосеф снял шляпу и
вытер платком ее внутреннюю поверхность. Водрузив шляпу на голову, Йосеф
скрестил руки на груди и сказал:
- Нам нужно обсудить дальнейшие действия.
- Мы трое, - тихо сказал И.Д.К., - сейчас единственные евреи в мире,
кто может решать. Потому что мы первые, чей генетический аппарат читает
сейчас Тору в том виде, в каком она была записана много тысяч лет назад.
Не будем обсуждать - кем. Сейчас это не имеет значения. Согласны?
Дина кивнула, глядя на И.Д.К., но воспринимая мир только слухом,
глаза ее смотрели внутрь собственного сознания, она не понимала себя, но и
она, и И.Д.К. знали уже, что еще минута - процесс перестройки закончится,
и тогда... Йосеф, уже прошедший эту стадию самопознания, тоже кивнул и с
неожиданной улыбкой заявил:
- Я только сейчас понял Его замысел, и все те ошибки, что совершали и
совершают наши мудрецы, читая Тору глазами и мыслью, а не генами. Однако я
понимаю, что Мессия еще сам находится на более низком уровне понимания, и
следовательно, его действия не могут быть полностью приняты еврейским
народом...
-...который, - продолжил И.Д.К., - тоже еще только-только осваивается
с новым Кодом жизни.
- Господа, - сказала Дина, - на каком языке мы разговариваем?
- На языке, впечатанном в Код, - сказал И.Д.К.
- В нем много арамейских слов, - подхватил Йосеф, - есть кое- что,
перешедшее в иврит, но есть и слова, которых нет ни в иврите, ни в
арамейском. Например, генетика, радиологический анализ, или, вот,
вспомнил, - темпоральная переброска биоактивного материала по квантованным
измерениям.
- Попросту говоря, скачок во времени, - сказал И.Д.К. - Язык наш
сейчас богаче нас самих, наверняка множество слов есть в запасе, и они
