уровень изменения организма.
Начнем с того, что и раньше были люди, и вовсе, кстати, нееврейского
происхождения, обладавшие парапсихологическими способностями. Да в одном
Иерусалиме этих экстрасенсов в последние годы обнаружились десятки!
Значит, способности хранились в генетическом аппарате человека, у
большинства в пассивном состоянии, у некоторых - в активном. Код должен
был включить новые уровни чтения генетической информации. И.Д.К. полагал,
что этот процесс должен занимать не минуты и часы, но недели и месяцы -
ведь включенная цепь чтения генетической памяти должна создавать по-новому
белки, должна строить иначе организм, и процесс этот вовсе не может пройти
мгновенно. Совершенно ясно, что речь должна идти о последовательных
ступенях приближения организма к новому состоянию. Для И.Д.К., и для Ильи
Давидовича, отчасти для Дины таким первым шагом стало овладение дремлющими
парапсихологическими способностями. Для других, вероятно, процесс мог идти
иначе.
Пусть так. Зависит ли в создавшейся ситуации хоть что-нибудь от него,
И.Д.К., или от Мессии? Может быть, контроль полностью утерян и нужно
просто ждать, наблюдая за самим собой и всеми остальными? И неужели
обретенная было способность исчезла навсегда, не будучи заменена ничем
адэкватным?
Кто-то сильно надавил сзади - что-то тяжелое, с острыми гранями
(похоже на "дипломат"?) уперлось И.Д.К. в спину, он обернулся и оказавлся
лицом к лицу с обладателем портфеля. Это был мужчина лет сорока с
окладистой рыжеватой бородой. Черный костюм лишился почти всех пуговиц,
белая рубашка, замазанная у воротника красным, будто губной помадой, была,
к тому же, еще и разорвана, открывая волосатую грудь. Черная шляпа,
непременная принадлежность этого сорта граждан, была, видимо, утеряна в
уличной свалке, а кипа сидела на макушке, как нашлепка, и казалось, что
вот-вот отвалится. Взгляд у мужчины оказался неожиданно растерянным, губы
что-то шептали, и только после того, как И.Д.К., желая высвободиться,
начал конвульсивно извиваться, мужчина попытался опустить "дипломат" на
землю. Это не удалось, и тогда мужчина предложил:
- Давай вместе. Вот так - шаг ты, шаг я. Сначала я, потому что я
тяжелее.
Так и сделали. Пыхтя и не обращая внимания на тычки и недовольные
возгласы, минут через пять они пробились к улице Штраус, толпа здесь была
пореже, и мужчина, выставив "дипломат" как таранное орудие, штурмовал
толпу будто римский легионер. И.Д.К. не отставал, ему неожиданно пришло в
голову, что более странной толпы он не видел даже на экране кино. Люди,
прижавшись друг к другу, будто в московском трамвае в час пик, вывсе не
дышали злобой, но довольно мирно и с пониманием ситуации обсуждали
последние события. Говорили о Мессии, о том, что вовсе не так представляли
его приход, нет, что вы ожидали, конечно, так все и должно было быть, а
завтра Мессия придет к Стене плача, и арабы ничего сделать не смогут,
Мессия поднимется к мечети Омара и заложит Третий храм на том месте, где
стоял алтарь Второго, а говорят, будто рав Гусман сказал, что только
теперь и можно будет создать еврейское государство.
Толпа поредела, И.Д.К. понял, что способен передвигаться сам, и решил
оторваться от своего попутчика, тем более, что узнал его и не хотел в этом
признаваться. Однако, сделав движение в сторону, он почувствовал на плече
крепкую руку, развернувшую его на сто восемьдесят градусов, и вновь
оказался лицом к лицу с попутчиком:
- Куда же ты? - сказал тот. - Куда ты, мар Элиягу?
- Ты узнал меня, мар Дари, - вздохнул И.Д.К.
- Давай поговорим спокойно, - сказал Йосеф Дари, директор ешивы "Ор
леолам". - Иди за мной и не сворачивай.
Он вновь бросился на толпу, на этот раз взяв такой темп, что И.Д.К.
пришлось почти бежать. Они свернули на Меа Шеарим, где, хотя и было много
людей, но, во всяком случае, не больше, чем бывает обычно на праздник
Суккот, когда вдоль улицы стоят столы с "арба миним", и празднично
разодетые слуги Бога придирчиво выбирают пальмовые ветви.
- Здесь я чувствую себя лучше, - заявил рав Дари, замедлив темп. -
Здесь все другое, даже воздух. Здесь можно дышать.
Он остановился посреди улицы и повернулся лицом к И.Д.К. Сказать, что
взгляд его пронизывал насквозь, значило не сказать ничего. И.Д.К. ощутил
попросту, что исчез, растворился в плотном, наполненном странным запахом,
отдаленно похожим на запах стиранного белья, воздухе улицы. Он понял
неожиданно, что рав Дари вот уже почти два часа ищет его, И.Д.К., и пока
нашел, исходил весь центр города, а бросился он искать И.Д.К. потому, что
было ему откровение: некий голос, который он, естественно, принял за голос
Бога, сказал: "Пойди, отыщи Элиягу Купревича, который приходил к тебе в
ешиву говорить о Торе, и приведи его к себе домой, и сделай для него то,
что должен сделать еврей для еврея согласно Закому Моему, и это будет твоя
мицва на пути в тот новый мир, который я создаю".
Так и сказал Бог - слово в слово. Йосеф оставил жену и шестерых детей
в синагоге, смиренно и благостно слушающими слова рава Шохата о смысле и
цели явления Мессии, и отправился выполнять мицву, которая, конечно,
дороже молитвы, ибо молитва исходит от человека, возносясь к Богу, а мицва
исходит от Всевышнего, указывая человеку путь очищения.
У И.Д.К. голова шла кругом, потому что рассказанное Йосефом, в общем,
выходило за те пределы разумного, которые И.Д.К. никогда не переступал. За
глас Божий этот верный его слуга мог принять и мысленную команду - хотя бы
самого И.Д.К. или даже Мессии, - в способности остальных принимать и
передавать мысленные образы И.Д.К. с некоторого времени сильно сомневался.
К тому же, будь эта способность действительно повсеместной, Йосеф, для
которого Создатель, пусть нематериальный, существовал более реально,
нежели даже президент Эзер Вейцман, слышал бы десятки других голосов, и
реакция его была бы, безусловно, совершенно иной.
И.Д.К. думал об этом, следуя за равом Дари, свернувшим с Меа Шеарим в
какой-то проулок, о существовании которого И.Д.К. не подозревал.
- Сюда, - сказал Йосеф, открывая ключом массивную дверь и пропуская
И.Д.К. в темный маленький холл, где при тусклом уличном освещении,
проникавшем в окна, можно было увидеть книжные стеллажи до потолка и
большой стол, на котором тоже лежали книги и почему-то стоял огромный
чайник, литров на пять-шесть.
Зажегся свет, на пороге соседней комнаты появилась женщина - она была
в косынке, полностью скрывавшей волосы (может, вообще бритая, - подумал
И.Д.К., - у них ведь и так делают?), длинном, до пят, платье, и с этой
показной отчужденностью резко контрастировала яркая, открытая улыбка.
- Хана, моя жена, - сказал рав Дари.
Последовал почти неуловимый обмен короткими жестами, Хана кивнула, и
буквально через несколько секунд чайник на столе был заменен современным,
электрическим, избыток книг отправился на пол, а на опустевшей, будто поле
боя, поверхности явился взору И.Д.К. немыслимой красоты сервиз из трех
фаянсовых чашек с блюдцами и сахарницы в форме крепостной стены Старого
Иерусалима.
Налив чаю гостю и мужу, Хана собралась удалиться, но Йосеф показал
жене на стул рядом с собой, налил чай в ее чашку и положил две ложки
сахара. Все это напоминало некий семейный ритуал, в котором И.Д.К. ровно
ничего не понял, но принял как должное.
- Тебе нужно успокоиться, - неожиданно сказала Хана, обращаясь к
И.Д.К. - Ты не слышишь, - обратилась она к мужу, - я говорю с тобой, но ты
молчишь...
Йосеф поставил на стол чашку и удивленно посмотрел жене в глаза.
И.Д.К. вздрогнул.
- Ты смотрела по телевизору выступление Мессии? - быстро спросил он.
- Ты слышала его слова и после этого начала чувствовать чужие мысли?
- А ты нет? - спросила Хана. И к мужу: - Ты тоже? Поэтому ты не
слышишь меня...
- Хана, - сказал И.Д.К., обращаясь скорее к Йосефу, поскольку
разрешение зависело от него, - я говорил с Мессией некоторое время назад.
И сейчас мне нужно...
- Да, - сказала Хана, - я слышу, ты зовешь Его, и Он зовет тебя, но
вы не находите друг друга.
Она посмотрела на мужа.
Йосеф кивнул, но И.Д.К. почудился в его взгляде огонек иронии,
которой быть не могло.
- Так ты поможешь?..
- Я попробую быть переводчиком, - сказала Хана. - Говори мне все, что
хочешь сказать Ему. Мысленно. Я буду переводить Его ответы.
И.Д.К. не хотелось, чтобы кто-то знал о содержании беседы с Ильей
Давидовичем. Но выхода не было.
- Скажи ему, что я прошу немедленно выступить по телевидению с новым
обращением к еврейскому народу и прочитать текст, который я дам.
Йосеф нахмурился, этакое фамильярно-командное обращение к наместнику
Бога на земле показалось ему совершенно неуместным, хотя он ведь и сам не
далее как три дня назад разговаривал с Мессией покровительственным тоном.
На мгновение задумавшись, Хана сказала:
- Он... говорит, что наконец-то ты нашелся, Он так ждал и... Он,
конечно, выступит, и немедленно, а текст...
- Йосеф, компьютер, пожалуйста!
Работать пришлось в комнате, где спали двое старших детей - мальчики
десяти и восьми лет; другого помещения для компьютера Йосеф, видно, найти
не сумел. И.Д.К. сел перед терминалом, Йосеф тактично покинул комнату
(впрочем, была ли это тактичность? а может, просто нежелание видеть, чем
занимается безбожник?).
Минут пять И.Д.К. смотрел на завораживающе-синий фон "Нортона" и не
мог сосредоточиться. Мысли рассеивались - он вспоминал Дину, когда она шла
за ним по тихой улице, и свой испуг вспоминал, когда он впервые испытал на
себе, что такое телепортация, и еще несколько совершенно ненужных сейчас
воспоминаний не желали утихомириться - он вспомнил почему-то запах,
который стоял в его квартире, запах чужого человека пополам с запахом
плесени.
И.Д.К. вставил дискет в дисковод и выбрал директорию "Коды", заметив
краем глаза, что и на жестком диске такая директория присутствует. Что рав
Дари делал с кодами?
Повинуясь минутному желанию, И.Д.К. вошел в директорию Йосефа.
Названия файлов были достаточно красноречивы: "Саддам", "Рабин",
"Интифада", "Буш", "Клинтон", "Арафат", "Террор"... Даже о президенте Буше
в Торе сказано нечто полезное? А о Ельцине? Файла "Ельцин" в списке не
было, да и вообще ничего, связанного с событиями в России. Видимо, Творец
не очень-то ею занимался с момента крещения Руси. Наверное, потому и
отбилась страна от рук Господних... Потом, - подумал И.Д.К., - когда будет
время, нужно будет продолжить с Йосефом разговор, начатый несколько дней
назад в ешиве, и отыскать в Торе указания на последние выборы, так много
значившие для российской демократии. Не может такого быть, чтобы Бог вовсе
о России не думал. Просматривать файлы И.Д.К. не стал, по природному
чувству неловкости от подглядывания в замочную скважину.
И.Д.К. вызвал свои "Коды", и, когда на экране возникло приглашение
"введите ключевое число", долго сидел, глядя на надпись - не мог
вспомнить. В затылке медленно набухал багровый спрут боли, щупальца его
были скользкими и, будто иглы, проникали, вытягиваясь, в височные доли и
оттуда почему-то спускались к шее. Нужно бы принять таблетку, но И.Д.К. не
хотел сейчас отрываться. Он должен вспомнить, он должен сосредоточиться.
Должен, ясно?
Есть. И.Д.К. набрал десятизначное число, надпись немедленно сменилась
другой - "Ждите следующего кода". Ждать можно было минуту или пять, а
может, и всю ночь - И.Д.К. понятия не имел, какой участок текста Торы
сейчас раскодируется, и сколько символьных и генетически загруженных
