накладывалась на другую, дробилась, и нельзя было ничего понять. На
приборном щите вспыхнуло тревожное предостережение, и автоматика выключила
аппаратуру.
- Надо увеличить остроту настройки, - сказал Ло. - В этом участке мозга
даже тысячные доли миллиметра-достаточный объем для хранения целой
библиотеки. Кроме того, здесь нет резко очерченных границ интересующего нас
участка, ани...
- ... и мы затронули невроны, не участвующие в "позади идущей
памяти",-продолжал Дол.-А последнее организму противопоказано, иначе
аппаратура не выключилась бы!
Ило постепенно пришел в себя. Самочувствие его превосходное.
- Видели? - прежде всего спросил он.
- Да! - хором ответили ему.
- Я тоже, ани! Я тоже видел, будто сам принимал участие в происходящем...
У меня было чувство, будто это я бежал от становища к становищу и приносил
людям огонь. Я испытал и священный трепет, и беспокойство: а вдруг он
погаснет?-и счастье творящего доброе. Я чувствовал, ани, и знаю сейчас
больше, нежели вы. Только не слышал ни одного звука.
- А космический корабль? - нетерпеливо спросил Ло.
- Ну конечно же, видел, - кивнул Ило. - Только знаете... Я ведь люблю
фантастику...
- Так я и предполагал,-сказал Дол.
- Но, - продолжал Ило, - и звездных собратьев я воспринимал так же, как и
картины реального бытия. Одинаково. Надо подумать, как бы нам отфильтровать-
"позади идущую память" от обычной...
Слова Ило были неожиданностью для ученых. Первый успех тащил за собой
цепь загадок, обещающих новые поиски, треволнения и радости находок. Эта
цепь "загрохотала", как при подъеме якоря; уже недели через две картина на
экране озвучилась.
Ило обнаружил в себе изумительную память! Именно, обнаружил, потому что
он не просто стал хорошо запоминать то, что происходило после опыта, а
превосходно помнил давно прошедшее, в мельчайших подробностях... Невольно
напрашивалась мысль о том, что именно опыт Ло и Дола каким-то непонятным
образом произвел в Ило благотворную перемену.
- В данном случае, - резюмировал Дол, - мы искали число, а обнаружили его
логарифм. Может быть, на время целесообразнее распределить нам направления
дальнейших поисков?
- Ты прав, ани. Нет смысла вдвоем искать на севере то, что может
находиться и на юге.
- Если не возражаешь, Ло, я возьму на себя исследование "естественного
отбора памяти".
- Хорошо. Я буду дальше озвучивать наши опыты...
- И заодно осуществишь свою давнишнюю мечту,-подсказал Дол.-Нет, не то,
Ло. Начни с нее- и ты быстрее решишь остальное.
Ло благодарно посмотрел на своего старшего друга: как он сам не подумал
об этом раньше!..
6
Теперь после такого успеха оба ученых отдались делу с еще большим
воодушевлением. Жизнь вокруг шла в прежнем темпе, но Ло, поглощенный
опытами, видел ее лишь издали, точно из окна самолета. И только прилет "Юрия
Гагарина", рассказы землян встряхнули молодого ученого.
Для людей типа Ло, безмерно увлекающихся, видящих в своих идеях главную
цель, ядро, вокруг которых вращается их "Галактика", пожалуй, только событие
такого масштаба, такого значения являлось заслуживающим внимания,
заставляющим их поднять голову и осмотреться.
Видя рядом с землянами свою Юль, Ло гордился. Он не мог предвидеть в этом
роковое для себя. Самым тяжелым было, по-видимому, уже пережитое им:
братская, дружеская любовь Юль... Разве не все равно, кто именно станет
избранником золотоглазой Юль?
Хорошо Долу. Он стоек перед сопланетницами, может не любить ни одной
и-всех сразу. Будто природа, достаточно сэкономив на таких, как Ло,
устыдилась своей скаредности и, не привыкнув возвращаться, шутя сделала
подвернувшегося Дола любвеобильным.
Ло жил в одноэтажном доме на окраине Тиунэлы. В двух просто обставленных
комнатах он располагался сам, а остальную часть дома занимали его
лаборатория и "Нао". Это позволяло ему мало ездить даже по городу, больше
отдаваться исследованиям. Он любил свой уголок Тиунэлы, свой дом, Гаяну...
В этот день ничто не подсказало ему, что еще до того, как две "луны"
встретятся в ночном небе, точно влюбленные на свидании, он сам, по своей
воле, покинет окружающий его мир...
... Юль прилетела к нему на этот раз не одна: ее сопровождал Звездолюб,
штурман "Юрия Гагарина" Глебов.
Ло принял гостей в кабинете, там так хорошо сиделось у торшера, что даже
не захотелось выйти в сад.
- Мне говорила Юль о твоем новом изобретении в музыке, - как бы вдруг
вспомнив, сказал Евгений Николаевич.-Не познакомишь ли меня с ним?
- Видишь ли, ани, рассказать недолго. Объяснить устройство - сложнее. Я
давно задумывался над процессом возникновения мелодии Знаю и по собственному
опыту: она рождается где-то в глубине мозга... В общем, я построил аппарат,
сразу превращающий неслышную "внутреннюю" мелодию в звуки. То есть
музыкальным инструментом является... сам мозг! И не одни звуки: они
сопровождаются зрительными образами, яркими и цветными.
Евгений Николаевич помолчал, посмотрел на собеседника: идея такого
"инструмента" нравилась ему. Очень хотелось посмотреть аппарат и оценить его
в действии, но хозяин дома не предложил, и Евгений. Николаевич счел более
удобным подождать, хитро сменив тему разговора в надежде, что Ло не выдержит
долго...
- Есть у меня мысль, ани... Я раздумывал над "эффектом Ло", открытым
тобой: этот район "позади идущей памяти", воскрешающей
прошлое,-многообещающ. Но сперва я тебе расскажу о фантастической повести
"Машина времени" нашего землянина Герберта Уэллса...
- Я не вижу связи...-сказал было Ло, выслушав рассказ, но Евгений
Николаевич остановил его жестом.
- Сейчас, ани, сейчас. Разве "эффект Ло" не дает возможности как бы
совершить внутреннее путешествие в Прошлое?.. Машиной времени в этом случае
будет мозг!
Ло встал и зашагал по комнате.
- Юль, - повернулся он к девушке. - Юль, я тебе благодарен за этот день!
Звездолюб прав. Он заслужил самый изысканный ужин. Придумай - и накорми нас.
С этой минуты Ло становился все более оживленным. Он удивил Юль потоком
шуток и острот и дошел до того, что принялся рассуждать о любви и о
женщинах.
- Для меня женщина - тайник. А что говорят по этому поводу на Земле, ани?
- спросил Ло.
- Всякое... - смутился почему-то Евгений Николаевич.-Женщина-первое
жилище человека.
- Как мудро! Чьи слова, ани?
- Дени Дидро. Нашего мыслителя.
- Необычайно удачные, хотя и не исчерпывающие слова. У тебя, ани, была
жена?
- Нет. До сих пор не было.
- Что означает "до сих пор", ани?
- Ло, - тихо проговорила Юль, - я и Звездолюб... теперь будем вместе.
Длинные уши Ло отказывались воспринимать это известие. В висках тревожно
билась кровь. Ноги одеревенели. В груди- зияющая пустота. Пугающее чувство
никчемности, ненужности. Черный пресс навалился на него, давил, сжимал, пока
не выдавил последние атомы сознания...
... Оно возвращалось к нему медленно, Ло увидел испуганную Юль,
растерянного Звездолюба и мысленно улыбнулся. Она дала ему тонизирующее
лекарство, и он послушно принял его.
Потом три человека с двух планет долго молчали, думая каждый о своем. Они
призвали на помощь Время, поручив ему развязывать крепкий, извечный узел.
Рука Ло потянулась к торшеру и нажала кнопку. Тотчас в белом шкафчике, в
углу комнаты, послышались шорохи. Ло откинул голову и закрыл глаза. Шорохи
усилились, забегали, точно мыши. Замерли.
И вдруг нежный-нежный, переливчатый серебристый звук дал знать о себе
откуда-то издалека. "Из-за горизонта". Он стремительно рос и, наконец,
взлетел по восходящей прямой, оставляя позади тающий кудреватый след. Тонкий
и светлый.
Он мчался, не зная преград. Да и откуда им взяться в этом беспредельном
вольном пространстве?..
Где-то грохотнул низкий, зловещий аккорд. Шум налетающей бури смешался с
ударами волн о звонкие скалы, шипением пены и редким тремоло
перекатывающейся гальки.
Борьба длилась недолго: снова взметнулся серебристый Звучащий Луч и
пробил тяжелый, как гранит, аккорд. И вновь мчался он в голубой синеве неба,
торжествуя удачу.
В короткой схватке победил он коварные облака, ударяя их справа и слева и
пронзая в наиболее уязвимых местах. Он с веселым вибрированием преодолел и
сумрак густой ночи.
Его звучание крепло и мужало, по мере того как он оставлял позади слепые
силы природы и свои сомнения.
Он вырвался на простор Вселенной, прислушиваясь к голосам бесчисленных
миров, к их таинственному звону, мелодичному вращению звезд и планет. Чем
быстрее он летел, тем медленнее шагало время, дирижируя новый ритм
необъятного. Он с удивлением озирался вокруг, восхищенный гармонией природы,
ее неисчерпаемостью.
И когда в неизведанной глубине Вселенной показа-лась вдали Золотистая
Точка такого же звучащего света, он радостно помчался к ней навстречу,
измученный одиночеством, жаждущий общения с подобными себе.
И замер в восторге, и преклонился перед совершенством ее нежного
излучения, покоренный чистотой и наивностью ее мелодии. Он как бы ласкал ее
своим осторожным прикосновением, временами сливался с ней в веселом танце
света и звука.
Закаленный в борьбе с силой и грубостью, он теперь наслаждался внутренним
покоем и надеждой. А Золотистая Точка становилась все ярче и ярче: в ее
испепеляющем сиянии гибло мерцание звезд, в ее беззаботной песне
растворились голоса миров.
Звучащий Луч с благоговением преломился и, наклонившись к своей подруге,
вновь прикоснулся к ней. Аккорд боли и страдания наполнил Вселенную!
Звучащий Луч мгновенно превратился в трепещущее, прозрачное фиолетовое
облачко, осветившее мертвым светом черное тело космоса, и угас.
Торжественная кантата. Мироздание оплакивало его гибель, а Золотистая
Точка, веселая и счастливая, бессмертная, как Жизнь, летела вперед -
навстречу более достойному и неповторимому...
... Таких изумительных звуков не могли извлечь музыкальные инструменты; о
них доселе лишь мечтали на Земле и Гаяне. Звуки точно смеются и плачут,
почти говорят человеческими голосами, оставаясь кровными детьми музыки-все
это создал сейчас мозг Ло!
И не одни звуки. Слушая необычайную симфонию, Евгений Николаевич и Юль
видели только что описанную картину, не теряя реального представления и об
окружавшей их действительности, видели как бы внутренним взором, но не
каждый по-своему, а так, как этого хотел ее автор...
Наконец, Ло вернул всех из мира поэтического видения к изящному
рубиновому торшеру Они продолжали молчать, потрясенные суровостью жизни,
отсутствием второго решения, неизбежностью свершившегося.
Юль решилась: она сделала знак, и Евгений Николаевич послушно направился
вслед за ней, к выходу. У двери их остановила властная мысль Ло, Они
почувствовали ее каждой своей клеткой, каждым нервом. Юль повернулась.
- Нам нельзя расставаться так,-тихо проговорил Ло. - Я желаю вам счастья.
Ло опустил голову: он не хотел в последнюю минуту омрачать их любовь
своей поверженностью. Это было бы мстительно и ненужно. А на большее -
сегодня-он не был способен. У него незаурядная воля, он знал ее, испытав не
раз. Но одно дело-наука... опыты вообще... и "опыты" над собой...
"Опыты?.. Над собой?.." Эти слова настойчиво хо-зяйничали в его
воспаленной переживаниями голове. В конце концов им удалось взять верх над
остальными мыслями, привлечь единомышленников и объединить их.
7
На второй день Дол решил навестить друга. Дверь дома гостеприимно
отворилась, "узнав" пришедшего. Дол прошел по комнатам и, не найдя хозяина,
