мне, как раб. Безмолвный раб. Ты будешь приходить ко мне по
первому же моему зову. И ни о чем не будешь спрашивать. А за
это ты получаешь бесценный подарок -- свою жизнь. И учти: мне
легко узнать, играешь ли ты по-честному или нет. А если нет --
то... Смерть тоже входит в правила нашей игры, малыш.
Скорпион с моей ладони внезапно исчез. Я быстро сжал ее в
кулак, драгоценные камни посыпались на пол. Один из камешков
закатился под стул, на котором сидел незнакомец, и я тотчас
снова увидел его черные, поблескивающие ботинки.
-- Запомни, Гален Пасварден: скорпион возвращается так же
быстро и неожиданно, как и исчезает. Я появлюсь в замке в
полночь. И в полночь доспехи вашего гостя будут моими. Или же
-- ты сам.
Незнакомец поднялся со стула. Потом -- я понял это сам не
знаю почему -- встал на стул, залез на подоконник и прыгнул с
окна в густую тьму. Прыгнул с третьего этажа!
Только закачались, заскрипели ставни
Я не спешил вылезать из-под кровати -- здесь все-таки было
безопаснее. Я услышал, как скрипят ступени колокольни под
ногами звонаря, а затем услышал колокольный звон: десять
ударов. После этого все вокруг стихло. В комнате заметно
потеплело. Я, наконец, перестал дрожать, вылез из-под кровати и
растянулся на полу среди рассыпавшихся черных опалов. Это была
мне плата -- за мой страх и молчание. Я собрал драгоценные
камни, осмотрел их -- они были без какого-либо изъяна. Скорпион
-- так я решил называть своего гостя -- был, очевидно,
человеком слова.
Видимо, верность данному слову он ценил и в других.
Я выбежал из комнаты Алфрика -- она осталась неубранной, с
камином, полным золы, с открытыми окнами. Кубарем я скатился по
узкой каменной лестнице вниз, отдышался, затем решительно
направился к дверям комнаты сэра Баярда. Они были закрыты на
тройной замок.
Ключи от комнаты были у Алфрика, Алфрик был в трапезной. А
я...
Я вынул нож и начал выдалбливать замок.
* * *
Я возился с замком уже битый час, и все без толку. Но
Алфрик недаром прозвал меня Лаской -- прозвал за то, что мне в
конце концов всегда удается выпутаться из любой передряги.
Хотя, впрочем, мое имя "Гален" в переводе со
старосоламнийского и означает "ласка"...
Я услышал: кто-то поднимается по лестнице. Алфрик! Он
ступал тяжело, пыхтел, что-то бормотал -- не иначе, как
преизрядно набрался. Вот он остановился на втором этаже.
Сощурившись, посмотрел на меня. Удивился:
-- Это снова ты, Ласка?! Я же только что видел тебя
внизу!..
-- Тебе померещилось, брат... А как наш гость? Доволен ли
он оказанным ему приемом? -- Я изо всех сил старался, чтобы
голос мой звучал ласково и подобострастно.
Но Алфрику не понравилось, что я торчу возле комнаты сэра
Баярда; по его мнению, мне не следовало быть здесь. И он, сжав
кулаки, тяжело пошел на меня.
-- Что ты здесь делаешь? Уж не хочешь ли ты что-нибудь
украсть у сэра Баярда, а, маленький воришка?!
-- Э, Алфрик, меня здесь и в помине нет. Ты ведь только
что видел меня внизу, не правда ли? Так что я в
действительности там и есть. А то, что ты видишь меня сейчас,
-- это просто обман зрения. Надо было пить меньше!
Алфрик остановился на полпути и стал соображать, что же
такое я ему сказал? А я тем временем попятился от него задом и
добавил:
-- Дорогой мой брат, ты и сам знаешь: в нашем замке
постоянно происходит что-либо таинственное. А сейчас, мне
кажется, нам всем грозит опасность.
Хорошо я сказал! Прозвучало убедительно.
-- И больше, чем другим, опасность грозит тебе! Именно
тебе! Ведь ты -- оруженосец великого, всеми уважаемого рыцаря.
А его, может быть, уже обокрали. Обокрали в нашем доме!
Икая, тараща на меня полубессмысленные глаза, Алфрик
застыл на месте. Если бы он вернулся чуть раньше, то, конечно,
отнял бы у меня черные опалы. И наверное, бил бы меня до тех
пор, пока я не рассказал бы ему всю правду. Тогда бы мой
незнакомец, вернувшись в полночь, не получил бы доспехов сэра
Баярда и стал бы ПЛЯСАТЬ В МОЕЙ ШКУРЕ!
Я должен был наврать брату с три короба, но наврать как
можно правдоподобнее и выгоднее для себя. И я затараторил:
-- Брат, слушай: когда я мыл окно в твоей комнате, я
увидел -- какая-то тень впорхнула в окно комнаты сэра Баярда...
а потом выпорхнула оттуда...
-- Слуга?
Алфрик прислонился к стене коридора. Его нечесаные рыжие
волосы прилипли к вспотевшему лбу.
О, это было так прекрасно, когда -- только что -- сэр
Баярд пообещал сделать из него рыцаря, которым будет
восхищаться вся Соламния! И вот надо же: кто-то залез в комнату
сэра Баярда!
-- Слуги не порхают и не вылетают таинственными тенями,
Алфрик. А воры -- да.
-- Воры?
-- Да, воры.
-- Но как воры могли попасть к нам? Ведь замок окружен
рвом, а ров наполнен водой! -- Алфрик смотрел на меня с
недоумением. -- И что им здесь нужно?
-- Доспехи! Доспехи сэра Баярда! -- выпалил я на одном
дыхании. Затем, испугавшись, что меня могут услышать в
трапезной, заговорил шепотом: -- Конечно, это мне, может быть,
просто померещилось, но мне все-таки надо убедиться, что
доспехи на месте. Ведь за них отвечает мой любимый старший
брат. И если... Да, тогда ему... тогда тебе уже не быть
оруженосцем сэра Баярда.
-- И я никогда не стану... -- Алфрик запнулся и заскользил
спиной по стене коридора на пол.
-- Да, и ты никогда не станешь рыцарем. Это уж точно!
Я был безжалостен. Я не стал говорить ему о том, что стать
в двадцать один год оруженосцем столь же смешно, сколь смешно,
к примеру, то, что наш старый наставник Гилеандос посылает
цветы и посвящает сонеты нашей молоденькой молочнице. Алфрик
немного пришел в себя.
-- Но как, как вор мог незаметно проскользнуть в замок?! А
слуги? А собаки?
-- Да вспомни наших слуг, Алфрик! Вспомни наших собак! Да
в наш замок может войти любой, кто только пожелает! Разве не
так? А слуги... слуги у нас -- сами первые воры!
-- А ты, Гален, ты сам разве не воруешь?!
-- А ты, Алфрик?! Так что давай лучше не будем об этом.
Тебе, я думаю, не надо напоминать о твоих проделках?!
Лицо Алфрика вытянулось.
-- Ну, а этот вор, он что?..
-- Он выпорхнул из окна сэра Баярда, как тень. И тотчас
колокол пробил десять.
-- Как тень... Темная тень?
-- Впорхнул в окно и вскоре выпорхнул. По-моему, вор был
только один.
Алфрик скрючился на полу коридора.
-- Мой милый, мой дорогой младший брат, что же мне теперь
делать?
Вот так-то лучше! Я посмотрел на Алфрика, потом в окно.
Услышал: кукует кукушка. Она, наверное, сидит в каком-нибудь
чужом гнезде. Оставит яйцо малиновке или соловью -- самым
лучшим певцам наших мест -- и те будут выкармливать кукующего
подкидыша, как свое родное дитя. Оставит -- и улетит, пока ее
никто не видел в ночи...
-- Рано еще отчаиваться, Алфрик. Ведь может быть, доспехи
никто и не украл.
Он посмотрел на меня, как на своего спасителя, пьяно
ухмыльнулся. Спасибо вам, боги, что вы обделили моего брата
умом!
-- Нам надо убедиться: на месте доспехи или нет. Согласен?
Я оглянулся на дверь.
И тут Алфрик вдруг бросился на меня. Прижав меня к стене,
он сильно сдавил мне горло. Второй рукой вцепился в волосы.
-- О, лучше бы тебе совсем не родиться, Гален!
Я всхлипнул.
-- Пожалуйста, ну пожалуйста, брат, не бей меня! Я ведь
слабее тебя. И я знаю: ты очень хороший. И ты будешь прекрасным
оруженосцем! И самым лучшим во всей Соламнии рыцарем! Вспомни:
младшие братья нашего отца тоже стали рыцарями. А я... разве я
такой уж плохой?!
Алфрик, наконец-то, разжал руки.
-- Ну, а если доспехов в комнате все-таки нет?
Мой брат уже стоял у двери с ножом в руке.
-- Алфрик!
-- Заткнись!
Нож заскрежетал по замку. Я огляделся. В коридоре никого
не было.
-- Алфрик, но ведь у тебя есть ключи от комнаты сэра
Баярда. Брат решительно открыл дверь ключом и мы вошли в
комнату, отведенную отцом нашему гостю -- славному рыцарю
Соламнии. Эта комната была в замке лучшей; отец наш всегда
отличался гостеприимством. На каждой стене -- гобелен, большая
кровать покрыта одеялом на гусином пуху, тепло, уютно.
Ничто не говорило о том, что в комнате побывал вор. Алфрик
вошел первым и тотчас бросился к платяному шкафу. Я, войдя,
лихорадочно думал, что я скажу сэру Баярду, если он внезапно
вернется к себе в комнату и увидит нас, роющихся в его вещах?
Думал я и о том, что же мне вообще делать дальше?
Не протрезвевший до конца Алфрик, вдруг споткнулся,
ухватился за дверь шкафа и потянул ее на себя. Конечно же, и
ключ от шкафа висел у него на поясе. Но брат мой отнюдь не
сразу вспомнил о ключе. Он с силой стал трясти дверцу шкафа --
доспехи внутри стучали, словно кости скелета в какой-нибудь
страшной сказке. Наконец, брат вспомнил о ключе. Но прошла еще
одна долгая минута, пока он смог открыть шкаф... Дверь
распахнулась, и с верхне полки шкафа на голову брата обрушился
тяжеленный шлем сэра Баярда. Обрушился он с таким звоном и
лязгом, что, казалось, сейчас переполошится весь дом. Сейчас
вот-вот придут снизу сэр Баярд и отец, а сверху спустится
прервавший свои молитвы брат Бригельм.
Но вместо топота спешащих людей послышались тяжелые удары
колокола -- !! часов. Никто в комнату не вошел. И ничего
страшного не случилось -- за исключением того, что на полу с
разбитой головой лежал Алфрик.
-- В следующий раз будь осторожнее, Алфрик, -- только и
сказал я со вздохом.
* * *
Незнакомец должен был прийти за доспехами в полночь. Целый
час я томился в ожидании, в чужой комнате. За окном вовсю
заливался соловей -- ему до меня не было никакого дела, а я
целый час продрожал, боясь: вдруг в комнату войдет сэр Баярд?..
А что, если незнакомец вовсе не придет за доспехами?!
Я решил испытать судьбу и бросил кости -- я их всегда
носил с собой. Выпали две девятки: тоннель за тоннелем. Для
знака Ласки это -- большая удача! Впрочем, если бы я вспомнил
вторую строку из стихов "Калантины" -- восторга моего явно бы
поубавилось...
Итак, я ждал полночи... Вот колокол начал бить: один...
два... три... семь... -- и я тотчас услышал за окном какой-то
звук.
Кто-то, без сомнения, хотел проникнуть в дом через окно.
Кто-то ловкий -- как цирковой акробат. Да, Скорпион был
человеком слова. Мне стало страшно, я готов был уже спрятаться
под кроватью... и тут услышал чей-то стон...
О, я совсем забыл об Алфрике. Он лежал возле шкафа без
сознания. Рядом с ним на полу валялся шлем сэра Баярда. Шлем
был украшен замысловатыми узорами, инкрустирован медью,
серебром, бронзой.
В доме послышались шаги -- кто-то явно шел к комнате сэра
Баярда. Брат, приходя в себя, пошевелился. Да он же погубит
меня!
Я схватил шлем и, помянув недобрым словом забрало, султан,
железо, медь, серебро, обрушил его на голову брата. Алфрик
тотчас опять свалился на пол. Я наклонился над братом: не убил
ли я его? К счастью, нет
У самой двери послышался шорох. Я бросился к кровати, но
тотчас сильная рука схватила меня за лодыжку и потащила на
середину комнаты. Я лежал беспомощный, дрожа и поскуливая.
Услышал: Скорпион быстро поднял с пола доспехи -- кажется,
совсем без усилия, словно пушинку.
Затем прозвучал уже знакомый мне голос -- тихий и
ядовитый:
-- Ты хорошо справился с порученным тебе делом, малыш. Но,
правда, ты не очень вежливо обошелся со своим родным братом.
