Сейчас он привык, а раньше! Мама любит менять интерьер перед домом, и отец
нередко, забыв о новых дорожках, шел ко входу привычным путем и топтал
бесценные сокровища. Сколько себя помню, между родителями не прекращались
полушутливые стычки из-за цветов. После очередного напоминания быть
повнимательней отец кипятился и требовал положить конец этим безобразиям,
выделить ему хоть самую узкую полоску земли, по которой он мог бы спокойно
ходить, не испытывая желания научиться летать. Он-де не против вовсе не
ходить по саду, а сажать гравилет на крышу, которая для этого и
приспособлена, но нет! Его милая жена устроила цветник и там. Конечно, он
понимает, что цветы - ее профессия, они облагораживают душу, но он уже
достаточно облагорожен. Оформляешь парки? И оформляй! А с меня хватит.
Скоро мной овладеет комплекс сорняка! Если б я знал в свое время, что меня
ждет... Обычно здесь он замолкал, а мама улыбалась и шла поправлять
испорченные клумбы. По семейному преданию, всерьез из-за цветов родители
поссорились лишь однажды. Тогда еще студент, отец, гуляя в парке,
залюбовался красивым узором из неизвестных растений и решил взглянуть
поближе. Попутно что-то растоптал. Молодая девушка, художник-оформитель
этого парка, с возмущением накинулась на него и заставила сажать новые
цветы взамен испорченных. Так они познакомились...
Мама колдовала над цветами...
На звук шагов она подняла глаза и всплеснула руками:
- Вет!... Приехал! - И пошла навстречу. Обернувшись, позвала: - Эльм,
иди скорей!
На пороге показался отец.
- А! Блудный сын явился! - Перепрыгивая через ступеньку, он спустился
по лестнице и, раскрыв объятия, пошел ко мне. - Совсем нас, стариков,
забыл...
Крепко обняв обоих родителей, я окончательно почувствовал себя дома.
Шевельнулась в душе жалость по безвозвратно ушедшему детству.
- Что мы здесь стоим? - проговорила мама. - Идемте в дом. - И как
маленького, потянула за руку.
- Держи крепче, - посоветовал отец, - а то, неровен час, опять
сбежит. - Он, смеясь, легонько подтолкнул меня к крыльцу. Мы не виделись
больше года. Нет, общались, конечно, посредством видео, но разве можно это
сравнить с такой вот неторопливой беседой за столом в нашей гостиной?
Естественно, родителей интересовали мои успехи и жизненные планы. Маму
волновало, отчего я похудел и такой бледный. Отец интересовался моей
профессиональной подготовкой. Спросил, не бросил ли я заниматься музыкой,
и очень рад был услышать, что музыку я почитаю своей второй профессией.
Ирония судьбы! Музыкальные занятия в детстве я просто ненавидел, но отец,
разглядев у меня определенные способности, упорно занимался со мной. Какие
коленца не выкидывал я только лишь затем, чтобы увильнуть от этого дела: и
притворялся больным, и норовил удрать гулять к возвращению домой своего
строгого учителя... - Кончилось - тем, что ухитрился испортить наш
домашний фонаккорд, и он вместо звуков издавал какое-то хриплое
дребезжание. Но все напрасно! Воля у отца оказалась железной, и,
превозмогая мое бешеное сопротивление, он упорно пестовал меня.
Единственной отдушиной были периоды, когда по долгу службы отец покидал
Землю, иногда, случалось, надолго; тогда я мог перевести дух...
Превосходно владея фонаккордом, отец задался целью во что бы то ни стало
научить этому и меня, а также, весьма своеобразно, привить любовь к
музыке, резонно полагая, что всякий культурный человек должен быть душой
приобщен к этой высшей форме искусства. И странно, ему это удалось! В
Академии службы космической безопасности я избрал своей второй
специальностью искусствоведение и углубленно изучал теорию музыки. Недавно
сдал экзамен на присвоение квалификации исполнителя-импровизатора. Такие
дела... Сейчас все это было весело вспоминать, и мы от души смеялись.
Потом мама попросила меня сыграть, что я и сделал с большим удовольствием.
Родители были так рады приезду сына, что меня стали мучить угрызения
совести. Ведь еще два дня тому назад я и не помышлял прилетать к ним,
собираясь провести каникулы в веселой компании друзей совсем в другом
месте. Но в деле, которым я решил заняться, существенную помощь мог
оказать именно мой отец, Эльм Тони Ник. Как-никак, а он возглавлял Совет
экспертов Службы колонизации и уж наверняка про историю с Терфой должен
был знать многое...
Ночью мне не спалось. Из головы не шла загадочная цепочка смертей.
Устав ворочаться с боку на бок, я встал и, накинув рубаху, вышел из своей
комнаты - захотелось побыть на воздухе. Спустился на первый этаж и,
направляясь к веранде, увидел, что дверь в кабинет отца приоткрыта, и
из-за нее пробивается полоска света. Тихонько заглянул. Он работал у
компьютера. Постучавшись, я вошел и устроился в кресле рядом.
- Не спится? - Отец отвел глаза от экрана. - Что так?
- А тебе?
- Да вот, работа приспела: изучаю новые данные от групп поиска.
Несколько новых планет, может быть, колонизуем. Ты-то что не спишь?
- Есть к тебе дело... - Вообще-то я собирался задать свои вопросы
завтра, но раз уж подвернулась возможность, решил не медлить. Тем более
что, в моем представлении, время было дорого.
- По моей части?
- Именно. Как раз связано с колонизацией одной из планет.
- Ну-ка, давай. - Он развернул кресло ко мне. - Любопытство, или по
службе?
- По службе... Скажи, что произошло на Терфе? В Общем каталоге
информация, мягко говоря, скудная...
- Но ведь у твоего ведомства свой каталог, там подробный отчет. Как
практиканту не разрешили воспользоваться?
Я кивнул.
- Ну и порядки у вас.
Среди прочих достоинств у отца есть замечательная черта - не задавать
лишних вопросов. Нужно тебе, значит нужно. Вот и сейчас, немного помолчав,
он произнес:
- По правде сказать, дело это темное. И рассказывать особенно
нечего... Терфу закрыли, так по сути ни в чем не разобравшись. Поэтому,
боюсь, не смогу ответить, что же там произошло на самом деле... Но кое в
чем дополнить Общий каталог, пожалуй, сумею.
- Это я и прошу.
- Как вела расследование твоя Служба, мне неизвестно, хотя в это
время я присутствовал на планете. Мы с коллегами давали разъяснения по
научным вопросам. И только по тем, которые нам задавали. Не более. Однажды
я попытался обратить внимание старшего следователя, руководителя группы
дознания, на некоторые обстоятельства, по моему мнению, важные. Но он в
вежливой форме дал мне понять, что я лезу не в свое дело. Они, мол,
профессионалы, и сами знают, чем заниматься. Больше я не вмешивался...
- Интересно получается, - внезапно перебил он сам себя. - Прошло два
года, и Служба космической безопасности в лице моего сына, без пяти минут
следователя, решила наконец поинтересоваться моим мнением. Извини за
любопытство: с чего вдруг?
Даже мой всегда сдержанный отец не удержался от вопроса. Что ж, его
можно понять.
- Обязательно объясню, но сначала расскажи, пожалуйста, то, о чем
собирался сообщить тогда.
- Что ж, давай так... Понимаешь, драматическое происшествие с
последней экспедицией, повлекшее за собой расстройство психики сразу всех
ее членов и оставшееся неразгаданным, бесспорно, самый значительный эпизод
в освоении Терфы. Но лишь эпизод! Там и до этого творились вещи,
совершенно необъяснимые. Например, с насыщением атмосферы кислородом. Оно
шло гораздо медленнее, чем ожидалось, хотя все смонтированные установки
работали с заданной производительностью. Одновременно инертные газы,
составляющие естественную атмосферу планеты и активно откачиваемые,
убывали совсем не так быстро, как мы бы хотели. Кроме того, нарушалось
естественное перемешивание газов: в атмосфере образовались зоны, богатые
кислородом, а наряду с ними участки, где лишь обнаруживались его следы. И
это несмотря на постоянно дующие ветры! Скажем, в районе Станции воздух
практически пригоден для дыхания, а десятью километрами западнее -
изначального состава... Как будто стена разделяет эти области. Нам так и
не удалось объяснить этот феномен. - Отец встал с кресла и подошел к
открытому окну. Долго молчал, всматриваясь в темноту. Наконец, не
поворачивая головы, произнес: - Знаешь, Вет, на определенном этапе у меня
даже сложилось впечатление, что кто-то откровенно издевается над нами, над
нашими стараниями... Мы хорошо сделали, что ушли с Терфы.
- У тебя есть конкретные подозрения?
- Откуда?! Если б были.. - Он уселся на подоконник, привалившись к
косяку. - Это я так... Не обращай внимания. Мистика, рожденная недостатком
знаний...
Мне показалось, что он не договаривает.
- А эту, как ты выразился, мистику, вы не пытались проверить? Вдруг,
правда, кто-то препятствует землянам?
Он посмотрел на меня с любопытством:
- А ты сам как думаешь?
- Не темни, пап, выкладывай. Наверняка поработали в этом направлении.
- Ну и догадливый у меня сын, - отец покачал головой. - Конечно,
работали. Особенно, если учесть, что такая мысль возникла не у одного
меня. И предпосылки были интересные. Есть там, как мы ее назвали, Большая
каменная гряда. Цепь высоких скал, опоясывающая через полюса всю планету.
К ней, как притоки к большой реке, со всех сторон сбегаются цепочки скал
поменьше. Смотри! - Он подошел к компьютеру и вызвал нужную информацию.
Вывел ее на большой экран на стене. - Это снимки Терфы из космоса. Видишь
гряду?
Не увидеть ее было невозможно. Действительно, будто большая река
текла по планете вдоль меридиана, собирая малые и большие притоки.
- Так вот, - продолжал отец, - именно в районе гряды и происходят все
фокусы. Вся остальная поверхность Терфы преимущественно равнинная, и в
целом насыщение кислородом атмосферы там шло успешно. Здесь картина резко
менялась: в районах малых образований замедлялось и по мере приближения к
главной скальной цепи прекращалось вовсе. Надо сказать, что само
существование Большой гряды поставило в тупик наших планетологов. Их
ученые совещания постоянно оканчивались скандалами, всяк гнул свое. Но ни
один из них не смог выдать гипотезу ее происхождения, хоть мало-мальски
выдерживающую критику. Я не специалист, но, насколько понимаю, основная
проблема заключалась в породах, лежащих в основании гряды: не могла она на
них возникнуть, согласно нашим представлениям, и все тут... Конечно, мало
ли у природы загадок. Сначала на спор планетологов особого внимания не
обратили, а потом, когда такое дело, вспомнили... Короче, изучали мы эту
область тщательно. И вширь, и вглубь.
- Прости, - перебил я, - а ты тоже был на Терфе? Я имею в виду не
расследование по делу последней экспедиции, а тогда.
- Нет, не смог выбраться, к сожалению. Как всегда, хватало других
дел. Но регулярно изучал отчеты работавших там экспедиций.
- И что же?
- А ничего ровным счетом. Орешек оказался не по зубам. Скалы и скалы.
Никакого намека на искусственное происхождение, никаких следов разумной
деятельности. Мы уж и так и сяк судили-рядили - полный хаос во внутренней
структуре. Магнитных или гравитационных аномалий тоже нет. Зато новую
загадку получили... Помнишь, я говорил, что в атмосферу над грядой не
проникал кислород?
- Конечно. И вы решили?..
- Да. Решили смонтировать несколько установок прямо на гряде.
- Они не заработали?
- Ну что ты! - отец усмехнулся. - Исправно заработали. Только
выделяемый кислород исчезал неизвестно куда... Вот так. Этот эксперимент
проводила предпоследняя экспедиция. Что случилось с последней, ты
