отрезок пути до конечного пункта, который ей был указан и естественно
остановилась, ожидая дальнейших распоряжений.
Тогда Людвиг осторожно, чтобы не будить остальных, приоткрыл
боковую дверцу и на него немедленно дохнула прохлада ночи. Он вновь
включил потухшие фары и вылез наружу. Вокруг было по-настоящему
непроглядно. Свет передних фар выхватывал лишь небольшой кусок
покрытой мраком поверхности земли, да в воздухе непонятное сизое
струение, поднимающееся снизу вверх. От габаритных огней было мало
проку. Штурман даже удивился теперь - зачем они вообще нужны? Ведь
такие машины эксплуатируют лишь в местах, где не может быть речи о
каком-либо встречном или попутном автомобильном движении. Или опять
сказалась барская привычка любое устройство изготавливать
универсальным, с количеством возможных функций в разы превышающем его
в основном используемые функции. Да, так и есть, - согласился Штурман
и опять его внимание вернулось к всеобъемлющей ночи. Для него было
внове очутиться в неконтролируемой, а тем более открытой (незамкнутой)
темноте. Обычно свет сопровождал его повсюду - во всех ситуациях,
когда глаза его были открыты. Сейчас же его глаза были как никогда
открыты, но он не видел даже ближайшие в сторону от машины предметы и
лишь неведомым чутьем там угадывались жесткие расщеперившиеся прутья и
пятерни атмосферных регуляторов.
И еще со всех сторон его окружали звуки. При этом он испытывал к
ним трудносмешиваемую гамму чувств: эти звуки ему казались то
чарующими, то настораживающими, то тревожащими, то нежно ласкающими
слух. Он не мог видеть что же все-таки производило эти звуки. Тихое
шуршание, по-видимому, исходило от колышимых ветром пластинок
солнечных батарей атмосферных регуляторов. А ведь еще тут было
стрекотание, легкое постукивание, время от времени раздавался
повторяющийся мелодичный минорный пересвист. После этого Штурман
заключил, что его окружает большое количество механизмов и электронных
устройств, производящих все эти шумы и собравшиеся здесь "на
человеческое присутствие". И так как он не мог их видеть, то и не мог
достоверно определить каждое их целевое назначение.
Тогда Людвиг, продолжая держаться одной рукой за гладкий,
композитный бок вездехода, попробовал несколько раз закрыть и снова
открыть веки. По большому счету было одинаково - он по-прежнему не мог
разглядеть ничего, а глаза привыкали к темноте чрезвычайно медленно.
Штурман знал, что если снова вернется внутрь вездехода, то вновь
попадет в тепло уютного микроклимата, созданного человеком, для
человека и под человека, но может быть потому, что он всегда был
немного упрямым, теперь он не хотел этого делать. Набравшись храбрости
(хотя вряд ли здесь можно в полной мере применить это слово, ибо
Людвиг практически никогда в жизни не испытывал страха), он отпустил
руку с машины и сделал несколько шагов в сторону темноты. И сразу едва
не потерял равновесие в отсутствие ориентиров. Его ноги, обутые в
облегченные туфли скользнули по сырой вихотке травы и уперлись в
высовывающийся из моха камень.
Штурман замер, а потом присел на корточки, медленно ощупывая рукой
шершавый бок этого камня. Между пальцами заструилась длинная
гофрированная гусеница и он с пещерным ужасом отпрянул назад и,
потеряв-таки равновесие, уселся на собственную задницу. Теперь он
пребывал в самом нелепом положении и медленно размышлял, как же он
все-таки в него попал. Он ощущал некоторую досаду оттого, что здесь
нет самого обыкновенного света, а если и есть (что еще хуже!), то он
не знает как его включить.
Вдруг ночную тишину буквально разорвал рев заработавших двигателей
вездехода.
- Эй! - вскричал Штурман, вскакивая на ноги.
Тут широко распахнулась дверца машины и в ее проеме показался
разгоряченный после негаданного сна Инженер. Свет из салона хлынул
наружу, выхватив отряхивающегося от холодных капель росы Штурмана.
- Людвиг! - удивленно и достаточно громко закричал Инженер. - Что
же ты там делаешь! А мы тебя ждали-ждали, ждали-ждали. Я даже хотел
посигналить.
Штурман подошел к нему и заглянул в салон, из которого пахнуло
родным теплом и, главное, мягким ярким светом.
- Что, все уже проснулись? - спросил он.
- Давно уже, - за всех ответила Ксенобиолог. - Мы не хотели без
тебя начинать обедать.
- Ну и как там? - безразлично спросил Штурмана сладко
потягивающийся Геолог.
- Где там?
- Там, на улице.
- Так, ничего особенного.
- Значит, мне и не стоит выходить, - решил Геолог. - Итак, полагаю
нам следует перекусить, чтобы со спокойной... совестью и на сытый
желудок продолжать эту утомительную поездку.
Вдруг Ксенобиолог подняла руку ладонью вперед и немного покачала
ее взад-вперед.
- Господа, у меня есть отличная идея. Мы должны обязательно
пообедать на свежем, так сказать, воздухе. И даже не то, чтобы здесь
было душно, совсем напротив, а просто мы должны выплеснуть немного
отрицательной энергии, разрядиться.
- Но там ведь черным-черно! - воскликнул Штурман.
Ксенобиолог даже встала, чтобы произнести свою следующую фразу:
- Людвиг, а разве бывают нерешаемые проблемы? Давайте, все на
улицу.
После этого Штурман сдался. Инженер шутливо толкнул его в плечо и
они всей гурьбой полезли из вездехода.
- Здорово-то как! - немедленно заявила Салли.
После этого, как единственная, и к тому же по натуре властная
женщина, она стала бойко распоряжаться.
- Вот здесь, в свете фар. Сережа, неси покрывало и расстели его на
земле. Людвиг, тащи сюда все какие найдешь продукты - в баре, в
холодильнике. Айзек, полюбуйтесь какие чудные звезды!
Возвратившийся внутрь салона Инженер, первым делом поставил музыку
и переключил ее на внешний динамик, после чего все очарование ночной
тишины, которое до этого пытался понять Штурман, было разбомблено в
пух и прах.
Людвиг, забравшийся следом, долго рылся в холодильнике, пытаясь
выбрать подходящие пакеты и баночки и выложить их на поднос. Ему очень
редко приходилось заниматься подобными вещами, потому что еду обычно
готовили роботы.
Инженер с покрывалом под мышкой вперед него открыл бар и взял
оттуда две бутылки вина на свое усмотрение.
- Я взял вино, - сообщил он Штурману и вышел на улицу.
Общими усилиями обеденный стол наконец накрыли, хотя и получилось
это как-то неспешно и неловко.
К этому времени Геолог задумал показать им небольшое самодельное
шоу и для этого он попросил пока не начинать есть, а помочь ему
натаскать в кучку валявшиеся тут и там вокруг сухие ветки. В основном
это были вышедшие из строя корявые обломки атмосферных регуляторов,
которые приходилось нащупывать почти вслепую, потому что сюда не
доходил свет фар. Инженер сначала возмутился такой странной просьбе
Геолога, но все-равно выискивал обломки вместе со всеми, впрочем не
переставая ворчать про себя.
Наконец, довольно внушительная кучка хвороста была собрана и
уставшие астронавты повалились на покрывало, ожидая обещанного шоу.
При этом они все время перебрасывались саркастическими замечаниями и
шутками.
- Сейчас увидите! - отвечал им Геолог. - Вы не напрасно старались.
- Что ты хочешь сделать? - спросили его. - Зачем это?
- Это ужасно! - ворчала Ксенобиолог. - Я начинаю испытывать
ощущение холода! Да я почти продрогла!
- Сейчас, сейчас, потерпите, - бормотал Геолог.
Он присел на корточки у кучи веток, побрызгал на нее из
флакончика, который достал из кармана, затем из другого кармана достал
какой-то заранее приготовленный прибор и попытался с его помощью
произвести электрическую искру. Вначале у него ничего не получалось.
Инженер не выдержал и запустил руку в гору продуктов, хватая
первую попавшуюся саморазогревающуюся банку. После ее вскрытия вокруг
стал распространяться привлекательный вкусный запах.
Примеру Инженера последовали Штурман и Ксенобиолог. Они ели
горячую пищу, чувствуя что по-настоящему проголодались и замерзли.
Геолог, казалось, этого всего не замечал.
- Ну давай же! - понукал он.
И вдруг ветки ярко вспыхнули. Геолог отпрянул, но затем радостно
закричал:
- Получилось! Вы видите, получилось!
Больно ударившее по уже привыкшим к темноте глазам, пламя
вспыхнуло вначале очень ярко, но затем умерило пыл и занявшиеся ветки
стали гореть ровно. Рукава пламени капризно колыхались под ветром то в
одну, то в другую сторону, исторгая из себя искрящийся дым. Геолог,
сидевший к огню ближе всех, услыхал также и характерное потрескивание,
но для остальных оно перебивалось громкой динамичной музыкой.
Зрители были ошарашены. Ну, если не ошарашены, то во всяком случае
сильно удивлены, потому что открытый огонь видели впервые. Первым
опомнился простодушный Инженер, уплетавший в это время за обе щеки
питательную пасту. В перерыве между глотками, он спросил:
- Айзек, зачем вы устроили аварию?
- Так вот значит она какая, _авария_? - сделала попытку пошутить
Ксенобиолог, для которой это слово всегда было скорее ругательным.
- По-видимому, это _контролируемая_ авария? - высказал свое
предположение Штурман.
Геолог поднялся с корточек и подсел к ним. Даже в полутьме было
видно, что он находится на вершине счастья.
Пару раз тявкнул Кант, уставший выжидательно смотреть на людей
когда же ему выделят еды. Разумеется, еды ему тотчас дали.
- А ведь это не авария, - заметил Геолог очень тихо, но все равно
его услышали, так как все их внимание было направлено на него.
- А что это еще может быть!
- А вот смотрите. Подойдите поближе и вы почувствуете... Не
бойтесь, подходите ближе... Да брось ты свою еду, Инженер, у тебя ведь
ее никто не отбирает.
- Как это? - оторопел Инженер.
- Ой! - вскричала Ксенобиолог. - Ой-ля-ля, здесь тепло. У меня,
оказывается, вся кожа в мурашках.
- Да что это такое, скажи скорей! - нетерпеливо воскликнул
Штурман, ладонями рук ощущая жар от желтого пламени, немного ранящего
глаза своей интенсивностью.
- Это... - псевдострашным голосом начал Геолог и сделал паузу.
Заинтриговав таким образом, слушателей, он овладел всеобщим вниманием.
- Самодельный управляемый химический реактор!
- Ах! - ахнула Ксенобиолог. - Айзек, тебя оштрафуют за то, что ты
делаешь это без лицензии.
- Милая Салли, - ответил ей Геолог. - Такое может произойти лишь в
одном случае - если ты на меня донесешь.
Салли развернулась и ладошкой, согретой теплом огня, звонко
ударила Геолога по губам и одновременно вскрикнула:
- Да как ты можешь такое говорить!!!
Геолог обиженно потрогал пальцами место удара и после затянувшейся
паузы сказал.
- Я со спокойной совестью делал это, потому что знал, что могу на
вас положиться.
- Извини, - буркнула Ксенобиолог и присела на расстеленное
покрывало. Послышался стук перебираемых банок.
Штурман устало присел перед огнем и какой-то палкой стал ворошить
костер. Вырвался сноп искр.
- Осторожнее, Людвиг, - бросил ему Инженер, - а то еще взорвется.
Геолог успокоил его и пояснил, что такой реактор является довольно
безопасным по причине своей маломощности, а контролировать его очень
просто. Чтобы увеличить жар, надо подбросить сухих веток, если же не
подбрасывать, то огонь с небольшим временным лагом сам начнет гаснуть.
Поэтому, пока они находятся рядом, реактор считается контролируемым с
высокой степенью вероятности.
Вдруг Кант вскинул голову и злобно зарычал в сторону кустарника.
Шерсть на загривке ощетинилась.
- Что такое, - стали успокаивать пса.
