кожа была расцарапана и следы от ногтей припухли, образовав белые рубцы.
Хорошо, хоть не на лице...
- Зачем ты это сделал? - снова спросила она. - От великого голода?
Зачем?
- Почему-то не удержался... Когда в прихожей... поцеловала в лоб.
- Да я была холодная как лед!
- Не заметил...
- А, значит, это я тебя совратила! - Нина повернула голову и положила
ее на руку, согнутую в локте. - Хочешь сделать из меня любовницу?
- Да нет...
- Почему же? Очень-удобно! - ненавистным Георгию,
металлически-жестким голосом заговорила она. - Пришел после очередной
командировки, натешился и - никаких обязательств... Только, Жора, я должна
сообщить, что место уже занято. У меня есть любовник. И давно, несколько
месяцев.
Георгий промолчал: информация была не такой уж новой...
- Какая глупость! Как мерзко! - после паузы бросила она. - Знала бы -
не впустила...
- Я пришел попрощаться, - вдруг вспомнил он и уловил в своем тоне
отголосок какого-то юношеского порыва.
И она услышала это, помолчала, неожиданно ласково потрогала его
волосы, заметила сетку глубоких царапин на горле и груди, сказала
примиряюще: - Сам виноват, дурак... Достала из тумбочки вату, лосьон и
принялась прижигать раны.
- Последнее время я везде почему-то виноват, - признался Георгий. -
Везде меня вывели за штат. Печально...
- Нет, ты скажи, зачем ты это сделал? - еще раз повторила она, и
вдруг стал ясен этот ее назойливый вопрос, произнесенный на разные лады.
Нина ждала выплеска, взрыва, неожиданного признания.
Георгий должен был выкрикнуть: "Да затем, что люблю тебя!" А это была
неправда... Но ей очень хотелось это услышать! И даже искупая вину свою,
раскаиваясь за несдержанность, он не мог и мысленно произнести такой
фразы: в душе все давно перегорело. Нина же любила состояние, когда ее все
любят, от кошек до трамвайных контролеров. Любят и все время говорят об
этом.
Она ждала восторга в своей адрес, преклонения, безграничного
почитания, причем от людей совершенно чужих, ненужных ей, даже случайных.
Ей, как бриллианту, непременно требовалась достойная золотая оправа в виде
мужчин, готовых припасть к ее ногам. С юности Нина была испорчена
вниманием и поклонниками, когда, будучи десятиклассницей, победила на
конкурсе "Мисс Очарование". Тогда вокруг нее завертелись крупные дельцы
теневой экономики, в то время еще подпольной. На нее, как на породистую
лошадь, делались крупные ставки; ее разыгрывали как предмет куплипродажи,
устраивая негласные торги. Кто-то должен был обладать ею безраздельно,
однако не для собственного удовольствия и престижа, а с целью дальнейшей
продажи за пределами государства.
Нина ничего об этом не знала, захлестнутая счастьем победы и
собственной божественной красоты. Поспелова тогда весьма удачно внедрили в
окружение "Мисс Очарование", приблизили в качестве неофициального
телохранителя, и он буквально выхватил будущую жену из коммерческого огня.
Хотя задачу в проводимой операции имел совершенно иную, куда более
прозаическую: выявить зарубежные связи в криминальных структурах... Теперь
она стала бывшей... И, наверное, была несчастлива, поскольку вот уже года
два как ее тоже вывели за штат. А от несчастья своего хотела прежней любви
к себе!
Нина обработала царапины у него, спрятала флакон.
- Ну, что молчишь? Нечего сказать?
- Прости, мисс, - проронил он привычную фразу, которую говорил, когда
был виноват.
- У тебя что, никого сейчас нет? - допытывалась она.
- Сейчас нет.
Ей это понравилось. Задумчиво улыбнувшись, она села на постели,
оперевшись на высокую спинку кровати, не без кокетства прикрыла грудь
краем одеяла. - Бедный Жора!.. Ты несчастлив?
- Тоскливо мне, - уклонился Георгий. - Тем более, надолго уезжаю.
- Хорошо, - не сразу сказала Нина. - Ты можешь иногда приходить ко
мне. Пока не найдешь подругу. Но прежде обязательно должен позвонить.
- Нет, я больше никогда не приду, - трезво и определенно заявил он. -
Я пришел к тебе прощаться.
Это ее мгновенно возмутило. В спальне будто шаровая молния
взорвалась, даже озоном запахло.
- Все! Убирайся отсюда! Супермен несчастный! Ненавижу!
Георгий невозмутимо развел руками:
- А все, мисс, на метро опоздал. Придется остаться до утра.
- Не хочу видеть тебя в своей постели! Видели, прощание с телом
устроил! Уходи!
Она металась по комнате, швыряя ему разбросанные впопыхах возле
кровати вещи - брюки, рубашку, носки, - Поспелов все это ловил и аккуратно
складывал на тумбочку. Она забыла недавний кокетливый стыд и совершенно не
заботилась, что находится перед очами "чужого ненавистного" мужчины
совершенно голой.
Природа вылепила из нее совершенство. Но зачем, с какой целью? В чем
был промысел Божий, если это прекрасное существо служило лишь яблоком
раздора, разочарования и несчастья?
Нина бросила ему пиджак, и на лету из него вывалился и грохнулся о
паркет пистолет.
- Я же учил тебя осторожному обращению с оружием! - весело прикрикнул
он. - А если выстрелит?
В полумраке он принял гримасу крайней решительности за растерянность
и даже не шевельнулся, чтобы встать и поднять пистолет. Нина же
склонилась, осторожной рукой взяла оружие и в следующее мгновение
отпрыгнула в сторону кошачьим прыжком и наставила ствол на Георгия -
словно коготки выпустила.
- На колени, супермен! Это не шутка! Я застрелю тебя!
Поспелов уже понял это, ибо, наконец, разглядел ее лицо в косом свете
торшера и услышал шипящий дребезг металла в голосе.
Пистолет был с глушителем, и патрон в патроннике...
Может, это и был рок? Вот такой вот поворот судьбы, ее месть?
- На колени! Я сейчас убью тебя. И мне ничего не будет. Ты меня
изнасиловал!
Есть следы!.. Мне ничего не будет.
Перед глазами почему-то возникла солнечная улыбка Зарембы, словно
Цыган сейчас смеялся над ним.
- Перед такой женщиной можно встать на колени, - стараясь двигаться
плавно, Георгий встал с кровати. - И умереть от ее руки.
- Не юродствуй, подонок!
- Что же мне, реветь теперь? Слезы лить в три ручья? - без всякой
натяжки засмеялся он. - Ты мне хоть перед смертью поставь конкретную
задачу, без капризов. Встать на колени, а дальше? Сразу выстрел в голову?
Это же грубо!
- Ноги будешь мне целовать!
- Ну, это дело хорошее! - обрадовался Георгий. - Ты же помнишь, я
даже люблю это дело. И тебе нравится, правда? У тебя между пальчиками
самые сокровенные эрогенные зоны...
- Прекрати болтать, - тихо проговорила она и потянула спусковой
крючок. - Знаю-знаю, почему разговорился! Все твои штучки знаю. Это
называется - растащить ситуацию, так? Не выйдет. Сегодня у тебя не выйдет,
Жора!
Она не все пропускала мимо ушей, когда Поспелов рассказывал ей
кое-что о службе.
Хотя всегда казалась ветреной, невнимательной, отвлеченной,слушая его
после долгих командировок на этой самой кровати...
- А я и растаскивать ее не хочу! - Георгий сделал движение, чтобы
опуститься на колени. И тотчас же резко ушел под ее руку с пистолетом. Над
головой хлопнул выстрел. Второго она сделать не успела и в мгновение ока
очутилась на постели, уже без оружия, придавленная и распятая.
- Придется еще раз изнасиловать тебя, мисс, - сказал он. - Умирать,
так знать, за что.
- Отпусти, подлец! Мне же больно! - выдохнула она.
- Представь себе: сейчас бы перед тобой лежал труп. А лежит живой и
здоровый муж, хоть и бывший. К тому же на тебе. Что приятнее, мисс?
Она обмякла, перестала сопротивляться.
- Только не насилуй больше меня... пожалуйста.
- Да не буду. - Он лег рядом, продолжая удерживать ее руки. - Хотя ты
заслужила насилие. Или нет?.. Ладно, все равно не стану. Полежу рядом.
Если усну, а тебе еще раз захочется... Стреляй чуть выше уха, вот сюда, -
Георгий дотронулся пальцем до ее головы.
- Неужели тебе не страшно умирать? - через минуту спросила Нина.
- Страшно... Потому и прошу, чтоб наверняка.
- Всю жизнь не понимала, когда ты говоришь серьезно, а когда играешь.
Как ты можешь в такие минуты?..
- Ты знаешь, что такое Бермудский треугольник?
- Слышала, а что?
- О "черных дырах" тоже слышала?
- К чему ты спрашиваешь?
Георгий отпустил ее руки, натянул одеяло до подбородка: она смущала и
волновала его в любой ситуации...
- Это к слову о наших отношениях. Я и в самом деле не приду больше. И
не сердись. Ты все время обезоруживаешь меня, делаешь слабым, бессильным.
Ты как эта "черная дыра", как антипространство, втягиваешь человека, а
зачем, и сама не знаешь. Правда же?.. Не хочу больше. Зачем я сегодня
пришел?
- Попрощаться.
- Тогда мне нужно встать и уйти. Я ведь уже попрощался.
- Пойдешь утром, когда откроют метро, - холодновато сказала она. - Не
бойся, в сонного стрелять не стану.
- И на том спасибо.
Нина погасила торшер, некоторое время они лежали беззвучно и
неподвижно, не касаясь друг друга. Скоро она заворочалась - что-то ей
мешало, беспокоило, давило спину, и Георгий нащупал под простынью твердый,
с острыми заусенцами, комок.
Их брачное ложе, белый "Людовик", сработанный на вечные времена,
верой и правдой прослуживший всего-то семь лет, оказался безнадежно
испорченным...
- Что там? - спросила Нина.
- Пуля, - сонным голосом буркнул Поспелов.
Нина молча перебралась на его половину, потеснила к краю,
непроизвольно прижавшись к спине. И лишила последней призрачной надежды на
сон. Через несколько минут Георгия начало поколачивать от перевозбуждения,
стиснутые кулаки и зубы не давали никакого эффекта. "Дрянь! - думал он. -
Мерзкая тварь! Дешевка! Проститутка! Лесба несчастная!.." Он стал считать
про себя, чтобы на счет "пятьдесят" резко встать и уйти отсюда совсем и
навсегда. Подняться, и то с трудом, сумел лишь сосчитав до ста. Увидел ее
неприкрытые одеялом ноги, вытянутые, удлиненйые пальчики. Встал на колени
и начал целовать ступни...
Утром Георгий ушел тихо, чтобы не разбудить Нину - по-воровски, на
цыпочках спускался даже по лестнице, но уже на тротуаре не удержался,
поднял взгляд на окна, черными дырами смотревшие на улицу.
В одном из них угадывался призрачный женский силуэт...
Он торопливо свернул за угол, сохраняя полную уверенность, что уходит
навсегда... Начавшийся с бурных хлопот день стряхнул, развеял остатки
наваждения, и все, что было прошедшей ночью, вызывало теперь чувство стыда
за собственную слабость, неумение справиться - нет, даже не с чувствами, а
скорее, с похотью, сильным физиологическим влечением. Как еще назвать
такое положение вещей, когда этот яростный, бурлящий туман в голове
возникает лишь в тот миг, если бывшая жена оказывается рядом? И напротив,
приходит полное равнодушие, когда ее нет?
С утра начались бесконечные инструктажи, гоняли из кабинета в кабинет
до обеда, а список тем и инструкторов почти не убавился. Его готовили, как
подводную лодку для автономного плавания, впихивали специальную информацию
по геологии, гравитации, ядерной физике; пичкали еще недоваренной кашей
сомнительных познаний в области контактов с внеземными цивилизациями,
что-то втолковывали о возможном существовании параллельного мира,
показывали слайды и видеозаписи неопознанных летающих объектов. За
тричетыре подготовительных дня Поспелов обязан был получить и усвоить все
знания о всякой чертовщине, накопленные за историю человечества. Заремба
со своими россказнями про Долину Смерти выглядел наивным простаком,
