встречи, о чем передала по местной автоматической связи.
В Долине Смерти днем наступила полная благодать. Дорвавшиеся до
цветов пчелы работали усердно и неутомимо, кипрейное розовеющее поле
звенело от насекомых, от привезенного аккумулятора машина завелась с
одного "тычка". Был великий соблазн сейчас же попробовать максимально
подъехать к сопке, где утром расцветала "ромашка", забраться на нее и
посмотреть, поискать какие-нибудь следы инопланетян, способных своим
цветком создавать дурное самочувствие, останавливать часы и сажать
аккумуляторы. Однако Георгий лишь забрался на сопку, куда они всходили
вместе с Татьяной, прихватив мощный бинокль.
Лысая сопка за долиной была пуста и непорочна. В оптику хорошо
просматривалась каменистая россыпь на вершине, опушка леса и довольно
крутой склон, над которым парила в воздухе гигантская "ромашка". Ни намека
на присутствие человека либо другого живого существа.
Бросив трактор возле пасеки, Георгий снял аккумуляторы и вернулся на
ферму. "Жена" покормила его запоздалым обедом, приготовила в дорогу термос
и бутерброды.
- Возьми, вдруг любовница не накормит, - сказала она, и в голосе
послышалась неподдельная ревность. Она не имела представления об агентах,
мужчины или женщины, не знала ни кличек, ни способов встреч с ними. Скорее
всего, женским чутьем угадывала, к кому он едет.
- Только не задерживайся, - зашептала у порога. - Я тоже буду ждать
тебя.
Георгий дал ей инструкции с наступлением темноты не высовываться из
дома даже в окна, что бы там на улице ни происходило: пусть орут мертвецы,
расцветают "ромашки" и садятся летающие "тарелки". Плохо, что железные
ставни были только на окнах первого каменного этажа. А то бы запереться
намертво, включить музыку, телевизор, сесть в кресло и вязать чулок...
Агент Рем считалась старожилом "бермудского треугольника", поскольку
была внедрена сюда Зарембой самой первой, еще четыре года назад, и имела
хорошее при крытие - заведующей сельским клубом, местом, где можно было
при желании узнать все новости, происшедшие в округе, и где была
возможность неконтролируемого свободного передвижения: культурная работа
на селе катастрофически падала в бездну, и Рем активно занималась
подвижничеством - колесила по деревням, исполняя под гитару романсы и
бардовские песни. При первой же ознакомительной встрече - согласованная по
радиообмену, она произошла в лесу, - Поспелов заметил, что эта музыкально
одаренная, хрупкая и нежная женщина никак не вписывается в тоску и
убогость современной сельской жизни, и как бы ни старалась, все равно
выглядит чужеродным явлением, хотя и подпадала под понятие "сельский
интеллигент". Ей бы в концертные залы, в столичные гостиные, а не в
деревянный, приземистый барак, называемый клубом. Георгий подробно
расспросил Рема о надежности ее положения в Нижних Сволочах, и хотя агент
хорохорилась и отвечала бойко, уловил в голосе тихую, застарелую тоску.
- Сегодня у меня праздник! - нежным и каким-то притягивающим смехом
рассмеялась она. - Наконец-то появился резидент и начнется настоящая
работа. А то я иногда уже стала забывать, кто я.
По легенде у бабника-фермера Рем значилась в любовницах - это была
самая лучшая форма для частых встреч на фоне всевидящей и любознательной
сельской публики. И романтические отношения следовало развивать с первого
дня. Потому Георгий предложил отметить этот праздник в домике у Рема.
Входили в жилище завклубом с оглядкой - чем больше осторожности, тем
убедительнее выглядит ситуация: скромная завклубом Маша боялась пересудов
и тащила к себе какого-то приезжего через огороды. У них действительно
получился маленький праздник - с вином, закусками и тихими песнями под
гитару. Просидели почти до утра и тут увлеченная и романтичная Рем
рассказала историю о Долине Смерти, наверняка приукрашенную, однако, по
утверждению агента, бытовавшую среди местного населения.
И выглядела она так: до войны эта долина была безымянной, если не
считать, что по ней проходил старый купеческий тракт, а в глубокой
древности она являлась частью знаменитого пути "из Варяг в Греки". И не
просто отрезком дороги - неким сакральным местом, где стояли путевые
языческие идолы и алтари. Всякий торговый караван, преодолев опасный
морской путь, спешил в долину, чтобы возложить жертвы, отблагодарить богов
за удачное плавание и задобрить, чтобы были посланы безопасные сухопутный
и речной пути. Возносились жертвы непременно бескровные, ибо нельзя было
осквернять кровью сакральное место. Когда двигались "в Греки", возлагали
на алтарь товар, в основном, куний мех, на обратном же пути - золотые и
серебряные монеты, за которыми и до сих пор охотятся - и находят! - банды
обитающих в сопках мародеров.
Во время войны немцы и финны дошли до этой долины и более трех лет не
могли прорваться через нее, поэтому здесь были только позиционные бои.
Сакральное это место обагрили кровью, чем невероятно разгневали богов,
отвергающих такую жертву. Тогда и дохнул с неба гнев божий, обратив путь
"из Варяг в Греки" в Долину Смерти. По сведениям Рема, в округе оставались
еще очевидцы этого явления - в основном, деревенские старухи, живущие или
жившие вблизи долины.
Будто в небе сначала заиграло северное сияние, штука привычная для
Карелии, но потом оно как бы начало опускаться к земле и, зависнув над
самой долиной, обрушило на позиции тысячи сверкающих голубым огнем стрел.
Все живое погибло в один миг, русские и немецкие солдаты превратились в
замороженные статуи и так и стояли до самой весны. И никто не осмелился
пойти в Долину Смерти, чтобы похоронить мертвых.
Это была новая версия, ранее Поспеловым не слышимая, и артистически
рассказанная Ремом произвела сильное впечатление.
- Либо над долиной образовалась озоновая дыра и началось жесткое
космическое излучение, - трезвым голосом добавила Рем, - либо это действие
оружия пришельцев из иной цивилизации. Что более правдоподобно и даже
реально.
- Ты веришь в пришельцев? - засмеялся Георгий и, обняв Машеньку,
приласкал ее на своей груди. - Впрочем, не мудрено. За четыре года
одиночества поверишь во что угодно.
- Но их видели много раз, - не согласилась Рем. - Здесь часто
появляются неопознанные летающие объекты. Только люди боятся и не
рассказывают. Но метеостанция на Одинозере фиксирует их каждую неделю. У
метеорологов есть специальная инструкция на этот счет... А помнишь, когда
"тарелка" зависла над Петрозаводском и провисела несколько часов?
Известный факт...
В романтичной Рем одновременно уживались романтик и трезвый,
здравомыслящий человек. Она говорила и слегка, едва уловимо, но
преднамеренно касалась нежной щекой его колючего подбородка, в чем
угадывалась бесконечная тоска по мужчине, тщательно скрываемая.
- А вот это как ты объяснишь? - Маша мгновенно высвободилась из рук
Поспелова и достала из тайника пластиковый пакет.
Там оказался полусгоревший, оплавленный в рулон небольшой лист
какой-то бурой пластмассы, бывший ранее деталью неведомого электронного
прибора: если присмотреться к уцелевшему уголку, видны мельчайшие
кристаллические зерна, очень похожие на полупроводники, используемые в
микросхемах.
- Откуда это? - откровенно изумился Георгий.
- Одна бабулька из Рябушкина Погоста на своем огороде нашла, -
пояснила Рем. - Пять лет назад. И хранила у себя... Знаешь зачем? В подпол
лазить или ночью во двор выходить.
Маша выключила лампу, и этот рулон засветился, роняя на пол
голубоватые отсветы.
- Ведь это возможно: инопланетный космический корабль потерпел
катастрофу над Карелией, и пришельцы сейчас вынуждены жить на земле.
Поспелов не знал, что и сказать. После пляски скелетов это была еще
одна диковина, обнаруженная в "бермудском треугольнике".
На следующий же день он отправил находку Зарембе и скоро получил не
менее ошеломляющий ответ, что это - блок неизвестного электронного
прибора, выполненный по неизвестной технологии из материалов, которые
можно получить лабораторным путем в открытом космосе. Голова пошла
кругом... Встречи с агентом Ремом были всегда затруднительными и
последствия непредсказуемыми. Молодые женщины в Нижних Сволочах, холостые
и свободные, были редкостно, и поэтому у Рема чуть ли не с первого дня
пребывания в селе появился ухажер. Это был парень лет тридцати, успевший
дважды посидеть в тюрьме - первый раз просто за хулиганство, второй - за
разбойное нападение на туристов. Он не знал, куда и как вложить свой
капитал смелости и дерзости, и потому растрачивал его в сельских драках, а
когда не находил, с кем сразиться, как странствующий рыцарь, бродил по
селу, стонал от распирающей его удали и вызывал на поединок всех подряд.
Если бы к его капиталу добавить побольше физической силы - цены б ему не
было, однако бывшего разбойника колотили кому не лень, включая подростков.
И ребра ломали, и отбивали легкие, если кого-то доставал; он отлеживался,
отплевывал кровь и снова выходил на улицу, спрятав в кармане ножик.
С появлением новой завклубом Нижние Сволочи вздохнули свободно. Парня
звали, как обычно в деревнях зовут дурачков - ласкательно-жалостливо, -
Васеня. Так вот этот Васеня пришел в клуб, увидел Рема и сразу заявил:
- Будешь моей! И увянь!
Всю свою энергию и одержимость он переключил на охрану своей
возлюбленной, ходил вокруг нее, как лось, отбивший себе самку во время
гона, кидался в драку на все, что шевелится. Избавиться от него оказалось
совершенно невозможно, Васеня мог целыми днями волочиться следом за Ремом,
куда бы та ни шла, часами сидеть на крыльце клуба или всю ночь бродить
вокруг домика, где жила Маша. В самом начале он сделал попытку
познакомиться с завклубом поближе, но получил удар ниже пояса и пару дней
лежал "со смяткой" мужского достоинства.
Всякий раз Поспелову приходилось проявлять изобретательность, чтобы
проникнуть на встречу с нижнесволочной "любовницей". Отгонять соперника
было нельзя, получилось бы слишком шумно, да и через Васеню Рем получала
всю информацию: что происходит в окрестностях, кто приехал-уехал, к кому,
зачем и насколько, в какую сторону пошла очередная тургруппа, в каком
количестве и с каким снаряжением. Нет худа без добра.
И сейчас Георгию пришлось сначала незаметно проникнуть в сарай, затем
через чердак спуститься в запертый на ключ домик Рема. Агент была еще в
клубе. Прошлая бессонная ночь да и все предыдущие давали о себе знать.
Посидев около часа в уютном, но холостяцком девичьем жилье, Поспелов
сломался и уснул на диване, подложив под голову свернутый плед. Рем
появилась после одиннадцати, дала поспать еще час, пока готовила ужин, и
только потом разбудила.
Вчера Васеня сообщил агенту, что в Нижних Сволочах появилась серая
"девятка", приехал какой-то "фраер", но просто так, ни к кому. До вечера
загорал и купался на речке, похоже, кого-то ждал. Летом подобных приезжих
было достаточно; по договоренности они прибывали в конечный пункт, чтобы
вывезти туристов со снаряжением, в основном лодочников-спортсменов.
"Фраер" с "девяткой" ничем от них не отличался, если бы не один момент:
салон машины был загружен плотно набитыми абалаковскими рюкзаками, так что
в машину никого не посадишь. До темна она стояла на берегу, затем уползла
в лес по проселку, совершенно не пригодному для езды на "девятках". Более
трех километров не проехать из-за гиблой болотины.
