ризонтом. Множество черных точек летело над городом навстречу кораблю.
Цветущий канал ушел к северу. На восток от города расстилалось пус-
тынное, покрытое кучами щебня, изрытое поле. У края этой пустыни, бросая
резкую, длинную тень, возвышалась гигантская статуя человека, - потрес-
кавшаяся, покрытая лишаями.
Каменный, обнаженный человек стоял во весь рост, ноги его были сдви-
нуты, руки прижаты к узким бедрам, рубчатый пояс подпирал выпуклую
грудь, на солнце тускло мерцал его ушастый шлем, увенчанный острым греб-
нем, как рыбий хребет. Скуластое лицо с закрытыми глазами улыбалось лу-
нообразным ртом.
- Магацитл, - сказал марсианин и указал на небо.
Вдали за статуей виднелись огромные развалины цирка, унылые очертания
рухнувших арок акведука. Всматриваясь, Лось понял, что кучи щебня на
равнине, ямы, холмы - были остатками древнейшего города. Новый город,
Соацера, начинался за сверкающим озером, на запад от этих развалин.
Черные точки в небе приближались, увеличивались. Это были сотни мар-
сиан, летевших навстречу в крылатых лодках и седлах, на парусиновых пти-
цах, в корзинах с парашютами. Первой домчалась, описала крутой заворот и
повисла над кораблем сияющая, золотая, четырехкрылая, как стрекоза, уз-
кая сигара. С нее посыпались цветы, разноцветные бумажки на палубу ко-
рабля, - свешивались молодые, взволнованные лица.
Лось встал, держась за тросс, снял шлем, - ветер поднял его белые во-
лосы. Из рубки вылез Гусев и стал рядом. Охапки цветов полетели на них
из лодок. На голубоватых, то смуглых, то кирпичных, лицах подлетающих
марсиан было неистовое возбуждение, восторг, ужас.
Теперь, над головой, спереди, с боков, вдогонку за медленно плывущим
кораблем, летели сотни воздушных экипажей. Вот, скользнул, сверху вниз,
в корзине под парашютом размахивающий руками толстяк в полосатом колпа-
ке. Вот, мелькнуло бородатое лицо, глядящее в трубку. Вот, озабоченный,
с развевающимися волосами, востроносый марсианин, вертясь перед кораблем
на крылатом седле, наводил какой-то крутящийся ящичек на Лося. Вот, про-
неслась, вся в цветах, плетеная лодка, - три женских, большеглазых, ху-
деньких лица, голубые чепцы, голубые, летящие рукава, белые шарфы.
Пение винтов, шум ветра в крыльях, тонкие свистки, сверкание золота,
пестрота одежд в воздушной синеве, внизу - пурпуровая, то серебристая,
то канареечная листва парков, сверкающие отблесками солнца окна уступча-
тых домов, - все было, как сон. Кружилась голова. Гусев озирался, повто-
рял шопотом:
- Гляди, гляди, эх ты...
Корабль проплыл над висячими садами и плавно опустился на большую,
круглую площадь. Тотчас, посыпались, горохом с неба, сотни лодок, кор-
зин, птичищ, - садились, шлепались на белые плиты площади. В улицах,
расходящихся от нее звездою, шумели толпы народа, бежали, кидали цветы,
бумажки, махали платочками.
Корабль сел у высокого и тяжелого, как пирамида, мрачного здания из
черно-красного камня. На широкой лестнице его, между квадратных, суженых
кверху, колонн, доходивших только до трети высоты дома, стояла кучка
марсиан. Они были все в черных халатах, в круглых шапочках. Это был, как
Лось узнал впоследствии, Верховный Совет Инженеров, - высший орган уп-
равления всеми странами Марса.
Марсианин-спутник указал Лосю - ждать. Солдаты сбежали по лесенкам на
площадь и окружили корабль, сдерживая напиравшие толпы. Гусев с восхище-
нием глядел на пеструю от одежд, волнующуюся площадь, на вздымающееся
над головами множество крыльев, на громады сероватых, или черно-красных
зданий, на прозрачные, за крышами, очертания башен.
- Ну, город, вот это - город, - повторял он, притоптывая.
На лестнице марсиане в черных халатах раздвинулись. Появился высокий,
сутулый марсианин, также одетый в черное, с длинным, мрачным лицом, с
длинной, узкой, черной бородой. На круглой шапочке его дрожал золотой
гребень, как рыбий хребет.
Сойдя до середины лестницы, опираясь на трость, он долго смотрел за-
павшими, темными глазами на пришельцев с земли. Глядел на него и Лось, -
внимательно, настороженно.
- Дьявол, уставился, - шепнул Гусев. Обернулся к толпе и уже беспечно
крикнул: - Здравствуйте, товарищи марсиане, мы к вам с приветом, прини-
майте гостей.
Толпа изумленно вздохнула, заропотала, зашумела, надвинулась. Мрачный
марсианин захватил горстью бороду и перевел глаза на толпу, окинул туск-
лым взором площадь. И под его взглядом стало утихать взволнованное море
голов. Он обернулся к стоявшим на лестнице, сказал несколько слов и,
подняв трость, указал ею на корабль.
Тотчас к кораблю сбежал один из марсиан и тихо и быстро проговорил
что-то нагнувшемуся к нему через борт лысому марсианину. Раздались сиг-
нальные свистки, двое солдат взбежали на борт, завыли винты, и корабль,
грузно отделившись от площади, поплыл над городом в северном направле-
нии.
В ЛАЗОРЕВОЙ РОЩЕ
Соацера утонула далеко за холмами. Корабль летел над равниной.
Кое-где виднелись однообразные линии построек, столбы и проволоки под-
весных дорог, отверстия шахт, груженые шаланды, двигающиеся по узким ка-
налам.
Но вот, из лесных кущ все чаще стали подниматься скалистые пики. Ко-
рабль снизился, пролетел над дымным ущельем и сел на луг, покато спуска-
ющийся к темным и пышным зарослям.
Лось и Гусев взяли мешки, и вместе с лысым их спутником пошли по лугу
вниз, к роще.
Водяная пыль, бьющая из боковых отверстий переносных труб, играла ра-
дугами над сверкающей влагою, кудрявой травой. Стадо низкорослых, длин-
ношерстых животных, черных и белых, паслось по склону. Было мирно. Тихо
шумела вода. Подувал ветерок.
Длинношерстые животные лениво поднимались, давая дорогу людям, и от-
ходили, переваливаясь медвежьими лапами, оборачивали плоские, кроткие
морды. Мальчик пастух, в длинной, красной рубахе, сидел на камне, подпе-
рев подбородок, и тоже лениво глядел на проходивших. Опустились на луг
желтые птицы и распушились, отряхиваясь под радужным фонтаном воды. Вда-
ли бродил на длинных ногах ярко зеленый журавль-меланхолик.
Подошли к роще. Пышные, плакучие деревья были лазурно-голубые. Смо-
листая, небесная листва шелестела мягко, шумели повисшие ветви. Сквозь
пятнистые стволы играла вдали сияющая вода озера. Пряный, сладкий зной в
этой голубой чаще кружил голову.
Рощу пересекало много тропинок, посыпанных оранжевым песком. На скре-
щении их, на круглых полянах, стояли старые, иные поломанные, в лишаях,
большие статуи из песчаника. Над зарослями поднимались обломки колонн,
остатки циклопической стены.
Дорожка загибала к озеру. Открылась его темно-синяя, зеркальная по-
верхность с опрокинутой вершиной далекой, скалистой горы. Чуть шевели-
лись в воде отражения плакучих деревьев. Сияло пышное солнце. В излучине
берега, с боков мшистой лестницы, спускающейся в озеро, сидели две ог-
ромные, человеческие статуи, потрескавшиеся, поросшие ползучей расти-
тельностью.
На ступенях лестницы появилась молодая женщина, выходившая из воды.
Голову ее покрывал желтый, острый колпачок. Она казалась юношески тон-
кой, - бело-голубоватая, рядом с грузным очертанием, покрытого мхом,
вечно улыбающегося сквозь сон, сидящего Магацитла. Вот, она поскользну-
лась, схватилась за каменный выступ, подняла голову.
- Аэлита, - прошептал марсианин, прикрыл глаза рукавом и потащил Лося
и Гусева с дорожки в чащу.
Скоро они вышли на большую поляну. В глубине ее, в густой траве, сто-
ял угрюмый, с покатыми стенами, серый дом. От звездообразной, песчаной
площадки, перед его фасадом, прямые дорожки бежали через луг, вниз, к
роще, где между деревьями виднелись кирпичные, низкие постройки.
Лысый марсианин свистнул. Из-за угла дома появился низенький, толс-
тенький марсианин в полосатом халате. Багровое лицо его было точно на-
терто свеклой. Морщась от солнца, от подошел, но, услышав - кто такие
приезжие, сейчас же приноровился удрать за угол. Лысый марсианин загово-
рил с ним повелительно, и толстяк, садясь на ноги от страха, оборачива-
ясь, показывая желтый зуб из беззубого рта, - повел гостей в дом.
ОТДЫХ
Гостей отвели в светлые, маленькие, почти пустые комнаты, выходившие
узкими окнами в парк. Стены столовой и спален были обтянуты соломенного
цвета циновками. В углах стояли кадки с цветущими деревцами. Гусев нашел
помещение подходящим: "Вроде багажной корзины, очень славно".
Толстяк в полосатом халате, управляющий домом, суетился, лопотал, ка-
тался из двери в дверь, вытирал коричневым платком череп, и, время от
времени, каменел, выкатывая на гостей склерозные глаза, - тайно устраи-
вал пальцами рожки, огораживался.
Он напустил воду в бассейн и привел Лося и Гусева, каждого, в свою
ванную, - со дна ее поднимались густые клубы пара. Прикосновение к без-
мерно уставшему телу горячей, пузырящейся, легкой воды, было так сладко,
что Лось едва не заснул в мраморном бассейне. Управляющий вытащил его за
руку.
Лось едва доплелся до столовой, где был накрыт стол множеством таре-
лочек с печеной рыбой, паштетами, птицей, крошечными яйцами, засахарен-
ными фруктами. Хрустящие, величиной с орех, шарики хлеба таяли во рту.
Кушали крошечными лопаточками. Управляющий каменел, глядя, как люди с
земли пожирают блюда деликатнейшей пищи. Гусев вошел в аппетит и лопа-
точку оставил, ел руками, похваливал. Особенно хорошо было вино, - бе-
лое, отдающее синевой, с запахом сырости и смородины. Оно испарялось во
рту и огненным зноем текло по жилам.
Приведя гостей в спальни, управляющий долго еще хлопотал, подтыкая
одеяла, подсовывая подушечки. Но уже крепкий и долгий сон овладел "белы-
ми гигантами". "Они дышали и сопели так громко, что дрожали стекла, тре-
петали растения в углах, и кровати трещали под их не по-марсиански могу-
чими телами".
Лось открыл глаза. Синеватый, искусственный свет лился с потолка, как
из чаши. Было тепло и приятно лежать. "Что случилось? Где я лежу?". Но
он так и не сделал усилия - вспомнить. "Боже, какая усталость", - поду-
мал он с наслаждением, и снова закрыл глаза.
Поплыли какие-то лучезарные пятна, - словно вода играла сквозь лазур-
ную листву. Предчувствие изумительной радости, ожидание, что вот-вот из
этих сияющих пятен что-то должно войти сейчас в его сон, - наполняло его
чудесной тревогой.
Сквозь дрему, улыбаясь, он хмурил брови, - силился проникнуть за эту
тонкую пелену скользящих, солнечных пятен. Но еще более глубокий сон
прикрыл его облаком.
Лось скинул ноги с постели. Сел. Так, сидел некоторое время, опустив
голову. Поднялся, дернул в бок толстую штору. За узким окном горели ле-
дяным светом огромные звезды, - незнакомый их чертеж был странен и дик.
- Да, да, да, - проговорил Лось, - я не на земле. Земля осталась там.
Ледяная пустыня, бесконечное пространство. Уйти так далеко! Я - в новом
мире. Ну, да: я же - мертв. Ведь я это знаю. Душа моя - там.
Он сел на кровать. Вонзил ногти в грудь, там - где сердце. Затем, лег
ничком.
- Это ни жизнь, ни смерть. Живой мозг, живое тело. Но весь я - поки-
нут, я - пуст. Вот он, вот он - ад.
Он закусил подушку, чтобы не закричать. Он сам не мог понять, почему
вторую ночь его так невыносимо мучает тоска по земле, по самому себе,
жившему там за звездами. Словно - оторвалась живая нить, и душа его за-
дыхается в ледяной, черной пустоте.
- Кто здесь?
Лось вскочил. В окно бил луч утреннего света. Соломенная, маленькая
комната была ослепительно чиста. Шумели листья, свистали птицы за окном.
Лось провел рукой по глазам, глубоко вздохнул. Сердце было тревожно, но
радостно.
В дверь опять легонько постучали. Лось распахнул дверь, - за нею сто-
ял полосатый толстяк, придерживая обеими руками на животе охапку лазоре-
вых, осыпанных росою, цветов:
