этих дурацких самоучителей: "Как стать магом за три недели". Почти в
самом конце я обнаружила пару грубых опечаток. При других
обстоятельствах они могли бы нести в себе опасность.
- А почему не при этих?
- Потому что девяносто девять человек из ста все равно никогда не
доберутся до этих страниц, а те, которые все же их одолеют, уже будут
знать достаточно, чтобы заметить ошибки.
- Ну ладно, мне ясно, о чем ты. Звучит очень убедительно.
Но Джуди уже оседлала любимого конька.
- Люди, которые покупают эти книги, - это те же женщины, что тратят
пятьдесят крон на "волшебный" крем, который должен сделать их грудь
больше, или мужчины, выбрасывающие пару сотен на "магию", призванную
увеличить кое-что другое. Вся магия заключается в том, что те, кто
продает подобный мусор, обязательно находят дураков, готовых его купить.
Она не заботилась о том, чтобы говорить потише, и две дамы средних
лет, собиравшиеся порыться в книжках, поспешно отошли от прилавка,
словно их застали за разглядыванием чего-то богомерзкого.
- Мадам, ну зачем вы так? - заныл парень, торговавший "мусором". - Я
всего лишь пытаюсь заработать на жизнь.
- Так почему бы не попробовать сделать это честным путем? - спросила
Джуди. Потом она, видимо, решила проверить продавца на профпригодность и
простерла руки в воздухе. - А ну-ка ответь, для чего используется этот
жест?
Мне уже приходилось видеть ее в таком настроении. Оттащить ее от
своей жертвы можно было, только переключив ее внимание, и я воскликнул:
- Смотри, вон там украшения! Да какие! Я хотел всего лишь отвлечь
Джуди, но по чистой случайности оказался прав. Вывеска гласила:
"ДРАГОЦЕННОСТИ ТАМАРИСК". Некоторые украшения были по последней моде
усыпаны блестящими камешками, но даже они выглядели лучше, чем в
ювелирном магазине, не говоря уж о блошином рынке. Зато остальные...
Джуди обожает предметы греко-романской культуры. Конечно, ожерелья,
браслеты, кольца и другие вещицы были копиями, но настолько искусными,
что вполне могли стать музейными экспонатами, если бы не их очевидные
новизна и изобилие. А Тамариск, остролицая брюнетка с повязанными
платком волосами, тоже знала свое дело.
Ее глаза загорелись, когда Джуди показала на некое подобие большой
английской булавки и назвала его фибулой. Они обо мне забыли и начали
обмениваться терминами, звучавшими, как заклинания: чеканка, полировка,
инкрустация...
Я заметил, что взгляд Джуди то и дело возвращается к золотому кольцу
в римском стиле, с рельефным орлом на широком плоском основании. Птица
изображалась в профиль, а в глаз, обращенный к зрителю, был вставлен
маленький изумруд. В другое время я сказал бы, что это мужское кольцо...
но фамилия Джуди - Адлер, а "адлер" означает "орел".
Самым задумчивым тоном, какой мог изобразить, я сказал:
- А знаешь, дорогая, я до сих пор не смог подобрать колечка для нашей
помолвки.
Иногда удается правильно подобрать слова. Джуди, как вы уже поняли,
довольно уравновешенная, серьезная девушка, даже более серьезная, чем я
сам. Заставить ее лицо засиять так, словно солнце вдруг зажглось под
нежной кожей и брызнуло из глаз, нелегкое дело. Глядя на нее, я и сам
порадовался.
Джуди бросилась ко мне в объятия. Все это время Тамариск стояла
рядом, бесстрастная, как сфинкс. Несомненно, каждый поцелуй увеличивал
цену, которую она собиралась запросить за кольцо, на лишние пятнадцать
крон, но что поделаешь - есть вещи, которые дороже денег. Во всяком
случае, мне хотелось так думать.
Потом мы немножко поторговались, причем Тамариск, прекрасно знавшая,
что я у нее на крючке, оказалась более милосердной, чем можно было
ожидать. Когда мы наконец сошлись в цене, она спросила:
- Как желаете оплатить? Наличными?
- Нет, я не люблю носить с собой такие деньги. Вы примете карточку
"Мастербес"?
- Конечно, сэр. Я потеряла бы половину своего заработка, если бы не
принимала их.
Я полез в карман, вытащил бумажник и извлек из него карточку.
Тамариск достала из-под прилавка приемное устройство. Во времена моего
детства торговые операции такого рода были чрезвычайно сложны. Обе
стороны обменивались торжественными клятвами и угрозами, что Иная
Реальность непременно покарает клятвопреступника. И все же часто эти
клятвы ни во что не ставились, ибо всегда находятся люди, которые путают
слова "Бог" и "Маммона".
Сейчас все иначе. Большая часть мистики исчезла вместе с изрядной
долей риска. Вновь восторжествовала современная технология: как и в
случае с телефонной связью, всем достижениям мы обязаны эктоплазменному
клонированию. Я прижал большой палец к карточке - доказательство того,
что являюсь ее правомочным владельцем. Тамариск проделала то же самое с
приемным устройством. Мы одновременно произнесли, сколько крон
договорились перевести с моего счета на ее.
Соединившиеся микробесы карточки и приемника замкнули контур и
связались через эфир с духом моего банковского счета, который
подтвердил, что я располагаю названной суммой. Как только перевод был
завершен, карточка начала вращаться на приемнике, словно планшетка для
спиритических сеансов. Я поднял ее и убрал в бумажник.
Тамариск заулыбалась, радуясь удачной сделке, я взял кольцо и надел
на палец своей невесты. Кольцо показалось мне мужским - как бы оно не
оказалось велико. Тамариск забеспокоилась:
- Я подгоню размер, если нужно. Но Джуди подняла руку и показала нам,
что кольцо сидит прекрасно. Мы оба довольно улыбнулись.
- Оно прекрасно, - сказала Джуди. - Спасибо, Дэвид!
И меня опять поцеловали, что сделало жизнь еще прекраснее.
- Всегда рада видеть моих покупателей счастливыми, - сияя, заверила
нас Тамариск. - Надеюсь, вы не забудете, если я скажу, что у меня есть и
обручальные кольца.
- Думаю, не забудем, - сказал я самым торжественным тоном, пряча ее
визитную карточку. Джуди кивнула. Бросив последний взгляд на украшения,
лежавшие на прилавке, мы отправились бродить дальше по блошиному рынку.
Джуди все восхищалась кольцом:
- Оно замечательное, оно великолепное... Она подняла руку так, что
кольцо засверкало на солнце, и маленький изумруд вспыхнул, словно глаз
живой птицы.
- При первом удобном случае, лучше это сделать завтра же, - сказал я,
- отнеси кольцо к ювелиру, которому доверяешь. Знаю, что оно выглядит
вполне добротно, да и Тамариск как будто честная торговка, но я хочу
быть уверенным в том, что у тебя все самое лучшее.
- Договорились, - согласилась Джуди, а потом, спустя мгновение,
добавила: - Слушай, зачем мне это делать? Ведь у нас есть полицейский
детектор, он ждет нас в конторе Иосифа. Уж он-то сразу определит, что мы
купили - подлинное украшение или "золото фей"?
- А ведь верно, - улыбнулся я. - И если что-нибудь не так, Пит и Люк
навестят мадам Тамариск на будущей неделе.
- А кто из них кто? - вдруг спросила Джуди.
- Вот это да! Оказывается, я не единственный, кто их путает. - Если
уж Джуди говорит, что не может различить двух людей, значит, они
действительно слишком похожи.
Вскоре мы вернулись к воротам для продавцов. После прилавка Тамариск
рынок показался нам заваленным негодным барахлом. Я выволок детектор
заклинаний из домика Иосифа, капнул на него вина, чтобы пробудить
микробесов, и коснулся зондом кольца Джуди.
Физически это был сплав золота с медью в пропорции три к одному. На
кольце стояла печать, утверждавшая, что в нем восемнадцать каратов, и
это тоже оказалось правдой. Маленький изумруд был настоящим маленьким
изумрудом - вполне достаточно, чтобы удовлетворить меня, но раз уж
микробесы взялись изучать кольцо, то пусть определят и его магический
компонент. Я бы не удивился, если бы они не обнаружили вообще ничего,
ведь торговать украшениями можно и без всякого колдовства. Но нет,
Тамариск наложила на кольцо небольшое заклятие преданности, по аналогии
с той клятвой верности, которую легионеры приносили своему Орлу, символу
Рима. Это только порадовало меня, да и какое лучшее заклинание можно
придумать для кольца невесты?
Джуди прочла слова, появившиеся на экране детектора. Увидев последнюю
фразу, она стиснула мою руку. Я погрузил детектор на ковер и отвез в
полицейский участок. Когда я втащил прибор в приемную, раздался гром
аплодисментов. - Берем его на работу! - закричал кто-то, и я невольно
улыбнулся.
Потом мы с Джуди отправились ко мне домой. И когда наконец попали в
мою квартиру... я был атакован, причем нельзя сказать, чтобы я
ожесточенно сопротивлялся. Мы с Джуди любим доставлять друг другу
маленькие радости, и это вселяет в нас уверенность в самом благоприятном
будущем, которое наступит после того, как мы вдвоем встанем под хуппой.
***
После воскресенья, увы, всегда наступает понедельник. А вместе с
понедельником, что еще хуже, приходит время еженедельного общего
собрания. И еще, как назло, движение на шоссе святого Иакова еле дышит.
После воскресных похождений мне стало казаться, будто я на этой гадкой
дороге уже поселился. Это проклятие Энджел-Сити.
Когда я наконец подошел к своему столу, то обнаружил, что кто-то
положил игрушечный полицейский значок в поток для бумаг с надписью
"входящие".
- Это еще зачем? - громко спросил я, выходя в коридор с сувенирчиком
в руке.
Несколько человек услышали мой крик и высунулись из своих кабинетов
взглянуть, что происходит.
- До вчерашнего дня мы и не знали, что у нас в конторе работает самый
настоящий живой герой, - объяснила Филлис Камински и одарила меня
взглядом, позаимствованным, по-видимому, у суккуба, с которыми боролась.
Правда, взгляд получился насмешливым, а вовсе не обольстительным.
- Верно! - подхватил Хосе Франко. - Хотел бы я, чтобы моя программа
чесночного опрыскивания так же прогремела по эфирнику, как подвиги
Дэйва!
- О Господи! - пробормотал я в сердцах. - Что они обо мне наговорили?
- На самом деле мне не хотелось этого знать. Еще один довод в пользу
отказа от эфнрника - не приходится выслушивать, как репортеры перемывают
тебе кости.
- Мы узнали, какой ты отважный борец с контрабандой и как ты
собственноручно поймал главаря, - сказал Мартин Сандовал и сделал паузу,
прежде чем подпустить еще одну шпильку. - Поэтому мы скинулись, чтобы
купить тебе подарок в знак признания твоих заслуг. Я посмотрел на
маленький жестяной значок. Если он и обошелся в полкроны, то покупателя
явно надули.
- Надеюсь, вас это не разорило, мои щедрые друзья? Тут появилась Би.
- Что не разорило и кого? - спросила она, и все наперебой пустились
рассказывать ей всю историю с самого начала. Когда шутка со значком
наконец всем приелась, Би сказала: - Я знаю, как отметить это событие.
Пусть Дэвид проведет сегодняшнее собрание.
- Ну спасибо, Би, обрадовала, - с чувством сказал я. Если бы она
разрешила мне откланяться сразу после моего доклада, это еще куда ни
шло, а то, что мне доверили руководство этим чертовым собранием,
казалось довольно сомнительным вознаграждением.
Я вернулся к себе кабинет и сделал, сколько успел, до начала собрания
в половине десятого. Дабы убедиться, что мы не прикинемся, будто забыли
о собрании, Роза позвонила каждому и напомнила, что пора идти в кабинет
начальницы. Пришел даже Михаэль Манштейн, белый лабораторный халат
которого выглядел весьма неуместно среди деловых костюмов, а особенно по
контрасту с богемной одеждой Мартина (ему не нужно было общаться с
посетителями, а потому он мог одеваться, как вздумается. Вот
счастливчик-то!).
- Доброе утро! - поздоровалась Би, когда все мы собрались, веселые и
