АЗОС, - парировала она. - Что-нибудь еще? Нет? Отлично, спасибо, Дэвид.
Я отправился к себе в кабинет и, позвонив в несколько мест насчет
чумашских амулетов, запустил настоящий снежный ком. Потом, до обеда,
попытался раскидать как можно больше рутинной работы. Если бы я знал,
каким скверным окажется обед, я бы лучше вместо него еще поработал...
Из закусочной я спустился к ковру, прихватив с собой детектор.
Желудок продолжал жалобно подвывать. Надеясь, что его стоны не станут
громче, я полетел в долину Сан-Фердинанда. Бурая пыль и блеклая щетина
сухой травы становились уже привычными деталями пейзажа.
Кордеро жили в районе, где лет тридцать назад вполне мог проживать
обеспеченный средний класс. Большинство домишек все еще выглядело
довольно привлекательно, но теперь тут ютился далеко не средний и не
обеспеченный класс. Цеховые знаки, в основном испанские, были намалеваны
на стенах, иногда в несколько рядов. И в домах, даже в самых
симпатичных, ютилось по три-четыре семьи, а то и больше. А как еще новые
иммигранты могут оплатить жилье?
Вот в таком доме и жили Кордеро. Три женщины и толпа ребятишек,
слишком маленьких, чтобы ходить в школу, рассматривали меня, пока я
настраивал детектор заклинаний. Мужчин я не увидел - они были на работе.
Лупе держала на руках маленького Хесуса и кормила его, пытаясь
одновременно следить за передвижениями малыша, только-только начавшего
ходить и очень на нее похожего.
Одна из женщин - ее звали Магдалена - хорошо говорила по-английски.
Она перевела то, что я сказал.
- Сначала самое главное. Позвольте мне проверить флакон с настойкой,
о которой вы мне говорили, миссис Кордеро.
Лупе Кордеро что-то быстро затараторила по-испански. Третья женщина
скрылась в задней комнате. Через минуту она появилась с бутылкой из-под
майонеза, наполовину заполненной темно-коричневой жидкостью. Лупе
скорчила рожицу.
- Не хороший на вкус, - объяснила она. Я активизировал детектор
заклинаний при помощи пасхального вина и иудейского благословения. Мой
ритуал напоминал тот, к которому привыкли эти женщины - латинскую мессу,
- так что они ничего не сказали. Они даже не обратили внимания на то,
что я не сотворил крестного знамения. Я был почти разочарован. "Soy
Judio <Я иудей.>" - одна из немногих испанских фраз, которые я могу
произнести.
Открутив пробку от майонезной бутылки, я понюхал ее содержимое. Бурая
жижа источала ни на что не похожий смрад. Пришлось напомнить себе, что
Лупе пила ее без вреда для здоровья, а отец Флэнэган сказал, что лишь
немногие курандеро рискуют связываться с чем-то опасным. Это навело меня
на мысль. Я спросил Лупе:
- А вы не назовете мне имя человека, от которого получили эликсир?
Женщина покачала головой.
- Не помню, - упрямо сказала она. Я пожал плечами - ничего другого я
и не ожидал.
Я попытался просунуть зонд детектора в бутылку, но бесенята дико
заверещали, как только я поднес кончик зонда к ее горлышку. Женщины
залопотали на двух языках. Я решил, что лучше не буду погружать зонд в
жидкость, пока не пойму, о чем кричит детектор.
На стекле начали появляться слова: бесы пытались рассказать мне, что
их так взбудоражило. Они специально запрограммированы, чтобы писать
зеркальным для них способом, но бедняжки были так возбуждены, что
позабыли обо всем. Впрочем, я прекрасно понимал и так и этак.
Сначала появился список ингредиентов: октли (для нас с вами - пиво из
кактуса пейотль), кровь оцелота, плоть хорька, кровь дракона, - увидев
последний пункт, я сощурился, но у ацтеков тоже есть драконы.
Потом бесенята быстро написали: "НЕОПРЕДЕЛИМО - ЗАПРЕТНО". Никогда
прежде я не видел, чтобы детектор вел себя подобным образом.
- Gevalt <Караул! (идиш)>, - я хрипло прошептал: иногда в английском
языке не хватает необходимых слов. Я даже пожалел, что у иудеев нет
символического жеста наподобие крестного знамения - сейчас мне это
оказалось бы очень кстати. Мягко говоря, я был ошарашен.
- Давайте-ка попробуем еще раз, - сказал я, главным образом для того,
чтобы взять себя в руки.
Я усыпил бесенят и вновь включил детектор. Когда приходится запускать
его дважды за короткое время, нужно действовать осторожно - духи
детектора могут смешаться с духами вина и потерять память. Ну, хоть
визжать перестали.
Теперь я изменил порядок действий. Вместо того чтобы определять
материальные составляющие, я начал с магических. Точнее, попытался.
Стоило зонду приблизиться к бутылке, как визг поднялся снова.
Я посмотрел на стекло - узнать, что скажут микробесы. Они выразили
свое мнение двумя словами: "НЕОПРЕДЕЛИМО - ЗАПРЕТНО". Они писали эти
слова до тех пор, пока не заполнили весь экран, а тогда принялись их
подчеркивать. Да, моим бесенятам тут явно не справиться.
Я отодвинул зонд подальше, но даже это их не успокоило. Они перестали
подчеркивать слова, только когда я крепко-накрепко закрутил крышку
бутылки. И даже мне не удалось с помощью заклинаний ни очистить экран,
ни заставить бесенят замолчать. Пришлось опять выключить детектор.
- Миссис Кордеро, в этой настойке содержится очень сильная и очень
черная магия - Магдалена перевела мои слова. - Видите, даже детектору
заклинаний от нее стало худо. Пожалуйста, сделайте мне два одолжения. -
Она кивнула. - Во-первых, позвольте мне унести эту бутыль в хорошо
оборудованную заклинательную лабораторию для тщательного анализа.
- Si, забирайте ее, - согласилась Лупе.
- И второе, мне нужно имя курандеро, который продал вам это. Миссис
Кордеро, это снадобье очень опасно. Вы хотите, чтобы еще у кого-нибудь
родился такой ребенок, как Хесус?
- Madre de Dios <Матерь Божья (исп.)>, нет! - воскликнула она.
- Замечательно, - брякнул я и тут же почувствовал неуместность этого
слова.
Интересно, а не послужило ли причиной появления на свет всех
детей-апсихиков в районе Девонширской свалки адское зелье из майонезной
бутылки? Если так, то самый сложный этап дела об утечке токсичных
заклинаний благополучно завершен. Да, но кому тогда понадобилось
поджигать монастырь святого Фомы и зачем? Опять концы с концами не
сходятся.
Я вернулся к реальности в маленькую, бедно обставленную гостиную.
Лупе Кордеро все еще не назвала мне имя курандеро. Я понял, что она
хочет, чтобы ее уговаривали. Так и быть, придется.
- Пожалуйста, миссис Кордеро, эти сведения очень важны.
- А вы ему не скажете, от кого вы узнали? - встревоженно спросила
она.
Я уклонился от прямого ответа.
- Постараюсь.
К моему облегчению, этого ей оказалось достаточно.
- Ну, ладно, - проговорила Лупе. - Его зовут Куатемок Эрнандес, и у
него дом на углу бульвара Ван-Нуйса и О'Мелвени.
Я заметил иронию ситуации - курандеро работает на пересечении
голландской и ирландской улиц. Да, меняется Энджел-Сити!
- У него вывеска, там написано "Курандеро" зелеными и красными
буквами.
- Большое спасибо, миссис Кордеро, - искренне поблагодарил я.
Записав все, что она сообщила, я вышел из дома к медленно облетел
окрестности в поисках таксофона. Наконец я нашел один близ винного
магазина.
Позвонив к себе на работу, я услышал голос Розы и попросил позвать
Би.
- Извини, Дэйв, - ответила секретарша, - но она уже с кем-то
разговаривает по телефону.
- Пожалуйста, попроси ее подойти к твоему столу, - сказал я. - Это
очень важно.
Одно из многих полезных качеств Розы - ее почти мистическая
способность узнавать, когда человек говорит правду (если и существует
заклинание, способное вызвать такой же эффект, то большинству других
секретарш оно не знакомо). Через полминуты Би спросила:
- В чем дело, Дэвид? - И в ее тоне ясно прозвучало:
"Хоть бы это было что-нибудь интересное".
Когда я рассказал Беатрисе, как детектор заклинаний отреагировал на
настойку Лупе Кордеро, она вздохнула:
- Да, ты прав. Это важно. Немедленно отвези бутылку в лабораторию, и
мы посмотрим, что там такое. А потом вместе с полицией хорошенько
прижмем этого... как там его... Эрнандеса? Обычно эти курандеро грешат
тихо и по-мелкому, но отнять душу у ребенка! Это уже - смертельный грех!
- Если только его зелье действительно послужило причиной, - заметил
я. - Да, я уже спешу в лабораторию. Очень рад, что она пережила
прошлогоднее урезание бюджета.
- Я тоже, - согласилась Би.
Если отдавать препараты на анализ частным магам и алхимикам, это
отразится на бюджете точно так же, как содержание собственной
лаборатории. Специалисты заламывают за экспертизу бешеные цены. А ведь,
по сути, вы платите им не за то, что они знают, а за то, чтобы они
соблаговолили узнать нечто новое. К тому же, если есть своя лаборатория,
не приходится стоять в очереди, когда нужно срочно получить результаты.
Добравшись до Уэствудского Конфедерального здания, я тотчас отнес
бутылку в лабораторию. Она находится на том же этаже, что и остальные
кабинеты АЗОС, в дальнем конце коридора. Со всех сторон ее окружают
талисманы и обереги, мало чем отличающиеся от тех, что охраняют
Девонширскую свалку.
Наш главный аналитик-заклинатель (так друзья-бюрократы называют
мага), светловолосый лысеющий человек, которого зовут Михаэль (не путать
с Майклом!) Манштейн. Он специалист экстра-класса, причем делает свою
работу очень спокойно и методично. А ведь обычно в таких лабораториях
царит полный хаос.
- Привет, Дэвид. - Манштейн оторвал взгляд от стола, на котором
выцарапывал круг особым ножом с черной рукояткой. - Чем могу помочь?
Я протянул ему майонезную бутылку и объяснил, где я ее обнаружил и
как мой детектор заклинаний отреагировал на содержимое. Михаэль слушал,
и его брови все ближе сходились к переносице, а на лбу прорезалась
маленькая вертикальная морщинка.
- Я хочу, чтобы ты исследовал содержимое этого сосуда и разобрался,
какие заклинания сделали его столь зловредным, что мой детектор просто
рехнулся. Теперь, прежде чем снова его включать, мне придется заняться
экзорцизмом.
- Интересно. - Михаэль принял у меня бутылку и завернул в зеленый
шелк с магическими символами, начертанными голубиной кровью. - Когда
тебе нужны результаты?
- Вчера. - Михаэль изобразил вежливую улыбку человека, который не
только не обладает чувством юмора, но еще и вынужден терпеть нападки
назойливых посетителей. - Если серьезно, то хорошо, чтоб завтра до
вечера анализы были готовы. Есть подозрение, что именно это зелье
послужило причиной апсихии, а может и других заболеваний в долине.
- Ясно. Это значит, что я должен отложить все свои первостепенные
дела и заняться новой работой.
Михаэль Манштейн - слишком важная персона, чтобы неряшливо обращаться
с языком. Он никогда не сказал бы "приоритетные" или, допустим,
"первостатейные" дела - только самые нейтральные слова.
- Очень мило с твоей стороны. - Какие бы там ни были у него
первостепенные дела, мое зелье важнее.
Он снова принялся выцарапывать свой круг. Я повернулся, чтобы уйти:
торопить Манштейна - все равно что пытаться заставить Солнце взойти
быстрее. И тут я вспомнил:
- Михаэль, какими магическими инструментами ты пользуешься?
Он замкнул круг и только тогда ответил (всему свое время, в этом весь
Манштейн):
- От Бахтияра. У него - самые лучшие. До промышленной революции
каждому магу приходилось самому себе быть и кузнецом, и резчиком, и
рисовальщиком. Если он сам не изготавливал себе инструмент (причем порой
начиная с очистки руды, в которой содержится нужный металл), тот не мог
полностью соответствовать своему хозяину, и никакой магии не получалось.
