Удар, удар, удар, перерыв.
Третий голос вошел в песнопение подобно столбу света. Он ободрал все ритмы
как липку, он усмирил Врата. Айбуран. Даже имя его было исполнено силы.
Рев, подобный топоту конницы. Опыт, умение, мощь. Это было прекрасно.
Упоительно, словно скачка наперегонки с молниями. Вихрь выл. Дождь хлестал по
jp{x`l вздыбленных зданий, сбивая пыль с улицы. Река ревела в своих берегах.
Жара окончательно растворилась в вечерней прохладе. Молнии передвинулись к
востоку. Вихрь потянулся за ними, дождик иссяк.
Вэньи обхватила свои плечи руками. Она стояла на коленях перед Вратами. Они
держались вместе Вэньи, маленькая жрица и Айбуран. Врата еще содрогались,
но в них нарастала тишина.
Три голоса славили мир и покой, и бас Айбурана оплетал женские голоса как
хмель. Они пели о том, как прекрасна жизнь, когда в нестерпимо синих небесах
сияет раскаленное солнце, они славили эту жизнь.
Но Врата оставались Вратами. И Вэньи не почувствовала облегчения, даже
когда их последние содрогания сошли на нет.
ГЛАВА 21
Кое-кто из них очень силен! сказал темный маг.
Мастер Гильдии отвел глаза от магического стекла в красной оправе.
Выражение лица его было скучающим, даже ленивым.
Черный жрец? Мы знаем о нем давно.
Нет, сказал темный маг. Белая девушка. Островитянка. Мне кажется, ее
следует опасаться.
Она ничто.
Темный маг поклонился, после чего собравшиеся соизволили обратить внимание
на одинокую фигуру воина, возникшую в дверном проеме. Корусан ощутил укол
радости. Великий маг, видимо, растерял всю свою силу, если так поздно
обнаружил присутствие постороннего. Впрочем, Мастер не казался особо
обеспокоенным.
Корусан старался не смотреть в сторону магического стекла. Как-то раз он
попробовал заглянуть в одну из таких линз и день проболел. Слишком много
магии таится в этих вещицах.
Мой принц, сказал Мастер Гильдии, вы здесь, в Кундри'дж-Асане?
В его словах не было осуждения или неудовольствия.
Разве это не мой город? спросил Корусан. Разве я не хозяин этой
земли?
В свое время вы станете хозяином всего.
Корусан внимательным взглядом обвел помещение.
Прекрасно, сказал он. Тайная резиденция в стане врага. Надо думать,
никто не подозревает о ней.
Кое-кто подозревает, упрямо сказал темный маг. Она копается в нашей
библиотеке. Она задается вопросами, какие не приходят в голову ни одному из
них.
Она не опасна, повторил раздраженно Мастер. Все, что она знает, это
то, что мы были когда-то сильны.
Она знает Врата, возразил темный маг. И не хуже любого из нас.
Если это так, вступил в спор светлый маг, если она понимает Врата так
же, как понимаем их мы, то, возможно, она была посвящена в эти секреты
прежде, чем приняла Солнечный культ.
На Островах несколько наших сект, сказал темный маг, но они строго
засекречены, как от Солнцепоклонников, так и от поклонников Моря. Если она
одна из наших, то сейчас она предает нас...
Тихо, сказал светлый маг, покосившись на Корусана. Темный маг
пренебрежительно хмыкнул, но все-таки прикусил язык.
О ком это вы говорите? спросил Корусан. Может быть, о том, кого
следует бояться и мне?
О нет, махнул Мастер рукой. Это просто жрица, охранница Врат, маг.
Она была любовницей вашего врага, но теперь, говорят, таковой не является,
и...
Маги тем временем осторожно задвигались по комнате, мешая ему говорить, и
Мастер умолк с видимым облегчением. Корусан мысленно улыбнулся. Откровенность
никогда не бывала в почете у асаниан ни среди магов, ни среди принцев.
Мой принц, вновь заговорил верховный маг почтительным тоном. Вы,
наверное, устали с дороги и нуждаетесь в отдыхе больше, чем когда бы то ни
a{kn, а мы отвлекаем вас своей болтовней...
Я уже отдохнул, сказал Корусан. Мой капитан послал меня пригласить
вас к нему.
Мастер Гильдии не выразил большой радости, несмотря на то, что приглашение
исходило из уст детеныша Льва. Корусан был внутренне готов к его
сопротивлению.
Я приду, кивнул маг, как только закончу здесь.
Я с удовольствием подожду, сказал Корусан.
Мой принц, настаивал маг, вы можете идти.
Я подожду, чтобы составить вам компанию, повторил Корусан.
Вы тоже приглашены к вождю?
Скажем так, усмехнулся в вуаль Корусан, я решил быть к нему
приглашенным.
Его поза и рука на рукоятке меча говорили об ожидании. Дураки! Избрав
убежищем комнату с одной дверью, они сами устроили себе западню, выход из
которой с успехом мог перегородить один человек.
Они ничего не делали, никакой работы, не двигались, не говорили друг с
другом. Наконец один из них накинул покров на магическое стекло. Другие
бесцельно стали перебирать таинственные предметы, от одного вида которых у
Корусана мороз шел по коже. Мастер Гильдии молчал. Потом, словно повинуясь
неслышному приказанию, они один за другим двинулись к выходу, проскальзывая
мимо Корусана. Мастер по-прежнему был недвижим.
Корусан пришел в хорошее настроение, когда последний из магов покинул
комнату. Он приготовился к битве терпений. Верховный маг заговорил внезапно.
Вы видели вашего врага?
Нет, сказал Корусан. Голос его прозвучал резче, чем хотелось.
Он здесь. Вы, конечно, об этом знаете. Они возвели его на трон три дня
назад,
Корусан знал. Его вновь подвергали испытанию.
Не трон делает королей, сказал он.
Найдется немало лиц, готовых оспорить такое мнение, сказал верховный
маг. Трон, могущество, двор, армия все сосредоточилось в его руках.
Но, возразил Корусан, у меня есть вы!
О принц! Вы мало любите нас и верите нам еще меньше. И будете рады первой
возможности освободиться от нас.
Но я не стану этого делать, пока ваши цели совпадают с моими. В этой игре
все зависит от того, как лягут мои кости. И я вправе требовать от вас
послушания.
Конечно, сир. Мы будем послушны вам, мы надеемся, что наш союз прочен.
Хорошо бы, подумал Корусан, хорошо бы это было именно так.
Идем, сказал он. Вождь оленейцев ждет.
***
Два вожака мятежных сообществ не сказали друг другу ничего нового. Они оба
сходились на том, что восстание должно разжигаться в провинциях Асаниана.
Корусан скоро покинул их. Они не удерживали его.
Он шел, влекомый неведомой силой. Черный плащ и вуаль обеспечивали ему
проход в любые части дворца, за исключением разве что гарема, но туда он и не
стремился. Гарем был пуст. Лорд Солнца избегал женщин. Всех, кроме одной,
которая отвергала его. Она была жрицей и знала магию Врат. Кроме нее в охране
дворца служили другие женщины, знавшие магию, и Корусан слегка изменил курс,
обходя караульное помещение.
Он шел концентрическими дугами, постепенно сужавшимися и приближавшими его
к центру.
Император Асаниана был узником собственного величия. Он владел самым
роскошным в обеих империях дворцом и не имел права выходить за его стены. Так
грозный владыка платил за свое могущество.
Чужеземный дикарь был надежно заперт в своей золотой клетке, как любой из
сыновей Льва. Корусан брел по прохладным покоям, ожидая услышать его рык.
Здесь в основном обитали иностранцы: черные и коричневые мужчины, среди них
ono`d`khq| и женщины в одеждах жриц, перебирающие связки амулетов, тут же
толклись гвардейцы в ярких доспехах. Он шел, окидывая помещения дворца
оценивающим взглядом, словно собирался их в скором времени купить. Никто не
задавал вопросов одинокому оленейцу. Они побаиваются черной одежды, думал
Корусан. Надменные дураки. Это не его плащ, не его вуаль и даже мечи не
принадлежат ему. Оружием, которого им следовало опасаться пуще всего на
свете, было его собственное тело.
Некоторые встречные оленейцы показались ему чужеземцами, но большинство
нет. Один из них встал на его дороге.
Брат! Как ты добрался сюда?
Быстрая улыбка, блеск глаз сквозь вуаль. Корусан также позволил себе
улыбнуться.
Я на сенеле. А ты?
Мерид хлопнул правой рукой по рукоятке меча, наполовину приветливо,
наполовину предостерегая.
Твой плащ в пыли. У гвардейцев могут возникнуть вопросы.
Пустое. Куда ведет эта дверь?
Мне кажется, ты это знаешь.
Он там?
Ему следовало говорить тише. Мерид вскинул руку.
Угомонись, парень. Сейчас ты не получишь его крови. Он находится под
нашей защитой, и мы охраняем его, как настоящего императора. Это наш долг.
Ты видел его? спросил Корусан.
Мерид не успел ответить. За спиной Корусана послышались приближающиеся
шаги. Они отдавались в пустоте караульной. Мужчина, одетый в алое и золотое,
прошел мимо них. Его лицо... Корусан вздрогнул.
Кто? быстро спросил он, когда мужчина прикрыл за собой дверь.
Его личный телохранитель, усмехнулся Мерид. Очаровательная мордашка,
не так ли? Дикарь из пустыни. Говорят, он укокошил дюжину мужчин и покалечил
другую дюжину, чтобы отвоевать себе тепленькое местечко при троне.
У Корусана от удивления расширились глаза.
Он что, родился с таким лицом?
О нет. Это татуировка. Он иногда говорит с нами. Неплохой, надо сказать,
человек.
Как странно, подумал Корусан. Мерид с симпатией относится к чужеземцу. У
него неожиданно свело желудок. Голодный спазм. Намек на то, что пора
подкрепиться. Знак, что он попал именно туда, где ему надлежало быть.
Он положил ладонь на дверную ручку. Мерид нахмурился.
Ты ведь не собираешься войти туда?
В ответ Корусан молча толкнул дверь. Мерид не остановил его. Караульный
обязан останавливать каждого незнакомца, следующего через его пост. Но...
Корусан не был незнакомцем, и... насчет него не имелось никаких указаний.
Он знал эти покои как свои пальцы, он жил здесь всю свою прежнюю жизнь.
Здесь он родился, здесь учился, здесь надеялся умереть. Сейчас он проник
сюда, как тень, как любой другой оленеец.
Керуварионцы действительно были беспечны. Корусан всегда относился
недоверчиво к россказням о них, но, кажется, эти побасенки оборачивались
правдой. Открытые покои, гвардейцы, не задающие лишних вопросов, придворные,
слоняющиеся туда-сюда. И абсолютное отсутствие каких-либо турникетов, замков
и запоров во всех местах, кроме одного.
Дверь в спальню императора была забрана новой решеткой, все еще блестящей
от обработки, и запиравший ее засов туго ходил в пазах.
Эй, ты! Чего тебе там понадобилось?
Он обернулся поспешно, однако не слишком быстро. Голос, окликнувший
Корусана, был мягок, как и у всех варваров, пытавшихся подражать асанианам,
но в тоне говорящего слышались нотки враждебности. Перед ним стоял покрытый
шрамами татуированный дикарь из южных пустынь.
Корусан заговорил на том же диалекте, который немилосердно коверкал варвар.
Вы что превратили императора в узника?
Глаза телохранителя сделались узкими, как щелки. Он пожал плечами, потом
медленно заговорил.
Ты, наверное, новичок? Конечно, наш император свободен как птица. Просто
его отец когда-то погиб здесь. Его величество не желает, чтобы кто-либо
входил в эту комнату.
Это произошло десять лет назад. Любое горе забывается за такое время.
Он не может забыть смерть отца. Его до сих пор посещают черные видения.
Он столь слаб?
Глаза дикаря сверкнули.
Взгляни на него, и эти слова застрянут у тебя в глотке. Просто наш
император сильно отличается от других людей.
Во всяком случае, мне понятно, сказал Корусан, что слуга императора
любит своего господина.
То же происходит со всеми, кто его знает.
Из глубины покоев донесся какой-то звук. Дикарь встрепенулся.
