"Прекрасно!", дверь скрипнула и отворилась. Евнух опустился на колено,
расплескав вокруг себя волны алой ткани, и Смит на мгновение увидел на
обращенном к нему лице глаза, в которых еще не полностью рассеялся ужас, но
уже светилась ирония, смешанная с уважением. После этого дверь раскрылась
шире, и он шагнул через порог.
И очутился в комнате, более всего напоминавшей подводный грот. Стены
были обтянуты зеленой парчой, вдоль них располагались низкие, тоже зеленые,
диваны; на зеленом кресле под свисавшим с потолка зеленым светильником
сидела, словно королева на троне, ослепительная Водир, и языки пламени ее
роскошных волос клубились вокруг нее. На ней было платье из зеленого
бархата; в соответствии с требованиями венерианской моды, одно плечо было
полностью открыто, а сбоку имелся высокий разрез, при каждом движении
обнажавший стройную белоснежную ногу.
Смит впервые увидел ее при ярком свете. Она была невероятно
привлекательна со своими медными волосами, волнами спадающими на плечи, и
бледным, слегка улыбающимся лицом. Обрамленные длинными ресницами черные
миндалевидные глаза, свойственные ее расе, спокойно встретили стальной
взгляд Смита.
Он нетерпеливо отбросил назад мешавший ему капюшон.
- Могу я наконец снять его? Мы здесь в безопасности?
Она коротко рассмеялась, и смех ее прозвенел, подобно колокольчику.
- В безопасности? - с иронией воскликнула она. - Конечно, снимите его,
если хотите. Мы зашли уже настолько далеко, что можем не придавать значения
подобным пустякам.
Когда с его плеч соскользнули складки великолепной ткани, обнажившие
коричневую куртку космического навигатора, Водир с явным любопытством
оглядела его, так как видела Смита только в слабом свете электрического
фонаря.
Этот могучий мужчина, затянутый в кожу, со смуглым обветренным лицом,
на котором читались настороженность и почтительность, резко диссонировал с
обстановкой изысканного будуара.
Она всмотрелась в его мужественное лицо, испещренное следами лучевых
ударов термопистолета и шрамами от ножей и когтей; лицо, на котором
неизгладимый отпечаток оставили скитания на бесконечных дорогах космоса.
Казалось очевидным, что недоверчивость и решительность были главными
чертами его характера, так же, пожалуй, как и непреклонность; они сквозили
в каждой складке лица. Встретившись взглядом со спокойными непроницаемыми
глазами, она почувствовала нечто вроде удара тока, словно коснувшись
провода под напряжением. Это были глаза человека, привыкшего убивать в
случае необходимости, убивать быстро и без лишних колебаний.
И тогда она поняла, что нуждалась именно в таком человеке. Слухи о
репутации Нортвеста Смита достигли даже перламутровых коридоров Минги. Но
даже если бы и не знала никогда раньше о нем и о приписываемых ему
подвигах, она все равно поняла бы по холодному дерзкому взгляду, что перед
ней находится единственный человек, способный помочь ей, если только это в
человеческих силах.
Не только подобные, но и многие другие мысли молниеносно пронеслись у
нее в голове, сталкиваясь, словно скрестившиеся клинки. Она прикрыла глаза,
стараясь прекратить немой поединок, выдававший все, что она знала о
грозившей им смертельной опасности, и медленно произнесла его имя:
"Нортвест... Смит..." - тоном, в котором неопытный слух уловил бы только
мечтательные нотки.
- К вашим услугам, - ответил Смит, и в его вежливых словах отчетливо
прозвучал намек на насмешку.
Она не ответила и только медленно смерила его взглядом с головы до
ног.
- Чего вы хотите от меня? - спросил он уже с нотками нетерпения.
- Я нуждалась в услугах человека из порта, - ответила она тихим
подавленным голосом. - Я не слишком хорошо разглядела вас. Там, возле
порта, можно встретить многих навигаторов. Но вы - только один, о человек
Земли...
Она протянула руки и прильнула к Смиту, склонившись, как камыш на
ветру, и ее руки нежно обвили его шею, и ее губы оказались совсем близко от
его губ...
Смит прищурившись посмотрел на нее. Он достаточно хорошо знал
обитателей Венеры, чтобы разгадать ожесточенную схватку различных мотивов,
которыми руководствуется в своих поступках каждый из них. К тому же он
успел заметить разыгравшуюся в ней борьбу, прежде чем она опустила веки.
Она подняла на него недоуменный взгляд, не веря, что еще не оказалась
в его объятьях.
- К'а ло-валл? - пробормотала она. - Неужели ты так холоден, человек
Земли? Или я столь мало желанна для мужчины?
Продолжая молчать, он взглянул ей в лицо, и кровь забурлила в его
жилах помимо желания. Слишком много столетий в девушках Минги воспитывалось
искусство очаровывать мужчин, чтобы Нортвест Смит не почувствовал желания
откликнуться на приглашение ее глаз. От ее медных волос на него пахнуло
нежным ароматом, облегающее бархатное платье соблазнительно подчеркивало
прелести ее тела, о белизне которого можно было догадаться по
ослепительному блеску выглядывавшего бедра. Но Смит ухмыльнулся и
отодвинулся.
- Нет, - сказал он, - вы великолепно владеете своим искусством, но
меня не устраивает эта ситуация.
- Что вы хотите сказать?
- Я должен знать гораздо больше, чем сейчас, прежде чем решить, стоит
ли мне идти дальше.
- Глупец! - воскликнула она с раздражением. - Вы и так уже влезли в
эту историю по уши. Вы находитесь в центре событий - с того момента, как
пересекли порог двери в наружной стене. И все пути отступления для вас
отрезаны.
- Но это получилось так легко, - пробормотал Смит. - Пожалуй, даже
слишком легко.
Она придвинулась ближе и, прищурившись, пристально взглянула на него,
мгновенно отбросив всякие попытки соблазна.
- Вы тоже обратили внимание?.. - спросила она почти шепотом. - Вам
тоже показалось, что это было слишком просто? Великий Шаор, если бы я могла
быть уверена! - И ее прекрасное лицо исказила гримаса ужаса.
- Может быть, мы все-таки присядем, и вы все расскажете, - предложил
Смит, никогда не забывавший о таком замечательном качестве, как
практичность.
Она коснулась своей рукой, белой, как молоко, и нежной, как шелк, его
смуглой руки и увлекла за собой на один из низких диванов, расставленных
вдоль стен комнаты. В жесте сквозило неосознанное кокетство, веками и
поколениями прививавшееся ее расе, тем не менее Смит заметил, что рука
Водир слегка дрожала.
- Скажите же наконец, чего вы так боитесь? - спросил он с
любопытством, когда они расположились на зеленом бархате. - Вы же знаете,
что смерть приходит только однажды.
Она презрительно тряхнула своей медной гривой.
- Речь не о том. По крайней мере... Нет, я сама хотела бы знать, что
пугает меня, - а неведение хуже всего. Но я хотела бы... Я предпочла бы,
чтобы это не оказалось таким простым делом - привести вас сюда.
- Везде было совершенно безлюдно, - задумчиво заметил Смит. - Мы не
встретили ни души. Нигде ни одного стража. Только один раз нам попалось
живое существо - рабыня. Мы столкнулись с ней в коридоре перед вашей
комнатой.
- И что она сделала? - замирающим голосом спросила Водир.
- Она упала... Вообще по тому, как она вела себя, можно было подумать,
что ей повстречался по меньшей мере сам дьявол.
- Тогда все в порядке, - с облегчением сказала она. - Рабыня приняла
вас за... Алендара. - Ее голос слегка дрогнул, прежде чем произнести это
имя, как будто в нем было нечто ужасное. - Он обычно тоже бывает одет в
плащ. Но появляется здесь крайне редко.
- Я никогда не встречал его, - промолвил Смит. - Неужели он настолько
ужасен? Рабыня едва не потеряла сознание, увидев меня.
- О, тише, бога ради, тише! - взмолилась Водир, и голос ее был полон
страха. - Нельзя говорить о нем подобное. Он... Именно так и нужно вести
себя при встрече с ним - пасть ниц и спрятать лицо. Если бы только я...
Смит резко повернулся к ней, вгляделся в черные глаза. И отчетливо
увидел там, в самой глубине, прячущийся неописуемый ужас.
- О чем вы говорите? - спросил он.
Она съежилась, сотрясаемая дрожью, и ее испуганный взгляд обежал стены
комнаты.
- Разве вы не чувствуете? - шепотом спросила она, и этот шепот
прозвучал, помимо ее желания, как ласка.
Он улыбнулся про себя, подумав, насколько сильна была в ней
куртизанка, инстинктивно старающаяся быть привлекательной и сохраняющая
интонации соблазна в голосе, даже умирая от страха.
- ...И так всегда, всегда! - рыдала она. - Немая, тайная угроза,
постоянно бродящая вокруг тебя! Она здесь повсюду, в любом помещении
дворца, в любом коридоре. Разве вы не почувствовали это, когда оказались
внутри?
- Да, пожалуй, - медленно произнес Смит. - Да, у меня было ощущение
чего-то, подкарауливающего за темными дверными проемами, какого-то
витающего в воздухе неясного напряжения...
- Смертельная, страшная опасность, невыразимый ужас... О, я чувствую
его везде, куда бы ни пошла, где бы ни находилась... Он проник в меня,
пропитал все мое существо, стал частью моего тела и моей души...
Смит понял, что с ней вот-вот произойдет истерика, и быстро спросил:
- Зачем вы искали меня в порту?
- Я не могу сказать, что сделала это намеренно. - Она с явным усилием
справилась с собой, после чего продолжала уже более спокойным тоном: - Я
действительно искала кого-нибудь из завсегдатаев порта, как уже говорила,
но он был нужен мне совсем для другого. Для чего, теперь уже не имеет
значения. Но, когда я осветила вас лучом фонаря и узнала... Видите ли, я
слышала о вас в связи... с делом Лаккманда.
- Но о чем все-таки идет речь? И как я могу помочь?
- Это длинная история, - ответила она, - и настолько необычная, что
вам трудно будет поверить, что не выдумана. К тому же все в ней слишком
туманно, неопределенно, чтобы вы восприняли ее всерьез. Тем не менее я
знаю, что... Кстати, вы знакомы с историей Минги?
- Немного. Я слышал, что ее начало теряется в глубине веков.
- Уходит к началу мира - и даже еще дальше. Я не уверена, что вы
поймете меня. Дело в том, что здесь, на Венере, мы находимся гораздо ближе
к истокам жизни, чем вы на Земле. Жизнь развивалась гораздо быстрее и шла
иными путями, чем представляют себе ваши ученые. На Земле цивилизация
формировалась достаточно медленно, чтобы... чтобы элементали - эти
зародыши, предтечи жизни - успели уйти во мрак небытия и забвения. Но на
Венере... О, как ужасно, когда человек развивается слишком быстро! Жизнь -
порождение мрака и тайны, в ее рождении участвуют существа слишком странные
и слишком жуткие. Земная цивилизация созревала сравнительно медленно, и к
тому времени, когда люди стали настолько культурными, чтобы
заинтересоваться своим прошлым, они оказались достаточно далеко от истоков,
чтобы иметь счастье ничего не узнать о них. Но мы на Венере слишком ясно,
слишком отчетливо видим эти мрачные истоки... Великий Шаор, спаси меня! О,
что мне пришлось пережить!
Ее руки взметнулись к лицу, словно пытаясь остановить внезапно
хлынувший из глаз ужас, и волна медных волос окутала душистым облаком
грудь. Даже сейчас она оставалась соблазнительным, желанным созданием - это
было для нее столь же естественно, как дыхание.
В наступившей тишине Смит невольно посмотрел по сторонам. В комнате
царило угрожающее спокойствие.
Чтобы удержать дрожь, Водир обхватила свое обтянутое бархатом колено,
после чего продолжала:
- Цитадель Минга - сооружение настолько древнее, что никто не знает,
когда она была основана. Фар-Турса, вышедший из морских туманов со своим
войском и основавший город у подножия гор, строил первые дома под стенами
крепости, уже находившейся здесь. И Алендар стал продавать девушек Минги
морякам, и люди начали селиться тут, и возник большой город. Такова
легенда, но выходит, что Минга была всегда.
Алендар, владевший крепостью, растил девушек с медными волосами и
обучал их искусству очаровывать мужчин, охраняя их с помощью странного
