как завтра располагаешь временем?
- Моя беда в том и заключается, что теперь я постоянно располагаю
временем.
- Понятно. Тогда так. Встречаемся завтра, в девять утра. Улица Правды,
24. Ты, конечно, знаешь это место?
- Конечно. Там редакция "Комсомолки".
- Не только. Одним словом, встречаемся там. В девять.
Когда Леня, с бородой, которая могла бы на миг вывести из равновесия
самого Маркса, появлялся в коридорах редакции, начинался переполох,
сравнимый с появлением лисицы в курятнике. Через несколько минут все стихало
в напряженном ожидании. Сотрудники газет замирали, вслушиваясь в
неторопливые шаги и заговорщицки переглядывались.
Леня знал ответы на все вопросы. Даже тот, кто не знает ни одного
ответа, ни на один вопрос, выглядит предпочтительней. Сомнение говорит о
том, что у человека есть духовный резерв. Он способен к развитию. Отсутствие
сомнений - есть признак интеллектуального застоя.
Но, сверх того, Леня был пророком. Может быть, в средние века люди
умели благодарно внимать пророчествам и, возможно, Нострадамус пользовался
уважением и любовью сограждан еще до того, как помер. А, возможно, он был
непроходимым занудой, чумой, от которой шарахались в разные стороны и
забивались в первую попавшуюся щель. Точно, как от Лени.
Филимонов и Дрозд, ничего не подозревая, шли по пустынному коридору
навстречу коренастой фигуре.
- Вам кого? - уверенно остановил их Леня, зажимая под мышкой
внушительную деловую папку. (Не иначе, как генеральный директор акционерного
общества).
- Мы к Воробьеву, - ответил Дрозд и оценивающе взглянул на Леню.
- Очень хорошо! Позвольте, представиться. Леонид Сизов. Философ.
Ничего не оставалось делать, как назвать себя.
- Я, кстати, то же, к Воробьеву. Так что, нам по пути, - заявил Леня и,
не смущаясь, поменял направление движения на противоположное.
На вежливый стук никто не отвечал. Дрозд прибавил агрессивности и
принялся терзать дверную ручку. Нетерпеливо.
- Мы же договорились, - громко возмущался он, - Мы же вчера обо всем
договорились. Это никак на него не похоже. Что за ерунда?
И в этот момент троица явственно различила осторожные шаги за дверью.
- Это ты, что ли, Георгий?
- Ну, конечно, я. А кто же еще?
- Минуточку.
Щелкнул французский замок, и дверь распахнулась. На пороге стоял
улыбающийся круглолицый человек. Спортивный ежик. (Утренние пробежки,
гимнастика, холодный душ). Однако, уже в следующее мгновение лицо человека
преобразилось. Арлекин превратился в Пьеро. (Никаких пробежек по утрам,
никакой гимнастики и никакого холодного душа).
- Что с тобой? - не удержался Дрозд.
- Зуб, - простонал "Пьеро". Подпирая правую щеку, он метнулся в угол и
понуро юркнул на свое рабочее место.
Георгий уселся в глубокое кресло. Рядом безмолвно опустился на стул
Филимонов. Философ остался посреди комнаты и свободной правой рукой
обшаривал собственные карманы.
- Вот, - он выложил на стол упаковку таблеток, - Помогает от любой
боли. Примите, Саша. Как рукой снимет!
Воробьев, словно, только что увидел Леню.
- А, это Вы. Здравствуйте. С чем пожаловали на этот раз?
- Да, Вы примите таблеточку. Сразу станет легче.
- Вот это, вряд ли. Не стоит беспокоится. Уже проходит. Так что у Вас?
- Да, так. Есть один интересный проект.
- Слушаю Вас, - покорно сказал Воробьев. По опыту, он знал, что лучше
дать Леониду выговориться и не перебивать. А потом, исходя из обстоятельств,
найти вариант, позволяющий мирно завершить беседу джентльменским отказом.
Леня подсел почти вплотную, не выпуская из рук папку, и профессионально
приступил к делу.
- Все мы с облегчением перевели дух, когда рухнули ложные
коммунистические догмы, фальшивые ценности и бесплодные идеи. Не так ли?
Появилась надежда, что общество способно очиститься от прошлого и обрести
твердую почву под ногами. Начать Великое духовное возрождение! Пугающую
пустоту советского человека необходимо наполнить русским православным
содержанием. К сожалению, церковь не улавливает стремительных перемен.
Высшее духовное начальство консервативно. Оно пытается достичь целей теми же
средствами, что и сто лет тому назад. Церковное руководство довольствуется
тем, что увеличилось число прихожан, а церковная касса активно пополняется.
Они не хотят видеть, что вера превращается в моду. Что нательный крестик -
интимный и святой символ, носят вместо украшения, напоказ. Не потому ли
теперь, перед тем, как взять в руки автомат, убийца сначала креститься?
Обществу нужны подвижники. Люди, которые своими благородными делами способны
привлечь внимание. Только личный пример самоотверженных людей может разжечь
истинную искру веры. Я хочу организовать массовый велопробег в Иерусалим. К
святым местам! Это стало бы заметным событием. Не сомневаюсь, что оказало бы
огромное влияние на людей. Необходима, конечно, поддержка средств массовой
информации. Велопробег должен быть ярко освещен в печати. Естественно, не
обойтись без помощи спонсоров.
Леонид вскочил и возбужденно прошелся по кабинету.
- Ну, как? Что Вы на это скажите? - Он обвел присутствующих опасными
глазами. Словно, к ним был присоединен искрящийся бикфордов шнур.
- А почему бы Вам не обратиться с этим проектом в Московский
патриархат?
- Ну, я же объяснил. Церковное начальство не готово к таким современным
способам популяризации религиозных идей, - он вернулся на место и добавил, -
Кроме того, я там уже побывал.
Минут десять все сидели молча, и наблюдали за сосредоточенным
выражением лица Воробьева. (Ставка верховного главнокомандования).
- Хорошо, Леонид! Я могу Вам гарантировать самое пристальное внимание
прессы к велопробегу. Выступить спонсором, однако, мы не сможем. В настоящее
время дела издательства, увы, далеки от благополучных. Я очень сожалею!
Воробьев ткнул пальцем в "Тихий океан" и раскрашенный, как пасхальное
яйцо, глобус - закружило. Воробьев космонавтом облетал землю и разглядывал
замысловатые очертания континентов.
- Общество гибнет! - вскочил Леня, - Неужели и Вы этого не видите? Если
мы сегодня не будем вкладывать деньги в духовное совершенствование народа,
то нас всех завтра ожидает катастрофа.
- Отчего же? Мы, именно, вкладываем деньги в духовное развитие народа,
издавая книги - духовную пищу.
- Что Вы издаете? Какую духовную пищу? На прилавках одна муть, сплошная
порнография и насилие. И Вы это называете духовной пищей?
- Отчего же? Мы пропагандируем принципы правового государства,
демократии и гуманизма.
- Правовое государство, демократия и гуманизм как тройка, семерка и
туз! Если у кого-то объявляется пять раз кряду, то можно не сомневаться -
перед Вами мошенник.
- Леонид! Простите, но мне, кажется, что Вы сгущаете краски. Что
говорить? В России теперь трудные времена. Но бывало и похуже, если
вспомнить историю. Тем не менее, я вижу свет в конце тоннеля и верю, что, в
конце концов, и у нас, в России, человек сможет стать счастливым.
- Счастлив тот, кто не стремится к счастью. Впрочем, Вам все равно
этого не понять.
Леонид решительно двинулся к двери и, не обернувшись, вышел.
- Извините, господа! Но Вы видите, что творится? Может быть, я против
православия на Руси? Да, я - готов Вам признаться, мужики, сам сделал все,
что мог, чтоб поверить в Бога! И покрестился, и Евангелие на ночь под
подушку клал, и в церковь ходил. И что? Чувствовал себя, как последняя
бездарность на профессиональной сцене. Жалким и смешным. Нет. Уж лучше, мне
оставаться в своей роли. Вы, кстати, сами не обратились к Богу на волне
всеобщего прозрения?
- Я не принимаю участие в массовых компаниях. Из принципиальных
соображений, - сказал Дрозд.
- А мне, если честно, как-то, не до того, было, - дополнил Филимонов, -
Кроме того, я всегда воспринимал религию, как некую идеологию, выгодную
классу церковнослужителей. Так же, как идеологию рабовладельцев, феодалов,
капиталистов и коммунистов. Только коммунисты не поняли, что церковь не
нужно было отвергать. Нужно было ее поставить себе на службу.
- Ты когда до этого дошел? - искренне подивился Дрозд.
- А, пока, год на диване валялся.
- Тебе бы на эту тему с "нашим" философом побеседовать, - усмехнулся
Воробьев, - Но Вы заметили, однако, как плавно поменялись местами атеисты и
верующие? Воинственный атеизм уступил место агрессивному православию! Вера в
Бога превращает верующего человека в обладателя "единственно верного
учения", которое немедленно сказывается на его поведении. Надменное желание
поучать, наставлять и все это на фоне совершенно оскорбительной
снисходительности. Гордыня атеиста - карлик в сравнении с гордыней
верующего, прикрытой, для виду, смиренностью.
- Но тип занятный, - отметил Филимонов.
- "Тройка, семерка и туз" - это он закрутил лихо, доложу я Вам, -
восхитился Дрозд.
- Это он может! Мужик, он, конечно, оригинальный. Но! - Воробьев
элегантно подвесил паузу на кончик указательного пальца, - Но! В одном он
мучительно однообразен! Все его проекты - это замаскированное выманивание
денег у простодушных людей. Всегда!
- А мы, вот, не маскируясь, пришли просить у тебя денег, - в лоб заявил
Дрозд, - Но, поскольку не считаем тебя простодушным, готовы принять деньги
на твоих условиях.
Георгий согнал улыбку с лица и уже без всякой иронии, рассказал о деле.
Опять закружился глобус. Опять унесло хозяина кабинета в космическую
беспредельность.
- Хотите выпить, мужики? - неожиданно предложил он.
Дрозд неуверенно покосился на друга.
- Ты, как?
Филимонов отрицательно мотнул тяжелой, как гиря, головой.
Когда вместо ответа предлагают выпить, это равносильно отказу. А пить
за неудачу совсем не хотелось.
Леня, однако, не спешил подальше от того места, где ему, только что,
подпортили настроение. Из здания он вышел, но, там, у входа и застрял,
подперев к стене рыжеволосого журналиста Василия. Методика "оцепления", по
всей видимости, была разработана тщательнейшим образом. Василий беспомощно
озирался, хоть и знал наперед, что ожидать помощи от коллег в этой ситуации
наивно. Все равно, что кричать "Караул!" в два часа ночи на городском
пустыре.
Заметив Дрозда, он заволновался, угадывая в нем свой шанс на спасение.
Дрозд человек посторонний, рассудительный, а самое главное - жесткий.
- Жора! Привет, дорогой! - Последний раз Василий вкладывал столько
нежности в короткую фразу лет десять назад. "Я люблю тебя!" - говорил он
тогда одной хладнокровной девице - настоящей русской красавице! Она
посмеивалась. Она мечтала принять участие в конкурсе красоты, стать первой и
покорить Голливуд! В результате, ей удалось провести две недели в ялтинском
Доме отдыха "Актер". Вместе с еще одной претенденткой на королевскую корону
они "обслуживали" очень известного и, конечно, избалованного эстрадного
певца. Тем дело и кончилось. Парадокс! Но женская красота редко делает ее
обладательницу счастливой.
- Здорово, Вася! - Георгий протянул ему длинную, как китайская граница,
руку. Так, что Лене пришлось уступить часть "завоеванной территории" и
перегруппировать силы, ввиду изменившейся обстановки.
- А как Вы относитесь к теперешнему показу по субботам фильмов
Тарковского? - выпустил он одиночный, для проверки, выстрел.
- Упрощенно, - съязвил Дрозд.
- То есть? Не понял.
- Стараюсь не смотреть. Что тут не понятного?
