батывался под сталинским псевдонимом, причем, девиз проекта - не по
инициативе верноподданных низов, а по инициативе самого Сталина. Авиа-
конструктор В. Шавров свидетельствует: "Девиз "Иванов" - по указанию
Сталина (это был его телеграфный адрес)". (История конструкций самоле-
тов в СССР 1938 - 1950. М., Машиностроение, 1988, с. 45). Самолета еще
нет, конструкторы еще и карандашей в руки не взяли, а Сталин уже дал
самолету свое имя. А ведь это именно тот самолет, на который Сталин
делает ставку в грядущей Второй мировой войне, о необходимости и неиз-
бежности которой он говорит постоянно и открыто. Есть ли другой само-
лет, на разработку которого Сталин бросил столько конструкторских сил?
Что же нужно заказчику?
Может быть, "Иванов" - стратегический бомбардировщик, который соз-
дается для того, чтобы отбить у потенциальных агрессоров желание напа-
дать? Нет. Это не так. Стратегический бомбардировщик уже создан.
Вспомним: идет тот самый 1936 год, в котором Петляков завершил работу
над ТБ-7. Если Сталин намерен войну предотвратить, то не надо собирать
конструкторов, не надо ставить им задачу на разработку нового самоле-
та, а надо просто пустить в серию ТБ-7. Вот его бы и назвать "Ивано-
вым" или прямо и открыто - "Сталиным". Какая символика: тут вам и по-
лет в заоблачных недосягаемых высотах, тут и мощь несокрушимая, и сила
удара, и предупреждение врагам, и много еще всякого придумали бы поэты
и пропагандисты. Но нет. Не нужен товарищу Сталину самолет для пре-
дотвращения войны.
А, может быть, товарищ Сталин считает, что грядущая война будет
святой оборонительной войной в защиту Отечества и потому повелел соз-
дать лучший в мире истребитель, который защитит наше мирное небо? Нет.
Товарищ Сталин так не считает, страну и армию к оборонительной войне
не готовит. Я даже бумагу тратить не буду на доказательства того, что
"великая отечественная" случилась по недоразумению, по оплошности,
вопреки сталинским планам и замыслам. А вот на что мне не жалко време-
ни, сил и бумаги, так это на доказательства простого факта - Сталин к
войне готовился. Готовился, так, как никто не готовился. Весь народ
богатейшей в мире страны двадцать лет ютился в бараках, недоедал. тол-
кался по очередям, доходил до людоедства и трупоедства ради того, что-
бы подготовить армию к войне. Правда, не к великой и не к отечествен-
ной.
Вот смотрите, среди присутствующих на сталинской даче - Николай По-
ликарпов. В предыдущем 1935 году на авиационной выставке в Милане по-
ликарповский И-15 бис официально признан лучшим истребителем в мире, а
у Поликарпова уже в серии И-16 и кое-что в разработке. Поликарпов -
лидер в мировой гонке за лучший истребитель. Оставьте Поликарпова, не
мешайте ему, не отвлекайте его: он знает, как делать истребители,
только не сбивайте его с темпа. Идет гонка, и каждый час, каждая мину-
та - на вес крови. Но, нет. Отвлекитесь, товарищ Поликарпов. Есть ра-
бота важнее, чем создание истребителя. Не интересует товарища Сталина
истребитель для оборонительной войны.
Итак, каким же рисовался Сталину идеальный боевой самолет, на раз-
работку которого от отвлекает своих лучших конструкторов, как создате-
лей бомбардировщиков, так и создателей истребителей? Сам Сталин объяс-
нил свое требование в трех словах - самолет чистого неба. Если это не
до конца ясно, я объясню в двух словах - крылатый шакал.
Для того, чтобы зримо представить сталинский замысел, нам надо из
1936 года мысленно перенестись в декабрь 1941 года на жемчужные берега
Гавайских островов. Яркое солнечное утро. Американский флот - в гава-
ни. В 7.55 в порту на сигнальной мачте поднимается синий "предвари-
тельный" сигнал, который дублируется всеми кораблями флота. После это-
го "предварительные" одновременно на всех кораблях скользнут вниз,
зальются трелями боцманские дудки, запоют горны на эсминцах и крейсе-
рах, грянут оркестры на линкорах, и ровно в 8.00 поплывут вверх носо-
вые гюйсы и кормовые государственные флаги...
Так было всегда, но нас занесло в то самое утро, когда торжествен-
ную церемонию завершить не удалось: в 7.00 "предварительные" флаги
скользят вверх, из-под восходящего солнца заходит первая волна японс-
ких бомбардировщиков, торпедоносцев и истребителей. В первой волне -
183 самолета. Из них истребителей прикрытия - меньше четверти. Мощное
истребительное прикрытие в этой обстановке не требуется. Японская воз-
душная армада в основном состоит из ударных самолетов - бомбардировщи-
ков и торпедоносцев "Никаязима" Б-5Н1 и Б-5Н2.
Вот именно эти самолеты нас интересуют. В их конструкции и характе-
ристиках нет ничего выдающегося, но во внезапном ударе они великолеп-
ны. По виду, размерам, летным характеристикам "Никадзима" Б-5Н больше
похож на истребитель, чем на бомбардировщик. Это даст ему возможность
проноситься над целью так низко, что с кораблей и с земли видны лица
пилотов, так низко, что промах при сбросе смертоносного груза практи-
чески исключен. "Никадзима" Б-5Н - низконесущий моноплан, двигатель
один - радиальный, двухрядный, с воздушным охлаждением. В некоторых
самолетах экипаж из трех человек: пилот, штурман, стрелок. Но на боль-
шинстве - только два человека: самолеты используются плотными группа-
ми, как рои разъяренных ос, потому совсем не обязательно в каждом са-
молете иметь штурмана. Бомбовая нагрузка самолета - меньше тонны, но
каждый удар - в упор. Оборонительное вооружение самолета Б-5Н относи-
тельно слабое - один-два пулемета для защиты задней полусферы. Оборо-
нительного вооружения на ударных самолетах много не надо по той же
причине, по которой не требуется сильного истребительного прикрытия:
американские самолеты не имеют времени и возможности подняться в небо
и отразить японское нападение. Б-5Н - самолет чистого неба, в котором
самолетов противника или очень мало, или совсем нет.
Славно поработали легкие бомбардировщики "Никадзима" Б-5Н в
Перл-Харборе, но на этом героическая страница и закрывается. Внезапный
удар был недостаточно мощным, чтобы вывести надолго из войны амери-
канский флот и авиацию. В следующих боях, когда американцы пришли в
себя, когда началась обыкновенная война без ударов ножом в глотку спя-
щему, Б-5Н себя особенно не проявил. Производство этих самолетов про-
должалось еще некоторое время. Всего их построили чуть более 1200, и
на том их история завершилась.
Б-5Н был создан для ситуации, когда в небе ему никто не мешает ра-
ботать. Б-5Н страшен слабым и беззащитным, страшен в группе, страшен
во внезапном нападении. Страшен, как стая свирепых, кровожадных гиен,
которые не отличаются ни особой силой, ни скоростью, но имеют мощные
клыки и действуют сворой против того, кто слабее, против того, кто не
ждет нападения и не готов его отражать.
А при чем тут наш родной советский "Иванов"?
А притом, что он почти точная копия японского воздушного агрессора.
Летом 1936 года никто не мог предполагать, что случится в Перл-Хар-
боре через пять лет. Летом 1936 года самолета "Никадзима" Б-5Н еще не
было. Был только проект, который японцами не афишировался. Поэтому
нельзя предположить, что советские конструкторы копировали японцев.
Копирование требует времени. Даже если бы и удалось украсть техничес-
кую документацию (а это горы бумаги), то все равно на перевод (с
японского!) потребовалось бы несколько лет. "Никадзима" Б-5Н в Японии
и сразу несколько вариантов "Иванова" в СССР создавались почти парал-
лельно: первый полет Б-5Н - в январе 1937 года, первый полет "Иванова"
- 25 августа того же года.
Поэтому мы говорим не о копировании, а о двух самостоятельных про-
цессах развития, которые очень сходны.
Это не все: были построены самолеты "Иванов" Немана, "Иванов" Поли-
карпова, "Иванов" Сухого. - Каждый конструктор ревниво оберегал свои
секреты от соперников, но у каждого советского конструктора вырисовы-
вался все тот же крылатый шакал: легкий бомбардировщик, по виду, раз-
мерам и летным характеристикам больше похожий на истребитель.
Каждый советский конструктор независимо от своих конкурентов выбрал
все туже схему: низконесущий моноплан, двигатель один, радиальный,
двухрядный с воздушным охлаждением. Каждый советский конструктор пред-
лагал свой вариант "Иванова", но каждый вариант поразительно похож на
своих незнакомых собратьев и на далекого японского брата по духу и за-
мыслу И это не чудо: просто всем конструкторам поставили задачу: соз-
дать инструмент для определенного вида работы, для той самой работы,
которую через несколько лет будут делать японские самолеты в небе
Перл-Харбора. А раз работа предстоит та же самая, то и инструмент для
ее выполнения каждый конструктор создаст примерно одинаковый.
Если всем ученикам в классе задать одну задачу, то все правильные
ответы будут одинаковыми.
А кроме того, в ходе работ над проектом "Иванов" чья-то невидимая,
но властная рука направляла тех, кто уклонялся от генерального курса.
На первый взгляд, вмешательство на высшем уровне в работу конструкто-
ров - это просто прихоти капризного барина. Например, некоторые конс-
трукторы ставили на опытные образцы по две огневые точки: одна - для
защиты задней верхней полусферы, другая - задней нижней. Таких попра-
вили - обойдемся одной точкой, заднюю нижнюю полусферу защищать неза-
чем. Некоторые прикрывали экипаж и важнейшие узлы броневыми плитами со
всех сторон. Их поправили: прикрывать только снизу и с бортов. Павел
Сухой свой "Иванов" в первом варианте сделал цельнометаллическим. Поп-
роще - сказал чей-то грозный голос. Попроще. Крылья пусть остаются ме-
таллическими, а корпус можно делать фанерным. Упадет скорость? Ничего.
Пусть падает.
Странный вкус у товарища Сталина? Нет. Это стальная логика: мы на-
носим внезапный удар и давим авиацию противника на земле, после этого
летаем в чистом небе. Самолет противника в небе - это редкий случай.
Пилот прикрыт спереди широколобым двигателем воздушного охлаждения,
который не чувствителен даже к пробоинам в цилиндрах. Осталось прик-
рыть экипаж снизу и с бортов. Нападать на наши самолеты сверху и сзади
будут редко, обойдемся одной пулеметной установкой, а перегружать лиш-
ней броней незачем; мы подходим на низких высотах, истребитель против-
ника ниже нас оказаться не может. Некоторые конструкторы предлагали
экипаж из трех человек: летчик, штурман и стрелок. Опять одернули:
хватит двоих - самолеты противника мы внезапным ударом уничтожим на
земле, и потому стрелку в воздухе все равно много работы не будет. И
штурману работы немного - мы действуем плотными группами, как разъ-
яренные осы: смотри на ведущего, следуй за ним, действуй, как он. Так
что работу штурмана и стрелка совмещаем, за счет этого добавляем по-
лезную бомбовую нагрузку Оборонительные возможности снижаем, наступа-
тельные - повышаем.
Между советскими прототипами "Иванова" и японским воздушным агрес-
сором были различия. Они диктовались тем, что главное для Японии -
контроль над океаном, для нас - контроль над континентом. Поэтому
"Иванов" в варианте торпедоносца пока не разрабатывался. Зато его воз-
можности по нанесению внезапных ударов по аэродромам резко превосходи-
ли все то, что было на вооружении любой другой страны.
В 1941 году Красная Армия применила совершенно необычное оружие:
наземные подвижные реактивные установки залпового огня БМ-8 и БМ-13,
которые вошли в историю как "Сталинские органы" или "Катюши". Они
стреляли снарядами М-8 (калибр 82-мм) и М-13 (калибр 132-мм). Залп
нескольких установок - это лавина огня со скрежетом, ревом и грохотом.
Многие германские солдаты, офицеры и генералы свидетельствуют, что это
было жуткое оружие.
Реактивные снаряды М-8 и М-13 применялись также и со многих типов
