каменные стены), что сам Черчилль просит товарища Сталина этим делом
заняться. Черчилль приглашает, просит, разъясняет, убеждает, настаивает и
даже угрожает. Так наша официальная история и пишет: "В правящих кругах
Англии зрели различные планы "оказания давления" на Советский Союз, с тем
чтобы заставить его выступить против Германии" (История Великой
Отечественной войны Советского Союза. 1941-1945. Т. 1. С. 403),
И каждый наш генерал знал, что дело обстоит именно так. Маршал Советского
Союза А. И. Еременко: "Определенные круги в Англии, опасаясь попыток Гитлера
форсировать Ла-Манш, прилагали все усилия, чтобы втянуть нас в войну" (На
западном направлении. С. 477).
Вот так надо вести внешнюю политику. Сталин тайно стягивает войска к
своим западным границам, не Сталину не надо будет потом объяснять
международному общественному мнению, зачем он сокрушил Германию (а заодно
и...), от товарища Сталина имено этого и ждут, на такие действия надеются, о
таких действиях Сталина просят, и даже какие-то британские темные силы на
товарища Сталина "давление оказывают" и "прилагают все усилия, чтобы втянуть
его в войну".
Но удивительное (на первый взгляд) дело: посол Британии в СССР сэр
Стаффорд Криппс постоянно объясняет заместителю Народного комиссара
иностранных дел СССР товарищу А. Я. Вышинскому, что Советский Союз должен
напасть на Германию, но получает решительный ответ: нет, нет и нет!
Ответы дает тот самый Андрей Януарьевич Вышинский, в народе - Ягуарьевич,
который в свое время чуть не посадил товарища Ленина за решетку, но после
победы Ленина Ягуарьевич перекрасился, перековался и перестроился, обратился
верным ленинцем и при Сталине вместе с товарищем Ягодой стал главным
крутильщиком пролетарской мясорубки, потом отправил Ягоду в эту самую
мясорубку, продолжал ее крутить вместе с товарищем Ежовым, потом и Ежов
попал в мясорубку, а Вышинский извернулся и за проявленную изворотливость
был брошен на дипломатический фронт. Вот этот самый Ягуарьевич Изворотливый
принимает британского посла и отвечает, что Советский Союз желает только
мира и ни о какой войне слышать не хочет: мир, мир и только мир.
Многих исследователей смущает вот что. Британский посол сэр Криппс
разъясняет выгоды вступления Советского Союза в войну, а Ягуарьевич
решительно отказывается; Советский Союз - страна миролюбивая, мы ни на кого
не нападаем! Смущает, что Ягуарьевич отвечает сразу, не консультируясь ни с
Молотовым, ни с самим товарищем Сталиным. Из этого делают вывод: политика
Советского Союза была столь миролюбива, что Ягуарьевичу даже не надо было
спрашивать разрешения вышестоящих: ясно и так - мы за мир.
А у меня другое объяснение. Представим себе, что мы - просители, мы
наскребли по карманам все, что у нас было, и идем к большому начальнику (по
слухам - вымогателю и взяточнику) бить челом: подсоби, кормилец, пропадаем.
К начальнику большому нас, понятно, не пускают. Принимает нас холуй,
какой-нибудь Пантерович или Леопардович. Мы просьбу изложили, мнемся,
смотрим в пол, потом эдак осторожно ему наши мятые денежки суем: вот, мол,
вашему начальнику на пропитание...
Вы думаете Тнгрович-Барсович к начальнику за инструкциями побежит: как,
мол, поступить - принимать дары или отказаться?
Да ни в коем случае! Холуй возмутится без начальственных инструкций: да
за кого же ты нас, падла, канаешь?!
Следует внимание обратить вот на что. Ягуарьевич решительно отклоняет
британские просьбы о вступлении Советского Союза в войну. Но! Если
британские предложения неприемлемы товарищам Вышинскому и Молотову и
стоящему за их спинами товарищу Сталину, то следует раз и навсегда "дать
отлуп", чтобы домогательства не повторялись. Но товарищ Вышинский решительно
отвергает предложения Британии, а решительность эта такова, что позволяет
послу Криппсу через неделю просьбу повторить. И опять следует категорический
ответ "Да за кого ж ты нас!.."
Цена всех "решительных" отказов Вышинского определяется тем, что в начале
июня 1941 года тон советской дипломатии вдруг резко изменился. Если очистить
от дипломатической шелухи, то ответ Ягуарьевича на предложение вступить в
войну на сей раз прозвучал примерно так: "Ну хорошо, так и быть, ладно, мы
подумаем. Но что мы за это будем иметь?"
На это последовал радостный вопль из Лондона "Да все, что хотите!"
Если британский ответ втиснуть в рамки приличия, то звучало это так:
"Министр иностранных дел Англии А. Идеи пригласил к себе 13 июня советского
полпреда И. Майского и по поручению премьерминистра заявил, что если в
ближайшем будущем начнется война между СССР и Германией, то английское
правительство готово оказать полное содействие Советскому Союзу" (История
второй мировой войны. Т 3. С. 352)
Вот она, сталинская гениальность! Вот он, Величайший Хитрец всех времен и
народов. Он так поставил себя, что не просто его агрессии ждут десятки
миллионов людей во всей Европе, не просто величайший враг коммунизма
Черчилль упрашивает Сталина агрессию совершить, но товарищ Сталин еще и
потребовал плату за свою агрессию и немедленно получил радостный ответ:
получишь полное содействие!
Тише, ораторы! Я представляю степень вашего возмущения и ваши возражения
знаю. Вы скажете, что официальная советская история совсем другое имеет в
виду: переговоры в Лондоне 13 июня 1941 года - это переговоры о возможной
британской помощи в случае германской агрессии.
Отвечаю.
Вся политика Британии - это уговорить, уломать, убедить Сталина выступить
против Гитлера, втянуть Сталина в войну. Если предполагается оборонительная
война Советского Союза против германской агрессии, то втягивать Сталина в
оборонительную войну не надо: Гитлер нападет и своим нападением Сталина в
войну втянет, и будет Сталин воевать без уговвров Черчилля. Если
предполагается, что агрессором будет Гитлер, то зачем тратить время на
уговоры Сталина? И если предполагается, что Сталин в ближайшие дни станет
жертвой Гитлера, зачем Британии брать какие-то обязательства перед Советским
Союзом? Правда, удивительно: воюющая, стоящая на краю пропасти Британия
берет на себя обязательства оказать полное содействие невоюющему Советскому
Союзу.
А ведь все просто: Черчилль просит Сталина вступить в войну и предлагает
все, что угодно: напади, а я для тебя!
Мои критики генерал-полковник Д. Волкогонов, профессор Г. Городецкий и
другие в своих статьях, а теперь и книгах все как один приводят
интереснейший документ: 16 июня 1941 года Народный комиссар государственной
безопасности СССР товарищ В. Меркулов представил Сталину агентурное
сообщение из штаба Люфтваффе: агрессия Гитлера против СССР подготовлена и
может начаться в любой день. На это сообщение товарищ Сталин решительно
наложил очень понятную резолюцию с точным указанием, к какой именно матери
следует отослать такой источник агентурных сведений.
Мои критики явно не понимают, что один этот пример полностью разрушает
все их построения. Агентурное донесение и чеканная сталинская резолюция на
нем - это документ экстраординарной важности. Это подтверждение (сталинской
подписью заверенное) того, что Сталин до самого последнего момента не верил
в возможность германского нападения. Из этого следует, что ВСЕ действия
Сталина и всех его подчиненных подготовкой к отражению агрессии объяснить
нельзя. Тайно пошли колоссальные массы войск к границам - это не для
отражения агрессии! Войска сбросили ботинки с обмотками и кирзовые сапоги, а
натянули новые, яловые - это не для отражения агрессии! Второй
стратегический эшелон Красной Армии тайно двинулся в западные приграничные
округа - это не для отражения агрессии! Приграничные аэродромы забиты
самолетами - это не для отражения агрессии! Зекам дали в руки оружие - это
не для отражения агрессии!
И никаких контрударов для отражения агрессии не замышлялось. Если бы
какой умник принес на утверждение товарищу Сталину план нанесения
контрударов и отражения агрессии, то товарищ Сталин начертал бы ту же самую
резолюцию. Кстати говоря, мои критики утверждают, что никаких планов
советской агрессии им в архивах найти не удалось. Встречный вопрос: а планы
обороны государства вы нашли? А планы контрударов, о которых нам
рассказывали 50 лет? Где они? Почему их никто никогда не опубликовал? Только
не надо путать планы прикрытия государственной границы с планами обороны
страны и отражения агрессии. Это вещи разные. Так вот, планов обороны
государства обнаружить никак не удается. Потому как не было таких планов,
как и намерений товарища Сталина агрессию отражать. Он в германскую агрессию
не верил. В чем и расписался.
И переговоры в Лондоне 13 июня 1941 года - это вовсе не подготовка к
отражению агрессии. Если бы советский полпред в Лондоне товарищ Майский
доложил товарищу Сталину, что министр иностранных дел Великобритании по
поручению самого Черчилля предложил "полное содействие" в отражении
германской агрессии, то товарищ Сталин товарища Майского послал бы к той же
самой, вполне определенной матери.
И Идена с Черчиллем - к ней же.
У Сталина была еще одна причина отвечать отказом на британские
предложения выступить против Гитлера. Причина в том, что тайный план можно
сохранить в секрете от врагов только в случае, если он неизвестен и друзьям.
Тем более что британский посол в Москве сэр Стаффорд Криппс был глуп и
болтлив.
Сталин развязал Вторую мировую войну для того, чтобы сокрушить Европу. Но
Криппс об этом просто не знает. Криппс считает, что это он, мудрейший
Криппс, уговаривает Сталина в войну вступить, объясняя непонятливому Сталину
важность момента, его выгоду и неповторимость и невозможность ждать до 1942
года.
И вот в начале июня Криппс уловил изменение советского тона: а что мы
будем за это иметь?
Криппс в восторге: это он, премудрый Криппс, кажется, сумел уломать
несговорчивого, неуступчивого Сталина что-то сделать против Гитлера! Весь
мир должен немедленно узнать о том, что это он, гениальнейший Криппс, спас
Британию и весь мир! Помощь близка! Спешите видеть!
Немедленно все окружение Криппса заговорило о близкой войне Советского
Союза против Германии. А сам Криппс на крыльях радости летит в Лондон, и
немедленно в британских газетах предсказатели всех рангов ударились в
обсуждение радостных возможностей...
Реакция Сталина была мгновенной и свирепой - Сообщение ТАСС от 13 июня
1941 года. Оно начинается без всякого вступления: "Еще до приезда
английского посла в СССР г. Криппса в Лондон, особенно же после его приезда,
в английской и вообще в иностранной печати стали муссироваться слухи о
"близости войны между СССР и Германией"... Советский Союз стал будто бы
усиленно готовиться к войне с Германией и сосредоточивает войска у границ
последней... Слухи о том, что СССР готовится к войне с Германией, являются
лживыми и провокационными..."
Товарищ Сталин явно погорячился. Чтобы понять степень его ярости, надо
вспомнить, что после разгрома Наполеона по инициативе России в 1815 году был
созван Венский конгресс, установивший все те правила дипломатической
практики, которые существуют до сего дня. В соответствии с решениями
конгресса дипломат, пусть самого низшего ранга, является представителем
государства. Оскорбление дипломата (любого ранга) является оскорблением
всего государства. Посол - высший дипломатический представитель одного
государства в другом. Оскорбление посла может иметь самые тяжкие
