подавали грейпфрутовый сок, жареный бекон с яичницей, горячие душистые булки
с маслом... И вот после завтрака, еще окутанные кофейным ароматом, они
глядят на глобус и оценивают обстановку: огромный Советский Союз и маленькая
Финляндия!
И ничем они не умнее нас: они оценивают обстановку именно так, как ее
несколько дней назад в высоких кремлевских кабинетах оценивали товарищи
Сталин, Молотов, Берия, Ворошилов: чего с ней возиться? какие могут быть
проблемы!?
Сталину казалось - стоит только цыкнуть... Вот и Гитлеру так кажется. И
Черчиллю в туманном Лондоне непонятно, что это там Красная Армия тычется,
тычется. Всем им в кабинетах не понять, что есть минус 32. Им не понять
разницы между минус 35 и минус 38. Да простит меня гостеприимная, приютившая
меня Британия, не в укор ей будет сказано: тут при минус 3 объявляется
национальное бедствие, останавливаются поезда, замерзают старики в
квартирах, лопаются трубы водопровода и канализации. Когда выпадает снег
глубиной два дюйма, жизнь в прекрасной Британии замирает. Тот, кто видел
Британию под легким снежком, не даст соврать: все кюветы завалены машинами
вверх колесами.
Но сидишь у полыхающего камина в старинном замке, не спеша что-нибудь
шотландское потребляешь со льдом и содовой, кутаешься в сладкий дым
гаванской сигары и понять стараешься: что это там русские возятся? Может,
командиры у них глупые? Или, может, солдат ленив? Или оружие у них
устаревшее?
Норвежцы, канадцы, шведы, эскимосы, финны знают, что такое минус сорок.
Но спросите у британца, у немца, у француза, чувствовал ли он однажды своей
шкурой эти самые минус 40? Способен ли нормальный человек в кирзовых
сапогах, т.е. в брезентовых, прорезиненных, выжить неделю?
Красная Армия выжила. Мало того, задачу выполнила. И этого мало: она еще
и училась. Училась поразительно быстро. Читайте шведские газеты за февраль
1940 года! Так вот там, в тех газетах - не поверите - там восхищение моей
армией. Люди, которые понимают, что есть настоящая зима, в феврале 1940 года
видели перед собою совсем другую армию, совсем не ту, которая два месяца
назад вступила на землю Финляндии. Изменилось решительно все - от рациона
бойца и его экипировки до организации тылового обеспечения корпусов и армий,
от тактики стрелкового отделения до системы стратегического управления на
театре боевых действий...
Гитлер этих изменений не разглядел. Гитлер не уловил поразительной
способности наших бойцов и командиров приспосабливаться к чему угодно, в том
числе и к убийственным условиям Зимней войны.
Интересно, сам Гитлер считал, что в лесах возможна оборона и ведение
партизанских действий, а наступление крупными войсковыми соединениями
невозможно ("Застольные разговоры". 8 сентября 1941 г.). Гитлер не имел в
виду Финляндию, ее леса и ее климат. Гитлер говорил о лесах Западной Европы:
вести бои невозможно. Но когда Красная Армия продиралась через карельские
чащобы целыми дивизиями, корпусами, а затем - и армиями, Гитлер не вспомнил
о том, что наступать в лесах невозможно...
Для Красной Армии война в Финляндии была прививкой от зазнайства, от
шапкозакидательских настроений, от недооценки противника.
Война в Финляндии многому научила Красную Армию: под Москвой в 1941-м и
под Сталинградом в 1942-м германские войска встретили армию, которая умеет
воевать зимой. А вот германскую армию война в Финляндии не научила ничему.
С Гитлером эта война сыграла злую шутку. Не поняв этой войны, не оценив
ее трудностей, Гитлер сделал катастрофически неправильные выводы. Он вдруг
почему-то решил, что Красная Армия к войне не готова, что Красяая Армия ни
на что не способна.
Гитлер просчитался. Он просто не знал, что в моей стране законы логики не
действуют. Гитлер просто не понял, что моя страна живет логике вопреки. Если
Красная Армия не дошла до Хельсинки, то из этого вообще ничего не следует.
Наоборот из этого следует, что до Берлина она способна дойти при любых
условиях. При самых худших из всех теоретически возможных! И она это потом
доказала.
Многие германские генералы осознали, что Красная Армия по результатам
боев в Финляндии оценена неправильно. Осознали быстро. Уже в 1941 году. Уже
в первых боях было установлено, что Красная Армия имеет лучшие в мире танки,
лучшие в мире пушки и гаубицы, лучшие в мире самолеты для агрессивной войны.
Красная Армия имеет такие системы вооружения которых не имеет ни одна армия
мира. Было установлено, что советский солдат способен воевать. Одним словом,
было понято, что германское командование и германская разведка жестоко
просчитались.
Ошибку в тесном кругу признал и сам Гитлер. Это случилось 12 апреля 1942
года. Гитлер сказал следующее: "Вся война с Финляндией в 1940 году - равно
как и вступление русских в Польшу с устаревшими танками и вооружением и
одетыми не по форме солдатами - это не что иное, как грандиозная кампания
дезинформации, поскольку Россия в свое время располагала вооружениями,
которые делали ее наряду с Германией и Японией мировой державой" (Г. Пикер.
Застольные разговоры Гитлера. С. 205). И еще: "У себя в России они создали
невероятно мощную военную промышленность... и чем больше мы узнаем о том,
что происходит в России, тем больше радуемся тому, что вовремя нанесли
решительный удар... Вооружение Красной Армии - наилучшее доказательство
того, что... удалось добиться необычайно больших успехов..." (22 июля 1942
г.)
Заговорил!
Во время боев в Финляндии: они ни на что не способны. Теперь выяснилось -
способны...
Понятно, Гитлер не мог признаться, что жестоко просчитался, что совершил
роковую ошибку, потому он говорит о кампании дезинформации: Сталин, мол,
обманул... Даже если это так, даже если Сталин просто преднамеренно
демонстрировал в Финляндии слабость, а Гитлер этому поверил, то и этот факт
- в пользу Сталина. Тысячи лет назад величайший теоретик войны Сунь-цзы
наставлял полководцев: "Война - это путь обмана. Если твоя армия близко,
покажи врагу, что далеко. Если она далеко, покажи, что близко. Если ты слаб,
покажи силу. Если силен - покажи слабость. Горе тому, кто обманулся".
Никто Гитлера не обманывал в Финляндии. Он и его генералы сами себя
обманули. За что и поплатились.
Даже Гитлер понял: боевые действия в Финляндии НЕЛЬЗЯ расценивать как
проявление слабости Красной Армии.
Прошли десятилетия. Миллионы наших умных людей изучали войну в Финляндии,
но вновь почему-то делали вывод: бои в Финляндии - свидетельство слабости
Красной Армии и ее полной неготовности.
Товарищи дорогие, так мыслил Адольф Гитлер.
Он о-шиб-ся.
И оказался в дураках.
Вы повторяете его ошибку.
Но Гитлеру хватило ума признать ошибку. А нашим людям почему-то ума не
хватает.
Соотечественники, неужто мы с вами глупее бесноватого фюрера?
ГЛАВА 13
ПРО ОГНЕОПАСНЫЕ ТАНКИ
Мотор - такое же оружие танка, как и пушка.
Генерал-полковник Г. Гудериан
У Сталина танков было в несколько раз больше, чем у Гитлера.
И цифры - штука упругая.
Потому защитникам гитлеровской "готовности" надо было придумать какую-то
гадость, какой-то штрих, какую-то характеристику, не содержащую цифр, чтобы
сказать: подумаешь, семикратное превосходство, да они же!..
Долго коммунисты думали, додумались и объявили: советские танки были
огнеопасными, горели, как спички!
Стремление красной пропаганды выпячивать "неготовность" к войне понятно.
Но решительное бесстыдство удивляет.
И пошли Красные историки повторять: пожароопасны, пожароопасны, как
спички в коробке! А за экспертами пошли повторять широкие народные массы.
Быстро эта ложь за пределы государственные выскользнула и пошла гулять по
свету...
Однажды выступаю по французскому телевидению, рассказываю о готовности
Сталина к войне, а мне ведущая с вежливым ехидством: ох, знаем мы эти
русские танки, горели, как спички...
Эта тетя явно отвертку от разводного ключа не отличает, а вот о том, что
танки у Сталина были пожароопасны, она знает твердо. Усвоила. Запомнила.
И все знают.
В Лондоне меня судьба свела с главным редактором одного московского,
очень популярного и с детства мною любимого технического журнала. Я встрече
рад, он рад. Обнялись. Выпили по рюмке чая. О том, о сем. А потом он мне
тихонько, по-дружески: ты вот все про подготовку рассказываешь, народу лапшу
на уши вешаешь, но мы-то люди грамотные, нас не проведешь, мы-то знаем, что
наши танки были... того... огнеопасные.
Вот и все. И семикратное превосходство списано.
Что толку, что их было много? Горели, как спички...
Меня давно вопрос занимал о первоисточнике. Ясно, слух распространяет
красная пропаганда. Но должен, видимо, быть и какой-то еще источник, который
люди считают серьезным. Не могли же люди умные просто так повторять чепуху.
Откуда же это идет?
И каждого спрашиваю: где ж ты такое узнал? А в ответ: да это все знают.
А когда все знают, до источника не докопаешься.
И вот однажды в американской газете "НРС" (25 мая 1990 г.) выступает
историк Иосиф Косинский, разоблачает меня, рассказывает, что численное
превосходство ничего не означало: что толку от сталинских танков, если они
горели факелами!
И меня озарило: да это же он Жукова начитался!
Потому как ничего, кроме Жукова, не читал, то ничего и не понял.
А дело обстояло как раз наоборот. Одна из самых замечательных
характеристик советских танков периода Второй мировой войны - они плохо
горели. Поджечь их было труднее, чем танки любой другой армии.
Объяснялось это просто: все страны использовали танки с карбюраторными
двигателями, а Советский Союз был единственной страной мира, которая
использовала на танках дизельные двигатели. Были попытки использовать их на
некоторых японских, итальянских и американских танках, но это были
маломощные и примитивные двигатели. Вдобавок это были не специальные
танковые дизели, а тракторные или автомобильные. Карбюраторный двигатель
работает на бензине, часто - на авиационном. Пары бензина - штука опасная. В
бою достаточно причин, которые могут вызвать воспламенение паров. Например,
искрит что-нибудь в силовом отделении. Бывают случаи, когда бронебойный
снаряд не пробивает броню, но сила удара такова, что внутри танка сыплются
искры... Если вместо карбюраторного двигателя поставить дизель, то искры не
страшны, пусть себе сыплются.
Преимущество дизеля можно подтвердить простым опытом. Налейте в ведро
авиационного бензина и поднесите горящий факел. Будьте осторожны:
взрывоподобное возгорание происходит еще до того, как факел коснулся
бензина. Прикиньте, как это смотрится в танке, когда в бою у вас в силовом
отделении полыхнули сотни литров. Теперь налейте в ведро дизельного топлива
и суньте в него факел. Огонь погаснет как в воде.
Эксперимент с двумя ведрами создатели советского танкового дизеля
демонстрировали Маршалу Советского Союза М. Н. Тухачевскому. На Тухачевского
это впечатления не произвело, и он упорно настаивал на использовании
бензиновых двигателей. После расстрела Тухачевского советские конструкторы
повторяли простой эксперимент перед многими большими начальниками.
Преимущество дизеля удалось доказать, и Советский Союз стал первой страной
мира, которая начала массовый выпуск дизельных двигателей для танков. До
самого конца Второй мировой войны Советский Союз так и остался единственной
страной, в которой подавляющее количество танковых двигателей были
дизельными. Все остальные страны перешли на дизельные двигатели через 1015
лет после войны.
