других планет! Досужим писакам вольно выдумывать, будто стоит нам
появиться на другой планете, как у всех местных животных аппетит
разыгрывается... Но ведь ты... ты ведь старый межпланетник, Богдан!..
Обратно шли молча. Голосов Ермакова и Дауге не было слышно:
вероятно, они уже вернулись во внутренние помещения "Хиуса". Перед тем
как вновь ступить в дымящийся ил, Юрковский сказал задумчиво:
- Как бы то ни было, а живность на Венере есть. Оч-чень интересно!
Только... вы уверены, Алексей Петрович, что не промахнулись?
Это было уж слишком. Быков яростно засопел и поспешил вперед.
...Тик... тик-тик-тик... тик-тик...
Быков задержался за чисткой оружия и, войдя в кают-компанию, застал
спор в самом разгаре. Юрковский и Дауге, разделенные столом, кричали друг
на друга, азартно выпятив подбородки. Богдан Спицын, по обыкновению,
улыбался и покачивался на стуле, придерживаясь за спинку кресла, в
котором сидел Михаил Антонович, и если Богдан время от времени вставлял
иронические реплики, то толстенький штурман молчал, сосредоточенно
опустошая баночку с фаршированным перцем.
- Тогда почему? - упорно, по-видимому не в первый раз, спрашивал
Дауге.
- Что - почему?
- Почему оно кинулось на нас?
- А кто тебе сказал, что оно кинулось на нас?
- Ты сказал...
- Ничего подобного. Оно просто наткнулось на нас. Серость! Серость в
яблоках! Наткнулось на нас совершенно случайно! Мало того: я уверен, что,
пока бравый Алексей Петрович не влепил в него свои бомбы, оно и не
подозревало о нашем существовании!
- А потом стало подозревать, - заметил Богдан, - но было уже
поздно...
- ...даже у нас, на Земле, каждое животное имеет свой определенный
рацион и нарушает его лишь в крайних случаях и без особой охоты. А здесь!
Другой мир, совершенно другие условия существования... Другие законы!
- Как так - другие законы?
- Конечно. Здешним аборигенам для поддержания жизни нужны совсем
другие вещества. Какой им прок в костлявом водителе?
- Гм, - сказал Быков.
- ...или в чумазом пилоте? Двуногая мерзость, издающая
отвратительный запах, покрытая какой-то кожурой, сухой и твердой! Да вы
встаньте на его место... Михаил!
- М-м? - Михаил Антонович встрепенулся и спрятал банку под стол.
- Стал бы ты есть скользкую жабу ростом с быка?
- Не знаю... Наверное...
- Наверное - да или наверное - нет?
- Наверное - да, - сказал Богдан, отбирая у штурмана консервы. -
Михаил! Не нарушай экспедиционного режима, установленного группой знающих
людей.
Михаил Антонович жалобно посмотрел на него, но сопротивления не
оказал.
- Да-а?! - взвился Юрковский. - Да ты бы аппетит на всю жизнь
потерял, глянув только на эту тварь!
- Вряд ли, - печально сказал Михаил Антонович, провожая глазами
банку, которую Богдан ставил в буфет.
- Так или иначе, - проговорил Дауге, - но ты, вероятно, не прав,
Володька. Другие условия, другие законы... Белок, брат, всегда есть
белок.
- И всегда белок ест белок? - продолжал Богдан, возвращаясь к своему
месту. - А если это был не белок?
- А что же, по-твоему? Каменный уголь?
- Ну, не знаю. Только мне не понравилось, как он исчез... Слишком уж
внезапно. А спорите вы впустую. Данных ни у того ни у другого нет, а
потому оба постоянно ссылаетесь на фундаментальную теорему "Ей-богу,
так!" Иоганыч - человек уравновешенный, он мои слова оценит, а тебе,
Володенька, я расскажу сейчас историю о глупом щенке Шлепе и о белой
ящерице с Калисто...
- Какой? Скалистой? - не расслышал Быков.
Юрковский фыркнул.
- С Калисто. Калисто - это спутник Юпитера, единственное небесное
тело, на котором до сих пор удалось обнаружить животную жизнь. Воронцов
привез оттуда белую слепую ящерицу...
- Знаю, - мрачно сказал Юрковский. - И Левкин проклятый Шлеп ее
слопал.
- И как слопал! Моментально! - с удовольствием добавил Дауге.
- Правда, бедняга потом чуть не околел от поноса...
- Вот видишь... - неуверенно сказал Юрковский.
Крутиков и Быков расхохотались.
- Так печально закончилась встреча существ разных миров, - серьезно
заключил Спицын, - собаки с планеты Земли и ящерицы со спутника Юпитера.
- Да ведь и ежу ясно... - Юрковский подумал и махнул рукой. -
Пещерные люди!
Вошел Ермаков - как всегда, спокойный, только немного более бледный,
чем обычно. Он присел к столу, раскрыл блокнот в кожаном переплете и
склонил над ним забинтованную голову. Все замолчали, глядя на него. Быков
уселся поудобнее и приготовился слушать.
- Прошу внимания, товарищи, - сказал Ермаков. - Надо обсудить план
дальнейших действий.
Стало тихо, слышно было, как пощелкивает холодильник.
- Я не имею еще информации от группы Быкова... - Ермаков захлопнул
блокнот и откинулся на спинку кресла. - Алексей Петрович, доложите
результаты разведки.
Быков поднялся.
- Болото, - начал он, - очень топкое болото. В десяти шагах от
"Хиуса"...
Он рассказывал медленно, стараясь не пропустить ни одной
подробности, и с огорчением думал, что за такой доклад начальник
геологического управления назвал бы его размазней. Но Ермаков слушал
внимательно, одобрительно кивал, делал какие-то пометки в блокноте.
Быкова несколько удивило то, что командир, слушая о появлении
неизвестного животного, не проявил никакого любопытства и только
улыбнулся, когда Юрковский нетерпеливо заерзал, протестуя, видимо, против
слишком натуралистического описания его, Юрковского, поведения во время
схватки с венерианской гадиной.
- Вот и все, - вздохнул Быков.
- Значит, вверх ногами... - повторил Ермаков. - Спасибо, товарищ
Быков. Садитесь.
Дауге подмигнул ему и кивнул в сторону насупившегося "пижона". Быков
сделал каменное лицо и отвернулся.
- Ну что ж... - Ермаков поднялся, потрогал повязку, поморщился. -
Резюмируем все, что нам известно. "Хиус" совершенно неожиданно для всех
нас сел в болото. По моим расчетам, мы находимся не более чем в ста
километрах к югу от Голконды. Не более чем в ста... Расстояние, как
видите, не велико. При других обстоятельствах нам хватило бы суток, чтобы
покрыть это расстояние. Но...
- Вот именно, - прошептал Спицын.
- ...мы сидим на болоте. Мало того, по данным радиолокации - не
очень надежным, правда, - болото окружено горным хребтом, заключено в
кольцо скал, и в этом кольце не удалось нащупать никаких признаков
просвета.
- Вулкан? - спросил Дауге.
- Возможно, мы находимся в кратере исполинского грязевого вулкана. И
престранный это вулкан, должно быть, потому что анализ илистой воды
показывает... - Ермаков раскрыл блокнот: - Вот, извольте. Смесь примерно
в равной пропорции тяжелой и сверхтяжелой воды.
Юрковский подскочил на месте:
- Тритиевая вода?
- Т2О, - кивнул Ермаков.
- Но...
- Да. Период полураспада трития всего около двенадцати лет.
Значит...
- Значит, - подхватил Дауге, - либо наш вулкан образовался очень
недавно, либо существует какой-то естественный источник, пополняющий
убыль трития...
Каким должен быть естественный источник сверхтяжелого водорода -
изотопа, который на Земле производится в специально оборудованных
реакторах, - Быков не мог себе представить. Но он молчал и продолжал
слушать.
- И это еще не все, - сказал Ермаков. - Кратер - если это кратер -
представляет собой бездонную пропасть. Во всяком случае, наши эхолоты
оказались бессильны.
- Каков диаметр кратера? - быстро спросил Юрковский.
- Кратер, очевидно, почти круглый, диаметр его около пятидесяти
километров. "Хиус" находится ближе к его северо-восточному краю: с этой
стороны от нас до хребта всего восемь километров. Таково положение,
товарищи.
Юрковский встал, пригладил волосы:
- Короче говоря, под нами сотни метров трясины. От цели нас отделяют
сто километров, из которых десять километров болота, и скалистая гряда.
Правильно?
- Таково положение, - кивнул Ермаков.
- Болото наполовину состоит из тритиевой воды. Позволю себе
напомнить, что тритий распадается с испусканием нейтронов, а нейтронное
облучение - длительное нейтронное облучение я имею в виду - это вовсе не
мед, даже при наличии спецкостюмов.
- Совершенно верно.
- Но... Быков заверяет нас, что "Мальчик" пройдет через болото. А
через скалы?
- "Мальчик" пройдет везде, - упрямо повторил Быков. - В крайнем
случае скалы буду рвать.
- Гм... И все же я предпочитаю, чтобы мы, отправляясь на "Мальчике",
оставили "Хиус" в более безопасном положении. Учтите...
Юрковский сел.
- Не думаю, чтобы пришлось рвать скалы, - начал Дауге, - хребет не
может быть сплошным. Просто нам придется поискать проход, и мы его
найдем.
- И еще прошу иметь в виду, - сказал Спицын, - что "Хиус" не
приспособлен к горизонтальному полету. Очень легко ошибиться и
промахнуться на несколько тысяч километров. Мы все знаем, чем могут
оказаться атмосферные потоки на этой милой планете. И в конце концов
лучше сидеть в болоте, чем лежать на скалах...
Юрковский пожал плечами.
- Насколько я понимаю, - заговорил молчавший до сих пор Крутиков, -
речь идет о том, в чем больше риска: в том ли, чтобы оставить все, как
есть, или в попытке убраться с болота. Так ведь?
- Ваше мнение? - спросил Ермаков.
- Если Алеша... то есть Алексей Петрович ручается за "Мальчика" и
если геологи ручаются за "Хиус", следует оставить все, как есть.
- Что значит "ручаются за ``Хиус''"? - спросил Юрковский.
- То есть докажут, что "Хиус" не провалится в эту самую пропасть и
не перевернется. - И штурман сунул в рот пустую трубочку.
Ермаков встал.
- Значит, "Хиус" останется здесь, - твердо сказал он. - Мы с Дауге
провели необходимые измерения, и мне представляется, что планетолет стоит
достаточно прочно. Во всяком случае, пользуясь выражением Михаила
Антоновича, риск провалиться в трясину не больше риска упасть на скалы
при попытке переменить место. Итак, "Хиус" остается здесь.
Быков покосился на Юрковского. Тот и бровью не повел.
- Дальше. "Хиус" нельзя оставлять без присмотра. Поэтому с
"Мальчиком" пойдут пять человек. Один из пилотов останется.
Спицын вздрогнул и обеспокоенно взглянул на Ермакова. Крутиков вынул
трубочку изо рта.
- Постоянным дежурным по "Хиусу" я оставляю Крутикова. Возражений
нет? Я имею в виду существенные возражения...
По широкому, добродушному лицу штурмана было видно, что у него
_есть_ возражения - правда, к сожалению, не _существенные_.
- Отлично. Не будем терять время, товарищи. Нам нужно будет
тронуться в течение ближайших двадцати четырех часов. Правда, сейчас по
венерианскому времени вечер, и старт придется на ночное время, но я не
думаю, чтобы темнота помешала нам больше, чем мешает сейчас туман.
Давайте закусим...
- ...чем бог послал, - вздохнул Крутиков.
- ...и возьмемся за "Мальчика". Вопросы есть?
Совещание окончилось. Быков заметил, что все наперебой старались
выразить свое сочувствие Михаилу Антоновичу, у которого был действительно
очень несчастный вид. Юрковский собственноручно налил ему какао, Дауге то
и дело обирал с него невидимые пушинки, Спицын открыл для него банку
обезжиренной колбасы.
- Кстати, - сказал Юрковский, воткнув вилку в холодную вареную
