шаталась - сойти вниз, к берегу. Она вздохнула и склонилась ко мне на
плечо. Не знаю, откуда у меня взялись силы, но я потащил ее вдоль берега и
втащил под мост. Боюсь только, что это было сделано довольно грубо. Мостик
был низенький, и двигаться под ним можно было только на четвереньках. Я
пополз дальше, под арку, а мать осталась почти вся на виду. Это было в
нескольких шагах от трактира.
5. КОНЕЦ СЛЕПОГО
Оказалось, что любопытство мое было сильнее страха. Я не мог усидеть
на месте. Осторожно вылез я в ложбинку и спрятался за кустом ракитника.
Отсюда я отчетливо видел дорогу перед дверью трактира.
Едва я занял свой наблюдательный пост, как появились враги. Их было
человек семь или восемь. Они быстро приближались, громко и беспорядочно
стуча башмаками. Человек с фонарем бежал впереди всех. За ним следовали
трое, держась за руки. Несмотря на туман, я разглядел, что средний в этом
"трио" - слепой нищий. Затем я услышал его голос и убедился, что был прав.
- К черту дверь! - крикнул он.
- Есть, сэр! - отозвались двое или трое.
И они кинулись в атаку на дверь "Адмирала Бенбоу"; человек с фонарем
шел сзади. У самой двери они остановились и принялись совещаться шепотом.
Очевидно, их поразило, что дверь не заперта. Затем опять раздались
приказания слепого. Нетерпеливый, свирепый голос его становился все громче
и визгливее.
- В дом! В дом! - кричал он, проклиная товарищей за медлительность.
Четверо или пятеро вошли в дом, двое остались на дороге вместе с
ужасным нищим. Потом после нескольких минут тишины раздался крик удивления
и чей-то голос завопил изнутри:
- Билли мертвый!
Но слепой снова выругал их за то, что они так копаются.
- Обыщите его, подлые лодыри! Остальные наверх, за сундуком! -
приказал он.
Они застучали башмаками по ветхим ступеням, и весь дом задрожал от их
топота. Затем снова раздались удивленные голоса. Окошко в комнате капитана
распахнулось настежь, и вниз со звоном посыпались осколки разбитого
стекла. Из окна высунулся человек. Голова его и плечи были хорошо видны
при свете месяца. Он крикнул слепому нищему, стоявшему внизу на дороге:
- Эй, Пью, здесь уже успели побывать раньше нас!.. Кто-то перерыл
весь сундук снизу доверху!
- А то на месте? - проревел Пью.
- Деньги тут.
- К черту деньги! - закричал слепой. - Я говорю о бумагах Флинта.
- Бумаг не видать, - отозвался человек.
- Эй вы, там, внизу, посмотрите, нет ли их на теле! - снова крикнул
слепой.
Другой разбойник - вероятно, один из тех, кто остался внизу
обыскивать труп капитана, - появился в дверях трактира.
- Его успели обшарить до нас, - сказал он. - Нам ничего не оставили.
- Нас ограбили здешние люди. Этот тот щенок! - крикнул Пью. - Жаль,
что я не выколол ему глаза... Эти люди были здесь совсем недавно. Когда я
хотел войти, дверь была заперта на засов. Ищите же их, ребята! Ищите во
всех углах...
- Да, они были здесь. Они оставили горящую свечу, - сказал человек в
окне.
- Ищите! Ищите! Переройте весь дом! - повторил Пью, стуча палкой.
И вот в нашем старом трактире начался ужасный кавардак. Тяжелые шаги
загремели повсюду. Посыпались обломки разбиваемой мебели, захлопали двери
вверху и внизу, так что даже окрестные скалы подхватили этот бешеный
грохот. Но все напрасно: люди один за другим выходили на дорогу и
докладывали, что не нашли нас нигде.
В это мгновение вдали снова раздался тот самый свист, который так
напугал мою мать и меня, когда мы считали монеты покойного. На этот раз он
прозвучал дважды. Прежде я думал, что этим свистом слепой сзывает своих
товарищей на штурм. Но теперь я заметил, что свист раздается со стороны
холма, обращенного к деревушке, и догадался, что это сигнал,
предупреждающий бандитов об опасности.
- Это Дэрк, - сказал один. - Слышите: он свистит два раза. Надо
бежать, ребята.
- Бежать?! - крикнул Пью. - Ах вы, олухи! Дэрк всегда был дурак и
трус. Нечего слушать Дэрка. Они где-то здесь, поблизости. Они не могли
убежать далеко. Вы должны их найти. Ищите же, псы! Ищите! Ищите во всех
закоулках! О, дьявол! - воскликнул он. - Будь у меня глаза!
Этот крик несколько приободрил разбойников. Двое из них принялись
рыскать между деревьями в роще, но нехотя, еле двигаясь. Они, как мне
показалось, больше думали о бегстве, чем о поисках. Остальные растерянно
стояли посреди дороги.
- У нас в руках тысячи, а вы мямлите, как идиоты! Если вы найдете эту
бумагу, вы станете богаче короля! Бумага эта здесь, в двух шагах, а вы
отлыниваете и норовите удрать! Среди вас не нашлось ни одного смельчака,
который рискнул бы отправиться к Билли и дать ему черную метку. Это сделал
я, слепой! И из-за вас я теряю теперь свое счастье! Я должен пресмыкаться
в нищете и выпрашивать гроши на стаканчик, когда я мог бы разъезжать в
каретах!
- Но ведь дублоны у нас, - проворчал один.
- А бумагу они, должно быть, припрятали, - добавил другой. - Бери
деньги, Пью, и перестань бесноваться.
Пью и правда был вроде бешеного. Последние возражения разбойников
окончательно разъярили его. В припадке неистовой злобы он поднял свою
клюку и, бросившись вслепую на товарищей, принялся награждать их ударами.
Те, в свою очередь, отвечали злодею ругательствами, сопровождая их
ужасными угрозами. Они пытались схватить клюку и вырвать ее у него из рук.
Эта ссора была спасение для нас.
Пока они дрались и переругивались, с холмов, со стороны деревушки,
донесся топот скачущих лошадей. Почти в то же мгновение где-то за
изгородью блеснул огонек и грянул пистолетный выстрел. Это был последний
сигнал. Он означал, что опасность близка. Разбойники кинулись в разные
стороны - одни к морю, по берегу бухты, другие вверх, по откосу холма.
Через полминуты на дороге остался один Пью. Они бросили его одного - может
быть, забыли о нем в паническом страхе, а может быть, нарочно в отместку
за брань и побои. Оставшись один, он в бешенстве стучал палкой по дороге
и, протягивая руки, звал товарищей, но окончательно сбился с пути и,
вместо того чтобы кинуться к морю, побежал по направлению к деревне.
Он промчался в нескольких шагах от меня, приговаривая плачущим
голосом:
- Джонни, Черный Пес, Дэрк... - Он называл и другие имена. - Ведь вы
не кинете старого Пью, дорогие товарищи, ведь вы не оставите старого Пью!
Топот коней между тем приближался. Уже можно было различить пять или
шесть всадников, озаренных луной. Они неслись во весь опор вниз по склону
холма.
Тут слепой сообразил, что идет не туда, куда надо. Вскрикнув, он
повернулся и побежал прямо к придорожной канаве, в которую не замедлил
скатиться. Но сейчас же поднялся и, обезумев, выкарабкался опять на
дорогу, как раз под ноги коню, скакавшему впереди всех.
Верховой хотел спасти его, но было поздно. Отчаянный крик слепого,
казалось, разорвал ночную тьму. Четыре копыта лошади смяли и раздавили
его. Он упал на бок, медленно перевернулся навзничь и больше не двигался.
Я вскочил на ноги и окликнул верховых. Они остановились, перепуганные
происшедшим несчастьем. Я сейчас же узнал их. Скакавший сзади всех был тот
самый подросток, который вызвался съездить из деревушки за доктором Ливси.
Остальные оказались таможенными стражниками, которых он встретил на пути.
У него хватило ума позвать их на помощь. Слухи о каком-то люггере в Логове
Китта и прежде доходили до таможенного надзирателя мистера Данса. Дорога к
Логову Китта шла мимо нашего трактира, Данс тотчас же поскакал туда в
сопровождении своего отряда. Благодаря этой счастливой случайности мы с
матерью спаслись от неминуемой смерти.
Пью был убит наповал. Мать мою мы отнесли в деревню. Там дали ей
понюхать ароматической соли, обрызгали ее холодной водой, и она очнулась.
Несмотря на все перенесенные страхи, она не переставала жаловаться, что не
успела взять из капитановых денег всю сумму, которая ей причиталась по
праву.
Тем временем таможенный надзиратель Данс поскакал со своим отрядом в
Логово Китта. Но стражники спешились и осторожно спускались по склону,
ведя лошадей под уздцы, а то и поддерживая их, и постоянно опасаясь
засады. И, естественно, к тому времени, когда они добрались наконец до
бухты, судно уже успело поднять якорь, хотя и находилось еще неподалеку от
берега. Данс окликнул его. В ответ раздался голос, советовавший ему
избегать освещенных луной мест, если он не хочет получить хорошую порцию
свинца. И тотчас же возле его плеча просвистела пуля.
Вскоре судно обогнуло мыс и скрылось.
Мистер Данс, по его собственным словам, чувствовал себя, стоя на
берегу, точно "рыба, выброшенная из воды". Он сразу послал человека в
Б..., чтобы выслали в море куттер [одномачтовое судно].
- Но все это зря, - сказал он. - Они удрали, и их не догонишь. Я рад
и тому, - добавил он, - что наступил господину Пью на мозоль.
Я ему уже успел рассказать о слепом.
Вместе с ним я вернулся в "Адмирал Бенбоу". Трудно передать, какой
там был разгром. Бандиты, ища меня и мать, сорвали со стены даже часы. И
хотя они ничего не унесли с собой, кроме денежного мешка, принадлежавшего
капитану, и нескольких серебряных монет из нашей кассы, мне сразу стало
ясно, что мы разорены.
Мистер Данс долго ничего не мог понять.
- Ты говоришь, они взяли деньги? Объясни мне, Хокинс, чего же им еще
было нужно? Они еще каких-нибудь денег искали?
- Нет, сэр, не денег, - ответил я. - То, что они искали, лежит у меня
здесь, в боковом кармане. Говоря по правде, я хотел бы положить эту вещь в
более безопасное место.
- Верно, мальчик, верно, - сказал он. - Дай ее мне, если хочешь.
- Я думал дать ее доктору Ливси... - начал я.
- Правильно! - с жаром перебил он меня. - Правильно. Доктор Ливси -
джентльмен и судья. Пожалуй, и мне самому следовало бы съездить к нему или
к сквайру и доложить о происшедшем. Ведь как-никак, а Пью умер. Я
нисколько не жалею об этом, но могут найтись люди, которые взвалят вину на
меня, королевского таможенного надзирателя. Знаешь что, Хокинс? Поедем со
мной. Я возьму тебя с собой, если хочешь.
Я поблагодарил его, и мы пошли в деревушку, где стояли лошади. Пока я
прощался с матерью, все уже сели в седла.
- Доггер, - сказал мистер Данс, - у тебя хорошая лошадь. Посади этого
молодца к себе за спину.
Как только я уселся позади Доггера и взялся за его пояс, надзиратель
приказал трогаться в путь, и отряд крупной рысью поскакал по дороге к дому
доктора Ливси.
6. БУМАГИ КАПИТАНА
Мы неслись во весь опор и наконец остановились у дома доктора Ливси.
Весь фасад был погружен во мрак.
Мистер Данс велел мне спрыгнуть с лошади и постучаться. Доггер
подставил стремя, чтобы мне было удобнее сойти. На стук вышла служанка.
- Доктор Ливси дома? - спросил я.
- Нет, - отвечала она. - Он вернулся после полудня домой, а теперь
ушел в усадьбу пообедать и провести вечер со сквайром.
- В таком случае мы едем туда, - сказал мистер Данс.
До усадьбы было недалеко. Я даже не сел в седло, а побежал рядом с
лошадью, держась за стремя Доггера.
Мелькнули ворота парка. Длинная безлиственная, озаренная луной аллея
вела к белевшему вдали помещичьему дому, окруженному просторным старым
садом. Мистер Данс соскочил с лошади и повел меня в дом. Нас тотчас же
впустили туда.
Слуга провел нас по длинному коридору, пол которого был застлан
ковром, в кабинет хозяина. Стены кабинета были уставлены книжными шкафами.
