Микеладзе отправился на Залитерную за Звонаревым.
Прапорщика там не оказалось. Предупрежденный Зайцем, он отправился на
батарею литеры Б посоветоваться с Жуковским. Борейко же при виде жандарма не
замедлил взъерошиться.
- Если бы прапорщик и был здесь, то все равно я не допустил бы его
ареста. А пока что прошу освободить батарею от вашего присутствия, - отрезал
он ошарашенному ротмистру.
- Вы забываете, что я прибыл по распоряжению штаба Стесселя.
- Прибыли вы не ко мне, нужного вам лица здесь нет. Поэюму ваше
пребывание на Залитерной совершенно излишне. Эй, подать экипаж начальника
жандармского управления! - приказал поручик.
- Но хоть укажите, где сейчас находится Звонарев.
- Мне это совершенно неизвестно.
Микеладзе нехотя направился к экипажу.
- Вашбродь, прапорщик Звонарев просят вас к телефону, - подбежал в это
время денщик Борейко.
- Идиот, - зашипел на него поручик, но было уже поздно. Жандарм быстро
обернулся.
- Вот и прекрасно. Я сейчас переговорю с ним и попрошу его приехать сюда,
- проговорил он.
Но вместо прапорщика ротмистру пришлось говорить с Жуковским.
- Поскольку я не получил от своего начальника никаких распоряжений
относительно Звонарева, я не считаю возможным выполнить ваше требование, -
ответил кашпан. - Вам придется лично предъявить мне приказ об аресте.
- Не могу же я этого сделать по телефону.
- Остается одно-прибыть ко мне на лигеру Б.
На фронте было тихо, и это придало храбрости жандарму. Скрепя сердце он
отправился к Жуковскому.
- Николай Васильевич, гоните эту сволочь в шею и без разрешения Белого
Сереже не выдавайте, - тотчас же проинструктировал своего командира Борейко.
Увидев подпись Рейса, Жуковский заколебался и предложил Звонареву самому
решить, что ему делать.
- Раз есть приказ, надо ему подчиниться, - со вздохом проговорил
Звонарев.
- Я же немедленно обо всем сообщу в Управление артиллерии. Все, конечно,
быстро выяснится, - обрадовался Жуковский.
Звонарев стал прощаться. Солдаты недоумевающе спрашивали друг у друга,
почему забирают прапорщика.
- Донос на него был, что он японцу в руку играет, - сообщили наиболее
осведомленные телефонисты.
- Чепуха все это! То-то он позавчера не менее батальона побил да
покалечил, когда сам из пушки с Жигановым стрелял.
- Это, знать, он для отводу глаз!
- За такой отвод японец небось его не поблагодарит.
- Прощайте, братцы! Дай вам бог удачи! - обратился к ним Звонарев.
- Счастливо! Скорей до нас вертайтесь назад, - хором ответили
артиллеристы.
Пока Микеладзе орудовал на Утесе и батарее литеры Б, Поз и а некий тоже
не терял времени. Подойдя к домику Ривы в Новом городе, он предусмотрительно
оцепил его, а затем, обойдя со двора, стал стучать в заднюю дверь.
Куинсан тихо беседовала со старым китайцем, почтительно выслушивая его
указания, когда раздался стукв двери. Выглянув в окно, она увидела, что дом
оцеплен жандармами. В страхе она сообщила об этом своему гостю.
- Что бы ни случилось, говори одно: не знаю, не знаю, не помню, все
отрицай. Русские жандармы и власти особенной понягливостью не оглнчаются. Не
думаю, чтобы они смогли разоблачить меня, а тем более тебя, - наставлял
старик девушку.
- Может, постучат и уйдут? - предположила Куинсан.
- Это молодой жандарм, поручик Познанский, - разглядел в щелку старик. -
Он обязательно ворвется в дом. Захочет отличиться. Будь с ним особенно
осторожна...
Все окна были закрыты, внутри не было слышно ни малейшего движения, домик
казался пустым. Поручик призадумался. Принадлежи дом только Риве, он без
стеснения выломал бы двери и произвел обыск. Но ему прекрасно было известно,
что дом находится в аренде у лейтенанта Акинфиева. Вломиться в квартиру
морского офицера - значило иметь крупные неприятности с флотским
начальством. Это не сулило Познанскому ничего хорошего.
- Постучи посильнее в последний раз, а там придется обождагь чьего-либо
прихода, чтобы попасть внутрь, - распорядился он.
С энергией жандармы забарабанили во все окна и двери. От их чрезмерного
усердия посыпались кое-где стекла.
- Осторожнее, косолапые идиоты! - прикрикнул поручик.
- Слыхать, ходют, вашескородие, - обрадованно доложил один из унтеров.
- Отворяй дверь живо, сволочь, - заорал Познанский, заметив в одном из
окон Куинсан.
Девушка поспешила выполнить приказание..
- Ты оглохла, что ли, дура, - накинулся на нее жандарм.
- Моя сипи, сипи, ничего не слышай, - пробормотала, низко кланяясь,
испуганная Куинсан.
Войдя в дом, жандармы бросились обшаривать все закоулки и вскоре извлекли
из одной кладовушки старого нищего.
- Моя старая папа, - бросилась к нему Куинсан. Нищий казался страшно
испуганным и усиленно кланялся.
- Шпион, сволочь! - проговорил Познанский, дергая его за косу.
- Моя чесни китайса, - со стоном проговорил старик, откидываюсь назад.
- Что ты тут делаешь, старый хрыч? - буркнул Познанский.
- Куш, куш мала-мала.
- Моя чифан ему дай, - вмешалась Куинсан.
- Недурна канашка, - взял ее за подбородок жандарм. - У такой обезьяны и
такая дочка! Силин, нет ли там отдельной комнаты? Мне надо поговорить по
секрету с ней, - обратился он к своему старшему унтер-офицеру.
- Спальня имеется, вашбродь, в ней кровать пуховая, - понимающе улыбнулся
Силин.
- Вы тут присмотрите за стариком, чтобы не сбежал, - распорядился
поручик.
- Не извольте беспокоиться - углядим, вашбродь, - успокоил Силин.
Старик сидел на табуретке, совершенно безучастный ко всему окружающему.
- Эх, старик! - обратился к нему один из жандармов, оставшихся на кухне.
- Дело твое худое есгь, будет тебе кантами. - И он выразительно ударил себя
ребром ладони по шее.
- Моя чесни китайса.
- А зачем долго не отпирал дверь?
- Шибко ломайло, шибко старашно. Ч и А а и - еда, обед.
Унтер закурил и стал поглядывать в двери комнат, другой перебирал
кастрюли, выбирая себе по вкусу. Старик неожиданно метнул в сторону и исчез
за дверью.
- Стой, куда? - бросились за ним жандармы.
Старику удалось бы убежать, но на его несчастье, выбегая во двор, он
налетел на одного из расставленных снаружи унтеров. На крик сбежались
остальные жандармы и сам Познанский, не успевший "допросить" Куинсан.
- Вяжи стервеца, да покрепче! - распорядился Силин. - Старый, а силы
больше, чем у молодого.
Избитого, связанного по рукам и ногам нищего заперли в сарай и рядом с
ним посадили караульного. Познанский больше не сомневался, что
пойманный-шпион, и, обрадованный удачей, торопился закончить обыск. Ничего
подозрительного найдено не было.
Через полчаса старика и Куинсан под конвоем отвели на гауптвахту, а
Познанский поспешил с докладом к Микеладзе. Затем они отправились в штаб
Стесселя. Ознакомившись с делом, генерал приказал весь материал отправить к
председателю крепостного суда, генералу Костенко.
Вернувшись домой, Варя, чтобы отвлечься от своих грустных мыслей,
усиленно занялась хозяйством, помогая матери.
Рива не выходила у нее из головы. Она ломала голову над тем, как
разъединить ее с Звонаревым. В помощь Веры Алексеевны она не верила.
- Найду лейтенанта, который содержит ее, и все расскажу ему, - наконец
решила она.
Но ни его фамилия, ни теперешнее местонахождение ей не были известны.
Варя решила попытаться узнать фамилию Ривиного друга у старшего писаря
Управления артиллерии Севастьянова, который был в курсе всех артурских дел.
- Петр Евдокимович, не знаете ли фамилию того моряка, который содержит
эту... Риву? - спросила она его.
- Вы хотите сообщить ему о ее аресте?
- Как аресте?
- Разве вы не знаете, барышня? Ее забрали вместе с прапорщиком
Звонаревым.
- Звонарев арестован? - побледнела Варя.
- По распоряжению полковника Рейса. Обвиняется чуть ли не в шпионаже.
- О господи! Да кому же могла прийти в голову такая нелепая мысль?
- Не знаю. Сейчас они на гауптвахте, а вечером их будут судить.
У Вари подкосились ноги, и она опустилась на табуретку, почти теряя
сознание.
- Вам нехорошо, барышня? Я сейчас принесу воды, - засуетился Севастьянов.
- Да вы не волнуйтесь. Их, наверное, генерал Костенко оправдают.
Преодолев минутную слабость, Варя поспешила домой.
- Папочка, Сереж... Сергей Владимирович арестован! - влетела она в
кабинет отца.
- Да, знаю, какое-то недоразумение, - спокойно ответил Белый.
- Его сегодня судить будут! - с отчаянием проговорила Варя.
- Тем лучше. Костенко его знает по работе и, конечно, быстро разберется
во всем.
Варя постояла несколько секунд в нерешительности.
- А его не повесят, папа?
- За что? Разве за то, что сбил тебя совсем с панталыку. Так за это надо
прежде всего тебя драть, чтобы дури в голове было меньше.
- Все это неправда, папа! - смущенно проговорила девушка и поспешила
выйти.
- Скорее к Костенко, - шептала она, выходя из дому.
Костенко по-прежнему жил на так называемых дачных местах, расположенных в
седловине между отрогов Золотой и Крестовых гор.
Варя застала его отдыхающим после обеда.
- Не приказали до вечера будить, - сообщил девушке денщик.
- Он знает, что сегодня состоится заседание суда по делу о шпионстве?
- Нынче почти каждый день кого-нибудь судят, - равнодушно ответил солдат.
Подождав немного. Варя решительно вошла в дом и поскреблась в дверь
кабинета, но ответа не последовало. Тогда она осторожно открыла дверь и
тихонько ок ликнула генерала.
- Кто там? - спросонок не разобрался Костенко.
- Это я, - вошла девушка.
- А, попрыгунья-стрекоза! Входи, входи. Зачем ко мне залетела?
- Он совсем ни при чем, это все она! - заволновалась Варя.
Костенко протер глаза и удивленно уставился на свою гостью, которая,
захлебываясь и глотая слова, довольно бестолково рассказала о цели своего
посещения.
- Вы, Михаил Николаевич, обязательно должны его освободить, - закончила
она.
- Так это о твоем дружке сердечном дело идет? Но ведь там замешана еще
какая-то особа. Я сначала думал, что просто идет разговор о шпионах, и тут
разговор короткий: вздернуть, и дело с концом. А тут, оказывается, целый
роман с контрабасом, даже с двумя, - лукаво подмигнул он.
- Даю вам честное слово, что он ни при чем сложила на груди руки девушка.
- Было бы очень просто разрешать судебные дела на основе таких заявлений,
- расхохотался Костенко. - Дайка я еще посмотрю присланный материал. - И он,
оседлав очками свой нос, стал читать донесения жандармов.
- Интересно знать, что послужило началом дела. Тут имеется лишь
предписание штаба Стессел-я о производстве ареста. Но почему было отдано
такое распэряжение, неясно, - бормотал генерал. - Ну, тут все пустяки, а это
посерьезнее. Так, так! Прямых улик нет, но косвенные имеются, и их придется
проверить, - резюмировал прочитанное Костенко. - Я лично не думаю, чтобы
этот, как его... Звоников...
- Звонарев, - поправила Варя.
- Ну, все равно, чтобы он был замешан! Простое стечение обстоятельств.
- Вы пригласите папу в свидетели?
- Зачем беспокоить Василия Федоровича?
- Это же его офицер, он может дать о нем отзыв, и Кондратенко тоже.
- Конечно, суд примет во внимание мнения таких почтенных людей.
- Тогда я приведу папу на суд. И мне можно будет присутствовать на
заседании?
- Не полагается. Дело пойдет при закрытых дверях.
- Хоть одним глазком посмотреть, что там будет делаться...
- Там видно будет,
Варя распрощалась и упорхнула, а Костенко, охая и кряхтя, стал собираться
на службу.
После долшх настояний Варе все же удалось уговорить отца побывать на
