В свою очередь эти тенденции связаны со всемирной потребностью как в
более равноправном распределении материальных ресурсов, так и более
эффективном производстве материальных благ путем более активного участия
рабочих в повседневном принятии экономических решений и распределении
прибылей, когда наиболее важным фактором экономического развития становится
развитие человека, а далее все это связано с миром во всем мире, правами
человека, экологическими движениями, порывом к большему экономическому
и социальному признанию' потребностей и прав женщин и детей, а отсюда - к
возникновению новой духовности, ориентированной уже не на то, чтобы
контролировать и подавлять "изначально греховное" человечество, но на то,
чтобы дать людям силы жить и трудиться в лучшем мире, расположенном не
где-то там далеко, на небесах, но прямо тут, на земле.
От бесправия к власти
Как подробно показано на страницах книги, в модели партнерства
основополагающим принципом организации является взаимосвязь или
взаимодействие. Поэтому различие, будь то между женщинами и мужчинами, или
между религиями, расами и национальностями, не тождественно в ней
неполноценности или превосходству. .'
В противоположность этому, модель господства основана на силе и
поддерживаемой страхом иерархий. Отсюда эта модель по определению ведет к
бесправию. Другими словами, она лишает нас права на выбор в основных
вопросах нашей жизни. Это верно не только в отношении тех, кто внизу, но и
тех, кто на самом верху. Ибо если подвластные живут в страхе, то и
властители всегда должны быть настороже, иначе их могут скинуть. Более того,
чтобы успешно угнетать - других и господствовать над ними, они все время
вынуждены подавлять часть своей личности, чувства симпатии и сострадания.
Идея обретения власти - главное в переходе от общества господства к
обществу партнерства. Не случайно, что само понятие обретения власти
становится столь расхожим, как не случайно и то, что оно было практически
неизвестно в жестких режимах господства. Ведь порыв к.модели партнерства-это
порыв к обретению власти. Только власть эта иная, как мы подробно увидим
далее. Это власть, символом которой является не Клинок, а, скорее, Чаша.
Особое внимание в книге уделено тому, что имеет такое, значение на этом
критическом переломе мировой, истории, а именно обретению власти женской
половиной, человечества, и вместе с этим созданию социальной системы, где
так называемые женские качества и ценности, такие, как забота, сострадание,
отказ от насилия, получат на деле (а не только на словах) приоритет.
Более того, в ней будет показано, что неудача и американского
капитализма, и советского социализма в создании справедливой экономической
системы, где люди не эксплуатируют друг друга, связан с доселе невидимыми
экономическими факторами. Например, в обеих системах только половина
населения продолжает нести двойной груз. И в Соединенных Штатах, и в
Советском Союзе женщины работают дольше на рабочем месте, и обычно за
меньшую плату, и никто не признает их экономический вклад в домашнее
хозяйство. И пока мы будем принимать эту несправедливость как нечто само
собой разумеющееся в нашей повседневной жизни дома, до тех пор будет
сохраняться социальная и экономическая система (все равно, капиталистическая
она или социалистическая), при которой одни будут работать больше и получать
меньше, а другие - работать меньше и получать больше.
Я хочу подчеркнуть здесь, как и повсюду в книге, что обретение власти
женщиной не означает бесправия мужчины. Скорее, это является предварительным
условием подлинного партнерства между мужчинами и женщинами, и вместе с этим
придет конец многим проблемам (от нанесения побоев женам и человеческого, и
финансового бремени алкоголизма до постоянной напряженности, которую мы так
часто наблюдаем в отношениях между женщинами и мужчинами), столь омрачающим
повседневную жизнь людей. Одновременно это составит пока что отсутствующее
основание мира, в котором права человека будут полностью уважать на деле, а
не только в теории. Ведь, в конце концов, женщины и мужчины - это две
половины человечества, и от того, как формируются отношения между ними,
зависит, какую форму примут все прочие человеческие отношения.
От людей, воспитанных в семьях, где нарушения прав человека в интимных
отношениях - обычное дело, где зверства от побоев жены и детей до увечий,
наносимых женским гениталиям, в порядке вещей, вряд ли можно ожидать
уважения прав людей, не являющихся их родственниками. Точно так же и люди,
которые от таких случаев отмахиваются на том основании, что это всего лишь
"домашние проблемы", ие могут всерьез ожидать, что повсеместная защита прав
человека станет чем-то большим, чем простая фраза.
Эти пока что забываемые всеми соображения помогут объяснить, почему на
всем протяжении истории режимы, отличавшиеся попранием прав человека, будь
то Иран Хомейни, Румыния Чаушеску или ранее - Германия Гитлера или Советский
Союз Сталина, так настаивали на том, чтобы женщина вернулась на свое
традиционное (эвфемизм, означающий "зависимое") место в семье. Ведь в
традициях этих обществ вознесение одной половины человечества над другой,
хорошо согласующееся с представлениями тиранов, что есть люди низшей породы
и что их можно преследовать и с ними можно дурно обращаться только потому,
что они - иные, либо из-за их пола, либо расовых различий, либо этнического
происхождения, либо религии.
Потребность системы господства приучить нас бессознательно мириться с
нарушением прав человека объясняет и то, почему мы находим очернение женщин
как созданий злых, низших, опасных в "традиционных" источниках, включая
Библию и Коран, где женщину (Еву) обвиняют ни больше ни меньше как в том,
что из-за нее человечество было изгнано из Рая. Она же проливает новый свет
на ужасный (хотя и редко замечаемый) пример эволюции системы господства: как
подобная идеология была использована в Европе в средние века для оправдания
организованной охоты на ведьм, которых затем сжигали на костре. Этот пример
полового геноцида, по некоторым оценкам, по своим масштабам сопоставим с
геноцидом, который предприняли нацисты по отношению к "низшим" или "опасным"
расам и народам: полякам, русским, евреям.
Современное движение за права человека выросло из противостояния
древним традициям господства, ставящим одного человека над другим, мужчину
над женщиной, одну нацию над другой, человека над природой. Первая стадия
этого движения, представленная капитализмом, социализмом и пацифизмом,
бросила вызов господству одного мужчины над другим (например, "божественному
праву" королей и царей править своими "подданными"). Вторая стадия бросила
вызов господству мужчины над женщиной (примером чего является первое
десятилетие женщин, объявленное ООН, - 1975-1985), господству одной нации
над другой (в формах империализма и колониализма), господству человека над
природой (то есть загрязнению и разграблению воздуха, суши и моря). Теперь
мы стоим на пороге третьей, объединительной стадии, которая обещает нам не
частные реформы или новые кровавые революции, но коренную перестройку
системы в целом.
Порыв к партнерству и сопротивление авторитаризма
Я надеюсь, что книга, рисующая новые перспективы, окажется полезной
всем, кто посвятил себя борьбе за экономически и экологически более здоровое
и гуманитарное общество. Я верю, что содержащиеся в ней сведения о древних
традициях, где партнерство, а не господство все еще было основополагающим
принципом человеческих взаимоотношений, может значительно ускорить процесс
трансформации. Археологи, фольклористы, историки искусства, исследователи
мифов открывают все новые факты, подтверждающие наличие в прошлом образцов
более сбалансированного в гуманистическом и экологическом отношениях
социального порядка.
Я также надеюсь, что эта книга поможет рассеять заблуждение тех, кто
полагает, что рецепт экономического благосостояния заключается в переходе от
социализма к капитализму. В конце концов, социализм возник как реакция на
капитализм. Провал социализма не оправдывает неравноправие и антигуманность,
присущие капитализму и воплощающиеся в хронической безработице, роете числа
бездомных, увеличении разрыва между богатыми и бедными, которые мы можем
наблюдать сегодня в США. К счастью, социализм - не единственная альтернатива
капитализму. Как показано в заключительных главах книги, нам нужна сейчас
экономика партнерства, соединяющая в себе лучшие черты и капитализма, и
социализма - и идущая дальше.
Я еще верю, что книга, дав более ясное понимание динамики модели
господства, окажется полезной для эффективного противостояния ширящемуся в
мире поиску козлов отпущения - преследованию этнических меньшинств,
антисемитизму, эскалации домашнего насилия против женщин и детей. Ведь в
модели господства, где выражение гнева или даже простого недовольства против
"принципалов" (в семье или в государстве) жестоко накаэуется и подавляется,
козлы отпущения обязательно должны быть. Для нее необходимо наличие "низших"
или "опасных" людей, на которых смотрят как на врагов и которых обвиняют и
наказывают, особенно в периоды смуты и невзгод, за все зло, царящее в
обществе.
Отказаться от жесткого противостояния таким попыткам найти козлов
отпущения чревато огромными опасностями. Ярким историческим примером этого
являются события в Германии периода недолговечной Веймарской республики,
которая во многих аспектах воплощала в себе движение к партнерству. Ни
правительство, ни средства массовой информации, ни другие авторитетные
институты, такие, как церковь, не дали им отпора. В результате возникла
атмосфера страха и неуверенности, которой воспользовались демагоги: Итогом
стала нацистская катастрофа, откат к авторитаризму, который вверг мир в
чудовищные кровавые бедствия.
Происшедшее в Германии иллюстрирует очень важный принцип
функционирования социальных систем. Именно тогда, когда стремление к
партнерству растет, крепнет и сопротивление авторитаризма. Именно поэтому
для Советского Союза, который борется сейчас за освобождение от престарелого
авторитарного режима, понимание этого глубинного принципа жизненно важно.
Велико сопротивление авторитаризма изменению основ системы, оно идет
как внутри нас, так и извне. Укоренившиеся привычки мыслить, чувствовать и
действовать под давлением страха, поддерживаемые авторитарными светскими и
религиозными институтами и верованиями, нельзя изменить в один день.
Однако мое исследование, а также работы теоретиков динамики нелинейных
систем и хаоса показывают, что, несмотря ни на что, изменение основ системы
может происходить, иногда за очень короткое время. Однако форма этого
процесса нелинейна. Не может он происходить и по приказу сверху.
Такая радикальная трансформация обычно представляет собой
саморегулирующийся процесс, в котором объединяются вначале разобщенные и
малочисленные индивиды и группы. Этот процесс объединения может быть
значительно ускорен в наш постиндустриальный век, век информации, когда
современные технологии коммуникации позволяют быстро распространять
повсеместно новые модели человеческих взаимоотношений.
По иронии судьбы, именно потому, что опасность, грозящая миру со
стороны модели господства, сегодня столь велика, появляются и большие
основания для реалистического оптимизма. Ведь на нашем уровне
