Естественное отношение критян к сексу имело и другие преимущества, не
укладывающиеся в рамки традиционного мировоззрения, в котором религиозная
догма часто рассматривала секс как больший грех, чем насилие. Как пишет
Хоукс, "критяне, видимо, давали выход своей агрессивности в свободной и
уравновешенной сексуальной жизни". Наряду с увлечением спортом и танцами, с
творческим духом и любовью к жизни эти свободные взгляды на секс
способствовали гармоничному характеру жизни.
Как видим, среди других цивилизаций этого периода Крит выделяется
прежде всего духом. По выражению Арнольда Хаубера, "минойская культура
кардинальным образом отличается по духу от современных".
А дальше - неодолимое препятствие, ученые встречаются с информацией,
которая автоматически исключается при господствующем мировоззрении. Когда
дело доходит до связывания этого основного отличия с тем обстоятельством,
что минойский Крит был последним и наиболее технически развитым обществом,
где мужское господство не было нормой, большинство ученых вдруг смущаются
или поспешно изменяют направление поисков. В лучшем случае обходят эту
трудность стороной. Они могут отметить, что в отличие от других древних и
современных цивилизаций, на Крите "женские" добродетели миролюбия и
восприимчивости к нуждам других получили социальный приоритет.
Почти во всех работах по Криту встречается ссылка на любопытное
примечание Ч. Дарвина из "Происхождения видов". Работая над разделом о
расовых различиях, Дарвин вспоминал, как, когда он был в Египте, ему
показалось, что у статуи фараона Аменхотепа III негроидные черты. Пусть лишь
в примечании, но Дарвин сразу же сделал вывод из того, что видел
собственными глазами и что было затем подтверждено, - в Египте бывали черные
фараоны. Хотя, по словам Дарвина, - его наблюдения были в дальнейшем
подкреплены свидетельствами двух людей, которые были с ним в это время, он
счел себя обязанным процитировать мнение двух широко известных авторитетов
по этому вопросу, Дж. К. Нотта и Дж. Р. Глиддона, которые в своей книге
"Типы человечества" описали черты фараонов как "в высшей степени
европейские" и утверждали, что эта статуя не имела никаких признаков
"негроидной примеси".
В начале главы мы отметили случаи такого рода, связанные с
женщинами-фараонами, например, с Мериет-Нит и Нит-Хотеп. Но если в
египтологии подобный вид авторитетной слепоты встречается нечасто, то в
большей части научной литературы по Криту - она распространяется на все,
искажая, лишая смысла, в лучшем случае, упрощая на редкость ясный смысл
критского искусства. Гораздо позже Дарвина, когда обнаружили больше статуй и
намного больше четких свидетельств существования в истории Египта черных
правителей, эксперты (подавляющее большинство их были, конечно, белые
мужчины) все еще утверждали, что не было никаких признаков "негроидной
примеси". Точно так же поразительные свидетельства существенных отличий
Крита от других обществ все еще не признаны большинством ученых.
Центральная роль женщины в критском обществе настолько поразительна,
что с момента открытия минойской культуры ученые не могли полностью ее
игнорировать. Однако, подобно Дарвину, они чувствовали себя обязанными
увязать то, что видели собственными глазами, с господствующей идеологией.
Например, когда сэр Артур Эванс в начале 1900-х годов начал раскопки на
острове, он признал, что у критян был культ женского божества. Он также
увидел, что критское искусство изображало то, что он назвал "сценами женской
доверительности". Однако, комментируя эти сцены, Эванс почувствовал себя
обязанным истолковать их как "женскую болтовню" или "светские сплетни".
Позиции Ганса Гюнтера Бушхольца и Вассоса Карагеоргиса, с одной
стороны, напоминают пародию на стереотип немецкого отношения к женщине. С
другой стороны, даже они заключают, что "превосходство женщин во всех сферах
жизни острова было отражено в пантеоне" и что "почтение к женщине
присутствует даже в религии более мужской микенской цивилизации". И только
женщина, Джакетта Хоукс, прямо характеризует минойскую цивилизацию как
"женскую", но даже она не идет дальше в этом важном направлении.
Плейтон особо отмечает: "во всех сферах жизни видна важная роль
женщин": "женщины - или по крайней мере влияние женской чувствительности,-
несомненно, внесли заметный вклад в минойское искусство. "На руководящую
роль женщин в обществе указывает то, что они принимали активное участие во
всех сторонах жизни Нового Дворца",- пишет он. Но признав высокий статус
женщин и их активное участие во всех аспектах жизни как важную
характеристику критской культуры, даже Плейтон чувствует себя обязанным
добавить, что "это могло быть благодаря отсутствию мужчин из-за долгого
мореплавания". В остальном это - прекрасная научная работа, в которой
специально отмечается, что хотя "неправильно было бы считать Крит обществом
матриархата, существует, однако, множество свидетельств того, что даже в
более позднее эллинское время наследование шло по материнской линии".
Таким образом, мы снова и снова видим, как под господствующей системой
взглядов наше реально прошлое и истоки нашей культурной эволюции лишь едва
различимы, "как сквозь тусклое стекло". Но осознав всю важность того, что
предвещает нам прошлое, - чем мы на уровне нашего социального и технического
развития могли и еще можем стать, - мы сталкиваемся с навязчивым вопросом:
что привело к радикальному изменению в культурном развитии, изменению
общества, питаемого Чашей, что ввергло нас в общество, управляемое Клинком?
Когда и как это случилось? И что эта катастрофическая перемена говорит нам о
нашем прошлом - и нашем будущем?
******************************
Глава 4
МРАЧНЫЙ ПОРЯДОК ИЗ ХАОСА: ОТ ЧАШИ К КЛИНКУ
Мы измеряем время, которое нас учили называть человеческой историей, в
веках. А более ранние этапы совсем другой истории - в тысячелетиях. Палеолит
относится к периоду более 30000 лет назад. Сельскохозяйственная революция
века неолита произошла более 10000 лет назад. Чатал-Хююк основан 8500 лет
назад. А критская цивилизация пала лишь 3200 лет назад.
На протяжении промежутка времени, во много раз более длинного, чем та
история, которую мы исчисляем в своих календарях от рождества Христова, в
большинстве европейских и ближневосточных обществ главное значение
принадлежало технологиям- они поддерживали или повышали уровень жизни. За
тысячи лет неолита большие успехи были сделаны в производстве пищи благодаря
развитию сельского хозяйства, охоты, рыболовства и приручению животных.
Совершенствовалась конструкция жилищ, стали изготовляться ковры, мебель и
другие предметы домашнего обихода и даже (как в Чатал-Хююке) начало
формироваться городское устройство. Благодаря изобретению ткачества и шитья
одежду перестали делать из шкур и кожи. И по мере того как складывались
материальные и духовные основы развитых цивилизаций, процветало также и
искусство.
Очевидно, как правило, родство велось по материнской линии. Пожилые
женщины или предводительницы кланов управляли производством и распределением
плодов земли, которые, вероятно, принадлежали всем членам коллектива. Наряду
с общественной собственностью на основные средства производства и понимания
общественной власти как ответственности и попечения об общем благе, это был
в основном кооперативный общественный строй. Женщины и мужчины - а иногда,
как в Чатал-Хююке, люди разных рас - работали сообща на общее благо.
Большая физическая сила мужчин не служила здесь почвой для социального
угнетения, воинственности или сосредоточения частной собственности в их
более сильных руках. Не создавала она и почвы для превосходства мужчин над
женщинами или "мужских" ценностей над "женскими". Напротив, преобладающая
идеология была гиноцентрической, или, другими словами, имела в центре
женщину, божество, наделенное женским обликом.
Превыше всего, как мы видим, ценились здесь созидательные силы природы,
символом которых была Чаша, или источник жизни. В то же время, обязанностью
жриц и жрецов было не служить грубой мужской элите и не благословлять ее
деяния, а заботиться о благе всех членов коллектива, подобно тому, как
предводители клана распоряжались совместно владеемыми и обрабатываемыми
землями.
Но затем произошли большие перемены - настолько большие, что ни одно
известное нам событие истории культурного развития не может сравниться с
ними.
Вторжения с периферии
Сначала все было похоже на легендарное библейское облако "не более
ладони" -действия незначительных на первый взгляд кочевых групп, скитающихся
по "периферии" в поисках пастбищ. Более тысячелетия они обитали на
малопригодных, холодных территориях на краю земли, в то время как первые
земледельческие цивилизации распространялись по берегам водоемов на
плодородных землях. Этим счастливцам, наслаждавшимся ранним расцветом
эволюции, мир и благополучие наверняка казались единственно возможной формой
существования, а кочевники - не более чем периферийным новшеством.
Мы можем только предполагать, как и на протяжении какого времени
увеличивались эти кочевники в числе и в грубой силе. Но к пятому тысячелетию
до н. э. или около семи тысяч лет назад, мы начинаем находить свидетельства
того, что Меллаарт называет схемой крушения древних культур неолита на
Ближнем Востоке. Археологические останки ясно указывают на напряженность,
возникшую к этому времени на многих территориях. Существуют свидетельства
вторжений, природных катастроф, повлекших за собой обширные разрушения. Во
многих районах исчезают традиции знаменитой гончарной росписи. Постепенно
наступает время спада и застоя. Наконец в этот период растущего хаоса
развитие цивилизации и вовсе останавливается. Как пишет Меллаарт, до
появления шумерской и египетской цивилизаций оставалось еще две тысячи лет.
В Древней Европе физическое и культурное разрушение обществ неолита,
поклоняющихся Богине, также начинается в пятом тысячелетии до н. э. во
времена Первой Курганской волны, по выражению Гимбутас. "Благодаря датировке
радиоуглеродным методом, сейчас можно проследить несколько миграций степных
скотоводов или "курганского" народа, которые пронеслись по доисторической
Европе", - сообщает Гимбутас. Эти повторяющиеся нашествия и последующие
культурные шоки, а также перемещения населения были сосредоточены в трех
больших потоках: первая волна-4300-4200 годы до н. э., вторая волна -
3400-3200 и третья волна - 3000-2800 годы до н. э. (даты выверены
дендрохронологическим методом).
"Курганцы" принадлежали к племенам, которые ученые называют
индоевропейскими, или арийскими, и которые в наше время Ницше, а затем
Гитлер провозгласили единственной истинно европейской нацией. В
действительности, они не были европейцами по происхождению, так как пришли с
северо-востока Евразии. Не были они и индийцами, до арийского вторжения в
Индии жил другой народ, дравиды.
Однако термин "индоевропейцы" остался. Он относится к длинной череде
вторжений кочевников с севера континента. Возглавляемые сильными жрецами и
воинами, они принесли с собой мужских богов войны и гор. Арийцы в Индии,
хетты и маиттанне в Месопотамии, лувийцы в Анатолии, курганцы в восточной
Европе, ахейцы и позднее дорийцы в Греции
постепенно насаждали свою идеологию и стиль жизни на завоеванных
