Или вас мозги б мои насытили?
Ну а фигу с маслом не хотите ли?
Приставать ко мне немедля бросьте-ка
И валите, милые, от мостика!
Тролли взвыли от злости и испуга, а морские змеи ядовито затрубили, однако
и те, и другие исчезли, растаяли в тумане. А кто б там ни успел забраться на
мостик позади Мэта, он пару раз беспомощно чем-то шлепнул, потом прогудел,
как многотонный грузовик, забуксовавший в канаве, а потом и его гудение
растаяло, растворилось в тумане. Мэт быстро обернулся и успел-таки
рассмотреть бледнеющие контуры раздутого удлиненного тела с уймой шипов на
хвосте. Впрочем, в пасти зубов также хватало. Но вот и силуэта не стало.
С минуту Мэт не трогался с места, просто стоял и тупо моргал. Он надеялся,
что заклинание поможет, но не настолько же. Он-то думал, что чудовища просто
отскочат на минуту-другую и у него появится возможность поразмыслить, как
быть дальше, а тут они взяли, да и испарились в буквальном смысле слова!
Будто были сотканы из тумана!
Иллюзии. Иллюзии, и ничего больше. Значит, подозрения Мэта насчет того, что
хозяин замка переусердствовал, не напрасны.
Мэт более уверенно зашагал к замку. Если .здесь ему бояться следовало
только иллюзий, то скорее всего он в безопасности. Правда, с другой стороны,
он столько лет бьется, чтобы разрушить кое-какие собственные иллюзии, а что
толку? Да, но ведь здесь-то чьи-то еще иллюзии...
Мэт шагнул под решетку, а она не опустилась прямо на него в последнюю
a%*c-$c, к нему не выскочил хихикающий великан с занесенным над головой
топором. Даже зловещий адский пес не бросился с лаем.
Вот это-то и странно!
Мэт быстро пробежал по коридору от ворот, затем очень осторожно вышел во
внутренний двор замка. Да, зря он надеялся на внутренний двор - он попал в
замок, прямехонько в большой зал. Окон не отмечалось, зато вдоль стен висели
горящие факелы, довольно прилично дымившие. В дальнем конце зала виднелось
возвышение, на котором стоял балдахин, жутко старый, полусгнивший, и если бы
не факелы, Мэт решил бы, что находится в заброшенных руинах.
Вдруг на возвышении и прямо посередине зала замерцали огоньки. Мэт
вздрогнул, но тут же овладел собой, а огоньки собрались вместе, перестали
плясать и превратились... в горгон. Мэт, правда, в камень не обратился, но в
общем-то не возражал бы против этого. У горгон вместо волос извивались змеи,
их рты искажали зубастые ухмылки. Вскоре к горгонам присоединились ламии20 и
гарпии, и еще кто-то шуршал и верещал вверху. Получалось так, что снаружи Мэт
столкнулся с чудовищами в мужском обличье, а теперь, внутри, - в женском.
Внезапно Мэт обнаружил, что тонет: пол превратился в зыбучий песок и
принялся засасывать его - а может быть, он начал подтаивать снизу? Мэт
опустил глаза, решил, что все-таки тает, и запел:
Отвердей, плечо, отвердей, рука,
Прозвучи ясней, песнь победная!
Будь нога моя, словно сталь, крепка,
Не слабей, сустав тазобедренный!
Кулаки мои многотонные,
Вы уже железобетонные,
А коленки мои сверхпрочные
Не простые, а шлакоблочные!
Вот стою, не качаюсь, как маятник!
Сам себя воздвиг, словно памятник!
Кучка колдунов разом раскинула руки в стороны и принялась что-то напевать,
но Мэт им особо распеться не дал, догнал на первой же строчке:
Имею подозрение, что все вы тут размножены,
Так пусть же будут копии немедля уничтожены!
Когда вы, старикашечки, как сахарок, растаете,
На этом месте после вас оригинал оставите.
Я на него с придиркой посмотрю,
И с ним я, так и быть, поговорю!
Безусловно, Мэт закладывался на догадку. Все старики до одного могли быть
чистой воды иллюзиями, но... Старикашки хором взвизгнули и начали исчезать,
таять.
Все. Кроме одного.
Мэт сурово сдвинул брови и уставился на храбреца.
- Испарись! Сгинь! Пшел вон! Брысь! - выпалил он скороговоркой, сопровождая
приказы сметающими движениями.
- Сам брысь, - прохрипел уцелевший старик. - Это мой замок!
Мэт изумился:
- Вот как? Прошу прощения.
Спокойствие, и только спокойствие! Главное - не пялиться на старика, не
разглядывать его так придирчиво. На самом-то деле он ничем особенно и не
отличался от тех, которые исчезли, - такой же костлявый, желтоглазый, борода
грязная, немытая...
Мэт прищурился, пригляделся повнимательнее - да он и не такой уж старик.
Пожилой мужчина - вот это вернее. Он просто казался старым. Казался из-за
седой бороды, из-за седых волос, падавших на плечи. Но и волосы, и борода
были желтыми не из-за того, что их долго не мыли, нет, то был их естественный
цвет. И с ростом у него что-то не так: коротышкой его не назовешь, да и
человеком, сгорбившимся от старости, нет, не назовешь. Его плечи ссутулены
b *, словно он чего-то боялся, от чего-то хотел защититься, голова наклонена,
из-под бровей - злобный взгляд. И на посох он не опирался - он готов
взмахнуть им, словно магическим жезлом, да, собственно, то и был магический
жезл.
Наверняка все, что он делал, он делал нарочно, чтобы казаться более
угрожающим, чем он был на самом деле, так ли?
А глазищи-то, глазищи - громадные, с выпученными белками и просто-таки
горят злостью. Одежда выцветшая и оборванная, но когда-то явно дорогая и
нарядная - кружева и бархат. Мэт еще подумал, что это вполне подходящая
одежда для здешнего климата - ну разве что плащ-дождевик пригодился бы еще
больше.
Старик, владелец замка, ткнул в Мэта пальцем и прокричал нечто
непереводимое, и Мэт мгновенно ощутил сильнейший позыв, который в обычной
обстановке отправил бы его немедленно разыскивать туалет, вот только на это у
него сейчас не было времени, и кроме того, он отлично понимал: позыв
иллюзорен, а потому быстренько выкрикнул:
Лучше нету того света,
Где иллюзии кругом.
Мне не надо туалета,
Я не прячусь за кустом,
Не испорчу обстановку,
И штанов не замочу,
Дам лишь только установку
"Не хотеть!" - и не хочу!
Позыв исчез как не бывало, но желтые глаза старикашки полыхнули гневом,
снова взлетел и опустился посох, а его владелец выплюнул новое непереводимое
стихотворение. По полу побежали искорки и мгновенно обратились в тараканов.
Мэту показалось, что он читает их мысли. Мысли выражались одним-единственным
междометием "Ам!". "Интересно, за что они меня принимают", - подумал Мэт,
одновременно распевая:
Ах, вы, глупые козявочки, букашечки,
Несмышленые такие таракашечки!
И на что сдалась-то вам свежатинка,
Когда есть отменная тухлятинка?
Старика, родные, не жалейте,
Я желаю вам успеха в этом рейде!
На минутку Мэт залился румянцем. В присутствии тараканов сказать про "Рейд"
- известное патентованное средство... но если насекомые и заметили что-то,
они не
подали знака - только развернулись и на полной скорости рванули к владельцу
замка.
Старик выругался и в течение нескольких минут отбивался от тараканов с
помощью собственного инсектицидного заклинания. Мэт воспользовался паузой и
решил придумать специальный стишок против вредных насекомых на все случаи
жизни, но тут тараканы сморщились и исчезли, а желтые глаза старика глянули
на Мэта с неприкрытой ненавистью.
- Видно, от тебя-то мне так легко не избавиться?
- Боюсь, избавиться от меня у вас вообще не получится, - вежливо ответил
Мэт, - разве что только вы учтиво попросите меня удалиться.
- Но ты не уйдешь? Или уйдешь?
Мэт вздохнул.
- Я, конечно, не совсем это имел в виду, когда говорил "учтиво", но,
пожалуй, придется. Ладно, я уйду, только мне бы хотелось сначала получить
ответы на несколько вопросов.
- Никому от меня ничего не добиться! - Старикашка замахнулся посохом и
снова заговорил нараспев.
Мэт быстро принял вызов и обогнал старика:
Злишься, старый? Эко дело?
Но тебя я не боюсь.
У тебя и так-то тело
Не сказать, чтобы дебело,
Ну а я сейчас добьюсь,
Чтоб оно окаменело!
Руки, ноги, кости, мясо
Станут тверды, как гранит,
Голова одна живая
И любезная такая
На вопросы отвечает
И ответов не таит.
Голос хозяина замка превратился в хрип и умолк. Старик застыл с поднятым
посохом, однако стукнуть им об пол уже не мог при всем желании, поскольку
тело его стало серым, как гранит, и неподвижным.
- Вот так-то лучше будет. - И Мэт отправился по кругу, разглядывая старика,
- так скульптор разглядывал бы законченное творение. - Не сказать, чтобы эта
поза отражает радушие и гостеприимство, но могло бы быть и хуже.
- А уж хуже тебя не придумаешь... - произнес старик голосом, похожим на
шуршание мелких камешков на горной осыпи, - отпусти меня, чародей, а не то
тебе точно хуже будет...
- Да? Не думаю, - небрежно бросил Мэт. - Я понял, что ты мастер колдовать с
помощью жезла, так вот, сомневаюсь, чтобы хоть один стишок, который ты выгово
ришь без помощи своей клюки, возымеет какое-то действие...
Желтые глаза старика полыхнули злостью, и колдун принялся что-то
декламировать.
- С учетом всего сказанного выше, - быстро продолжал Мэт, - тебе было бы
куда проще для начала ответить на несколько моих вопросов. Потом я мог бы
тебя отморозить и уйти своей дорогой.
Колдун перестал бормотать, остановившись на полуслове.
- Но, конечно, если ты все-таки ухитришься сделать со мной что-то
нехорошее, некому тебя будет отмораживать.
- Это я и сам могу!
- Не сомневаюсь. Ты можешь отморозить любого, обращенного тобою в камень, -
уточнил Мэт. - Но сможешь ли ты сбросить мое заклинание?
Колдун промолчал. Только мрачно зыркнул на Мэта.
- Итак, приступим: как ты сюда попал? - спросил Мэт. - Тебя послал король?
Встречать новеньких?
- Вот-вот! Новеньких! А я самый первый, но первый из десятков. Будет
больше!
Мэт кивнул:
- Разумно. Увы, король не объяснил мне, прежде чем забросил сюда, почему он
просто-напросто не казнит тех, кто отказывается ему покориться. Ну, ты
понимаешь - отрубить голову, а потом еще и тело сжечь для верности. Почему бы
и нет?
- С самыми злейшими врагами он так и поступал, - прошуршал колдун. - С
теми, кто пытался скинуть его.
- А ты ему не угрожал? Просто не хотел прекращать мучать своих крестьян,
да?
- Что-то в этом духе, - признал колдун. - На трон я плевать хотел. Таких
планов у меня не было.
- Да, я обратил внимание: трон особой выдумкой не блещет, - кивнул Мэт. -
Но мне показалось, что Бонкорро весьма терпим. Только и нужно - жить по его
законам.
- Ага, и перестать убивать священников? - возмутился колдун. - Прекратить
насиловать девушек? Перестать думать о том, чтобы навредить всякой живой душе
в округе, чтобы отправить все души в Преисподнюю? На что тогда жить?
- Ясно. Ты оказался неисправим. - Тут у Мэта мелькнула мысль. - А король
/kb +ao тебя перевоспитать?
- Пытался. Он трижды велел мне изменить образ жизни. В последний раз его
дурацкий шериф мне на глаза не попадался, значит, это не он донес на меня
королю - про то, как я забавлялся с одной крестьяночкой. Видимо, у короля
Бонкорро имелись и другие шпионишки в моем замке - может, даже та самая
кошка, которую я купил специально выслеживать всех его шпионов.
Мэт понял: старик ему откровенно не нравится.
- А король появился у меня в зале с громом и молнией - вот дурак-то, так
показуху любит! "Чего надо? - это я ему говорю. - Что, в монастырь меня
пошлешь?"
"Не собираюсь, - говорит, - и даже не стану требовать от тебя, чтобы ты
расторг свой союз с Сатаной, - во как сказанул, - ибо твоя душа - это твоя
забота, и никакое перевоспитание тебе не поможет в загробной жизни, если ты
сам не поработаешь над собой".
Мэт внимательно слушал. Что-то совсем не похоже на того атеиста, которым
пытался казаться король.
- Вполне здравомысляще сказано, на мой взгляд.
