- Я вижу... поджаренную свиную кожу, - произнес Сахаров, поднимая голову
Сталин угрюмо кивнул. Лицо его сразу как будто постарело. Он потер переносицу и
посмотрел на огонь стального, стилизованного под серп и молот подсвечника. Пламя
толстой красной свечи отражалось в его глазах, лучилось на бесчисленных гранях
бриллиантового ожерелья, играло в светло-зеленой глубине изумруда.
Глаза Сталина наполнились слезами. Все сидели, замерев. Даже Толстой прекратил
чавкать и, оттопырив разбитую нижнюю губу, тупо уставился на столбом стоящего
Маленкова,
Из глаза Сталина выкатилась слеза и упала ему на руку Сталин посмотрел на свою
руку, поднес ее ко рту и слизнул слезу
- Соль мира... - тихо сказал он.
Тонкие ноздри его дрогнули, слезы покатились из глаз. Он опустил лицо в ладони и
беззвучно заплакал. Несколько гостей оторопело встали со своих мест, но Берия
предупредительно поднял руку:
- Спокойно.
Сталин рыдал; плечи его беспомощно вздрагивали, голова тряслась, сквозь
побелевшие тонкие пальцы сочились слезы.
Берия встал:
- Товарищи, я прошу вас удалиться.
Члены Политбюро и гости осторожно двинулись к выходу Молотов, решив остаться,
сделал Берии знак рукой, но министр Госбезопасности непреклонно покачал головой.
Молотов нехотя повернулся и последовал за остальными. Берия кивнул замершим у
расписной стены слугам, они неслышно выбежали.
В зале со сводчатым потолком остались только Сталин, Берия и шестеро возле
ледяной глыбы.
Берия сел рядом со Сталиным, достал портсигар и закурил.
Сталин рыдал долго. Спазмы накатывали как волны, заставляя его сгорбленную
фигуру сильно дергаться или исходить мелкой дрожью.
Берия курил, разглядывая яркую роспись потолка.
От глыбы отвалились сразу несколько кусков. Сталин вздрогнул и стих. Берия
положил ему на шею свою длинно-палую белую руку Сталин достал платок и прижал
его к раскрасневшемуся лицу:
- Не смотри на меня...
Берия встал, подошел к глыбе, глянул. Глыба треснула и готова была развалиться
на две части
- Иосиф, тут дело идет к финалу, - Берия потрогал трещину
Не отнимая платка от лица, Сталин нащупал лежащий на столе колокольчик,
позвонил. Вбежали двое слуг.
- Make-up, - скомандовал Сталин.
Появилась полноватая женщина в форме майора МГБ, с чемоданчиком, подсела к
Сталину и стала приводить в порядок его лицо.
- Какая все-таки гнида Маленков, - заговорил Берия, прохаживаясь возле глыбы. -
Каждый раз, когда вижу его, теряю самообладание. Как ты его терпишь?
- Он хороший технарь. Знает производство... - глухо отозвался Сталин.
- Но он чудовищный интриган Скольким людям он кровь испортил. Мало ему
Куйбышева, Постышева и Косиора. Теперь давит Косыгина. Piece of shit...
- У него колоссальный опыт.
- Косыгин знает тяжпром не хуже его. Вся эвакуация заводов на нем держалась.
Деловой парень, денди, из рода чугунных магнатов. Живой, контактный. В гольф
играет блестяще.
- Это важно для зам. пред. Совмина?
- Да! - оживился Берия. - Я раньше думал как Маяковский: "Мне - бильярд,
отращиваю глаз; ему же шахматы - они вождям полезней". Шахматы для руководителей
- великая вещь. Они учат стратегическому мышлению. А гольф - учит тактике. Во
времена Ленина и в тридцатые годы все определяла стратегия. Сейчас, в начале
пятидесятых, актуально тактическое мышление. Косыгин - перспективный кадр.
- Не знаю... надо подумать. Маленков много сделал для страны. Хоть он и редкая
сволочь... - Сталин встал, глядя в круглое зеркальце, потрогал свою бровь.
Женщина тоже встала.
- Да... а что там с "делом банкиров"? - спросил Сталин.
- Я же докладывал тебе утром.
- Сегодня? - Сталин отдал зеркальце женщине.
- Да.
- А что... - Сталин проводил взглядом уходящую женщину, - там с этой канальей
Шиповым?
- Работаем. Он пока молчит.
- У тебя и молчит?
- Есть разные люди, Иосиф. Не все так мягкотелы, как Бухарин.
- Значит, Шипов - мужественный человек?
- Просто упрямый.
- Странно. По нему не скажешь.
- Мы его вчера подвесили. Я думаю, завтра... то есть - сегодня он заговорит.
Сталин подошел к поддону с глыбой.
- Видишь, она треснула, - показал Берия. - А чего же мы ждем? Надо вбить клин, и
она развалится. . - Сталин потрогал трещину.
- Опасно, товарищ Сталин, - привстал со стула микробиолог. - Можно объект
повредить.
- Давайте клинья, - не глядя на него пробормотал Сталин. - Я здесь до утра
торчать не буду.
Принесли топор и полено, охранники вытесали четыре клина, вставили в трещину,
стали бить топором. Глыба затрещала.
- Вы бы отошли подальше, товарищ Сталин, - посоветовал физик.
- Давай, давай, - Сталин угрюмо смотрел на трещину Ударили раз, другой. На
третий глыба громко треснула и развалилась на куски. В поддоне среди талой воды
и кусков льда остался сидеть замерзший верзила с чудовищными гениталиями и с
черным чемоданчиком на коленях.
- Кто это? - спросил Сталин после продолжительной паузы и посмотрел на
микробиолога.
- Пока не знаем, товарищ Сталин.
- Что это у него с яйцами?
- Похоже на слоновость, товарищ Сталин. А может и результат облучения, -
близоруко щурился микробиолог.
- Если это землегбы, - заговорил Берия, - значит у них у всех такие фаллосы.
Вероятно, это не случайно.
- Ты хочешь сказать, фаллосы большие оттого, что они совокупляются с землей? -
спросил Сталин.
- Именно.
- А с женщинами они уж не живут?
- С такими размерами... абсолютно исключено... Такая елда в корову не влезет, -
зевнул Берия и посмотрел на часы.
- Да... - задумчиво качнул головой Сталин. - Как же они любят родную землю. А
может у них все-таки есть женщины с огромным влагалищем9
- В первом послании они писали, что в их общине нет ни одной женщины.
- Вот как... - Сталин обошел поддон вокруг, рассматривая замороженного. -
Громадный детина. Какие ножищи... Сколько в нем росту?
- На глаз... минимум два двадцать, - заключил Берия.
- Тот в 37-ом был рогатый. Этот с яйцами по два пуда... неужели такое будущее
ждет нашу страну? - Сталин брезгливо потрогал лысину великана.
- Надо посмотреть, что в чемоданчике, - Берия кивнул охранникам. - Вынимайте.
Только осторожно.
Охранники стали топором выковыривать изо льда чемоданчик. Когда его вытянули,
Сталин подошел к столу с остатками трапезы, схватил край скатерти и резко
потянул. Все съехало со стола, с шумом попадало на пол. Пенсне, соскочившее с
носа свиньи, покатилось к стене; охранник подхватил его.
Берия положил чемоданчик на стол.
- Может минеров вызвать? - спросил Сталин.
- Я не чувствую подвоха во всей этой истории, - Берия жестом пригласил Сталина
открыть чемоданчик. - Ты глава государства.
Сталин, помедлив малость, подошел и осторожно открыл чемоданчик. Сдержанный
голубой свет поплыл из него, осветив лицо вождя. Сталин и Берия разглядывали
содержимое - двенадцать кусков голубого сала, залитых сахаром.
- Товарищи ученые, подойдите сюда, - пригласил Сталин.
Физик и микробиолог подошли.
- Что это? - спросил Сталин.
- Трудно сразу сказать, товарищ Сталин, -ответил микробиолог.
- Нужен подробный анализ, - нахмурился физик.
- Вы свободны, - произнес Сталин, не отрываясь глядя в чемоданчик. Ученые вышли.
- Это типа фосфора что-то, - Берия потрогал затвердевший сахар, покрывающий
голубое сало. - Необычный свет, правда?
- Очень, - Сталин пристально смотрел.
- Я возьму, а утром отдадим на исследование.
- Погоди, - произнес Сталин.
- Что? - не понял Берия.
- Пусть у меня побудет. Пока.
- Но... надо же выяснить, что это такое?
- Выясним еще десять раз. Мне... как-то хорошо от этого света.
Берия молча посмотрел на озаренное голубым лицо вождя.
- Ты хочешь... - начал было он.
- Да, да, - перебил его Сталин. - Я хочу это взять с собой.
- Хорошо, - кивнул Берия. - Давай коньяку выпьем?
- Я спать поеду, - Сталин закрыл чемоданчик, взял его за ручку - Холодный еще.
- Что?
- Я говорю, холодный саквояж. Не нагрелся еще, - сказал Сталин, глядя в глаза
Берии,
- Why not? - устало улыбнулся Берия.
- С добрым утром, Лаврентий, - Сталин повернулся и пошел с чемоданчиком в руке.
- Машину!
Охранник скрылся в невысокой арочной двери. Берия бросил недокуренную папиросу
на пол и наступил красивым английским ботинком.
Когда серебристо-черный сталинский "Роллс-Ройс" в сопровождении двух "ЗИМов"
охраны выехал из Спасских ворот, толстая женщина в лохмотьях кинулась наперерез
кортежу, с диким криком. В руках охранников появилось оружие.
- Не стрелять! - приказал Сталин. - Это ААА. Останови,
Кортеж остановился.
- Раздави! Растопчи! Кишки мои на шины намотай! Кровищу мою гнилую в радиатор
залей! Ровней понесет тебя конь твой стальной! - вопила толстуха, падая на
колени.
Широкое круглое, с перебитым носом лицо ее было плоским, маленькие глазки сияли
безумием; из-под бесформенных мокрых губ торчали мелкие гнилые зубы; невероятные
лохмотья висели на приземистом, уродливо расширяющемся книзу теле; седые грязные
волосы выбивались из-под рваного шерстяного платка; босые ноги были черны от
грязи.
Сталин вышел из машины, с сигарой в зубах.
Завидя его, ААА испустила протяжный хриплый крик и ударила своим круглым лицом о
мерзлую брусчатку Красной площади.
- Здравствуй, ААА, - проговорил Сталин, ежась на промозглом мартовском ветру.
- Здравствуй, отец родной! Здравствуй, свет невечерний! Здравствуй, спаситель
наш! - запричитала ААА.
Охранник набросил на плечи Сталину длинное пальто темно-зеленого кашемира.
- Что ж ты под колеса кидаешься? - спросил Сталин.
- Ради всех мозгов! Ради всех кусков! Раздави, раздави, раздави!
- За что ж мне тебя давить?
- За все, что было, за все, что есть да за все, что будет, отец родной!
- Что ж ты за наградой не идешь? Твой орден у Молотова в столе давно лежит. Или
брезгуешь заботой нашей?
- Разорви пизду мне сопливую стальными крюками, запри губищи мои стальными
замками, посади на кол медный, заставь жрать порошок вредный, жги меня углями,
бей батогами, запусти пчел в носовую полость, сошли в Чертову волость, за сисяры
потныя подвесь, с кислым тестом замесь, наголо обрей, белены рюмку налей,
вервием задуши, на плахе топором обтеши, в смоле свари, а рублем не дари!
Сталин усмехнулся:
- Кого же одаривать, коли не тебя?
- Достойных у тебя хоть жопой ешь, отец родной! Я под себя срать и ссать не
перестану! Не на тех дрожжах подымалась!
- Ты знаешь, что Хармс своими глистами канареек кормит? - Сталин обвел глазами
пустынную Красную площадь.
- Мне ли эту срань не знать? - радостно ощерилась ААА.
- Что с ним делать?
- Пошли его на север-северок! Там все его глисты враз повымерзнут!
- Встань, ААА, что ты в ногах валяешься. Чай, не старые времена.
- Времена не старые, а наше дело навозное, отец родной! - она заворочалась на
брусчатке.
- Мне активно не нравится "Молодая гвардия", - стряхнул пепел с сигары Сталин.
- А кому ж она может понравиться, отец родной?
- Очень, очень не нравится... С другой стороны - человек заслуженный. Сразу
ноздри рвать не хочется.
- И не рви, отец родной! - подползла к нему ААА. - Много чести для сиволапого!
Подари ему свой браунинг золотой с одним патроном.
- И то верно, - задумался Сталин.
- Да и не он один гноем исходит! Там рыл полтыщи даром кокаин нюхают! Зажирели
на довоенной пашаничке, ублюдки, а новую борозду вспахать - харч слабоват! На
что ж они тебе такие?
- Я думаю, ААА.
- Долго думаешь, батюшка! Ежели снег вовремя не вычистить - он льдом зарастет! А
лед колоть тяжкими ломами надобно!
Она подползла к ногам вождя. Густой запах застарелых нечистот оглушил Сталина.
Он отвернул лицо, посмотрел на редкие звезды.
- Позволь! - требовательно прохрипела внизу ААА. Не глядя на нее, Сталин поднял
правую ногу ААА принялась жадно вылизывать подошву его остроносого ботинка.
Сталин посмотрел на освещенный Кремль. На Спасской башне пробило четверть
пятого. Сталин поднял левую ногу. ААА вылизала и левую подошву.
- Я ж к тебе с благовестью приползла, - она икнула и вытерла губы грязной рукой.
