ких отношений государственными; он мог, подобно отцу и деду, вступить в
борьбу с северными князьями, в борьбу, которая, однако, должна была но-
сить уже новый характер, если б и Роман стал стремиться к самовластию на
юге, точно так же, как стремились к нему Юрьевичи на севере. Но это
сходство положения Романа с положением северных князей есть сходство об-
манчивое, потому что почва Юго-Западной Руси, преимущественно почва Га-
лицкого княжества, вовсе не заключала в себе тех условий крепкого госу-
дарственного быта, которые существовали на севере и которыми воспользо-
вались тамошние князья для собрания Русской земли, для утверждения в ней
единства и наряда. Мы видели, какою силою пользовались бояре в Галиче,
силою, пред которою никло значение князя; легко понять, что князь с та-
ким характером, как Роман, скоро должен был враждебно столкнуться с этою
силою: "Не передавивши пчел, меду не есть", - говорил он, и вот лучшие
бояре погибли от него, как говорит, в страшных муках, другие - разбежа-
лись; Роман возвратил их обещанием всяких милостей, но скоро под разными
предлогами поверг их той же участи. Оставя по себе такую кровавую память
в Галиче, в остальной Руси, Роман слыл грозным бичом окрестных варваров
- половцев, литвы, ятвягов, добрым подвижником за Русскую землю, достой-
ным наследником прадеда своего, Мономаха: "он стремился на поганых, как
лев, - говорит народное поэтическое предание, - сердит был, как рысь,
губил их, как проходил, перелетал земли их, как орел, и храбр он был,
как тур, ревновал деду своему, Мономаху". Мы видели, что одною из глав-
ных сторон деятельности князей наших было построение городов, население
пустынных пространств: Роман заставлял побежденных литовцев расчищать
леса
дикарей от грабежа, приучить к мирным, земледельческим занятиям, и
вот осталась поговорка: "Роман! Роман! худым живешь, литвою орешь".
Как видно, Роман не успел передавить всех пчел, и дети его долго не
могли спокойно есть меда. У него от второго брака осталось двое сыновей:
Даниил, четырех лет, и Василько - двух. Но кроме бояр галицких Роман ос-
тавил других врагов своим детям: Рюрик, как только узнал о смерти Рома-
на, так тотчас же скинул монашескую рясу и объявил себя князем киевским
вместо сына; он хотел было расстричь и жену, но та не согласилась и
постриглась в схиму. Ольговичи также поднялись, явились с полками у
Днепра; Рюрик вышел к ним навстречу и уговорились всем вместе идти на
Галич, отнимать наследство у сыновей Романовых. На реке Серете встретили
союзники галицкое и владимиро-волынское войско, бились с ним целый день
и принудили отступить к Галичу, но они не могли ничего сделать этому го-
роду и возвратились домой безо всякого успеха. Причиною неудачи было то,
что в Галиче находился сильный венгерский гарнизон, из страха перед ко-
торым галичане не смели передаться неприятелям Романовичей. В Венгрии в
это время королем был сын Белы III, Андрей II, который некоторое время
княжил в Галиче; Андрей по смерти отца вел постоянную борьбу с старшим
братом своим, королем Емерихом и потом с сыном последнего, малолетним
Владиславом III до тех пор, пока последний не умер и не очистил для него
престола. Как видно из летописи, Андрей во время этой борьбы не только
не предъявлял своих притязаний на Галич, но даже находился в тесном сою-
зе с Романом: они поклялись друг другу, что кто из них переживет друго-
го, тот будет заботиться о семействе последнего. Андрей вступил на коро-
левский престол в год смерти Романовой и должен был исполнить свою обя-
занность относительно семейства последнего; в Саноке он имел свидание со
вдовствующей княгиней галицкой, принял Даниила, как милого сына, по вы-
ражению летописца, и послал пятерых вельмож с сильным войском, которое и
спасло Галич от Рюрика и его союзников.
Но опасности и беды для сыновей Романовых только еще начинались. В
следующем 1206 году все Ольговичи собрались в Чернигов на сейм - Всево-
лод Святославич Чермный с своею братьею, и Владимир Игоревич северский
со своею братьею; к ним пришел смоленский князь Мстислав Романович с
племянниками, пришло множество половцев, и все двинулись за Днепр; в Ки-
еве соединился с ними Рюрик с двумя сыновьями, Ростиславом и Владимиром,
и племянниками, берендеи и пошли к Галичу, а с другой стороны шел туда
же Лешко польский. Галицкая княгиня с приверженными к ней людьми, слыша
новую сильную рать, идущую со всех сторон, испугалась и послала просить
помощи у венгерского короля; Андрей поднялся сам со всеми своими полка-
ми. Но вдова Романова с детьми не могла дожидаться прихода королевского:
около них встал сильный мятеж, который принудил их бежать в старинную
отцовскую волость Романову - Владимир-Волынский. Галичане остались без
князя, а между тем король перешел Карпаты, с двух других сторон прибли-
жались русские князья и поляки, но те и другие остановились, услыхав о
приходе королевском; Андрей также остановился, боясь столкнуться вдруг с
двумя неприятельскими войсками. Внутренние смуты, возбуждаемые поведени-
ем королевы Гертруды и братьев ее, отзывали Андрея домой: он спешил
вступить в мирные переговоры с Лешком польским, уговорился с галичанами,
чтоб они приняли к себе в князья Ярослава, князя переяславского, сына
великого князя Всеволода суздальского и отправился назад в Венгрию.
Русские князья прежде еще двинулись назад, но галичане, ожидая две неде-
ли приезда Ярославова и боясь, чтоб Ольговичи, узнав об отступлении ко-
роля, не возвратились к их городу, решились послать тайно к. Владимиру
Игоревичу северскому звать его к себе в князья: этому решению их много
содействовали два боярина, которые, будучи изгнаны Романом, проживали в
Северской области, а теперь возвратились и расхваливали Игоревичей. Вла-
димир Игоревич с братом Романом, получив приглашение, в ночь украдкою от
остальных князей поскакали в Галич, Владимир сел здесь, а Роман - в Зве-
нигороде: Ярослав Всеволодович также был на дороге в Галич, но опоздал
тремя днями и, узнав, что Игоревич уже принят галичанами, возвратился
назад в Переяславль.
Но ни Игоревичи, ни галицкие бояре, затеявшие мятеж против сыновей
Романовых, не хотели успокоиться до тех пор, пока последние были живы и
на свободе в своей отчине - Владимире-Волынском: сюда явился священник,
посол от галицкого князя и объявил гражданам от имени последнего: "Не
останется в вашем городе камня на камне, если не выдадите мне Романови-
чей и не примите к себе княжить брата моего, Святослава". Рассерженные
владимирцы хотели было убить священника, но трое каких-то людей уговори-
ли их, что не годится убивать посла. Эти трое людей действовали, впро-
чем, не из уважения к званию посла, а потому что благоприятствовали га-
лицкому князю. Когда на другой день княгиня узнала, что приезжал посол
из Галича и что во Владимире есть люди, которые стоят за Игоревичей, то
начала советоваться с дядькою сына своего, Мирославом: тот говорил, что
делать нечего, надобно скорее бежать из города. Ночью в пролом городской
стены вышла жена Романа Великого вчетвером с дядькою Мирославом, священ-
ником и кормилицею, которые несли маленьких князей, Даниила и Василька,
беглецы не знали, куда им идти? Со всех сторон враги! Решились бежать в
Польшу к Лешку, хотя и от этого не могли ожидать хорошего приема: Роман
был убит на войне с ним, после чего мир еще не был заключен. К счастью в
Лешке жалость пересилила вражду: он с честию принял беглецов, говоря:
"Не знаю, как это случилось, сам дьявол поссорил нас с Романом". Он отп-
равил малютку Даниила в Венгрию и с ним посла своего сказать королю: "Я
позабыл свою ссору с Романом, а тебе он был друг: вы клялись друг друга,
что кто из вас останется в живых, тот будет заботиться о семействе умер-
шего; теперь Романовичи изгнаны отовсюду: пойдем возвратим им отчину
их". Андрей сначала принял было к сердцу предложение Лешка, но потом,
когда галицкий князь Владимир прислал богатые дары им обоим, то усердие
их к Романовой семье охладело, и когда Игоревичи перессорились друг с
другом, то один из них, Роман, приехавши в Венгрию, успел убедить Андрея
дать ему войско на помощь и с этим войском выгнал из Галича брата Влади-
мира, который принужден был бежать назад в свою волость, в Путивль. В
следующем (1207) году польские князья - Лешко и брат его Кондрат - дви-
нулись, наконец, на Владимир, где после бегства сыновей Романовых княжил
третий Игоревич - Святослав, но и тут Лешко шел на Владимир не для того,
чтобы возвратить этот город Романовичам: он хотел посадить там своего
дядю по матери, родного племянника Романова, Александра Всеволодовича
бельзского. Жители Владимира отворили ворота перед Александром: "ведь
это племянник Романа", - говорили они. Но союзники Александра, поляки,
несмотря на то, что вошли в город беспрепятственно, ограбили его, стали
было уже отбивать двери и у соборной Богородичной церкви, как по просьбе
Александровой приехали Лешко с братом и отогнали их. Владимирцы сильно
жаловались на поляков: "Мы поверили их клятве, - говорили они, - ведь
если б с ними не было Александра, то мы не дали б им перейти и Буг".
Святослава Игоревича взяли в плен и отвели в Польшу, на его место
польские князья посадили сперва Александра, но потом передумали: старшим
во всем племени Изяслава Мстиславича был Ингварь Ярославич луцкий, кото-
рого мы видели в Киеве, его-то посадили теперь во Владимире, но и здесь
он сидел недолго: бояре не полюбили его и с согласия Лешка Александр
опять приехал княжить во Владимир, а Ингварь отправился назад в свой
Луцк; младший брат его Мстислав, прозвищем Немой, княжил в Пересопнице;
малолетнему Васильку Романовичу Лешко отдал Брест по просьбе тамошних
граждан, которые с радостию приняли малютку, видя в нем как бы живого
Романа; после мать Василька прислала к Лешку с новою просьбою: "Алек-
сандр, - говорила княгиня, - держит всю нашу землю и отчину, а сын мой
сидит в одном Бресте". Лешко велел Александру отдать Бельз Романовичу, а
брат Александра, Всеволод, сел в Червне. Таким образом, смерть сильного
Романа дала польскому князю возможность распоряжаться Волынскими волос-
тями.
Между тем в Галиче продолжали происходить беспокойства. Киевский
князь Рюрик по соглашению с венгерским королем отправил в Галич сына
своего, Ростислава, галичане приняли его с честию, выгнали Романа, но
потом скоро выгнали Ростислава и опять приняли Романа; это побудило ко-
роля Андрея покончить с Галичем, присоединить его к своим владениям. Он
послал на Романа Игоревича палатина Бенедикта Бора, который схватил Ро-
мана в бане, стал именем королевским сам управлять в Галиче и управлял
так, что его прозвали антихристом: мучил и бояр, и простых граждан, сла-
дострастию своему не знал пределов, бесчестил жен, монахинь, попадей.
Угнетенные галичане послали звать к себе на помощь Мстислава Ярославича,
князя пересопницкого; тот приехал, но не нашел еще галичан, готовых к
восстанию, или, что всего вероятнее, дружина, приведенная Мстиславом,
была, по мнению галичан, слишком слаба для того, чтоб с нею можно было
восстать против венгров, и один из главных бояр, Илья Щепанович, взведши
Мстислава на Галичину могилу, сказал ему в насмешку: "Князь! Ты на Гали-
чине могиле посидел, так все равно, что княжил в Галиче". Осмеянный
Мстислав отправился назад в Пересопницу. Тогда галичане обратились опять
к Игоревичам северским, послали сказать Владимиру и Роману, которому
удалось между тем уйти из венгерского плена: "Виноваты мы перед вами,
избавьте нас от этого томителя Бенедикта". Игоревичи явились на зов с
сильною ратью, заставили Бенедикта бежать в Венгрию и уселись опять в
Галицком княжестве: Владимир в самом Галиче, Роман - в Звенигороде, Свя-
