Главная · Поиск книг · Поступления книг · Top 40 · Форумы · Ссылки · Читатели

Настройка текста
Перенос строк


    Прохождения игр    
Roman legionnaire vs Knight Artorias
Ghost-Skeleton in DSR
Expedition SCP-432-4
Expedition SCP-432-3 DATA EXPUNGED

Другие игры...


liveinternet.ru: показано число просмотров за 24 часа, посетителей за 24 часа и за сегодня
Rambler's Top100
История - Соловьев Л. Весь текст 1112.42 Kb

Повесть о Ходже Насреддине 1-2

Предыдущая страница Следующая страница
1 2 3 4 5 6 7 8  9 10 11 12 13 14 15 ... 95
спорил с ним в переулке из-за длины перил на загробном мосту.
     -- Ага! -- вскричал Ходжа Насреддин.--  Я  узнал  тебя,  о
преданный  и  благочестивый  слуга своего господина! И теперь я
знаю, что у тебя есть еще один хозяин, имя которого держишь  ты
втайне!  А  скажи-ка,  сколько  платит тебе эмир за поношение в
чайханах Ходжи  Насреддина?  Сколько  платят  тебе  за  доносы,
сколько платят с головы каждого преданного тобой, и казненного,
и  брошенного  в  подземную  тюрьму,  и  закованного  в цепи, и
проданного в рабство? Я узнал тебя, эмирский шпион и доносчик!
     Шпион, до сих пор стоявший неподвижно, глядя со страхом на
Ходжу Насреддина, вдруг  ударил  в  ладоши  и  закричал  тонким
голосом:
     -- Стража, сюда!
     Ходжа  Насреддин  услышал,  как  бежит  в  темноте стража,
гремят копья, звенят щиты.  Не  теряя  времени,  он  прыгнул  в
сторону, сбив на землю рябого шпиона, преграждавшего путь.
     Но  здесь  он услышал топот стражников, бежавших с другого
конца площади.
     Куда бы ни бросался он -- повсюду натыкался на  стражу.  И
была минута, когда он думал, что уже не вырвется.
     -- Горе  мне! Я попался! -- громким голосом закричал он,--
Прощай, мой верный ишак!
     Но здесь произошло  неожиданное  и  удивительное  событие,
память  о  котором до сих пор жива в Бухаре и никогда не умрет,
ибо велико было смятение и велики разрушения.
     Ишак,   услышав   горестные   возгласы   своего   хозяина,
направился  к нему, но следом потащился из-под помоста огромный
барабан. Ходжа Насреддин, не разобрав в темноте, привязал ишака
к железной скобе барабана, которым чайханщик созывал по большим
праздникам гостей в свою чайхану. Барабан зацепился за камень и
грохнул; ишак оглянулся, а барабан грохнул еще -- и тогда ишак,
вообразив,  что  это  злые   духи,   расправившись   с   Ходжой
Насреддином,  подбираются  теперь  и к его серой шкуре, в ужасе
заревел, поднял хвост и кинулся бежать через площадь.
     -- Проклятье! Мой барабан! -- завопил чайханщик, кидаясь в
погоню.
     Тщетно! Ишак мчался как ветер, как буря, но чем быстрее он
мчался, тем яростнее, ужаснее и  оглушительнее  грохотал  сзади
барабан,  подпрыгивая  на  камнях  и  кочках.  Люди  в чайханах
всполошились,  начали  тревожно  перекликаться,  спрашивать  --
почему так гудит в неположенный час барабан, что случилось?
     А  в  это  время  на  площадь  как  раз вступали последние
пятьдесят верблюдов, груженные посудой и листовой медью. Увидев
несущееся на них в темноте что-то страшное,  ревущее,  круглое,
прыгающее и грохочущее, верблюды обезумели от ужаса и бросились
врассыпную, роняя посуду и гремящую медь.
     Через  минуту  вся  площадь  и  все прилегающие улицы были
охвачены великим ужасом и небывалым  смятением:  грохот,  звон,
гром,  ржание,  рев,  лай,  вой, треск и дребезжание -- все это
сливалось в какой-то адский гул, и никто не мог ничего  понять;
многие сотни верблюдов, лошадей, ишаков, сорвавшихся с привязи,
носились во мраке, гремя по разбросанным всюду медным листам, а
погонщики  вопили и метались, размахивая факелами. От страшного
шума люди просыпались, вскакивали и полуголые бежали,  сами  не
зная  куда, наталкиваясь друг на друга, оглашая темноту криками
отчаяния и скорби, так как  думали,  что  настал  конец  света.
Заорали  и захлопали крыльями петухи. Смятение росло, охватывая
весь огромный город до самых окраин,-- и вот ударили  пушки  на
городской  стене,  ибо  городская  стража  решила, что в Бухару
ворвался неприятель, и ударили пушки во дворце,  ибо  дворцовая
стража решила, что начался бунт; со всех бесчисленных минаретов
понеслись   надрывные,   тревожные   голоса   муэдзинов,--  все
перемешалось, и никто не знал, куда бежать и что  делать!  А  в
самой  кромешной гуще, ловко увертываясь от обезумевших лошадей
и  верблюдов,  бегал  Ходжа  Насреддин,  преследуя  по  грохоту
барабана  своего  ишака,  но  так  и  не  мог  поймать, пока не
оборвалась веревка и барабан не отлетел  в  сторону,  под  ноги
верблюдам, которые ринулись от него, сокрушая с треском навесы,
сараи, чайханы и лавки.
     Долго  бы  пришлось Ходже Насреддину ловить ишака, если бы
они не столкнулись случайно нос к носу. Ишак был весь в мыле  и
дрожал.
     -- Пойдем,  пойдем скорее, здесь что-то чересчур шумно для
нас,-- сказал Ходжа  Насреддин,  утаскивая  за  собой  ишака.--
Удивительно,   что   может  натворить  в  большом  городе  один
маленький ишак, если к нему привязать барабан!  Полюбуйся,  что
ты  наделал!  Правда, ты спас меня от стражников, но я все-таки
жалею бедных жителей Бухары: им хватит  теперь  разбираться  до
утра. Где же найти нам тихий, уединенный уголок?
     Ходжа    Насреддин   решил   переночевать   на   кладбище,
справедливо рассудив,  что  какое  бы  ни  поднялось  смятение,
усопшие   все   равно   не  будут  бегать,  вопить,  кричать  и
размахивать факелами.

     Так Ходжа Насреддин,  возмутитель  спокойствия  и  сеятель
раздоров,  закончил, вполне достойно своего титула, первый день
пребывания в родном городе.  Привязав  к  одному  из  надгробий
ишака,  он удобно устроился на могиле и скоро уснул. А в городе
еще долго продолжалось смятение --  шум,  гул,  крики,  звон  и
пушечная пальба.

     ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

     Но  как  только  забрезжил  рассвет,  потускнели  звезды и
выступили из темноты неясные очертания предметов -- на  площадь
вышли   многие   сотни  метельщиков,  мусорщиков,  плотников  и
глинобитчиков;  они   дружно   взялись   за   работу:   подняли
опрокинутые навесы, починили мосты, заделали проломы в заборах,
собрали  все  щепки  и  черепки,--  и первые лучи солнца уже не
застали в Бухаре никаких следов ночного смятения.
     И начался базар.
     Когда  Ходжа  Насреддин,   хорошо   выспавшийся   в   тени
могильного  памятника,  приехал на площадь, она уже вся гудела,
волновалась  и  двигалась,  затопленная  из   конца   в   конец
разноплеменной,  разноязычной,  многоцветной  толпой.  "Дорогу!
Дорогу!" -- кричал  Ходжа  Насреддин,  но  даже  сам  с  трудом
различал свой голос в тысячах других голосов, ибо кричали все:
     купцы,  погонщики, водоносы, цирюльники, бродячие дервиши,
нищие,  базарные  зубодеры,  потрясавшие  ржавыми  и  страшными
орудиями  своего  ремесла.  Разноцветные халаты, чалмы, попоны,
ковры, китайская речь, арабская, индусская, монгольская  и  еще
множество  всяких наречий -- все это слилось воедино, качалось,
двигалось, гудело, и поднималась пыль, и замутилось небо, а  на
площадь  бесконечными  потоками  прибывали  новые  сотни людей,
раскладывали товары и присоединяли свои голоса к  общему  реву.
Гончары  выбивали  палочками  звонкую  дробь на своих горшках и
хватали прохожих  за  полы  халатов,  уговаривая  послушать  и,
пленившись  чистотою  звона, купить; в чеканном ряду нестерпимо
для  глаз  сияла  медь,  воздух  стонал  от  говора   маленьких
молоточков,  которыми  мастера  выбивали  узоры  на  подносах и
кувшинах, расхваливая громкими голосами свое искусство и понося
искусство соседей. Ювелиры плавили в маленьких горнах  серебро,
тянули   золото,   шлифовали   на  кожаных  кругах  драгоценные
индийские самоцветы, легкий ветер  порой  доносил  сюда  густую
волну  благоуханий  из  соседнего  ряда,  где торговали духами,
розовым маслом, амброй, мускусом  и  различными  пряностями;  в
сторону  уходил  нескончаемый ковровый ряд -- пестрый, узорный,
цветистый, разукрашенный  персидскими,  дамасскими,  текинскими
коврами,  кашгарскими  паласами,  цветными попонами, дорогими и
дешевыми, для простых коней и для благородных.
     Потом Ходжа Насреддин  миновал  шелковый  ряд,  седельный,
оружейный  и  красильный  ряды, невольничий рынок, шерстобитный
двор -- и все это было только началом базара, а дальше тянулись
еще сотни различных рядов; и чем глубже в толпу  пробивался  на
своем ишаке Ходжа Насреддин, тем оглушительнее вопили, кричали,
спорили,  торговали  вокруг;  да,  это  был  все  тот же базар,
знаменитый и несравненный бухарский базар, равного которому  не
имели в то время ни Дамаск, ни самый Багдад!
     Но вот ряды кончились, и глазам Ходжи Насред-дина открылся
эмирский  дворец,  обнесенный  высокой  стеной  с  бойницами  и
зубчатым верхом. Четыре башни по углам были искусно  облицованы
разноцветной   мозаикой,  над  которой  долгие  годы  трудились
арабские и иранские мастера.
     Перед воротами дворца раскинулся  пестрый  табор.  В  тени
изодранных  навесов лежали и сидели на камышовых циновках люди,
истомленные духотой,-- одинокие и со  своими  семьями;  женщины
укачивали  младенцев,  варили  пищу  в  котлах,  штопали рваные
халаты и одеяла; всюду  бегали  полуголые  ребятишки,  кричали,
дрались  и  падали,  весьма  непочтительно обращая ко дворцу ту
часть тела, которая неприлична для созерцания.  Мужчины  спали,
или  занимались  различными  домашними  делами,  или беседовали
между собой, усевшись вокруг чайников. "Эге! Да эти люди  живут
здесь не первый день!" -- подумал Ходжа Насреддин.
     Его  внимание  привлекли  двое: плешивый и бородатый. Они,
повернувшись спинами друг к другу, лежали прямо на голой земле,
каждый под  своим  навесом,  а  между  ними  была  привязана  к
тополевому  колышку  белая  коза,  до  того тощая, что ее ребра
грозили  прорвать  облезшую  шкуру.  Она  с  жалобным  блеянием
глодала колышек, объеденный уже до половины.
     Ходжа Насреддин был очень любопытен и не мог удержаться от
вопроса:
     -- Мир  вам, жители Благородной Бухары! Скажите мне, давно
ли вы перешли в цыганское сословие?
     -- Не смейся над нами, о путник! --  ответил  бородатый.--
Мы не цыгане, мы такие же добрые мусульмане, как ты сам.
     -- Почему же вы не сидите дома, если вы добрые мусульмане?
Чего вы ждете здесь перед дворцом?
     -- Мы  ждем  справедливого  и многомилостивого суда эмира,
нашего владыки,  повелителя  и  господина,  затмевающего  своим
блеском самое солнце.
     -- Так!  -- сказал Ходжа Насреддин, не скрывая насмешки.--
И давно вы ждете справедливого и многомилостивого  суда  эмира,
вашего  владыки,  повелителя  и  господина,  затмевающего своим
блеском самое солнце?
     -- Мы ждем  уже  шестую  неделю,  о  путник!  --  вмешался
плешивый.--  Вот  этот бородатый сутяга, да покарает его аллах,
да подстелет шайтан свой хвост на его ложе! --  этот  бородатый
сутяга  --  мой  старший  брат.  Наш  отец  умер  и оставил нам
скромное наследство, мы разделили все, кроме козы.  Пусть  эмир
рассудит, кому из нас она должна принадлежать.
     -- Но  где  же  остальное  имущество,  доставшееся  вам  в
наследство?
     -- Мы все обратили в деньги; ведь сочинителям  жалоб  надо
платить,  и  писцам,  принимающим  жалобы, тоже надо платить, и
стражникам надо платить, и еще многим.
     Плешивый  вдруг  сорвался  с  места,  бросился   навстречу
грязному  босому  дервишу  в  остроконечной  шапке  и  с черной
выдолбленной тыквой на боку:
     -- Помолись, святой человек! Помолись, чтобы суд окончился
в мою пользу!
     Дервиш взял деньги, начал молиться. И каждый раз, когда он
произносил заключительные слова молитвы, плешивый бросал в  его
тыкву новую монету и заставлял повторять все сызнова.
     Бородатый с беспокойством поднялся, обшарил глазами толпу.
После  недолгих  поисков  он заметил второго дервиша, еще более
грязного и оборванного и,  следовательно,  еще  более  святого.
Этот  дервиш  потребовал  непомерные  деньги,  бородатый  начал
торговаться, но дервиш, покопавшись под  своей  шапкой,  достал
оттуда  целую горсть крупных вшей, и бородатый, удостоверившись
в его святости, согласился. Поглядывая с торжеством  на  своего
младшего  брата,  он  отсчитал  деньги.  Дервиш, опустившись на
колени, начал громко молиться, перекрывая  своим  басом  тонкий
голос  первого дервиша. Тогда плешивый, обеспокоившись, добавил
денег своему дервишу, а бородатый  --  своему,  и  оба-дервиша,
Предыдущая страница Следующая страница
1 2 3 4 5 6 7 8  9 10 11 12 13 14 15 ... 95
Ваша оценка:
Комментарий:
  Подпись:
(Чтобы комментарии всегда подписывались Вашим именем, можете зарегистрироваться в Клубе читателей)
  Сайт:
 
Комментарии (3)

Реклама