взветренного гулкого потока, это и есть... смерть?" -- подумал
Божив и только часа через два уснул.
Было...
На следующий день Божив проснулся рано, и хотя сон его был
непродолжительным, но все его тело звучало восторгом души:
вчерашний отпечаток памяти о выходе в Астрал торжествовал в
каждом его движении.
В последнее время, читая и перечитывая дневники Истины,
Юре очень хотелось познакомиться с кем-либо из учеников
Корщикова.
Именно сегодня Божив решил посетить областной Дворец
Здоровья, разыскать психофизиолога Олейникову Аню, близкого
человека Саши Корщикова, познакомиться.
Почему именно сегодня? Потому что Юра долго готовился,
ожидал своего первого астрального выхода, ему не хотелось
общаться на ощупь, и он знал, что истинно понимать можно только
понимающего себя. В Боживе радостно высился Человек-Ветер.
О Саше Корщикове Юра знал очень мало, ему известно было
только то, что Саша некогда непродолжительный промежуток
времени являлся первым учителем Истины и что именно он
предложил Сереже для постижения Священную Книгу Тота, также
Божив знал, что Корщикова уже нет в живых и что его смерть была
удивительно необъяснимой, и то, что у Саши при жизни имелась
написанная им некая работа по энергетике, она и притягивала
Божива познакомиться с Аней: "Работа Корщикова должна быть у
нее", -- предполагал он.
Отыскать Олейникову Аню не составляло особого труда, ко
всему прочему, ее фотография висела на первом этаже Дворца
Здоровья на Доске Почета, и неведомо как, когда Юра
прохаживался по фойе этажа, его взгляд остановился именно на
этой фотографии.
Оставалось подняться на скоростном лифте на шестой этаж и
спросить у дежурного отделения психофизиологии, в какой комнате
работает Аня.
Олейникова находилась в шестьсот двенадцатой...
Юра не замедлил постучаться в комнату и приоткрыть дверь.
-- Можно войти? -- спросил он.
-- Пока занято, -- ответили ему.
-- Извините, я хотел бы видеть Олейникову.
-- Это я, -- ответили Боживу, -- проходите, присаживайтесь
в кресло, но несколько минут вам придется подождать. Вот, --
Олейникова предложила Боживу, когда тот уселся в кресло, --
полистайте пока журнал. Юра разлистнул разноцветный журнал
"Америка" и не спеша стал рассматривать красочные иллюстрации.
Между Олейниковой и каким-то молодым человеком шел разговор.
Божив исподволь улавливал его.
-- Да нет же, вы меня никак не хотите понять, --
возмущался молодой человек.
-- Ну почему же... Это вы что-то не так воспринимаете. Вы
правильно сделали, что пришли к нам, в чувстве интуиции вам
нельзя отказать, в вас нарушена энергетическая конфигурация,
замусорены определенные протоки в области между лопаток на
протяжении позвоночника, и даже не исключено, что до самого
затылка.
-- Откуда вы это можете знать? -- не унимался молодой
человек.-
-- Но я же только что зондировала вас прибором.
-- Это вот эти железки?.. -- И молодой человек указал
рукой на стол.
-- Ну да, как бы вы их ни называли, но они четко работают.
-- При чем тут спина?! Я же вам сказал уже -- у меня
ангина, простуды замучили!
-- Извините, -- вмешался Божив, -- но вы не правы.
-- Почему это я не прав?! -- сказал молодой человек,
нервно повернувшись в сторону Божива, словно слегка огрызнулся.
-- Да потому, что энергетика -- это основа вашего
здоровья, и ангина, и все, как вы выразились, простуды --
результат ваших неправильных мыслей, -- и Олейникова бросила
внимательный изучающий взгляд на Божива.
-- Что вы меня сразу начинаете оскорблять, откуда вам
знать, как я думаю? Один мой товарищ тоже об этом все время
долдонил и долдонил и доигрался...
-- В каком смысле? -- спросил Божив.
-- Спит, в летаргии теперь.
Божив заметил, как Аня насторожилась.
-- Простите, как его зовут, вашего товарища? --
поинтересовался Божив.
-- Сергей.
-- Он работал директором кинотеатра?
-- Да, вы откуда знаете?
-- Я его друг из Москвы.
Молодой человек приумолк, но в следующее мгновение
оживился:
-- Вы Юра Божив?
-- Да.
Аня отошла к окну и смотрела вниз на дорогу, она о чем-то
задумалась.
-- А вы ведь тоже знаете Сережу Истину, -- внезапно
обратился Божив к Олейниковой, -- и знали Корщикова. При
упоминании о Саше Аня едва уловимо вздрогнула, а молодой
человек, до сего времени смотревший на Божива, пытливым
взглядом окинул своего врача. Аня повернулась к ним лицом.
Ненадолго в кабинете наступило молчание.
-- Извините, -- заговорил Божив, обращаясь к молодому
человеку, -- вы тот самый Павел Мечетов? Сергей много
рассказывал о вас, я даже читал некоторые ваши рассказы и
стихи.
Мечетов застеснялся и опустил глаза.
-- Вы давно из Москвы? -- негромко задала вопрос Аня
Боживу.
-- Не один год, как я живу в этом городе.
-- Как сейчас Сережа? Я давно не была у него.
-- В двух словах не скажешь, но официально спит.
-- Что значит "официально"? -- возмутился Мечетов.
-- Я у него на прошлой неделе был, все та же летаргия.
-- О Корщикове вы узнали от Сережи? -- поинтересовалась
Аня.
-- Из его дневников, из них же я узнал и о вас.
-- Да, -- задумчиво произнесла Аня, -- теперь я понимаю,
зачем вы пришли, -- вам нужна работа Корщикова.
-- Мне необходимо с ней ознакомиться, если, конечно, это
возможно. У вас она есть?
-- Есть, -- сказала Олейникова, а Мечетову ничего не
оставалось, как поглядывать то на нее, то на Божива,
замысловатый разговор заинтересовал его, и он силился его
понять.
-- И вы можете дать ее почитать мне, хотя бы на время?
-- Приходите завтра часиков в двенадцать, она у меня дома,
я принесу. Сможете?
-- Смогу, -- подтвердил Юра.
После небольшого разговора об Истине Божив собрался
уходить, но, прощаясь, он поинтересовался у Ани, продолжает ли
она занятия, и услышал ответ: "Было... Это когда-то было",
печальный ответ, после которого Божив ушел, а Мечетов увязался
за ним.
Есть кому!
Екатерина Васильевна всегда оставалась в земном теле
Гриши, когда я выходил в Астрал, потому что председатель ушел,
и у меня еще не было возможности, чтобы отыскать его по
астральным следам воображения, но и продолжать жить в земном
теле кооператорщика неопределенно долгое время я больше не мог.
Наступило критическое время, и я искал выход: оставить
Гришино физическое тело означало не что иное, как его смерть, а
не покинуть его -- приближало конфликтные перспективы.
Оставалось одно -- все-таки уйти, но замена, требовалась
некая сущность, которая согласится занять временно Гришино
воплощение -- физическое тело. С ведьмой мы долго думали, кто
же?
Отчаявшись, я решился посетить сорок пятую камеру
городской тюрьмы в низшем астральном плане. Людочка!
Почему-то мне показалось возможным рассчитывать на ее
помощь, потому что я вспомнил некогда прозвучавшее предложение
ее астрального тела об этом.
Сгусток моего астрального воображения незримо завис в углу
под потолком сорок пятой камеры, поодаль от решетчатого окна.
Арестанты спали на нарах. Ночь... Решетчатая лунная
дорожка протягивалась по полу всей камеры.
Я намеревался разбудить Людочку и уже приготовился
выполнить это: войти через фиолетовую чакру земного тела
женственного утонченного заключенного и плавно помочь его
астральному телу осуществить выход, я знал, что сейчас, во
время сна, это астральное тело связано с физическим легкими
энергетическими прикосновениями и для меня не составит никакого
труда увлечь его за собой в астральный мир, и оно, едва
покачнувшись, окутанное ветреным ореолом, сотканным из
оборвавшихся ощутительно-- чувственных энергетических нитей
привязок воображения, проделает предложенный путь.
За световой день, и вообще за период бодрствования, нашему
астральному телу так вскруживает голову земное воплощение, что
оно удивительно прочно верит в его иллюзорность, как в
неподкупную праведность, истинную подлинность его
существования, оно увлекается его наслаждениями, но и
утомляется его усталостью и, подчас, болью, и потому, отходя к
так называемому сну, астральное тело словно отпускает
своеобразные вожжи, энергетическую связь со своим земным телом,
чтобы отдохнуть, побывать в созерцательном одиночестве: оно
отделяется, обосабливается, чтобы залечить язвы привязок своего
воображения, этим самым восстановиться.
Но не каждый человек, не каждая человеческая сущность
может полностью востанавливаться, абсолютно порывать со своим
земным телом в течение сна, отсюда приходят и накапливаются:
многолетняя усталость, преждевременная старость и множество
болезней.
Только та человеческая сущность способна выйти в Астрал
или приобщиться к астральному видению, которая умеет в единый
момент отделиться от своего земного воплощения и забыть о нем.
Я еще не определил для себя, не было времени, почему
Людочка, ее астральное тело, не могло выходить в Астрал
самостоятельно, но так легко поддавалось воздействию инородной
воли и покидало свое земное тело, словно оно никогда не
принадлежало ему.
Это я успел осмыслить только сейчас. Неожиданно, в самое
последнее мгновение, перед моим устремлением воздействовать на
астральное тело Людочки, до меня донесся чувственный разговор,
насколько я понял, это общались две астральные сущности,
возникшие тоже в сорок пятой камере, но я их не видел.
-- Что это вы решили сегодня прогуляться со мной?
-- От безделья.
-- Гы-гы, тоже скажете, у вас ни одного движения лишнего
нет.
-- Ладно, это моя забота.
-- Может, сами это сделаете?
-- Не хватало еще, чтобы я тебе девочек подавал. Иди, я
тебя подожду здесь.
-- И все-таки, почему вы сегодня со мной? Га-гы...
-- Чтобы подчиненные всегда оставались таковыми, к делу их
иногда надо подводить за ручку или собственным примером.
-- Так, может...
-- Я уже сказал, иди сам.
-- Конечно, пойду, я...
-- Пшел, сказано тебе, надоел!
И в следующее мгновение увидел я обоих: Это были Остап
Моисеевич и Купсик! Я испугался... "Сейчас они меня увидят, и
Бог весть куда повернется моя астральная судьба", -- обреченно
подумалось мне. Но удивительно, они совершенно не замечали
меня! И тут-то я понял почему: мне уже удалось в некоторой
степени укоротить, пресечь астральную волю дьявола, ее
энергетические проявления, в разлуке двух влюбленных, которых
мне удалось спасти, в бедах Игоря Золотова, прекращенных
исправлением опечаток, и, наконец, гибель сатанинского
художника по воображению Божива, при помощи ведьмы Екатерины --
вот почему укрепилась моя астральная воля и, как следствие
этого, моя защитная реакция, моя невидимость сейчас, при
появлении членов астральной шайки.
Нет, конечно же нет, я еще не смел гарантировать свою
окончательную победу или сколько-нибудь основательную, вряд ли
могло бы мне еще удастся вернуться в свое земное тело, на такую
степень силы уже рассчитывать было нельзя, но я неминуемо
почувствовал, что самостоятельность, прочная подвижность моего
астрального воображения увеличилась, стала более податлива мне
во встречах с астральными проявлениями.
Купсик приблизился к области живота Людочки, мне это было
знакомо и неприятно. Он забрался в земное тело утонченного
