на зловещем экране Магистра.
-- Надо же! -- опечалился Игорь. -- Опечатка! -- Он
говорил вслух. -- Что значит не дали верстки вычитать! Тянули
два года, а тут на тебе: надо быстрее, план, авторам рассылать
верстки на вычитку -- некогда! Вот же суки проклятые! Долбаная
страна дураков! -- Игорь нервно отложил сборник в сторону и,
пошмыгивая носом, нагнулся, взял со стола валявшийся окурок и
прикурил его. Отмахивая дым от лица ладонью, Игорь будто не
курил, а тяжело вздыхал и поглядывал искоса на досадное место в
книге...
-- Что же делать? -- размышлял он. -- Весь смысл
стихотворения испоганили, сволочи!
В Астрале я сидел рядом с Игорем, я знал, как ему помочь,
но раздумывал над тем, в какой форме это осуществить.
-- Послушай! -- произнес я в Астрале, и мой голос чувств
громко прозвучал в голове Золотова.
-- Что-о? -- оранул он в испуге и потом, чуть тише: --
Что? Кто это?..
-- Ты меня не знаешь, -- продолжил я было говорить, как
Золотов мгновенно вскочил с дивана и, прихлопнув свои уши
ладонями, стал пристально и жалобно осматриваться по сторонам,
будто выискивая владельца голоса, и он так надеялся кого-нибудь
увидеть! Я это чувствовал...
-- Зря стараешься, -- подсказал я Игорю. -- Меня нигде нет
вокруг, я в тебе. И тут случилось совсем для меня
непредвиденное событие: Игорь кинулся на колени перед
старенькой иконой, висевшей в самом углу комнаты высоко под
потолком. Он стал, наспех бормоча "Отче наш...", озабоченно и
бегло молиться, так, будто его сейчас вот-вот должны были силой
оттащить от Божьего образа. Я продолжал сидеть на астральном
диване Золотова и, честно говоря, даже не ведал, что и
предпринять в такой ситуации. Я никак не рассчитывал на столь
набожную реакцию Игоря!
-- Успокойся же ты! -- наконец не выдержал я.
-- Прочь! Прочь, нечистая! -- завопил Золотов, вскочил на
ноги и выбежал в прихожую. Здесь он, продолжая бормотать
молитву, скоро оделся и, страшно громыхнув дверью, уже через
несколько мгновений очутился на улице. Я проследовал за ним.
-- Дубина! Я же тебе помочь хочу! -- попытался я еще раз
образумить своего подопечного, но он только лишь плотно опять
зажал свои уши ладонями и устремленно ринулся в полубег по
улице. Со стороны могло показаться, что Золотов куда-то спешил
отнести свою драгоценную голову, он словно боялся уронить ее и
оттого крепко стискивал голову руками. Прохожие расступались,
приостанавливались и пожимали плечами ему вслед...
Я же неотступно следовал за ним в надежде, что все-таки
удастся войти в контакт с Игорем. Минут через десять Золотов
суетливо вбежал в церковь: он пересек храм, и остановился слева
от алтаря, и упал на колени перед громадной иконой Матери
Божьей Казанской. В храме я говорить не мог, потому что все
было насыщено медитационной энергетикой чувств и образов, в
которой мои чувственные посылы Игорю тут же растворялись.
-- Царица Небесная! -- возопил Золотов. -- Прости меня,
грешника! Отведи от меня дьявола!.. Господи! Помоги мне, спаси
меня! -- неистово молился Игорь и уже начал рыдать, густо
всхлипывая, содрогаясь плечами. Старушки пристально молились
поодаль от него и время от времени одобрительно кивали друг
другу. Игорь вскочил в растерянности, раскрасневшийся и
заплаканный, и подбежал к какой-то девушке, она драила
церковный пол, состругивала с него особой лопаткой налипшие
капли воска.
-- Девушка! -- прохрипел, оглядываясь по сторонам, Игорь.
-- Он во мне!
-- Что случилось? -- переспросила она.
-- Он во мне, -- повторил Золотов.
-- Кто? -- подозрительно, но спокойно и непоколебимо
посмотрела на него девушка и заботливо прикоснулась к его
плечу, пока Игорь молчаливо ошаривал глазами углы церкви. --
Ну, что с вами случилось? -- добродушно спросила она.
-- Во мне кто-то говорит! -- тихо признался Золотов.
-- Ясно, -- тут же подытожила девушка. -- Вам необходимо
молиться и обязательно принять причастие! Вы крещеный? --
засуетилась девушка возле Игоря, обрадовавшись своей роли
наставника.
-- Да. Я крещеный, -- доверчиво ответил поэт. -- Боже мой!
-- снова взмолился Игорь. -- Он говорит все время во мне!
-- Вы одержимы лукавым, и от него надо избавиться, --
подытожила девушка. Я притаился в Астрале Храма поодаль от
Игоря и девушки, и, честное слово, они оба выглядели в моих
глазах -- заговорщиками против меня, Лукавого! "Боже мой! --
подумал я. -- Этого еще не хватало!"
Игорь было уже направился, озираясь по сторонам, на выход
из храма, как девушка негромко крикнула ему вслед:
-- Обязательно по четыре молебна в трех церквах!..
И я оставил затею как-то помочь поэту, решил
посоветоваться прежде с Екатериной Васильевной. Конечно же было
очень жаль, что пока не вышло у меня подчинить, рассеять
астральную волю Зои Карловны, но надежда унеслась вместе с моим
астральным воображением навстречу следующему астральному бою.
Теперь уже мне предстояло столкнуться с проделками художника...
"Я еще вернусь к Игорю Золотову!" -- подумал я, нащупывая
своим воображением энергетические проявления недавно знакомой
мне влюбленной парочки из салона автобуса. Как я уже и
предчувствовал, я и здесь опоздал с предупреждением, избежать
"заклятия" дьявольски настроенной женщины влюбленным не
удалось!
Воля художника торжествовала воочию: парень и девушка
находились в ссоре, и оба страдали от этого и даже не понимали,
отчего же так вышло -- скорое расставание?.. А поссорились они
совершенно необычно!
Собственно говоря, они даже и не ссорились вовсе, а просто
в один прекрасный день, в день, когда должно было состояться их
новое свидание, назначенное искренне и влюбленно с обоих
сторон, они почему-то не явились обоюдно в условленное место и
в условленный час!
В этот день отчего-то каждый из них находился у себя дома
и припоминал всевозможные обиды, нанесенные партнером,
на-думывал несусветный смысл совершенно ветрено сказанным,
невзначай, случайно произнесенным словом и фразам любимого
человека. Так они просидели оба дома, абсолютно не зная, что
они сидят оба!
Каждый из них был уверен, что их любимый пришел на
свидание, но ушел огорченный, и поделом ему!
Они сидели и взмысливали глубочайшую пропасть между собою,
пропасть, в образном русле которой, на самом сокровенном дне
текли их одурманенно медленные чувства. И грозила беда этим
чувствам: утечь, просочиться из русла в глубочайшие трещины
невежества. Вот уж воистину передо мною был живой пример того,
как часто мы тормозим, и порою даже вовсе останавливаем бег
настоящего времени, если начинаем думать прошлым, а в
особенности чувственно думать, переживать его заново!
Да, да! Именно заново, слово "заново" как никогда уместно
здесь!
Потому что мы действительно видим прошлое вторично, с
высоты нашего сегодняшнего опыта, а разве можно судить поступки
детского, или, скажем, более детского происхождения? Наверное
-- нет!
Ибо жизнь остановить нельзя, а можно только продолжать!
Человек, думающий прошлым, о прошлом -- слепой человек,
его душа горит пламенем, и таким образом он бесцельно прожигает
каждый свой сегодняшний день. Такой человек мучительно выглядит
со стороны для окружающих его людей. У него все время что-то
сосет в груди, и печальность и бесцельность на пути его.
Забывать прошлое по возможности не надо, но и не надо его
чувствовать!
Пусть оно будет лишь сверкающими камешками, холодными и
красочными, и из этих камешков иногда не помешает строить
мозаику, чувственную мозаику сегодняшнего дня...
Я долго размышлял над тем, как помочь влюбленным нарушить
заклятие, посланное художником. Мне очень не хотелось повторить
печальный опыт моего контакта с поэтом и потому я особенно
тщательно конспектировал модель помощи. Я рассуждал
приблизительно так: если легло заклятие на этих влюбленных
людей и оно неведомо для своих жертв держит последних на
расстоянии друг от друга, значит, необходимо высветить
обратное, но не тайно, а открыто!
Это означало, что необходимо было воссоединить эту
влюбленную парочку путем тоже заклятия!.. Но как это сделать?
Объявиться внутренним голосом в одном из них, но такая практика
уже усомнила меня в своей общедоступности!
Это отпадало...
Но кто-то же должен нанести заклятие, и сделать он это
должен воочию, в открытую, то есть сказать в лицо...
"Может, мне направить прямо на улице к одному из
влюбленных, скажем, цыганку...
Она подойдет к парню или девушке, а я вполне смогу
чувственно внушить цыганке, направить ее на это действо...
Итак, она подойдет и произнесет заклятие". Подобного рода
вариантов я много перефантазировал, но ни один не убеждал меня
в своей мощной и надежной астральной силе, ибо во всех случаях,
которые подворачивались моему воображению, отсутствовал самый
главный элемент, который должен стать поворотным, основой
победоносности встречного заклятия, что полностью обеспечит
отрицание и уничтожение астрального художника!
Отсутствовал элемент активности!
В самом деле, надо, чтобы кто-то из влюбленных сам
возжелал бы встретить спасительное, противовесное заклятие...
Задача возникла не из легких...
Мне посредством чего-то или кого-то, надо было предложить
одному из влюбленных, именно предложить, а не внушить, потому
как требовалось его самостоятельное решение, желание,
предложить пойти и воспринять заклятие!
Неожиданно меня осенило: все, за исключением некоторых,
девушки любят гадать, а еще охотнее похаживать к гадалкам, и,
если гадалка пользуется должным уважением и авторитетом, то
успех моего предприятия -- гарантирован!
Она-то, гадалка, и выскажет необходимое мне заклятие!
Уж гадалке-то я мог внушить, и даже без страха напугать,
мог вполне объявиться в последней как внутренний голос. Теперь
оставалось найти, подстроить обстоятельства, при которых бы
влюбленная девушка решилась бы пойти к гадалке. Я долго
присматривался ко многим подругам, окружающим заклятую
художником девушку, и, наконец-то мой выбор пал на одну из них!
У этой подруги никак не налаживалась личная жизнь: все ей
было тяжело познакомиться с кем-нибудь, а когда познакомится,
то парень быстренько сбегал от нее по неизвестным для нее
причинам. Вот этой-то подруге я и вложил мысль сходить к
гадалке. И моя подопечная девушка -- согласилась поехать с
подругой!
В результате поездки девушка сама позвонила своему
возлюбленному, извинилась перед ним, трепетно объявила, что
безумно любит его, и договорилась о свидании. А когда парень и
девушка встретились, то девушка рассказала, как ездила к
гадалке и та открыла ей сокровенное таинство, когда речь зашла
о парне. "Только он будет твои мужем, и больше никто другой! --
сказала гадалка. -- Вот попомнишь мои слова! Он -- твоя судьба!
Выйдешь за него замуж и ко мне еще с конфетами придешь! Сама
потом удивишься!.." Вот так прозвучало мое ответное заклятие в
противовес астральной воле художника. Я победил его
воображение, а это означало, что и первая, крохотная доля
астральной воли Магистра была усечена мною, теперь ею владел
я!.. И еще, что тоже являлось немаловажным обстоятельством,
теперь влюбленный парень не будет тратить свое земное время на
поиски женщины, подруги, не будет мучиться от ее отсутствия, а
