Итак, я решил во что бы то ни стало, срочно, разыскать
подругу Зои Карловны, подругу библиотекарши когда-то моего
кинотеатра...
Все было бы легко и хорошо, если бы не имелось у меня
одной, немало мешающей мне трудности: из Астрала мне было не
всегда так уж и легко попадать в настоящее время земли --
случалось искать возврата, ибо настоящее время в Астрале
вмещало в себя все время земли и астральные действия
происходили вокруг меня по мере определенного, сиюминутного, я
бы сказал, своеобразного развертывания моего воображения. Вот
еще почему старался я меньше уходить в другое время и даже
пространство, а больше удерживался в развертке настоящего
времени земли так, чтобы оно параллелило мое воображение со
своими текущими действиями, чтобы все метаморфозы физического
плана, абсолютно без каких-либо различий, совпадали бы в обоих
планах, начиная отсчет с моего засыпания, и в текущем с такой
скоростью времени, как если бы я и вовсе не засыпал. Иными
словами, я старался продолжать жить и здесь, в Астрале, и в том
же физическом времени, в котором находилось в летаргическом сне
мое земное тело, спящее на диване за ширмой у меня дома. Я так
боялся или сказать помягче, побаивался потерять это гармоничное
для меня время обоих планов, и все более, терпеливее находился
я в этом времени, и даже в своей астральной библиотеке
установил огромные часы, которые показывали не только секунды,
минуты и часы, но и дни, месяцы, годы, эпохи!
Неожиданно легко мне удалось очутиться в астральном образе
помещения книгохранилища библиотеки того самого кинотеатра, где
я провел время своего таинственного директорства. Сам не
понимаю, почему все же раньше я не пытался даже приблизиться к
этому злополучному месту? Логика, словно реверансы, выводила
завитушки, уродливые завитушки ответов на вопрос "Почему?" --
но мое сознание, огорченное астральным томлением, отказывалось
воспринимать логические штампы страха!
Видимо, я должен был, хотя бы разок, но рискнуть: "Лучше
поздно, чем никогда!" Прежде чем сказать о том, что же я увидел
здесь, в библиотеке кинотеатра, я думаю, существенно будет
объяснить одну интересную особенность, я бы сказал даже --
неуютность Астрала для меня: весь физический мир, мир плотных
форм полностью по желанию моего мыслительного воображения
конструировался, отражался в астральном мире мгновенно и без
искажения, но это отражение абсолютно, практически не замечало
меня, не реагировало, существовало как бы само по себе!
Нет, я конечно же мог позволить себе усесться в астральный
образ, скажем, какого-то стула, находящегося в данный момент
там, на земле, но вот заговорить с астральным образом человека
я нисколько не мог!
Нет, воздействовать на астральный этот образ, образ
человека, я, естественно, косвенно, но умел, и это было мне
легко доступно. А вот заговорить, чтобы там, на земле все это
восприняли как естественное и доступно понятное, привычное...
Подобное не являлось возможным!
Для того необходимо мне было либо сгущаться, о чем уже
упоминал, до астрального сгустка, призрака, чтобы меня заметили
на физическом плане, либо общаться непосредственно с людьми,
когда они покинут земное тело во сне или в медитации и их
сознание окажется лишь в астральном теле. Нет, скажем,
подой-ти, приблизиться к чьему-то астральному телу здесь, в
Астрале, и, предположим, отвесить поцелуй я, без сомнения, мог,
но человек там, на земле, астральное тело которого я поцеловал,
всего лишь может быть ни с того ни с сего улыбнется от какой-то
неожиданной приятности и даже, возможно, отыщет у себя ту или
иную мысль, которая вызвала эту приятность, и вовсе не
догадается о моем поцелуе; либо наоборот -- осерчает, особенно
горячо, если мой поцелуй пришелся ему невпопад, некстати, не
под настроение!
Итак, я довольно легко очутился в складском помещении
библиотеки бывшего моего кинотеатра, и неожиданный успех
обрадовал мое воображение!
Мне повезло! В момент моего появления Екатерина Васильевна
оказалась будто выжидательно и покорно сидящей за столом. Она
словно предчувствовала мое появление или же, действительно, и в
самом деле ожидала таковое. Короче, стоило мне обнаружить
самого себя в библиотеке, Екатерина тут же как бы слегка
встрепенулась, будто вспомнила что-то важное. И хотя она
продолжала перелистывать один за другим разноцветные
"Крокодилы", но я-то чувствовал, сознавал, что смотрит в эти
журналы ведьма так, словно для приличия спрятала глаза, дабы не
глядеть, к примеру, на голого мужчину, случайно вошедшего к ней
сейчас в комнату. Теперь, когда я немного освоился, зависнув
неподалеку от Екатерины, я мало уже сомневался, что так
называемым "голым мужчиной" оказываюсь непосредственно я.
Ведьма знала толк в Астрале и не заметить мое появление не
могла!
Но пока Екатерина Васильевна не выказывала каких-либо
действий и даже чувственных намерений по отношению ко мне, а
только лишь нечто едва уловимое в ее состоянии выдавало ее
знание. Я, будто предупреждая себя, знал, что вот-вот
произойдет.
Так, по своим особым приметам опытные люди в яркий
солнечный день предсказывают близкую непогоду или наоборот.
-- Сергей Александрович, -- тихо, как-то определенно
вдумчиво и не поднимая головы в мою сторону, произнесла
Екатерина. Я тут же радостно отреагировал на это вполне
астральное обращение к моей измученной одиночеством персоне.
Чувства переливами прошлого взволновали мое сознание, отчего я
даже промолчал невпопад!
-- Не затаивайтесь! -- воскликнула ведьма. Она продолжала
все так же сидеть за библиотечным столом книгохранилища и будто
вслепую перелистывать журнал. -- Ну, так как, -- не унималась
Екатерина, -- будем продолжать молчать?
-- Я не привык разговаривать таким способом, -- наконец
освободившись от картин прошлого, сказал я. Ведьма говорила
там, на физическом плане, обычно, словно сама с собою, словами,
выраженными голосом, но здесь, в Астрале, я не мог слышать и в
таком же, естественном земном смысле ее разговора, а я как бы
осознавал через свои, разлитые в пространстве моего
воображения, чувства, осознавал доподлинность ее слов, и они
звучали в моем сознании, я всего лишь видел, как у астрального
образа ведьмы шевелится рот и обнажаются в сочном блеске белые
зубы соответственно своему земному рисунку. Таким же свойством
обладала и моя астральная речь.
-- Каким же способом вы, Сергей Александрович, не
при-выкли разговаривать? -- уточнила ведьма.
-- Вы абсолютно ни разу даже не посмотрели в мою сторону!
-- укорил, но не настойчиво, я Екатерину. Екатерина подняла
голову и посмотрела на меня в упор.
-- А я что я могу сказать? -- донеслись мои робкие и
печальные чувства до астрального воображения ведьмы, и она тут
же признательно уловила их.
-- Я невольная соучастница в вашей судьбе, Сергей
Александрович, поверьте, иначе поступить я не могла.
-- А я вас не осуждаю, Екатерина Васильевна. В моем
теперешнем положении виновата моя поспешность обладать
предметом своего желания. Я выходил в плавание в жалком
суденышке своего духовного равновесия в необозримо
непредсказуемый океан Астрала. За что я и поплатился нынешним
заточением.
-- Не преувеличивайте, Сергей Александрович, всем нам
когда-нибудь предстоит пройти это святилище! Вы приобретаете
бесценный опыт!
-- Не сомневаюсь, что бесценный, но я же еще весьма многое
не отработал на земле, взять хотя бы ту же мою невыдержанность!
Разве не так?!
-- Кажется, если вы явитесь понастойчивее и
попредприимчивее, то обязательно отработаете, и скоро!
-- Екатерина, давай не будем красноречить! А?
-- Короче, что вас интересует, Сергей Александрович?
-- Мне важно получить ответы на три вопроса. Первый -- за
что я оказался запертым здесь, в Астрале? Второй -- как отсюда
выбраться? Третий -- я могу надеяться на вашу помощь или хотя
бы молчание?!
-- Не думаю, Сергей Александрович, не думаю! --
воскликнула озадаченно ведьма, отчего я слегка уже пожалел о
своей такой наивной и простодушной болтовне и даже о появлении
здесь. -- Не настораживайтесь, Сергей Александрович, молчать я
умею, но помочь вам, -- Екатерина призадумалась, приумолкла, ее
впечатляющие глаза юлили по сторонам, а я напряг все свои
чувства до предела, будто ожидая приговора, -- но помочь вам,
-- повторила Екатерина, -- я смогу, наверное, но только в том и
тем, чем могу! -- хладнокровно, но покровительственно заключила
она. И некоторое облегчение освежило мое растрепанное
настроение, и теперь я почувствовал, что -- чаши весов "да" и
"нет", по крайней мере, уравновешены.
-- Ну, хотя бы теперь, -- продолжая разговор, пока еще
теплилось дружелюбие, заговорил я, -- я могу узнать, Екатерина
Васильевна, как вы попали в свое положение, стали ведьмой? --
Вопрос о том, как выбраться мне из Астрала, я решил немного
отложить, и предварительно, из вытекающих отсюда тактических
соображений и чтобы еще более расположить к себе Екатерину,
спросил ее о близком именно ей. -- Это, видимо, весьма
удивительное занятие, быть ведьмой?! -- с некоторой
поспешностью добавил я и тут же осекся. "Переиграл..." --
подумалось. Екатерина сразу же уловила мой тон и мою тщательно
скрываемую интересом к ней степень озабоченности.
-- Только не стоит впадать в такую выразительно
подчеркнутую речь, будто мои обязанности ведьмы и впрямь
волнуют вас так непосредственно! -- сказала она.
-- Извините, я не предполагал вас...
Но Екатерина оборвала меня:
-- Мои обязанности ведьмы не так уж и сильно отличаются от
какой-либо другой работы! Не удивляются же настолько профессии
водолаза, Сергей Александрович?!
-- Извините, -- снова пробормотал я, -- я не предполагал
вас.. Но вы, -- словно опомнился я, -- вы сказали --
"обязанности"! Не стоит ли это понимать, что вы подневольный
человек?!
-- Да, именно так мое дело и обстоит, -- сожалеюще, даже с
печальным оттенком, проговорила ведьма.
-- Расскажи, Екатерина! -- взмолился я, и на сей раз это
не просто получилось, а вырвалось у меня естественно. На ходу,
краешком сознания я уловил, что перешел на твердое "ты". "Это
во мне просиял прежний любовник Екатерины", -- подумал я, но
тут же уточнил:
-- Расскажи, как же все это с тобой произошло?!
-- А зачем тебе это, Сергей Александрович, Сережа?... --
будто с мечтательной горестью отозвалась Екатерина. -- Твое
положение от моего рассказа не изменится, -- колеблясь в
точности своего измышления, определила она и настойчиво
присмотрелась к немного вибрирующим, разноцветным оттенкам
моего астрального тела.
-- И все же! -- не успокаивался я, просительно заставляя
ведьму заговорить.
-- Ладно, -- как-то равнодушно, врастяжку, но впечатляюще
произнесла ведьма, -- слушай... Вначале я жила обычным
человеком, слегка верующим, слегка не верующим в Бога,
чуть-чуть суеверным, а по большей части -- невежественным, да
что там "по большей", -- абсолютно невежественным человеком в
отношении моих, сегодняшних, все-таки еще далеко не таких
искусных, знаний. Ты помнишь, Сережа, Людочку? -- неожиданно
прервав свой рассказ, обратилась ко мне с вопросом Екатерина.
-- Еще бы не помнить! -- немного всполошился я. -- Это
из-за нее я сейчас торчу здесь, в Астрале!
-- Да, тебе не стоило ее спасать! -- попутно заметила
