платформы.
- Там, в начале, думаю, что он ранен.
Брюс прошел впереди в углу Брюс прошел вперед и в углу нашел
скорченного Андре, он закрывал руками лицо, винтовка валялась рядом.
Голова была вжата в плечи, как от нестерпимой боли.
"глаза, - подумал Брюс, он ранен в глаза". Он склонился над ним,
отнял руки от лица, ожидая увидеть кровь. Андре рыдал, по его щекам текли
слезы, ресницы слиплись. Секунду Брюс смотрел на него, потом схватил за
китель и поднял на ноги.
Он поднял винтовку Андре - ствол был холодный, из нее ни разу не
выстрелили. Он подтащил бельгийца к борту и сунул ему в руки винтовку.
- Ле Сурье, - прорычал он, - я буду стоять рядом с тобой. Если такое
повторится, я пристрелю тебя, понимаешь?
- Прости меня, Брюс, - губы Андре были покусаны и распухли, лицо в
слезах. - Прости меня, я ничего с собой не мог сделать.
Брюс отвернулся и посмотрел на истребитель. Он заходил в атаку. "Он
опять атакует с фланга, в этот раз он попадет. Он не может промахнуться
два раза кряду". В молчании они наблюдали, как истребитель снизился между
двух огромных белых облаков и пошел на них над лесом. Маленький и изящный
он нес им смерть. Один из пулеметчиков открыл огонь, трассирующие пули
вытянулись по небу как яркие бусы.
- Слишком рано, - пробормотал Брюс. - Очень рано. Нужно дать ему
приблизиться еще на милю.
Эффект был мгновенным. Истребитель вильнул, чуть не задел верхушки
деревьев, поспешно выправился, но сбился с линии атаки. С поезда раздались
насмешливые выкрики, но мгновенно потонули в грохоте стрельбы, когда все
открыли огонь. Истребитель выпустил оставшиеся ракеты, не прицеливаясь,
вслепую, быстро набрал высоту и ушел в облака. Звук его двигателей быстро
таял и вскоре совсем пропал. Раффи исполнял триумфальный танец с винтовкой
над головой. Брюс кричал ругательства в облака, поглотившие истребитель,
один из пулеметчиков продолжал стрельбу короткими, нервными очередями,
кто-то кричал боевой клич Катанги и все остальные подхватывали. Затем
вступил машинист и принялся давать гудки, сопровождаемые клубами пара.
Брюс забросил винтовку за плечо, сдвинул каску на затылок, закурил
сигарету и наблюдал за всеобщим весельем. Рядom с ним Андре перевернулся
через борт. Его рвало. Затем они въехали в облачность. Внезапно, как из
двери открытого холодильника, налетела прохлада. Первые крупные капли
упали на щеку Брюса и покатились вниз, унося за собой запах пороха. Дождь
смыл пыль с лица Раффи, и оно засияло, как антрацит. Брюс почувствовал,
как к спине прилипает китель.
- Раффи, по два человека к каждому пулемету. Остальные - в крытые
вагоны. Смена через час. - Он перевернул винтовку стволом вниз. - Де
Сурье, можешь идти, ты тоже, Хейг. Я останусь с тобой, Брюс.
- Как хочешь.
Жандармы, все еще смеясь и оживленно разговаривая, полезли в вагон.
Раффи подал Брюсу плащ-полатку.
- Все передатчики закрыты. Если я вам не нужен, босс, я бы занялся
делом с одним арабом, там в вагоне. У него при себе около двадцати тысяч
франков. У меня большое желание показать ему пару фокусов с картами.
- Как-нибудь я объясню им весь твой фокус с королем. Покажу им, что
шансы три против одного не в их пользу, - пригрозил Брюс.
- Я бы не стал этого делать, - серьезно заявил Раффи. - Все эти
деньги не приносят им радости, одни неприятности.
- Тогда уходи. Я позову тебя. И передай всем, что я ими горжусь.
- Обязательно передам.
Брюс вытащил из-под брезента передатчик.
- Машинист, снизить скорость, пока котел не взорвался.
Движение поезда приобрело более умеренный темп. Брюс поправил каску,
затянул потуже плащ-палатку вокруг шеи и свесился через край, чтобы
оценить повреждения, нанесенные взрывом ракеты.
- Все стекла выбиты и небольшие повреждения стен, - пробормотал он. -
Но все равно, только чудом уцелели.
- Жалкий спектакль вся это война, - проворчал Хейг. - Самым умным
оказался тот пилот: зачем рисковать жизнью, если тебя все это абсолютно не
касается.
- Он был ранен, - предположил Брюс. - Я думаю, мы попали в него при
первом заходе.
Они замолчали, дождь бил им в лица, заставляя прищуривать глаза.
Пулеметчики закутались в зелено-коричневые плащ-палатки, все недавние
восторги были забыты. "Они как кошки, - подумал Брюс, - не выносят, когда
их мочат".
- Уже половина шестого, - нарушил молчание Майк. - Думаешь, успеем к
узлу Мсапа до темноты?
- При такой погоде стемнеет уже к шести. - Брюс взглянул на низкие
облака. - Я не хочу рисковать ехать в темноте. Это граница расселения
балуба, а прожектором пользоваться мы не можем.
- Будем останавливаться?
Брюс кивнул. "Совершенно глупый вопрос", - раздраженно подумал он.
Затем понял, что раздраженность является следствием пережитой опасности и
попытался загладить вину разговором.
- Мы уже совсем близко. Если тронемся с первым светом, достигнем
Мсапа к восходу.
- Господи, как холодно, - поежился Майк.
- Либо слишком холодно, либо слишком жарко, - согласился Брюс. Он
понимал, что болтливость - это тоже реакция на пережитое, но остановиться
не мог. - Это одна из характеристик нашей замечательной планеты: нет
ничего умеренного. Слишком жарко, или слишком холодно; ты либо голоден,
либо обожрался; либо всех любишь, либо ненавидишь весь мир.
- Как ты?
- Черт возьми, Майк! Ты хуже бабы! Можешь ты вести разговор, не
переходя на личности? - Он чувствовал, что начинает выходить из себя. Было
мокро, холодно, и очень хотелось курить.
- Философские теории непременно должны подтверждаться практикой, -
уточнил Майк. На его широком лице мелькнула тень удивленной улыбки.
- На этом и остановимся. Я не хочу переходить на личности, - отрезал
Брюс, но сам продолжал делать именно это. - Меня тошнит от рода людского,
когда я слишком много о нем думаю. Де Сурье, который блюет от страха, эта
скотина Хендри, твои старания удержаться от выпивки, Джоан. - Он внезапно
замолчал.
- Кто такая Джоан?
- Я в твою жизнь не лезу, - традиционно для наемной армии Катанги
ответил на личный вопрос Брюс.
- Нет, но я в твою лезу - кто такая Джоан?
"Хорошо, я скажу ему. Если он так хочет, я скажу ему", - Брюса
охватила ярость.
- Джоан - это та стерва, на которой я был женат.
- А, вот в чем дело.
- Да, именно в этом. Теперь ты знаешь. И оставь меня в покое.
- Дети?
- Двое - мальчик и девочка, - место ярости в голосе Брюса заняла
ноющая боль. Он поборол ее, его голос снова стал спокойным.
- Но все это не имеет никакого значения. Что касается меня, весь род
человеческий может идти к чертовой матери. Мне абсолютно все равно.
- Брюс, сколько тебе лет?
- Оставишь меня в покое?
- Сколько тебе лет?
- Тридцать.
- А говоришь, как мальчишка.
- Я чувствую себя глубоким стариком.
- Чем ты занимался до этого?
- Спал, дышал, ел, пока на меня не наступили.
- Я не об этом.
- Я был адвокатом.
- Успешно?
- Смотря как измерять успех. Если ты спрашиваешь, зарабатывал ли я
деньги, то да.
"Я сделал достаточно, чтобы выкупить дои и машину, - с горечью
подумал он. - Чтобы оспаривать опеку над детьми, чтобы полюбовно
развестись с женой. Но был вынужден продать свой пай".
- Тогда с тобой будет все в порядке. Если ты добился успеха один раз,
ты сможешь это сделать еще, когда оправишься от удара; когда переустроишь
свою жизнь, допустишь в нее других людей, чтобы стать сильнее.
- Я силен сейчас, Хейг. Силен, потому что в моей жизни кроме меня
никого нет. Только так можно добиться безопасности. Только самому и в
одиночестве.
- Силен! - в голосе Майка впервые прозвучал гнев. - В одиночку ты
ничто, Карри. В одиночку ты настолько слаб, что я могу помочиться и смыть
тебя! - Ярость испарилась и Майк мягко закончил. - Но сам увидишь - ты
один из счастливцев. Ты притягиваешь к себе людей. Тебе не нужно быть
одному.
- Начиная с этого времени, я собираюсь оставаться именно таким.
- Посмотрим, - пробормотал Майк.
- Посмотрим, - Брюс поднял передатчик. - Машинист, останавливаемся на
ночь. Дальше ехать рискованно.
5
Из приемника, сквозь жуткие помехи, с трудом прорывался слабенький
голосок радио Браззавиля. По-прежнему шел дождь, раскаты грома
перекатывались, как плохо закрепленный груз в трюме во время шторма.
"Наш корреспондент в Элизабетвилле передает, что подразделение армии
Катанги в провинции Южный Касай сегодня нарушило соглашение о прекращении
огня и обстреляло низколетящий самолет сил ООН. Истребитель "Вампир" ВВС
Индии благополучно вернулся на базу Камина. Пилот получил огнестрельное
ранение. Состояние удовлетворительное."
"Командующий силами ООН в Катанге, генерал Рии Сингх заявил протест
правительству...". - голос диктора перекрыл шум помех.
- Мы победили его! - заорал Вэлли Хендри. Ссадина на его щеке
почернела, края ее были красными, воспаленными.
- Заткнись! - отрезал Брюс. - Дай послушать, что там происходит.
- Все равно ни хрена не слышно. Андре, у меня в ранце бутылка.
- Принеси! Я хочу выпить за этого индуса с пулей прямо в...
Вновь послышался голос диктора.
"...в миссии Сенвати в пятидесяти милях от Порт-Реприва.
Представитель конголезского правительства опроверг сообщения о боевых
действиях регулярной армии. По всей вероятности это большая группа
вооруженных бандитов...".
- Будь проклят этот приемник, - пробормотал Брюс, пытаясь
настроиться.
"...заявил сегодня, что вывод советских ракет с территории Кубы был
подтвержден спутниковой разведкой...".
- Как раз самое интересное, - Брюс выключил приемник. - Полная
неразбериха! Раффи, где находится миссия Сенвати?
- Верхняя часть болот, рядом с родезийской границей.
- Пятьдесят миль от Порт-Реприва, - Брюс не пытался скрыть
беспокойства.
- По дороге значительно дальше, босс, около ста миль.
- При такой погоде, должно занять у них дня два-три, плюс время на
грабежи по дороге. Может еще успеем. Мы должны прибыть в Порт-Реприв
завтра к вечеру, а выехать из него следующим утром на рассвете.
- Почему мы не едем ночью? - Вэлли оторвал бутылку ото рта. - Все
лучше, чем сидеть здесь и кормить собой москитов.
- Не поедем. В такой темноте легко можем сойти с рельсов, - он
повернулся к Раффи. - Сержант, смена караула каждые три часа. Первый
дежурный офицер - лейтенант Хейг, затем - Хендри и де Сурье. Я заступлю на
рассвете.
- Хорошо, босс. Пойду проверю - не спят ли мои ребята, - он вышел из
купе, хрустя битым стеклом.
- Я тоже иду, - Майк встал и натянул плащ - палатку.
- Береги батареи в прожекторе, Майк. Прочесывай каждые десять минут.
- Хорошо, Брюс, - он повернулся к Хендри. - Я вызову тебя в девять
часов.
- Замечательно, старина, - Хендри попытался сымитировать акцент
Майка.
- Счастливой охоты! - затем, когда Майк вышел из купе: - Почему этот
старый пень так разговаривает?
Но ему никто не ответил. Он задрал рубашку на спине.
- Андре, что мне там мешает?
- Прыщик.
- Так выдави его.
Брюс проснулся ночью весь в поту, над головой кружились москиты. За
окном шел дождь и, иногда, отраженный свет прожектора тускло озарял купе.
На одной из нижних полок лежал на спине Майк Хейг. Его лицо блестело от
пота, голова каталась по подушке. Он скрипел зубами. К этому звуку Брюс
привык и предпочел его храпению Хендри.
- Старый бедолага, - прошептал Брюс. С противоположного места
