поскольку в него начали верить задолго до вас. Даже задолго до
появления веры в масло.
Но сейчас речь не об этом.
Паша из-за той же Муськи не всегда мог согласиться, что "На
тело, погруженное в жидкость, действует выталкивающая его сила,
равная..." У него было на этот счет свое мнение, не взирая на
авторитет многих учителей физики. Один учитель физики в детстве
при нем даже утонул. Вода его вытолкнула после погружения в
жидкость, но не сразу. Причем, это оказался уже не физик, а
физкультурник...
Если кошка вытолкнула воды больше, чем Архимед, то уже о
законе здесь говорить неприлично... Проще говорить о погоде,
вине, футболе, женщинах... Но законами тут уже и не пахнет.
Но сейчас речь не об этом.
Хорошая кислота, та может вообще ничего не вытолкнуть. Что
упало - то в ней пропало до полного исчезновения.
Но сейчас речь не об этом.
А если наоборот, погружать жидкость внутрь тела? Кто кого
будет выталкивать? Жидкость бывает разная. Разный и эффект. Тем
более, если погружение происходит не просто так, а с очередного
горя или причины?...
Но сейчас речь не об этом.
Тут Паша задумался, а была ли Муська в тот момент в ванной?
Может это он был один на один с Архимедом?
Только Паша захотел еще сильнее задуматься, как
почувствовал, что его выталкивает сила, превышающая вес всего его
тела вместе взятого...
---
(с) 1996, А.Соловьев
<-
ТИК-ТАК
Мой японец сломался! VHSC-кассета застряла в адаптере,
который из-за этого застрял в видеомагнитофоне. Ни вперед, ни
назад.
Если бы просто все позастревало, то бы полбеды... Но там
начался какой-то скрежет. И никак его не остановить! Из сети
вытащил - мало толку. Видик перешел на автономное питание от
своих батареек. Что-то перестало хаотически скрежетать, зато
стало громко тикать своими резервными шестеренками... Невидимые
простому взгляду батарейки дали понять, что так будет до полного
их изнеможения... Но нервы же не железные.
Сунул я тикающий видик в огромную спортивную сумку и скорее
в мастерскую (540 метров бегом и еще на трамвае три остановки).
Заскочил в трамвай. Почти сразу почувствовал боковым
зрением, которое расположено на затылке и вдоль по коже, как
напряженно стали смотреть на меня рядовые пассажиры. Они
попритихли, а чертов видик от этого еще громче стал тикать.
Я все понял, но не сразу смог начать их успокаивать,
поскольку сильно запыхался, пока бежал до трамвая.
- Не бойтесь! Вам совсем ничего не будет!- сказал я
пассажирам предельно доброжелательно, поймав наконец дыхание.
Но от этого напряжение только усилилось. Я для большей
убедительности еще шире всем улыбнулся и ударил кулаком по сумке,
чтобы показать, что я борюсь с тиканьем всеми возможными
способами.
Пассажиры сначала залегли, как по команде, но при втором
ударе уже без всякой команды и достаточных оснований стали
покидать трамвай, не дожидаясь подходящей остановки.
Мои попытки их отговорить и даже удержать имели обратный
эффект. Они повалили из трамвая, как горох из мешка, уже не
заботясь о технике прыжка. Так что и квартала не прошло, как я
остался один в вагоне. Подойдя к вагоновожатой я хотел об'яснить
ей сложившееся идиотское положение, но она подняла руки, бросив
рычаги управления, и сказала, что готова безоговорочно ехать,
куда я скажу.
Мне не удалось найти понимание. Единственное, чего я смог
добиться - чтобы она опустила свои трясущиеся руки на рычаги
управления, перестала говорить о внуках и смотрела на дорогу.
А чтобы хоть немного успокоилась, велел ей ехать без остановки
прямо в Париж! Она согласно закивала...
В это время рядом с вагоном с двух сторон появились не
известно откуда взявшиеся бронированные машины с
громкоговорителями. Громкоговорители пропитыми мужественными
голосами наперебой с двух сторон убеждали меня не нервничать,
выключить мое "устройство" и немедленно вступить в переговоры.
Хотя, как можно переговариваться с репродукторами, которые тебе и
слова сказать не дают, а все убеждают, и убеждают, и убеждают?!
Этим они меня достали. Я, потрясая сумкой, пытался
перекричать их и об'яснить, что сам бы очень хотел остановить
тиканье, за этим и еду...
Группа захвата умудрилась разом заскочить во все окна
вагона. Оказывается они уже давно ехали на крыше. Меня оглушили,
а сумку выхватили и немедленно взорвали в детском песочнике, мимо
которого проходил трамвай, и откуда предварительно успели
эвакуировать всех детей так быстро, что от них даже мокрого места
не успели на песке оставить.
Оттикался мой японец!.. Только сизый дымок над песочником...
Но этого на самом деле не произошло! Это я только представил
мысленно и никуда не поехал. Не такой уж я дурной! Тем более, что
на дворе конец воскресенья. Какие мастерские!?.. Да и нужны мне
приключения! Да и видика из-за простого тиканья лишаться нет
смысла.
Поэтому лег спать. Утро вечера мудренее. А он тикает себе в
ночной тишине еще громче...
Не успел заснуть - телефон. Звонит сосед, чья квартита за
стенкой. Интересуется, какие у меня успехи по линии коммерции. И
не першел ли я ненароком кому дорогу? И что это у меня так громко
тикает в ночной тиши? Не вызвать ли специалистов?..
Я об'яснил ему, но он уехал срочно спать на дачу. Он всегда
был тормозом, но с колесами... А я уже не мог заснуть, поскольку
не знал, что делать. Куда я с тикающим устройством могу податься
в наше время?! Если видик к утру не кончит тикать - и на работу
не отлучишься. Иначе соседи заставят компетентные органы его
обезвредить без моего согласия...
А он все тикает себе и тикает... Светает.
---
(с) 1996, А.Соловьев
<-
ЖАРА
От жары во многих местах завелись обез'яны. Завелись они и
на коллективных антеннах, и в трансформаторной подстанции рядом с
домом, и во всепроникающей канализации. Многое поломали. У
слесарей стакан разбили. Местных собак затравили откровенно
хамским невниманием. В результате собаки охрипли. Но внимания не
добились. На телефонной подстанции обез'яны еще раньше развелись.
Много наших из-за них сорвало голос. Но списали на социализм...
Уже которую неделю стоит жара. По радио передали, что такого
потепления еще никогда не было. А вначале передали, что никогда
не будет... А потом стали передавать одни песни.
И без радио видно, что под балконом пальмы выросли. Может и
не сразу бы их заметили - пальмы еще до крыши не достают. А
бамбук сразу заметили, он достает. Ему уже больше и доставать
нечего.
В моду вошли женские костюмы типа набедренной повязки, а для
мужиков кольцо в нос. На телевидении уже все дикторы с кольцом.
Как быки. Но об'являют одни песни... А дикторши в законном
отпуске. Зато певцы разнообразные. Большинство с кольцом в носу,
меньшинство - в набедренной повязке, а остальные сами по себе.
Детям все это, конечно, в радость. Лазят без штанов по
пальмам в поисках "Баунти". И по бамбуку. Им кричат с первых
этажей, что на бамбуке "Баунти" не бывает, а они говорят, что все
равно от учителей подальше... Обез'ян за хвост дергают - а те не
обижаются - понимают, что возврат на пальмы - процесс
болезненный. Терпят пока.
Взрослые вместо работы стали больше петь песен, бегать друг
за другом и целыми ночами плясать вокруг пальм.
Когда тепло до Чукотки дойдет, чукчи тоже в нос кольцо
вденут. Это уже будет признаком необратимой экологической
катастрофы!
Но пока еще есть шанс, что дотуда дело не дойдет!
---
(с) 1996, А.Соловьев
<-
БАНЯ
"...А предбанник находился через дорогу"
(из древнерусского анекдота)
год 1983
К депутату Верховного Совета СССР Драпову М.М. сначала
систематически записывался на прием по личным вопросам, а потом
просто стал подкарауливать в туалете, преследовать при выгуле
собачки и регулярно подсовывать чертежи в почтовый ящик один
больной, который носился с проектом строительства на центральной
площади родного города трехэтажной стеклянной бани.
Депутат для родного города и не такое может построить. Хоть
пирамиду Хеопса. Не сам, конечно. Депутатское дело - фонды в
Москве выбить. Чем выше депутат - тем выше пирамиды. Депутаты
Верховного Совета СССР имеют право на больше всех. Но не для
каждого же. Сумасшедших избирателей много, а депутатов меньше...
Поднятая с ног на голову милиция плохо защищала депутата,
поскольку избиратель его совсем не бил, а лишь агитировал за
светлое будущее. У больного была справка, что он тихий, но с
интеллектом. Милиционеры тоже прошли диспансеризацию - но были
признаны практически здоровыми. Ни в туалете, ни на собачьей
прогулке милицейские посты ожидаемого эффекта не дали. Псих
наловчился проникать куда надо через недоделки в канализации или
прикидываться шлангом для поливки деревьев и столбиков. Увы,
служебные собаки относились к нему с взаимопониманием. А он всюду
был тише воды, ниже травы, но всегда со справкой и со своей
мечтой...
Так что Драпову М.М. приходилось терпеть до Москвы, куда он
регулярно улетал на выбивания. Там он, наконец, мог облегченно
вздохнуть. В Московских туалетах он чувствовал себя совершенно
свободно... Но главными оставались депутатские церемонии.
- Я депутат!- говорит Москве депутат.
- Вас депутатов много, я одна,- говорит Москва,- Московское
время тринадцать часов пятнадцать минут!
- А мы к тебе, золото-главая (-рукая и -ухая) ты наша, с
пониманием и упреждающей безграничной благодарностью!
- Чо надо?- спрашивает обнаглевшая от иммунитета Москва.
- Сначала давай выпьем!- наливает умный депутат.
- У меня язва, я много не могу,- ломается валютная Москва.
- Разницу деньгами отблагодарим,- парирует тертый депутат.
- Ладно, сдаюсь! Между нами - номенклатурными мальчиками
говоря, ты меня заживо изнасиловал,- утомленно сдается Москва...
Не всегда так происходило. В некоторых случаях сначала
устаканивали денежный вопрос, а уже потом шли пить в "Прагу"...
Не одни же алкаши в Москве...
Драпов М.М. не хотел с Баней позориться. Если бы, например,
самую высокую в Европе трубу посторить назло Америке - совсем
другое дело... Но однажды, выбивая в Москве фонды на еще один
ракетный завод, жизненно необходимый родному городу - ни фига не
выбил. А сил, средств и литров на это дело положил уйму, поэтому
в сердцах возьми и неожиданно для себя ляпни насчет того, что
дали бы фондов хоть на вшивую стеклянную баню в три этажа с видом
на центральную площадь... И с предбанником напротив...
А в Москве как раз был очередной кризис новаторских идей.
Награды давали редко, лишь от случая к случаю. За Баню
ухватились. Может просто пьяными были. Связалась с Начальством по
прямому проводу.
С высоким Начальством связь происходит исключительно по
прямому проводу. У высокого Начальства других проводов не бывает.
За этим следит специальная служба. Если провод не совсем прямой -
посылают на линию связистов до полного выпрямления. Некоторые
держат связь зубами, за что получают ордена дополнительно.
Прямой провод шел прямо до бани, в которой Начальство
проводило лучшую часть своей охоты. Высокое Начальство даже на
охоте думает о Родине. А уж если выпьет, так просто без удержу...
