матушка, а ты построишь такое здание для меня, когда я исправлю дело рук
Лорда Стиамота?
10
- Снова, - сказал Хиссуне, поворачиваясь лицом к Альсимиру и другому
кандидату в рыцари. - Нападайте на меня, теперь оба.
- Оба? - переспросил Альсимир.
- Оба. И если я увижу, что вы играете в поддавки, я вам обещаю, что
вы месяц будете чистить стойла.
- Как ты думаешь справиться с нами двумя, Хиссуне?
- Еще не знаю как. Но я должен научиться. Нападайте, и тогда
посмотрим.
Он весь лоснился от пота, а сердце бешено колотилось, но тело его
было раскованным и послушным. Сюда, в пещерный гимнастический зал в
восточном крыле Замка, он приходил каждый день и занимался не меньше часа,
независимо от прочих обязанностей.
Хиссуне считал необходимостью развивать силу и выносливость,
вырабатывать еще большую ловкость. Иначе ему, с его честолюбием,
несомненно, придется здесь тяжко. Принцы на Замковой Горе стремились быть
атлетами и возводили атлетизм в культ, постоянно испытывая себя верховой
ездой, турнирами, гонками, борьбой, охотой; словом всеми теми простыми
первобытными забавами, на которые в Лабиринте у Хиссуне не было ни
возможности, ни желания. А теперь, когда Лорд Валентин поместил его среди
этих дородных, сильных мужчин, он знал, что должен сравняться с ними на их
поле, если собирается продержаться в их компании продолжительное время.
Конечно, он был не в состоянии изменить свое щуплое, худощавое
телосложение на что-либо подобное грубой мускулистости какого-нибудь там
Стасилейна, Элидата или Диввиса. Такими, как они, ему никогда не стать. Но
он мог превзойти их, следуя своим путем. Вот, например, забава с дубинкой:
еще год назад он даже не слышал ни о чем подобном, а теперь, после многих
часов тренировок, стал почти мастером. Здесь требовалась быстрота глаз и
ног, а не сверхъестественная сила, и в фехтовании на дубинках выражался в
каком-то смысле весь его подход к жизни.
- Готов, - крикнул он.
Он стоял как полагается, слегка согнув ноги, настороженный и гибкий,
немного разведя руки, в которых держал легкую тонкую дубинку - палку из
дерева ночного цветка с оплетенной рукоятью. Он переводил взгляд с одного
противника на другого. Они оба были выше его: Альсимир - дюйма на два-три,
а его друг Стимион и того больше. Но он был быстрее. За все утро ни один
из них не смог даже прикоснуться к нему дубинкой. Но вдвоем одновременно -
это меняет дело...
- Вызов! Встали! Начали! - воскликнул Альсимир.
Противники двинулись на него, подняв дубинки в положение для
нападения.
Хиссуне сделал глубокий вдох и сосредоточился на том, чтобы
образовать вокруг себя сферическую зону защиты, непроницаемую и
непробиваемую, пространство, закрытое броней. То, что эта сфера была
воображаемой, значения не имело. Этот прием ему показывал наставник по
фехтованию на дубинках Тани: делай свою защитную зону все равно что из
стали, и тогда ничто не проникнет через нее. Секрет состоит в том,
насколько тебе удастся сосредоточиться.
Как Хиссуне и ожидал, Альсимир приблизился к нему долей секунды
раньше Стимиона. Альсимир высоко поднял дубинку, попробовав на прочность
северо-западный сектор обороны, а потом сделал ложный выпад пониже. Когда
он добрался до периметра обороны Хиссуне, Хиссуне легко парировал удар
движением кисти и, не прекращая движения - он уже все рассчитал на уровне
подсознания, - переместил дубинку правее, где с северо-востока с небольшим
запозданием наносил удар Стимион.
Послышался шуршащий звук скольжения дерева по дереву; проведя своей
дубинкой до половины оружия Стимиона, Хиссуне уклонился, заставив Стимиона
со всей силы ударить в пустое пространство. Все это заняло какое-то
мгновение. Стимион потерял равновесие и, крякнув от неожиданности, шагнул
на то место, где только что был Хиссуне, который слегка стукнул его
дубинкой по спине и развернулся к Альсимиру. Дубинка Альсимира взмыла
вверх: он начал второй выпад. Хиссуне легко отбил его и ответил ударом на
удар, с которым Альсимир справился хорошо и парировал его с такой силой,
что столкновение дубинок отозвалось в руке Хиссуне до локтя. Но Хиссуне
быстро оправился от сотрясения и, увернувшись от очередного выпада
Альсимира, отскочил в сторону, чтобы избежать удара Стимиона.
Теперь они занимали иное положение: Стимион и Альсимир стояли не
перед Хиссуне, а с двух сторон от него. Они наверняка попробуют сделать
выпад одновременно, подумал Хиссуне. Он не может такого допустить.
Тани учил его: время всегда должно служить тебе, а не быть твоим
хозяином; если тебе не хватает времени для движения, тогда раздели каждое
мгновение на несколько мгновений поменьше, и тогда тебе хватит времени на
все.
Верно. Хиссуне знал, что полной одновременности не бывает.
Именно так, как тренировался в течение многих месяцев, он
переключился в прерывистый временной режим, который привил ему Тани:
рассматривая каждую секунду как сумму десяти десятых долей, он обосновался
в каждой из них по очереди, как если бы шел через пустыню и раз за разом
останавливался на ночлег в каждой из десяти попадающихся на пути пещер.
Теперь его восприятие коренным образом изменилось. Он увидел Стимиона
передвигающимся отрывистыми движениями, сражающимся подобно какому-то
топорно сделанному механизму, поднимающим дубинку, чтобы опустить ее на
Хиссуне. Но Хиссуне безо всякого труда вклинился между двумя долями
секунды и отбил дубинку Стимиона в сторону. Альсимир уже начал свой выпад,
но у Хиссуне было достаточно времени, чтобы уйти от него, а когда рука
Альсимира вытянулась полностью, Хиссуне легонько стукнул его по ней повыше
локтя.
Вернувшись теперь к нормальному восприятию, Хиссуне сошелся со
Стимионом, который заходил для очередного выпада. Вместо того, чтобы
приготовиться к отражению удара, Хиссуне предпочел идти вперед, прорвав
застигнутую врасплох оборону Стимиона. Из этого положения Хиссуне еще раз
коснулся Альсимира и развернулся, чтобы достать кончиком дубинки Стимиона,
пока тот в замешательстве вертелся на месте.
- Касание, и двойное, - воскликнул Хиссуне. - Игра!
- Как это у тебя получается? - спросил Альсимир, бросая свою дубинку.
Хиссуне рассмеялся.
- Не имею представления. Но хотел бы я, чтобы Тани посмотрел на меня!
- Он упал на колени, и пот капал с его лба прямо на циновки. Он знал, что
выказал незаурядное мастерство. Никогда еще он не дрался так хорошо.
Случайность? Везение? Или он в самом деле вышел на новый уровень
постижения? Он вспомнил, как Лорд Валентин рассказывал о жонглировании,
которым начал заниматься совершенно случайно, чтобы всего лишь заработать
на жизнь, когда бродил по Цимроелю, потерянный и отчаявшийся. Коронал
сказал тогда, что жонглирование указало ему путь к полной концентрации
душевных сил. Лорд Валентин договорился до того, что заявил, что не смог
бы отбить престол, если бы не дисциплина духа, развившаяся в нем после
овладения ремеслом жонглера. Хиссуне знал, что он сам вряд ли обучится
жонглированию - уж больно грубой лестью по отношению к Короналу будет это
выглядеть, слишком открытым подражанием, - но начинал понимать, что может
достигнуть той же дисциплины при помощи фехтования на дубинках. Только что
состоявшийся поединок, несомненно, весьма повысил уровень его восприятия и
реакции. Он прикинул, способен ли повторить все, потом оглядел обоих
противников и сказал:
- Ну что, еще разок-другой?
- Неужели ты никогда не устаешь? - воскликнул Стимион.
- Устаю, конечно. Что же теперь, заканчивать только потому, что
устали?
Он опять принял стойку. Еще минут пятнадцать, потом окунуться,
немного поработать во Дворе Пинитора, а потом...
- Ну что же вы? Нападайте!
Альсимир покачал головой.
- Какой в этом смысл? Ты на голову выше нас.
- Ну давайте же, - повторил Хиссуне. - Готов!
Альсимир с неохотой встал в позицию для поединка и жестом призвал
Стимиона сделать то же самое. Но когда все трое встали в исходное
положение, собираясь с мыслями и готовя тела к предстоящему бою, на
балкончике над ними появился смотритель гимнастического зала и окликнул
Хиссуне. Сообщение для принца от Регента Элидата: принца Хиссуне просят
незамедлительно явиться к регенту в кабинет Коронала.
- Тогда в другой раз? - бросил Хиссуне Альсимиру и Стимиону.
Он быстро оделся и направился вверх через причудливые хитросплетения
Замка, пересекая дворы и проспекты, мимо парапета Лорда Оссьера, с
которого открывался чудесный вид на склон Замковой Горы, мимо обсерватории
Кинникена, музыкальной комнаты Лорда Пранкипина, мимо дома-сада Лорда
Конфалума и десятков других сооружений и строений, которые, как ракушки,
покрывали всю центральную часть Замка. Наконец он добрался до центрального
сектора, где располагались правительственные учреждения, и прошел в
просторный кабинет, где работал Коронал, а во время затянувшейся поездки
Коронала его замещал здесь Высокий советник Элидат.
Он обнаружил регента расхаживающим взад и вперед, как медведь в
клетке, перед лежавшей на столе Лорда Валентина рельефной картой мира.
Выглядел он мрачно и на появление Хиссуне отреагировал еле заметным
кивком. Почти вслед за Хиссуне прибыл Диввис, одетый в официальный наряд с
камнями-глазами и маской из перьев, как будто вызов застиг его по пути на
какую-то торжественную государственную церемонию.
Хиссуне ощутил растущее беспокойство. Зачем Элидату понадобилось
созывать на подобную встречу так внезапно, вопреки заведенному порядку? И
почему из всех принцев нас здесь так немного? Элидат, Стасилейн, Диввис -
все трое, наиболее вероятные из возможных преемников Валентина, ближайшие
из наиболее приближенных. Случилось что-то очень серьезное, подумал
Хиссуне. Может быть, умер, в конце концов, старый Понтифекс. Или Коронал,
возможно...
Пусть это будет Тиверас, взмолился Хиссуне. Ради всего святого, пусть
это будет Тиверас!
Элидат заговорил:
- Очень хорошо. Все собрались: можем начинать.
Диввис поинтересовался с кислой усмешкой:
- Что случилось, Элидат? Кто-то увидел двухголовую милуфту,
направляющуюся на север?
- Если ты хочешь сказать, что пришло время дурных предзнаменований,
то так оно и есть, - угрюмо ответил Элидат.
- Что-то произошло? - спросил Стасилейн.
Элидат бросил на стол пачку бумаг.
- Два важных события. Во-первых, из западного Цимроеля пришли новые
сообщения, и ситуация там гораздо серьезней, чем нам представлялось. Весь
район Рифта на континенте, примерно от Мазадоны до точки где-то к западу
от Дулорна, дезорганизован, и бедствие распространяется.
Сельскохозяйственные культуры продолжают погибать от загадочных болезней,
и уже наблюдается ужасающая нехватка основных продуктов питания, а сотни
тысяч, если не миллионы, начали движение к побережью. Местные власти
делают все от них зависящее, чтобы обеспечить поставки продовольствия из
не затронутых бедствием районов - очевидно, пока спокойно вокруг Тил-омона
и Нарабала, а Ни-мойя и Кинтор почти полностью избежали
сельскохозяйственных проблем, - но расстояния настолько велики, к тому же,
все произошло настолько внезапно, что они успели сделать совсем немного.
Возможна также проблема какого-то особого религиозного культа, который там
объявился, что-то, связанное с поклонением морским драконам...
- Что? - не поверил своим ушам Стасилейн, у которого от изумления
