сын Бормана двадцатилетний Алоиз был накануне принятия сана священника,
что противоречило духу нацистской морали. Однако он не отступничал, а
получил санкцию Гитлера на такого рода шаг; Мюллер предполагал, что
рейхсляйтеру удалось мягко у б е д и т ь фюрера в том, что мальчик
"жертвует светской карьерой" для того, чтобы внедриться в круги
клерикалов, близких к папе, во имя идеи национал-социализма, но никак не
вопреки ей.
И лишь в начале марта до Мюллера дошла информация, которая
окончательно убедила его в том, что Борман готовит тайные каналы для
перемещения по миру особо верных ему членов НСДАП, полагая, что для этого
он сможет использовать связи с некоторыми священниками Ватикана из
тамошнего ведомства иностранных дел, которые контактировали с Берлином
начиная с тридцать третьего года, когда Гитлер еще только пришел к власти.
Мюллер пытался выяснить, как Борман строит свои потаенные каналы
перемещения, но рейхсляйтер умел хранить тайну. Тем не менее Мюллеру
удалось получить данные, что ряд функционеров НСДАП, аккредитованных при
посольствах в нейтральных странах, ведут активную работу, связанную с
возможностью нелегальных перемещений по миру всех тех, кто мог быть
объявлен военным преступником.
И тогда он дал понять Борману, что знает много больше.
- Ну и что? - спросил рейхсляйтер, не поднимая на Мюллера глаза. -
Допустим, мои люди действительно ведут подобного рода работу. Вы
подозреваете кого-то из них в нечестном поведении? В своекорыстии? Они
утаивают от меня факты? Лгут?
"Когда же он начнет говорить со мною откровенно? - подумал Мюллер. -
Он постоянно недоговаривает, постоянно опасается чего-то, никому не
верит... Тогда зачем он пригласил меня быть с ним во всех его начинаниях?
Зачем он - после встречи со Штирлицем - говорил о необходимости
постоянного сотрудничества, чтобы координировать общие действия? Когда он
поймет, что нельзя не верить друг другу? Когда он начнет говорить правду?"
- Я никого ни в чем не подозреваю, рейхсляйтер, особенно когда дело
идет о ваших людях. Просто я думаю, что вам не с руки заниматься
техническими вопросами - даже когда речь идет о таком важном узле, как
судьба функционеров НСДАП. Техника - удел техников вроде меня, а не
политиков... Ваши недоброжелатели - узнай они об этом - не преминут
обвинить вас в пораженчестве; подчеркнут, что существует отдел заграничных
организаций НСДАП во главе с Боле, зачем же создавать дублирующую
организацию; большевики будут разбиты под Берлином, победа близка, и все
такое прочее... А моя фирма вправе просить санкцию на создание запасного
тайного центра, который позволит нам - в случае трагического исхода битвы
- спасти сотни тысяч верных бойцов национал-социализма. Я замотивирую
необходимость этого тем, что среди ряда наших дипломатов и военных бытует
мнение о возможности сепаратного мира; такого рода отщепенцы не имеют
права оказаться безнадзорными за границей; необходимо срочно бросить за
рубеж моих людей, которые будут следить за мерзавцами в любом уголке мира,
пресекая их преступные попытки... Я даже готов для этого попросить у
Шелленберга какие-нибудь данные про то, что, мол, в Латинской Америке
зреют семена восстания против янки; это, я думаю, заинтересует фюрера -
наступательный аспект, а ему это сейчас словно бальзам на раны...
- А что? - Борман почесал мочку уха. - Хорошее предложение.
Составляйте меморандум, я постараюсь убедить фюрера в разумности
предложения такого рода. У вас есть прикидки?
- У меня уже отлажены каналы для тайного перемещения нужных людей из
рейха в безопасные места. В Европе есть отели, которые можно взять даром;
в портах Латинской Америки стоят яхты без хозяев, их можно приобрести за
полцены у дальних родственников... У меня все готово, но мне нужна санкция
на действия; вы же понимаете, что активность моих людей за границей сразу
же будет замечена резидентами Шелленберга, следовательно, Гиммлер задаст
мне вопрос: "с какой целью? для кого? кто санкционировал?".
- Ну, а если два первых вопроса из упомянутых вами трех поначалу
задам я?
- Отвечаю... Вам - отвечаю... В моем распоряжении сейчас семьдесят
тысяч великолепных документов - паспорта, водительские лицензии,
нотариальные свидетельства - из Парагвая, Аргентины, Португалии, Испании,
Египта, Сингапура, Чили... Проведены беседы с семью тысячами тех членов
СС, которые представляют интерес для нашей будущей работы: активны, умны,
молоды, оборотисты... Чтобы опробовать ряд каналов исхода, я
санкционировал игру: отправил одного из моих коллег по фальшивому паспорту
через всю Германию с приказом нелегально пересечь нашу границу со
Швейцарией, затем попасть в Италию, пробраться в Рим и поменять мою фанеру
на ватиканский подлинник.
- Кто у вас в Ватикане? - тяжело спросил Борман.
- Я готов передать вам списки, я путаюсь с итальянскими фамилиями.
- Спасибо. Мне будет интересно посмотреть, я совершенно не
информирован по Ватикану, - заметил Борман. (И Мюллер снова подумал: зачем
постоянно лгать? Какой прок? Ведь на Ватикан замкнут сын Алоиз.) -
Продолжайте, - попросил Борман. - Я слушаю.
- Я предупредил этого человека, - вздохнув, сказал Мюллер, - что в
случае провала - случись он в рейхе ли, в Швейцарии, или Италии - я ему
помощи не окажу, отрекусь, п р е д а м, все должно быть приближено к
боевой обстановке...
Мюллер пошарил по карманам, достал смятый бланк международной
телеграммы, протянул Борману.
- Что это? - спросил тот.
- А вы посмотрите... Он уже прислал мне весточку из Буэнос-Айреса...
На текст не обращайте внимания... Расшифровывается это так: "Устроился
работать агентом по рекламе в испанской фирме "Куэнья". Могу приобрести
два дома в пустынном районе возле Пунта Аренас, где возможен прием судов
среднего каботажа и подводных лодок. Требуется сорок тысяч долларов. Готов
внедрить трех коллег. Обмен документов в Ватикане прошел идеально".
- Полагаете, что таким образом можно будет организовать новые
резидентуры СС повсюду?
- В России - вряд ли, - хмыкнул Мюллер. - А вот в Латинской Америке,
там, где сильны наши позиции, дело пойдет.
- Сколько времени шел туда ваш молодой коллега?
- Пять месяцев.
- Следовательно, уже в ноябре прошлого года вы думали про то, как
спасать ваших людей - после поражения? Не слишком ли рано вы стали
хоронить рейх?
- Я понял, - жестко ответил Мюллер, - что рейх ждут похороны уже в
феврале сорок третьего, после Сталинграда.
- Вы смеете говорить мне такое?!
- Рейхсляйтер, но ведь ваши люди начали работать в этом же
направлении еще раньше...
- Мои люди были, есть и будут верны фюреру, который убежден в победе!
Мюллер кашлянул, прикрыв рот ладошкой:
- Я теряюсь, когда ощущаю недоверие... По-моему, время неискренности
кончилось... Пора бы говорить друг другу правду...
Борман поднялся, походил по кабинету, потом остановился возле окна,
прижался лбом к стеклу и, не оборачиваясь, сказал:
- Изложите мне структуру организации. Из каких подразделений она
состоит. Как и через кого будут поддерживаться контакты с иностранцами.
Количество привлеченных - сейчас и в последующем. Принцип отбора членов.
Кто будет утверждать кандидатов. Каков статут членов их семей. Форма связи
между членами организации в разных регионах мира. Где будет
дислоцироваться штаб. Его структура. Кто будет отдавать приказы. Их
форма...
Мюллер снова кашлянул, подумав, что главный вопрос - о штабе и его
структуре, то есть, говоря языком нормальным, о том, кто станет во главе
тайной организации, - Борман задал в самом конце, подбросив его как нечто
второстепенное, хотя ясно, что на самом деле это интересует его прежде
всего.
Приняв, однако, игру рейхсляйтера (поди не прими!), Мюллер начал
отвечать в той последовательности, которую предложил Борман.
- Структура организации видится мне двухслойной, на первых порах мы
легендируем ее как тайный консорциум, призванный - в случае необходимости
- обеспечить спасение офицеров СС, которые - согласно декларации Сталина,
Рузвельта и Черчилля - признаны военными преступниками, все скопом, без
разбора, за то лишь только, что служили в главном управлении имперской
безопасности и армии. Поскольку и с ч е з н о в е н и е моих людей
невозможно в Германии - все они были на виду, а мы знаем, какой разгул
предательства возникает после государственного краха, - речь может и
обязана идти о передислокации наиболее ценных борцов СС за границу. Однако
второй, истинный строй структуры организации состоит в том, чтобы уже
сейчас заложить наши опорные пункты во всех регионах мира для продолжения
нашей борьбы в будущем. Контакты с верными нам иностранцами закрепят те
офицеры, которых мы передислоцируем немедля; пропаганда Геббельса работает
отменно, издали все видится иначе, чем вблизи. К тому же грамотных, к
счастью, не много. Люди больше верят слухам, поэтому сейчас еще есть
возможность работать в обстановке наибольшего благоприятствия в Аргентине
и Парагвае, в Испании и Португалии; мы еще до конца не использовали
возможности наших японских боевых союзников в Сингапуре и Индонезии, в
Бирме и на Борнео. А ведь именно там традиционно сосредоточены крупнейшие
торговые точки, связанные с Лондоном и Канадой, - прекрасный путь для
внедрения в Америку и Европу... Думаю, вы простите мне несанкционированное
своеволие: я уже проговорил с моими друзьями из наших автомобильных,
химических и авиационных концернов некоторые аспекты перспективного плана
создания в тех регионах Азии своих филиалов... Союзники, конечно, поначалу
не откажут себе в удовольствии полютовать, возможны санкции против наших
промышленников, но экономика сильнее эмоций, куда Западу деться без
Германии?
- Концерны представили вам соображения в письменном виде?
Мюллер улыбнулся:
- Разве они пойдут на это, рейхсляйтер?
- А почему бы и нет?
- Да потому, что они боятся ваших представителей в правлениях. Если
бы они получили санкцию, тогда другое дело - развернутые предложения будут
составлены за неделю...
- И потом станут известны союзникам... А те будут приятно удивлены,
отчего этим перспективным проектом так интересовался человек по фамилии
Мюллер... Все, что происходит, то происходит - так или иначе - к лучшему.
- Ну уж и все, - вздохнул Мюллер. - Не все, рейхсляйтер, хотя в
данном случае вы снова правы - я недодумал возможность утечки информации.
- Значит, не всегда ошибается Борман? Иногда и у него бывают не
совсем бесполезные мысли? - усмехнулся рейхсляйтер. - Дальше, пожалуйста.
- Что касается числа привлеченных в тайную организацию СС, то я
сейчас затрудняюсь назвать точную информацию, но по предварительным
подсчетам у меня получается что-то около тридцати тысяч...
- Каков принцип предварительного подсчета?
- Опять-таки, если бы я позволил себе признаться, что этот подсчет
был по-настоящему необходим уже пару лет назад, если бы мы взяли за
непреложное правило допускать в начале предприятия возможность проигрыша,
а не только победу, я бы продумал систему, и, поверьте, это была бы
неплохая система... А сейчас мне пришлось пойти по весьма примитивному
пути: я начал с того, что вспомнил пару сотен людей из моего аппарата,
которые просто-таки обязаны быть спасены... Все руководители моих
