коммунистами, обосновавшимися в Янани, на севере страны.
Похищения коммунистических борцов против японского милитаризма; пытки
в застенках, которые кончались тем, что арестованный либо сходил с ума,
либо умирал в страшных мучениях; расстрелы инакомыслящих - это была работа
Тай Ли, и он умел ее делать в с л а с т ь.
Стратегия разведки знает три подхода к явлению: первый подход -
создавать такие силы, на которые затем можно будет опереться в борьбе с
противником; второй - искать и находить союзников, истинных подвижников
борьбы с нацизмом и японским милитаризмом; третий же подход - а его в
основном и исповедовали люди Вильяма Донована - заключался в том, чтобы
п о д к р а д ы в а т ь с я к сильным мира сего и обращать их в своих
союзников, неважно, будь это хоть сам сатана.
Именно поэтому Карл Эйфлер, один из шефов ОСС в Индии, занятый тем,
чтобы открыть надежный путь из Дели - через Бирму - в Китай, обратился к
своему другу, генералу Стивеллу, командовавшему в то время американскими
ВВС на Юго-Восточном театре сражения против милитаристов Японии, с
просьбой об оказании ему помощи в налаживании контактов в Чунцине.
Подразделению Эйфлера, конспиративно обозначенному как "часть 101",
генерал Стивелл отказал в праве передислоцироваться в Китай, но свел
своего друга с давним приятелем и соперником генералом Клэром Шено,
уволенным из американской армии в тридцать седьмом году и с тех пор
командовавшим эскадрильей американских добровольцев, называвших себя
"летающими тиграми". Шено был военным советником генералиссимуса Чан
Кай-ши, связи его в китайской столице были серьезны; он выучился таинству
здешней кулинарии, готовил, как и полагается мандаринам, сам: женщины к
священнодействию не подпускались; пил крепчайшую, теплую сладкую рисовую
водку из маленьких чашечек, расписанных крысиными кистями; именно во время
этих ночных пиршеств, оканчивавшихся не ранее пяти утра, и решались
ключевые вопросы политики.
Эйфлер познакомился в доме Шено с некоторыми сановниками
правительства Чай Кай-ши, легко коснулся вопроса об организации своих
представительств на Филиппинах, в Таиланде и - в будущем - в Корее, так же
легко прозондировал возможность контакта с генералом Тай Ли, но, заметив
брезгливость на лицах собеседников, от продолжения разговора уклонился; на
том и расстались; спешить надо во время соревнований, разведка - особенно
в изначалии операции - медлительна, надо обсмотреться, а уж затем наступит
сладкая пора п р и л а ж и в а н и я.
После этого зондажа Донован отправил в Чунцин своего доверенного
агента профессора Эссона Гэйла.
- Вы должны создать в китайской столице подпольный аппарат ОСС, -
напутствовал ученого "дикий Билл". - Это не значит, конечно же, что вы
обязаны заниматься изматывающей душу бюрократической деятельностью; я жду
от вас лишь того, чтобы вы сделались в Чунцине своим человеком, пусть вас
перестанут бояться, это - главное.
Гэйл поначалу отлеживался в том особняке, который ему помогли
арендовать военные, завистливо интересовавшиеся, кто ему платит такие
огромные деньги за дом и обслугу; по прошествии месяца, когда процесс
акклиматизации - в прямом и переносном смысле - закончился, профессор
истории нанес ряд у к о л ь н ы х визитов, результатом которых оказался
постоянный контакт с воспитанным в США доктором Кунгом - министром
финансов, братом очаровательной и могущественной "мадам генералиссимус".
После того как знакомство перешло в содружество, профессор Гэйл
получил от Донована шифрованную телеграмму, в которой "дикий Билл"
рекомендовал сосредоточиться именно на этом контакте, никаких других
шагов, вплоть до указаний из Вашингтона, не предпринимать.
Донован не зря рекомендовал Гэйлу постепенность: именно в это время
он отправил в Китай своего второго суперагента, в прошлом корреспондента
"Юнайтед пресс" в Шанхае, а ныне офицера ОСС Аллана Лусэя. (Отношения
Донована с этим человеком были особенно доверительными, ибо, до того как
перейти в ОСС, Лусэй работал в "отделе информации" Шервуда, самого
близкого президенту человека. Сотрудничая с либералом Шервудом, бывший ас
журналистики был тем не менее душою с Донованом.)
Прибыв в Чунцин, Лусэй нацелился на капитана ВМС США Милтона Майлса,
который был давно дружен именно с тем человеком, который более всего
интересовал Донована, - с генералом Тай Ли. Те два агента ОСС,
отправленные в Поднебесную до того, как туда прибыл Лусэй, должны были
продемонстрировать шефу китайского гестапо (честные американские
разведчики, работавшие в ОСС не для того, чтобы помогать корпорациям
налаживать опорные точки в послевоенном мире, но искренне ненавидевшие
нацизм и милитаризм, сообщали в центр: "Тай Ли - не Канарис, он - Гиммлер,
контакты с ним позорны для американской демократии"), что Вашингтон имеет
альтернативу: у него уже есть ключ - через министра финансов - к жене
генералиссимуса, из окружения генерала Шено - к высшим сановникам
правительства и штабу ВВС Китая; для Тай Ли, таким образом, настал час
сделать выбор: или он начинает работать с ОСС и на ОСС, или Вашингтон
продолжит свою активность с теми сановниками, о которых уже знал
"китайский Гиммлер".
После того как Майлс свел Лусэя с Тай Ли и они провели за ужином чуть
ли не полночи, легко беседуя о жизни, обсуждая вопросы истории (особенно
много Тай Ли говорил об ужасе наркомании, о безумстве "опиумной" войны
европейцев против его народа; Лусэй, однако, знал, что именно Тай Ли
организовал двенадцать секретных баз, где заключенные выращивали опиум для
контрабандной торговли; после сбора у р о ж а я несчастных ликвидировали
- секретность прежде всего), из Вашингтона поступил приказ - дальнейшие
контакты с "китайским Гиммлером" прервать, "рыба заглотнула крючок, нельзя
торопить события, пусть Тай Ли проявит активность".
Вскоре в Чунцин прибыл новый посланец Донована, профессор
Мичиганского университета Джозеф Хейден, в прошлом корреспондент "Крисчен
сайенс монитор".
Хейдену было предписано не входить в контакт ни с кем из тех, кто уже
оказался включенным в орбиты предыдущих посланцев ОСС: "только аккуратный
зондаж в самом близком окружении Чан Кай-ши".
Однако Хейден копнул глубже других: он доказал наличие сильных
антианглийских настроений среди тех, кто планировал политику
генералиссимуса; самым ярым противником Лондона оказался именно Тай Ли,
который, как выяснилось, в сорок первом году был арестован британцами в
Гонконге за то именно, что он являл собою тип истинного нациста, его
симпатии были явно на стороне Гитлера и он загодя готовил контакты со
службой Канариса, чтобы в удобный момент предать союзников. Только
вмешательство генералиссимуса помогло "китайскому Гиммлеру": он был
освобожден, но с той поры сделался фанатичным противником Черчилля.
ОСС это устраивало.
Хейден сообщал в своих шифровках Доновану, что "антианглийская карта"
может и должна быть разыграна, Тай Ли готов к вербовке, необходима санкция
на действие.
Донован, верный своей методе "разделять и властвовать", разрешил
полет профессора Хейдена в Австралию, в штаб генерала Макартура; он хотел
зафиксировать отношение свирепого генерала, весьма ревниво относившегося к
секретной службе, к той идее, которую пытался провести в жизнь его агент.
Донован знал заранее, что Макартур откажет Хейдену; этот отказ позволял
"дикому Биллу" начать интригу в Вашингтоне; он был готов к ней, он ждал
лишь того момента, когда Хейден - если только не умрет от разрыва сердца
после приема у Макартура - сообщит ему о провале своей миссии.
Хейден не умер, хотя два дня пролежал в постели - подскочило
давление; доктор из штаба делал ему инъекции дважды в день; его обращение
к Доновану было выдержано в драматических тонах, что и требовалось для
интриги; более всего "дикий Билл" ценил такую р а б о т у, в которой его
агенты в т е м н у ю делали то, что ему было нужно, не догадываясь даже,
что события, в которые они оказались вовлеченными, были срепетированы
заранее, п р о и г р а н ы ближайшими сотрудниками Донована и просчитаны
вперед на много ходов.
Донован отправился с этими шифровками к военно-морскому министру
Ноксу, посетовал на то, что армия - в лице достойнейшего Макартура -
просто-таки третирует разведку, ибо штабистов не интересует Китай,
поскольку будущее этой страны обязана гарантировать не армия, но флот и
авиация Штатов, и попросил Нокса о помощи.
Тот, не зная, понятно, кто такой Тай Ли, не вникая в сущность
п е р с о н а л и й (как всякий "истинный американский патриот", он
считал, что мир начинается и кончается в Америке, все остальное - окраины
Вселенной), отправился в Белый дом и, не упоминая - по просьбе Донована -
источник информации, обратился к президенту с просьбой поддержать флот в
организации серьезной разведывательной базы в Китае, против чего весьма
легкомысленно возражает армия в лице Макартура.
Президент, не подозревая, что задумал Донован, не мог не поддержать
просьбу Нокса: борьба против Японии предстоит долгая и кровавая, без
хорошо налаженной разведки победа невозможна.
Через час Донован получил "добро" на действие.
Через два часа об этом знали его агенты в Чунцине. Через две недели в
китайской столице было создано "САКО" - "Китайско-американская
корпорация".
Генеральным директором был утвержден "чунцинский Гиммлер", маньяк и
садист Тай Ли, его заместителем - капитан Милтон Майлс; чтобы ублажить
адмирала Нокса, капитан Майлс сделался одновременно начальником морской
группы "Китай" - в составе этой же разведывательной корпорации.
Итак, впервые в Китае под одной крышей начали работать фашистские
костоломы генерала Тай Ли и борцы за демократию из ОСС.
Получив такого рода агента, как Тай Ли, люди Донована сразу же
предприняли следующий шаг: офицер ОСС Дэвид Хэллвил, один из шефов
текстильной промышленности Нью-Йорка, и офицер ОСС Илья Толстой
отправились в столицу Тибета Лхасу, были приняты там далай-ламой и
договорились об организации в этом таинственном городе постоянно
работающей радиостанции ОСС.
Тай Ли выразил свое неудовольствие, однако дело было сделано; когда
же Донован обратился к нему с просьбой разрешить организацию в китайской
столице филиала отдела моральных операций, генерал неожиданно встал на
дыбы.
- Пропаганда - самое острое оружие разведки, - сказал он агенту ОСС
Герберту Литтлу, прибывшему к нему для беседы из Вашингтона. - Я не могу
выпустить это оружие из моих рук, тем более у вас работают левые, а я их
предпочитаю видеть в гробу, а не за столом.
Пили всю ночь. Наутро Литтл и Тай Ли уединились в маленьком домике,
который служил генералу кабинетом для особо важных занятий. Оттуда они
вышли, когда солнце уже светило вовсю. Подробности беседы неизвестны
поныне, размер взятки, полученной "китайским Гиммлером", не был
зафиксирован в расходных книгах ОСС; деньги Донована были бесконтрольны,
корпорации не скупились; в этот же день Тай Ли подписал приказ об
аккредитации в Чунцине штаб-квартиры МО ОСС; он "выпустил мощное оружие
разведки" из своих рук, получив за это анонимный счет в банке Базеля.
А уже после этого, в Каире, куда Рузвельт пригласил Чан Кай-ши для
консультаций по поводу встречи со Сталиным и Черчиллем в Тегеране, Донован
тайно встретился с китайским ренегатом и в обычной своей
