это пришло лишь как первое переживание, чтобы показать, какими вещи бу-
дут. Поистине это состояние абсолютного всезнания и всемогущества в те-
ле. И оно видоизменяет все окружающие вибрации. "Всезнание", "всемогу-
щество" -- это несколько пугающие слова, но, вероятно, это просто реак-
ция нашего старого пути с "мешками-из-костей", потому что если тело, од-
но тело, начинает осознавать сознание материи, то оно начинает осозна-
вать полное тело, то есть, все становится одним единым телом, свои собс-
твенным телом, и не будет ничего удивительного в том, если оно начнет
осознавать то, что происходит в любой части его собственного тела, а
также то, что оно воздействует на любую часть собственного тела. Все это
ЕДИНО, бутылочки для полоскания рта и все остальное. Гонг-Конг и
Нью-Йорк.
Мы увидим...
Но эти сознательные бутылочки для полоскания рта поднимают один ин-
тересный вопрос и, возможно, нашептывают нам первый невиденный ключ (по-
жалуйста, простите, но во всем этом должно быть также немного юмора, по-
тому что если мы будем везде вносить нашу человеческую серьезность, то,
несомненно, упустим смеющуюся радость материи, уже достаточно скрытую
веками "научной" тяжести и гравитации). И все же это очень серьезно, но
радостно серьезно, светло серьезно, наконец! Что за ужасную тяжесть мы
тащим за собой со времен Гиппократа и терний Иерусалима! Так что, если
упомянутые бутылочки были сознательны, то почему же не мы? Нам следовало
бы достичь этого раньше, разве не так? В действительности, потому что,
вероятно, было задето мое достоинство как высшего млекопитающего, то я
задал этот вопрос Матери. И она сразу же ответила (и вот где наши глаза
начинают широко открываться перед нечто совсем неожиданным): Я убеждена,
что в растениях, например, или в животных отклик будет гораздо скорее,
чем в человеке. Будет гораздо труднее воздействовать на очень организо-
ванный разум; существа, живущие в полностью кристаллизованном и органи-
зованном ментальном сознании, тверды как скала! Есть сопротивление. Из
своего опыта я знаю, что то, что "несознательно", определенно, отклик-
нется быстрее. Так называемая инертная материя обладает гораздо большей
готовностью "ответить" -- гораздо большей, она не сопротивляется. Было
восхитительно смотреть на воду, текущую из крана, на жидкость для полос-
кания в бутылочке, на стекло, полотенце -- они все парили в воздухе ра-
дости и согласия! Там гораздо меньше эго, ты понимаешь, это не созна-
тельное эго. Эго становится все более и более сознательным и сопротивля-
ющимся по мере развития существа. Сначала откликнутся очень примитивные
и простые существа, подобные детям, потому что у них нет организованного
эго. Но все те большие умники, те люди, которые работали над собой, ко-
торые сделали самих себя, кто организован, кто имеет эго из стали, для
них это будет трудно!
И внезапно человек предстал громадным искусственным творением пос-
реди "нечто", что развертывается в мире самым естественным образом; неч-
то подобное существу, замкнутому в думающий аквариум, через стенки кото-
рого он не видит ничего и не чувствует ничего из того, что на самом деле
происходит, который гордится "знанием" всего, но на самом деле смехот-
ворным сплетением немощности, искусственно действующим на свои искусс-
твенные приспособления, видимые через искусственные глаза. Мир -- это
нечто иное. То, что "несознательно", откликнется с большей готовностью.
Наше так называемое сознание является вуалью. Материя более сознательна,
чем мы -- гораздо полнее в своем сознании, чем мы; только она не знает,
как сказать это, она не пишет толстых томов, чтобы передавать нам ложное
знание. Она согласна жить, что в точности ускользает от нас. Все же то,
что кажется нас столь печальным, является нашей величайшей надеждой, по-
тому что если будущее вида полностью бы зависело от нашей ментальной
"приверженности", нашей общей человеческой приверженности, тогда не было
бы никакого другого выхода, кроме как ждать окончательного и неизбежного
крушения вида, который твердо придерживается только собственной глупос-
ти; но именно сама материя, сознательная материя, устремится прежде нас
и взорвет видимости перед нашими изумленными глазами -- Кришна в золоте
растет среди нас. Более того, если наше ментальное сознание является
действительно вуалью, вуалью над нечто иным, что предстает истинной Ма-
терией, сознательной Материей, тогда мирового зла по сути нет нигде,
кроме как в вуали. Зловещая вуаль, вуаль смерти покрывает мир. Но вуаль
может быть сдернута! Смерть не присуща миру, зло не присуще миру, мир не
был рожден вместе со злом и смертью, это нечто добавленное к нему -- ве-
роятно, это преходящий эволюционный прием, чтобы помочь нам осознать са-
мих себя (хотя бы болезненно) как индивидов -- но если мы устраним эту
вуаль, то смерти больше не будет, зла больше не будет. Если материя соз-
нательна, тогда в сущности ничто не препятствует тому, чтобы быть ей
бессмертной, нечто иное порождает смерть -- несознание порождает смерть,
ментальная вуаль создает смерть. Нам не нужно путем сверхчеловеческих
усилий обретать некие способности, которых мы еще не имеем: эти способ-
ности здесь, эти возможности здесь, бессмертие здесь, совершенство здесь
-- только закрытые вуалью.
Сверхразум -- это то, что постепенно разрушает вуаль мира, не смот-
ря на нас.
За вуалью находится божественный, бессмертный человек (в сущности,
в конце, Шри Ауробиндо говорил о божественном теле, а не о божественном
человеке, как если бы предположить, что тело поймет лучше и скорее, чем
мы). И доказательство -- я имею доказательство, потому что переживала
это сама -- состоит в том, что в ту минуту, когда ты находишься в другом
сознании, истинном сознании, все те вещи, которые кажутся столь реальны-
ми и конкретными (все так называемые физические законы, причины, следс-
твия и последствия, все, что наука открыла физически и материально) ме-
няются мгновенно. Это переживание не длилось достаточно долго, чтобы из-
менились все вещи, но определенные вещи изменились безвозвратно, они ос-
тались измененными. Иными словами, если бы то сознание удерживалось пос-
тоянно, то это было бы состояние вечного чуда -- фантастического и веч-
ного чуда. Но с супраментальной точки зрения, это вовсе не было бы чу-
дом, это была бы самая обычная вещь.
Фантастическое изменение реальности -- наша дверь.
То, что мы называем конкретной реальностью, является ложной реаль-
ностью.
Теперь нам остается понять механизм вуали. Это следующая история
Матери.
Все ли мы будем делать ее, или будут некоторые аварии?
Всемогущая пружина
То "Сокровище в бесконечной скале" намеревалось и дальше раскры-
вать свою природу, свою силу и тайник -- или, скорее, то, что скрывает
его -- в третьем переживании, в ноябре 1958 года, как раз за месяц пе-
ред великой поворотной точкой в жизни Матери. Я пытаюсь здесь очень
неуклюже (я полностью сознаю это) расшифровывать на плохих образах то,
что принадлежит завтрашнему языку, на тех образах, которые, вероятно,
кажутся столь же непонятными, какой могла бы показаться детская табли-
ца умножения человеку Каменного Века. Но есть факт. Мы должны схватить
этот факт. Мы не мистики, а только стараемся изо всех сил прозреть ре-
альность, что трудно для наших чувств как детей нового мира.
То переживание произошло в ходе одного из последних "занятий по
средам" ["Wednesday classes"]. Мать сидела там, перед той всей аморф-
ной массой, которая внимала вежливо, уступчиво; но затем жить продол-
жалась как и всегда, вы понимаете, и они были там на чудесном лугу
света, пасясь там и пережевывая корм; они даже задавали вопросы, кото-
рые могли бы заставить вас подумать, что разум не так уж и плох в кон-
це концов, и Мать, подобно Шри Ауробиндо, могла бы продолжать говорить
сотням тысяч классов, вместо того, чтобы писать сотни тысяч писем, как
Шри Ауробиндо, но Ашрам при этом не сделал бы реального прогресса. Вот
что Мать начинала осознавать. Ее интересовала не проблема Ашрама, а
проблема мира: Я пришла на землю не для того, чтобы создавать Ашрам!
Действительно, это была бы слишком мелкая цель... И позднее она сказа-
ла мне: Там, на Плэйграунде, я должна была бороться, чтобы найти хоть
некую восприимчивость... Эта ситуация вряд ли улучшится потом, но тем
не менее, в тот вечер, после их безнадежных "вопросов" и после того,
как были погашены огни и началась обычная медитация, Мать начала га-
дать: Но что в их мозгах, не интересующихся ничем, кроме своих малень-
ких дел? Я сказала себе: "Что же, можно ли что-нибудь сделать с таким
материалом?"... Поэтому в ходе медитации я начала спускаться в их мен-
тальную атмосферу, в поисках хотя бы маленького света, нечто, что от-
вечает. Меня буквально втащили как в дыру... И в этой дыре... Я все
еще могу видеть это. Я спускалась в расщелину между двумя отвесными
скалами, сделанными из чего-то более твердого, чем базальт, и ЧЕРНОГО,
но металлического одновременно и с очень острыми кромками -- казалось,
что простое касание могло поранить вас. Расщелина казалась бесконечной
и бездонной, и она все сужалась и сужалась, как воронка, становилась
столь узкой, что вряд ли оставалось хоть немного пространства -- ДАЖЕ
ДЛЯ СОЗНАНИЯ -- чтобы пройти через нее. А дно было невидимым, черным
как смоль. А расщелина все шла и шла вниз... как если бы я скользила
по грани расщелины. Она была нескончаемой и казалось все более и более
давящей, удушающей... Я был очень поражен описанием Матери, потому что
я сам имел очень похожее переживание, и это было переживание смерти
(*). [* Я упоминал об этом переживании в первом томе трилогии, "Мать
или Божественный Материализм" (глава 20) и описал его еще в больших
деталях в "Телом Земли"]. Я вступил в черную смерть, сделанную из ба-
зальта, удушающую, в точности такую, как Мать описала ее. Тогда это и
есть место смерти? Если так, тогда остальное очень интересно...
И так я гадала: "Но что же на дне этой дыры?" И как только я задала
этот вопрос, как натолкнулась на пружину на самом дне этой дыры, пружи-
ну, которую я не видела, но которая сработала мгновенно с грандиозной
силой и выбросила меня немедленно, вышвырнула из расселины в... бесфор-
менную, безграничную обширность... вибрирующую с семенами нового мира. И
этот мир был всемогущим, с необъятными богатствами. Было так, как будто
бы та грандиозность была составлена из бессчетных, неуловимых точек --
точек, которые не занимают места -- глубокого теплого золота. Нечто эк-
вивалентное математической точке, но как живое золото -- россыпь теплого
золота... [Мы еще будем говорить о теплом золоте, тогда - подробнее. Это
супраментальная субстанция -- на дне дыры, под "смертью"]. Не могу ска-
зать, что все это сияло или было темным; а также это не было сделано из
света: просто мириады мельчайших золотых точек. Они касались моих глаз,
моего лица... и несли с собой такую силу и теплоту -- это было необычай-
но! По-видимому, это описание на микроскопическом уровне, чем является
мир истинной Материи "под" темной мглой наших атомов и других элементар-
ных частиц, настоящая основа мира. И все это было абсолютно ЖИВЫМ, живу-
щей с силой, которая казалась бесконечной. И все же недвижимым. Совер-
шенная недвижимость в ощущении вечности -- но с необычайной ИНТЕНСИВ-
НОСТЬЮ движения и жизни!... Опять же, одна из супраментальных "черт":
супраментал является точкой пересечения противоположностей, невероятным
динамизмом в абсолютном покое, как если бы этот динамизм был рожден из
мощи недвижимости. И покой -- покой вечности. Тишина, покой. СИЛА, СПО-
СОБНАЯ НА ВСЕ. И все, что было бесформенным, имело силу обрести форму.
Такова супраментальная субстанция, которая составит завтрашние тела
