утраченном наследии предков.
- Но чей же вы дух, если позволено будет спросить? - сказал
Шекспир.
- Твой! - взвизгнул Дух. - Теперь я знаю! Теперь я знаю! Я дух
Вильяма Шекспира!
На мгновенье наступила ошеломленная тишина, а потом из горла
Шекспира вырвался глухой вопль ужаса. Одним рывком он вскочил со
стула, перемахнул через стол и кинулся к двери. Стол с грохотом
опрокинулся на Максвелла, и тот упал навзничь вместе со своим стулом.
Край столешницы прижал его к полу, а лицо ему накрыла миска с соусом.
Он обеими руками принялся стирать соус. Откуда-то со стороны
доносились яростные крики Опа.
Кое-как протерев глаза, Максвелл выбрался из-под стола и
поднялся на ноги. С его лица и волос продолжал капать соус.
На полу среди перевернутых тарелок восседала Кэрол. Вокруг
перекатывались бутылки с пивом. В дверях кухни, упирая пухлые руки в
бока, стояла могучая повариха. Сильвестр, скорчившись над ростбифом,
торопливо рвал его на части и проглатывал кусок за куском.
Оп, прихрамывая, возвратился от входной двери.
- Исчезли без следа, - сказал он. - И тот, и другой.
Он протянул руку Кэрол, помогая ей подняться.
- Не дух, а идиот! - сказал он злобно. - Не мог промолчать. Даже
если он и знал...
- Но он же не знал! - воскликнула Кэрол. - Он только сейчас понял.
Из-за этой встречи. Может быть, какие-нибудь слова Шекспира пробудили
в нем воспоминания... Он же только об этом и думал все эти годы, и,
конечно, от неожиданности...
- Последняя соломинка! - объявил Оп. - Шекспира теперь не
разыщешь. Так и будет бегать без остановки.
- Наверное, Дух отправился за ним,-предположил Максвелл,-
Чтобы догнать его, успокоить и привести назад к нам.
- Успокоить? - переспросил Оп.- Это как же? Да если Шекспир
увидит, что Дух за ним гонится, он побьет все мировые рекорды и в
спринте, и в марафоне.
21.
Они уныло сидели вокруг дощатого стола в хижине Опа. Сильвестр
лежал на спине у очага, уютно сложив передние лапы на груди, а задние
задрав к потолку. На его морде застыло выражение глуповатого
блаженства.
Оп подтолкнул стеклянную банку к Кэрол. Она понюхала ее
содержимое и сморщила нос.
- Пахнет керосином, - сказала она. - И вкус, насколько помню,
абсолютно керосиновый.
Зажав банку в ладонях, она сделала большой глоток и протянула ее
Максвеллу со словами:
- А знаете, и к керосину можно привыкнуть!
- Это хороший, самогон! - обиженно сказал Оп.- Впрочем,- признал
он после некоторого раздумья, - ему, пожалуй, следовало бы дать
немножечко дозреть. Только он расходуется быстрее, чем я успеваю его
гнать.
Максвелл угрюмо отхлебнул из банки. Едкая жидкость обожгла
горло, фейерверком вспыхнула в желудке, но и это не помогло. Он остался
трезвым и мрачным. Бывают моменты, подумал он, когда напиться
невозможно, сколько и чего ни пей. А как хорошо было бы сейчас напиться
до беспамятства и не приходить в себя дня два! Может быть, когда он
протрезвеет, у него будет не так скверно на душе.
- Одного не могу понять,- говорил Оп.- Почему старина Билл так
перепугался своего духа? А тут сомневаться не приходится. Он прямо-таки
полиловел. Но ведь до этого они с Духом так хорошо ладили. Ну, конечно,
сперва он немного нервничал - но чего и ждать от человека из
шестнадцатого столетия? Однако, едва мы ему все объяснили, он даже
обрадовался. И воспринял Духа с гораздо большей легкостью, чем мог бы
его воспринять, например, человек двадцатого столетия. Ведь в
шестнадцатом веке верили в духов, и поэтому встреча с духом не могла
произвести впечатления чего-то сверхъестественного. И он был совершенно
спокоен, пока Дух не заявил, что он - его дух. Но уж тогда...
- Его очень заинтересовали наши взаимоотношения с маленьким
народцем, - сказала Кэрол. - Он взял с нас слово, что мы его свозим в
заповедник и познакомим с ними. Он всегда в них верил, как и в духов.
Максвелл приложился к банке и пододвинул ее Опу, утирая рот
тыльной стороной руки.
- Одно дело - чувствовать себя легко и свободно в обществе
первого попавшегося духа,- сказал он,- и совсем другое - нарваться на духа,
который оказывается твоим собственным. Человек внутренне неспособен
понять и принять свою смерть. Даже зная, что духи - это...
- Ради бога, не начинайте сначала! - взмолилась Кэрол.
Оп ухмыльнулся.
- Ну, во всяком случае, он вылетел оттуда стрелой. Точно ему к
хвосту привязали шутиху. Он даже щеколду не откинул, а пробил дверь
насквозь.
- Я ничего не видел, - отозвался Максвелл. - У меня на физиономии
лежала миска с соусом.
- Ну, радости эта заварушка никому не принесла,- философски
объявил Оп,- кроме вон того саблезубого. Он сожрал целый ростбиф. С
кровью, как ему нравится.
- Он никогда не теряется,- сказала Кэрол. - И из всего умеет
извлечь выгоду.
Максвелл пристально посмотрел на нее.
- Я давно уже хочу спросить вас, каким образом вы-то очутились в
нашей компании. Мне казалось, что после истории с колесником вы
навсегда отрясли наш прах со своих ног.
- Она беспокоилась о тебе,- хихикнул Оп. - А кроме того, она
любопытна, как не знаю кто.
- И еще одно,- продолжал Максвелл.-Как вообще вы оказались
замешанной в это? Вспомним, с чего все началось. Вы предупредили нас
про Артефакт... что его продают.
- Я вас не предупреждала! Я просто проговорилась. А потом...
- Вы нас предупредили,-категорическим тоном повторил
Максвелл.- И совершенно сознательно. Что вы знаете про Артефакт? Вы
должны о нем что-то знать, иначе его продажа вас не встревожила бы.
- Что верно, то верно! - сказал Оп.-Ну-ка, сестренка, выкладывайте
все начистоту.
- Два нахальных грубияна...
- Не надо превращать это в комедию,-попросил Максвелл.- Ведь
речь идет о важном деле.
- Ну, хорошо. Как я вам говорила, я случайно услышала о том, что
его собираются продать. И меня это встревожило. И очень не понравилось.
То есть с точки зрения закона в этой продаже нет ничего такого. Насколько
мне известно, Артефакт принадлежит Институту времени и может быть
продан по усмотрению его администрации. Но мне казалось, что Артефакт
нельзя продавать даже за миллиарды. Потому что я действительно кое-что
о нем знаю чего не знает никто другой и о чем я боялась кому-нибудь
сказать. А когда я заговорила с нашими сотрудниками о значении
Артефакта, я увидела, что их это совершенно не трогает. И вот, когда
позавчера вечером я поняла, как вы им интересуетесь...
- Вы подумали, что мы можем помочь.
- Я не знаю, что я подумала. Но Оп и вы были первыми, кого
Артефакт интересовал. Однако я не могла говорить с вами откровенно.
Взять и просто сказать. Во-первых, мне вообще не полагалось этого знать, а
во-вторых, лояльность по отношению к Институту требовала, чтобы я
промолчала. И я совсем запуталась.
- Вы работали с Артефактом? И в результате...
- Нет,- сказала Кэрол.- Я с ним не работала. Но как-то раз я
остановилась посмотреть на него... Ну, как любой турист. Потому что я
проходила через внутренний дворик, а Артефакт - интересный и
таинственный предмет. И тут я увидела... или мне показалось... Я не знаю.
У меня нет полной уверенности. Но тогда я не усомнилась. Я была
абсолютно уверена, что видела то, чего никто прежде не замечал... Или,
быть может, кто-то и заметил, но...
Кэрол умолкла и посмотрела сначала на Максвелла, потом на Опа,
однако оба молчали, ожидая, что она скажет дальше.
- Но я не уверена,- сказала она.-Теперь я не уверена. Возможно,
мне показалось.
- Говорите,- сказал Оп.- Расскажите все как было,
Кэрол кивнула.
- Это длилось одно мгновение. И сразу исчезло, но тогда я не
сомневалась, что действительно видела его. Был ясный солнечный день, и
на Артефакт падал солнечный луч. Вероятно, никому прежде не случалось
видеть Артефакт в тот момент, когда солнечный свет падал на него именно
под таким углом. Не знаю. Разгадка, возможно, кроется именно в этом. Но
как бы то ни было, у меня создалось впечатление, что я вижу что-то внутри
Артефакта. А точнее сказать - не внутри. Казалось, словно Артефакт был
чем-то, что сложили и спрессовали в брусок, но заметить это удалось
только при определенном освещении. Я как будто различила глаз... и в тот
момент я почувствовала, что он живой и смотрит на меня, и...
- Но как же так! - воскликнул Оп.-Артефакт похож на камень. На
слиток металла.
- Странный металл! - возразил Максвелл.- Металл, который ничто
не берет, который...
- Но не забывайте, что мне могло просто почудиться, - напомнила
Кэрол.
- Правды мы уже никогда не узнаем, - сказал Максвелл.- Колесник
завтра утром заберет Артефакт...
- И купит за него хрустальную планету,- докончил Оп.- По-моему,
мы зря сидим здесь сложа руки. Эх, если бы мы не упустили Шекспира...
- Ничего хорошего из этого не вышло бы! - отрезал Максвелл.- И
вообще похищение Шекспира...
- Мы его не похищали! - оскорбился Оп. - Он пошел с нами по
доброй воле. Можно даже сказать, с радостью. Он только о том и думал,
как бы избавиться от сопровождающего, которого к нему приставили
временщики. И вообще инициатором был он. А мы только немножко
поспособствовали.
- Хорошенько стукнув сопровождающего по голове?
- Да никогда в жизни! Все было чинно и благородно. Мы просто
отвлекли его внимание с помощью небольшого дивертисмента, так сказать.
- Ну, ладно, - перебил Максвелл. - В любом случае план был
дурацкий. Тут речь идет о слишком больших деньгах. Вы могли бы
похитить хоть дюжину Шекспиров, но Харлоу все равно продал бы
Артефакт.
- Неужели мы ничего не можем сделать? - вздохнула Кэрол.-
Например, стащить Арнольда с постели...
- Арнольд мог бы спасти Артефакт, только возместив Харлоу
сумму, которую тот получил от колесника. Вы способны представить себе
это?
- Нет, не способны,- отозвался Оп и, взяв банку, опрокинул остатки
ее содержимого в рот. Потом он направился к своему тайнику, вытащил
очередную полную банку, неуклюже отвинтил крышку и протянул Кэрол. -
Устроимся же поудобнее и налижемся как следует. Завтра утром явятся
репортеры, и мне нужно набраться сил, чтобы повышвыривать их отсюда.
- Погоди! - остановил его Максвелл, - У меня наклевывается идея.
Кэрол и Оп в молчании ждали, чтобы идея проклюнулась.
- Аппарат-переводчик! - воскликнул Максвелл.- Тот, с помощью
которого я читал на хрустальной планете металлические листы. Я нашел
его у себя в чемодане.
- Ну и что? - спросил Оп.
- Что если Артефакт просто содержит какие-то записи?
- Но Кэрол говорит...
- Я знаю, что говорит Кэрол! Но она же не уверена. Ей только
кажется, что она видела смотрящий на нее глаз. А это маловероятно.
- Правильно,- сказала Кэрол.-Ручаться я не могу. А в словах Пита
есть своя логика. Если он прав, эти записи должны быть очень важными и
подробными. Может быть, они дают ключ к целому миру неведомых
прежде знаний. Вдруг хрустальная планета оставила Артефакт на Земле,
рассчитывая, что никто не станет искать его здесь! Что-то вроде тайного
архива!
- Пусть даже так,- перебил Оп. - Но что это дает нам? Музей
заперт, и Харлоу не станет открывать его для нас.
- Это я могу устроить! - заявила Кэрол. - Я позвоню сторожу и
скажу, что мне необходимо поработать там. Или что мне надо забрать
оттуда материал. У меня есть разрешение работать в музее в любое время.
- И вы вылетите с работы,- заметил Оп.
Кэрол пожала плечами.
- Найду что-нибудь другое. Зато если нам удастся...
- Но какой смысл? - спросил Максвелл.- Один шанс на миллион.
Или даже меньше. По правде говоря, мне очень хотелось бы проверить,
но...
- А если окажется, что это и в самом деле что-то очень важное? -
сказала Кэрол.-Тогда мы могли бы пойти к Шарпу, объяснить ему и,
возможно...
- Не думаю,- ответил Максвелл.- Вряд ли нам удастся обнаружить
что-то настолько важное, чтобы Харлоу вернул такие деньги.
- Ну, во всяком случае, не будем терять зря время на обсуждения и
