Дети не должны ходить на костылях. Чего стоит вся наука и техника
на свете, если дети ходят на костылях!
Неужели я и сейчас делаю что-то не то? Не то, что нужно людям?
Ведь девочке этот мой способ никак не поможет.
...Скоро месяц, как я, предварительно составив программу, о чем
думать, вхожу в информационную камеру, укрепляю на теле датчик,
надеваю "шапку Мономаха", думаю, разговариваю вслух. Иногда меня
охватывают сомнения: а вдруг в "машине-матке" снова что-то получается
не так? Нет контроля, черт побери! И я трушу; так трушу, что боюсь,
как бы это не отразилось на характере будущего дубля..."
Следующая запись в дневнике была сделана карандашом.
"4 декабря. Ну вот... По идее, мне следует сейчас ликовать:
получилось. Но нечем, нет ни сил, ни мыслей, ни эмоций. Устал. Ох, как
я устал! Лень даже поискать свою авторучку.
Машина в основном учла мои пожелания о внешности. Кое-что я
подправил в процессе синтеза. Никакой опыт не пропадает; когда дубль
возникал, мне не требовалось прикидывать, примеряться - наметанный
глаз сразу отмечал "не то" в его строении и контролировал, как машина
исправляет эти "не то".
К баку я подставил трап, помог ему выбраться. Он стоял передо
мной: голый, стройный, мускулистый, красивый, темноволосый - чем-то
похожий и уже непохожий на меня. Около его ступней растекались лужи
жидкости.
- Ну как? - голос у меня почему-то был сиплый.
- Все в порядке, - он улыбнулся.
А потом... потом у меня тряслись губы, тряслось лицо, ходили
ходуном руки. Я даже не мог закурить. Он зажег мне сигарету, налил
полмензурки спирта, приговаривал: "Ну-ну... все в порядке, чего там",
- словом, успокаивал. Смешно...
Попробую сейчас уснуть".
"5 декабря. Сегодня я проверял логические способности дубля-3.
Первый тур (игра в "балду"): 5 :3 в его пользу. Второй тур (игра в
"слова"): из слова "аббревиатура" за 10 минут он построил на 8 слов
больше, чем я; из слова "перенапряжение" - на 12 слов больше. Третий
тур решали взапуски логические задачи из вузовского задачника по
системологии Азарова, начиная от номера 223. Я дошел только до N_235
за два часа работы, он - до N_240.
Ни о каком подыгрывании с моей стороны не может быть и речи - меня
разобрал азарт. Получается, что он соображает быстрее меня на 25-30
процентов - и это от ерундового кустарного нововведения! А как можно
было бы усилить способности человека по настоящей науке?
Но посмотрим, как он покажет себя в работе". "7 декабря. Работа у
нас пока не интеллектуальная: прибираем в лаборатории. Это не просто
из-за переплетения проводов и живых шлангов. Вытираем в отсасываем
пыль, очищаем колбы, приборы и панели от налета плесени.
- Скажи, как ты относишься к биологии?
- К биологии? - он с недоумением посмотрел на меня, вспомнил. - А,
вон ты о чем! Знаешь, я его тоже не понимаю... По-моему, это у него
был заскок от самоутверждения..."
- Фьи-уть! - присвистнул аспирант Кривошеин и даже подпрыгнул на
стуле от неожиданности. - Вот это да!
Как же так... ведь дубль-3 тоже был продолжением "машины-матки"!
Выходит... выходит, машина уже научилась строить организм человека?
Ну, конечно. Ведь он был первый, поэтому требовался сложный поиск. А
теперь машина запомнила все пути поиска, выбрала из них те, что
непосредственно ведут к цели, и построила себе программу синтеза
человека.
Значит, его открытие внутренних преобразований действительно
уникум. Его надо беречь... Лучше всего записать себя снова в
"машину-матку": уже не со смутной памятью поиска, а с точными и
проверенными знаниями, как преобразовывать себя. Вот только зачем?
- Э, сколько можно об этом думать! - поморщился аспирант и снова
уткнулся в дневник.
"18 декабря. Не помню: эти морозы называются крещенскими или те,
что бывают в январе? Северо-восточный ветер пригнал к нам такую
сибирскую зиму, что паровое отопление еле справляется с холодом. В
парке все бело, и в лаборатории стало светлее.
По библейскому ли графику, нет ли, но крещение нового дубля
состоялось. И крестным папашей был Гарри Хилобок.
Состоялось оно так. В институт на годичную практику прибыли
студенты Харьковского университета. Позавчера я зашел в общежитие
молодых специалистов, куда их поселили, и позаимствовал "для
психологических опытов" студбилет и направление на практику. Студенты
смотрели на меня с робким почтением, в глазах их светилась готовность
отдать для науки не только студбилеты, но и ботинки. Паспорт я одолжил
у Паши Пукина.
Затем мы познакомили "машину-матку" с видом и содержанием этих
документов: вертели перед объективами, шелестели листками... Когда
паспорт, студенческий билет и бланк направления возникли в баке, я
надел "шапку Мономаха" и методом "то - не то" откорректировал все
записи, как требовалось.
Дубль-3 наречен Кравцом Виктором Витальевичем. Ему, стало быть, 23
года, он русский, военнообязанный, студент пятого курса физфака ХГУ,
живет. в Харькове, Холодная гора, 17... Очень приятно познакомиться!
Так ли уж приятно? Во время этой операции мы с новоявленным
Кравцом разговаривали вполголоса и чувствовали себя
фальшивомонетчиками, которых вот-вот накроют. Сказалось стойкое
уважение интеллигентов к законности.
Когда на следующий день мы отправились к Хилобоку: Кравец -
оформляться, а я - просить, чтобы студента направили ко мне в
лабораторию, - нам тоже было не по себе. Я, помимо прочего, опасался,
что Гарри пошлет его в другую лабораторию. Но обошлось. Студентов в
этом году навалило больше, чем снегу. Когда Хилобок услышал, что я
обеспечу студенту Кравцу материал для дипломной работы, он попытался
всучить мне еще двух.
Гарри, конечно, обратил внимание на наше сходство.
- Он не родственник вам будет, Валентин Васильевич?
- Да как вам сказать... слегка. Троюродный племянник.
- А-а, ну тогда понятно! Конечно, конечно... - лицо его выразило
понимание моих родственных чувств и снисхождение к ним. - И жить он
будет у вас?
- Нет, зачем? Пусть в общежитии.
- Да-да, конечно, как же... - по лицу Гарри было ясно, что и мои
отношения с Леной для него не тайна. - Понимаю вас, Валентин
Васильевич, ах, как я вас понимаю!
Боже, до чего противно, когда Хилобок тебя "ах, как понимает"!
- А как у вас дела с докторской диссертацией, Гарри Харитонович? -
спросил я, чтоб изменить тему разговора.
- С докторской? - Хилобок посмотрел на меня очень осторожно. - Да
так... а почему вы заинтересовались, Валентин Васильевич? Вы же
дискретник, аналоговая электроника не по вашей части.
- Я сейчас сам не знаю, что по моей, а что не по моей части, Гарри
Харитонович, - чистосердечно признался я.
- Вот как? Что ж, это похвально... Но я еще не скоро представлю
диссертацию к защите: дела все отвлекают, текучка, некогда творчески
подзаняться, вы сами быстрее меня защитите, Валентин Васильевич, и
кандидатскую и докторскую, хе-хе...
Мы возвращались в лабораторию в скверном настроении. Какая-то
сомнительная двойственность в нашей работе: в лаборатории мы боги, а
когда приходится вступать в контакт с окружающей нас средой, начинаем
политиковать, жулить, осторожничать. Что это - специфика исследований?
Или специфика действительности? Или, может быть, специфика наших
характеров?
- В конце концов не я придумал систему квитанций на человека:
паспорта, прописки, анкеты, пропуска, справки, - сказал я. - Без
бумажки ты букашка, а с бумажкой человек.
Виктор Кравец промолчал".
"20 декабря. Ну, начинается совместная работа!
- Тебе не кажется, что мы крупно дали маху с нашей клятвой?
- ?!
- Ну, не со всей клятвой, а с тем сакраментальным пунктом...
- "...использовать открытие на пользу людям с абсолютной
надежностью"?
- Именно. Мы осуществили четыре способа: синтез информации о
человеке в человека, синтез кроликов с исправлениями и без, синтез
электронных схем и синтез человека с исправлениями. Дает ли хоть один
из них абсолютную гарантию пользы?
- М-м... нет. Но последний способ в принципе позволяет...
- ...делать "рыцарей без страха и упрека", георгиевских кавалеров
и пламенных борцов?
- Скажем проще: хороших людей. Ты против?
- Мы пока еще не голосуем, а обсуждаем. И мне кажется, что идея
эта основана - извини, конечно, - на очень телячьих представлениях о
так называемых "хороших людях". Не существует абстрактно "хороших" и
абстрактно "плохих" - каждый человек для кого-то хорош и для кого-то
плох. Объективных критериев здесь нет. Поэтому-то у настоящих рыцарей
без страха и упрека было гораздо больше врагов, чем у кого-либо
другого. Хорош для всех только умный и подловатый эгоист, который для
достижения своих целей стремится со всеми ладить. Существует, правда,
"квазиобъективный" критерий: хорош тот, кого поддерживает большинство.
Согласен ли ты в основу данного способа положить такой критерий?
- М-м... дай подумать.
- Стоит ли, если я уже подумал, ведь к тому же придешь... (Нет,
каков!) Этот критерий не годится: испокон веку кого только не
поддерживало большинство... Есть еще два критерия: "хорошо то, что я
считаю хорошим" (или тот, кого я считаю хорошим), и "хорошо то, что
хорошо для меня". Мы, как и подавляющее большинство людей,
профессионально заботящихся о благе человечества, руководствовались
обоими критериями - только по простоте своей думали, что
руководствуемся первым, да еще считали его объективным...
- Ну, это ты уж хватил через край!
- Ничуть не через край! Я не буду напоминать о злосчастном дубле
Адаме, но ведь даже когда ты синтезировал меня, то заботился о том,
чтоб было мне хорошо (точнее, по твоему мнению "хорошо"), и о том,
чтоб было хорошо тебе самому. Разве не так? Но этот критерий
субъективен, и другие люди...
- ...с помощью этого способа будут стряпать то, что хорошо по их
мнению и для них?
- Именно.
- М-да... Ну, допустим. Значит, надо искать еще способы синтеза и
преобразования информации в человеке.
- Какие же именно?
- Не знаю.
- Я тебе скажу, какой нужен способ. Надо превратить нашу
"машину-матку" в устройство по непрерывной выработке "добра" с
производительностью... скажем, полтора миллиона добрых поступков в
секунду. А заодно сделать ее и поглотителем дурных поступков такой же
производительности. Впрочем, полтора миллиона - это капля в море: на
Земле живет три с половиной миллиарда людей, и каждый совершает в день
несколько десятков поступков, из которых ни один не бывает
нейтральным. Да еще нужно придумать способ равномерного распределения
этой - гм! - продукции по поверхности земной суши. Словом, должно
получиться что-то вроде силосоуборочного боронователя на магнетронах
из неотожженного кирпича...
- Издеваешься, да?
- Да. Топчу ногами нежную мечту - иначе она черт те куда нас
заведет.
- Ты считаешь, что я?..
- Нет. Я не считаю, что ты работал неправильно. Странно выглядело
бы, если бы я так считал. Но понимаешь: субъективно ты и мечтал и
замышлял, а объективно делал только то, что определяли возможности
открытия. И в этом-то все дело! Надо соразмерять свои замыслы с
возможностями своей работы. А ты вознамерился противопоставить
какую-то машинишку ежедневным ста миллиардам разнообразных поступков
человечества. Ведь именно они, эти сто миллиардов плюс несчитанные
миллиарды прошлых поступков, определяют социальные процессы на Земле,
их добро и их зло. Вся наука не в силах противостоять этим могучим
