спецзаказу, привычно проверил "карандашом", не подсунули ли за последние
часы в салон "жучка", и удовлетворенно крякнул, ничего не обнаружив.
Все-таки мы были предусмотрительны, подумал он, когда заказывали
машины из чистого пластика. По крайней мере, магнитную мину не подбросят.
Потом он вернулся в дом, переключил автоматику на режим "Отсутствие
хозяев" и, зарядив в диктофон чистую кассету, положил его в боковой
карман. Потом натянул под пиджак бронежилет. Так, на всякий случай. Выйдя
из дома, он захлопнул дверь и сменил код на замке. Когда домашняя
автоматика заэкранировала пуленепробиваемые стекла, сел в машину.
А все же я вчера был очень неосторожен, думал он, вводя в кибершофер
маршрут движения. Неужели расслабился, увидев под Мишкиным посланием
давний детский знак?.. Нельзя так! Не те времена наступили!.. А как все
начиналось! Как хорошо все начиналось! Разве не купались мы в радости
тогда, десять лет назад, когда был подписан столь ожидаемый большинством
населения планеты Великий Договор? Какие были митинги на следующий день,
какой был праздник! Как качали на руках офицеров, срывающих с себя погоны!
Крики, объятия, лозунги, поцелуи, цветы... И Сковородников, бурчавший в
толпе: "Рано еще радоваться! Умоемся еще кровушкой!"... И я, оравший ему,
что он дурак, что он всегда по-дурацки всем недоволен, что сегодня не
время для дурацкого пессимизма... Сковородников мрачно огрызался, а я
обнимался и целовался с девушками, выпрашивающими на память об этом дне
пуговицы с моего мундира. Так и вернулся на базу без пуговиц.
И продолжалось все нормально. Тогда же, при подписании Договора
создали Организацию Объединенных Наций По Вопросам Разоружения. Громов,
помнится, еще заявил, что аббревиатура "ЮНДО" звучит на русском совершенно
по-идиотски. А я ему отвечал, что "ЮНЕСКО" поначалу тоже, наверное,
звучало не слишком привлекательно... Как бы там ни было, а мы тогда же
решили, что борьба за разоружение без нас не обойдется и наше место только
в рядах этой самой ЮНДО. Надо сказать, очень своевременно решили, потому
что тот, кто раздумывал долго, вскоре остался без работы... А какие
толковые люди стояли тогда во главе организации! За дело брались
аккуратно, пользовались исключительно экономическими рычагами... Эй,
парень, ты не хочешь сдавать свой пистолет, да? Мы тебя прекрасно понимаем
и потому предлагаем продать его, все равно он тебе не понадобится!.. А у
вас, мистер, мы бы хотели купить ваш оружейный магазин. Что? Нет, насчет
цены вы не ослышались, именно столько мы вам и предлагаем... Торопитесь,
мосье, оружие дешевеет, как бы вам не пришлось потом рвать на себе
волосы... Денег не жалели, высвободившиеся от гонки миллиарды и умная
налоговая политика позволяли такую роскошь. И никакого нажима, никаких
особых мер. Колеблющихся подгоняли толпы собственных сограждан, грозясь
разгромить магазины. Сограждан сдерживали, отвлекали от колеблющихся,
помогали "выпустить пар"... По всей Земле уничтожали оружие. Соревновались
друг с другом, кто быстрее и больше уничтожит. Жесткий контроль и надзор.
Все в руках ЮНДО, вся помощь - ЮНДО, ЮНДО - главный герой нашего столетия,
надежда человечества, символ прогресса. Выкупали частные заводы по
производству военной техники. Сотни тысяч людей работали над их
реконструкцией и перепрофилированием. Да здравствует конверсия!.. Не
поддающиеся перепрофилированию демонтировали. Пресекали попытки
консервации. Уговаривали, убеждали, специальное ведомство ЮНДО занималось
дискредитацией наиболее твердолобых милитаристов в глазах общественного
мнения... Одновременно с конверсией взялись за армейских. Стариков с
почетом провожали на пенсию, уносили с митингов на руках,
расчувствовавшиеся генералы вытирали платочками слезы. Для тех, кто был
помоложе и пожелал переучиться, организовывали бесплатные курсы, давали
приличное пособие, чтобы мог начать новую жизнь. Тех, кто не желал, снова
уговаривали, убеждали, подключали общественное мнение. Тяжелое было время,
и сил не жалели. Потому что понимали: это не капитан Мортон и не лейтенант
Белов меняют мундир на штатский костюм, это меняет шкуру целая планета. А
линька никогда не проходит легко... Трудное было время и простое. Потому
что были миллионы добровольных помощников, особенно среди молодежи.
Здорово помогали "зеленые". Впрочем, во многих местах именно они и были
сердцем движения, его честью и совестью. Впереди шли средства массовой
информации, рассказывали о победах, анализировали временные неудачи,
пропагандировали, уговаривали, убеждали. Гасили раздоры в среде деятелей
искусства, стыдили колеблющихся, поощряли понимающих, возились с
националистами, экстремистами и черносотенцами. И опьяненные первыми
успехами, проморгали поворот.
Господи, когда же эта скотина, именующая себя Человеком Разумным,
станет разумным действительно? Сколько еще раз ее надо четвертовать,
сколько раз посадить на кол, сколько раз заставить жрать собственное
дерьмо, улыбаясь и похваливая?..
Некоторым первые успехи показались слишком малыми. Хотелось погромче,
поярче, а главное, побыстрее. Чтобы попасть в анналы, чтобы потомки
вспомнили добрым словом и возложили цветы к памятнику... Кое-где появились
арестованные. А потом и первые казненные. Сила не рождает добра, только
если временно и для непостигающих глубину событий... Сила не рождает
правды, только если видимость ее и до определенного предела... Сила
рождает ответную силу.
И пошло. Колеблющиеся отшатнулись. Слишком уж часто в истории
человечества люди сталкивались с волюнтаризмом. И вот в огне вспыхнувших
мелких конфликтов возникла Ассоциация Бывших Военных. Появилось понятие
"кригер". В результате планета получила новую войну... Надо сказать, что
армейские сливки приняли не нашу сторону. И все отъявленные головорезы
тоже. В общем, мы оказались перед лицом некоего подобия всемирной
гражданской войны.
Года три борьба шла с переменным успехом. FMA помаленьку
консолидировала свои силы. Мы тоже были не лыком шиты. Борьбы в городах
избегали обе стороны. Чтобы не травмировать население. Мы - потому что и
так выглядели в глазах общественности нападающей, а значит, неправой
стороной. Они - потому что не хотели отталкивать общественность от себя.
Ведь в историческом масштабе они были все равно обречены, хотя
подпитывающая среда, конечно, имелась: уголовники, мафия да и мало ли на
планете недовольных и неудачников. Впрочем, мы бы их все равно медленно,
но верно раздавили. Но вмешались сиюминутные политические цели. И новое
руководство пошло вразнос. Арестовали и расстреляли нескольких деятелей
Европейского Штаба Ассоциации, хотя их причастность к активно действующим
бандам выглядела проблематичной. И FMA ушла в подполье. Нашим
руководителям были предъявлены обвинения в нарушении прав человека, но их
было уже не остановить, тем более что Генеральная Ассамблея ООН постоянно
брала ЮНДО под защиту. И тогда последовала диверсия на атомной
электростанции "Мэджик стар", а еще через два месяца миру был предъявлен
Ультиматум. Точнее, конечно, не миру, а руководству ЮНДО (мир о нем и до
сих пор не ведает), но суть его от имени адресата не менялась. После этого
уделом нашим стала оборона. Мы по-прежнему блокировали банды и громили
подпольные склады оружия, но в стратегическом смысле все это уже было
отступлением, ибо главного удара мы бы нанести не решились ни за что.
Деятели FMA ситуацию прекрасно понимали и наглели с каждым днем все больше
и больше. Сначала они стали убивать своих бывших соратников, оказавшихся
по другую сторону баррикад. А после нашей акции "Туман" (попытка захвата
Ближневосточного Штаба FMA) провели одновременно серию террористических
актов против руководителей ЮНДО. Так мы с Кшижевским оказались на нынешних
своих должностях. Увы, у нас не хватило ни смелости, ни сил, чтобы что-то
изменить. И мы по-прежнему обороняемся. Когда кригеры нападают на склад с
продовольствием, мы, постреляв для видимости, отступаем, потому что
боевикам Ассоциации тоже надо чем-то питаться. А иначе им придется грабить
население. И хотя Кшижевский считает, что это было бы нам только на руку,
больше его никто не поддерживает, так как сие выглядит уж совсем гнусно.
Зато жестко беремся за своих, благо это самое простое. И структура
начинает давать сбои. Вот и обороняемся... А сколько сил отнимает охрана
различных объектов! А обвинения со всех сторон, что ЮНДО демонстрирует
всему миру свою полнейшую несостоятельность и беззубость. Горлопанам
легко: они ничего не ведают об Ультиматуме. Тем более, что прежнее
руководство Организации сумело выдать диверсию на "Мэджик стар" за обычную
аварию, никакого отношения к нашему ведомству не имеющую... И все яснее и
яснее становится, что процесс медленно, но верно тянется к катастрофе, а
мы бессильны, потому что даже представления не имеем, на чем реально
базируется Ультиматум. И Кшижевский не позволяет активизировать работу в
этом направлении. Нельзя, мол, провоцировать Ассоциацию... А ведь Рассел
Якоби (псевдоним Генрих), пропавший в Тайгерленде, успел доложить о
каких-то Д-излучателях, которыми располагает FMA. Этой информации
Кшижевский не придал никакого значения. И операцию с Ридером мы затеяли
без ведома Кшижевского... Нет, шеф - трус, и пора ему уходить, пока дело
не закончилось катастрофой. А потом вся надежда на Гиборьяна и Шарпа...
Кибершофер издал гудок, машина остановилась. Рыманов посмотрел
вперед. У входа в штаб-квартиру, едва сдерживаемая охранниками, суматошно
металась целая толпа репортеров. Рыманова узнали, и, когда он вышел из
машины, вся свора бросилась на него. Он вжал голову в плечи и, не слушая
их воплей и крича, что у него нет никаких комментариев по поводу
происходящих событий, неистово заработал локтями, продираясь к линии
охранников. Охранники смотрели на него с некоторым сочувствием. Оказавшись
за их спинами, Рыманов попросил капитана загнать в гараж "тойоту" и,
сдерживая нервную дрожь, вошел в здание. Перед кабинетом генерального
директора он сунул руку в карман и включил диктофон на запись.
Господи, подумал он, в кого мы превратились! Бронежилеты, диктофоны,
"жучки"... И это организация, призванная воплотить в действительность
давнюю мечту человечества о мире без войн!
- Уф! - сказал он, ввалившись в кабинет. - Еле ноги унес!.. Я
понимаю, самоубийство Глинки должно было вызвать интерес у прессы, но
чтобы такой!..
Кшижевский сидел за столом, сцепив пальцы рук и положив на них
подбородок, и взгляд его глаз Рыманову не понравился.
- Кретин! - сказал тихо Кшижевский. - Ты и в самом деле все проспал,
знаток тайных операций!.. Если бы твой Глинка только застрелился! Если
бы!.. Твой Глинка на весь мир раззвонил и об Ультиматуме, и о "Мэджик
стар". "Я, - видите ли, - в корне не согласен с методами и формами работы
Организации Объединенных Наций По Вопросам Разоружения, - процитировал он
с бланка, лежащего на его столе. - Деятельность ЮНДО, - видите ли, -
глубоко порочна и только дискредитирует благородную идею освобождения
планеты от скверны оружия".
Рыманов замер, ошеломленно открыв рот.
Сорвалось, думал он. Черт бы побрал этого Вацлава! Весь мой замысел
пустил коту под хвост!..
Кшижевский расценил его молчание по-своему.
- Как будем выпутываться? - спросил он.
Рыманов пожал плечами и сел в кресло.
