Рыманов собрался идти на встречу с Оллем. Канал был из Москвы, под грифом
личного кода.
Катерина, подумал с неудовольствием Рыманов. Вечно звонит, когда ни
минуты свободной нет.
На экране действительно появилось лицо Катерины.
- Здравствуй, милый!
Рыманов тут же изобразил восторг и любовь. Как четверть века назад, в
пору юности мятежной.
- Здравствуй, дорогая! Очень рад тебя видеть!
Она была прежняя. Ни черта не стареет, все ей нипочем. Сколько же она
не звонила?.. Кажется, уже полгода, если не больше.
Катерина внимательно рассматривала его.
- Ты неплохо выглядишь, - сказала она.
- Куда уж там, к черту, неплохо! - ответил Рыманов. - Все соки работа
выпила!
- Ой, не плачься!.. Можно подумать, что ты всегда и жил не ради
работы. Работа, работа и работа!.. А потом уж мы с Витькой.
Восторг и любовь исчезли. Теперь перед Катериной были серьезность и
занятость.
- Ты для того мне и позвонила? Чтобы о работе поговорить?.. Так я эти
песни уже двадцать лет слышу! Привык к этому, знаете ли!
- А ты всегда умел привыкать! В этом вся твоя натура!
- У нас это называется умением адаптироваться к окружающей
обстановке... - начал Рыманов с пафосом, пытаясь скрыть появившееся
раздражение: разговор был столь же излишен, сколь и неизбежен.
- Вот-вот! - перебила Катерина. - Через два слова на третье -
адаптация, обстановка... Не жизнь, а одни термины!
Ну что ей еще надо, подумал Рыманов. Вечно одни и те же разговоры.
Можно подумать, они ей наслаждение доставляют. Ах, он такой, ах, он
сякой!.. А на денежки-то, что он шлет, живет, и живет неплохо. Да и
странно было бы плохо жить на такую сумму!.. От безделья это! Сама-то
никогда не работала...
- Ты мне всю жизнь сломал, - продолжала Катерина зло. - Вся молодость
- сплошные базы да гарнизоны. Одна радость была, когда Витька родился. Да
и тут... - Она безнадежно махнула рукой. - Могла бы и еще родить, да разве
из такого отца помощник?..
Заладила сорока Якова, подумал Рыманов. Редкие разговоры с женой он
бы с удовольствием сделал еще более редкими. И так уж сам практически не
звонил!.. Хорошо бы и на ее звонки не отвечать, да нельзя. Такая змея и к
начальству пойдет, с нее станется. А Кшижевский разбираться не будет, еще
ему проблем не хватает - семейными делами подчиненных заниматься!.. "Что
же это вы, Рыманов? Как же это вы можете организацией руководить, если с
женой не в состоянии справиться?.. Пресса ведь, батенька, не спит, ей
только подавай жареное!.." Ну что Катьке надо, откуда у нее такая
ненависть?
- Ты бы не заводилась! Побереги здоровье!
- Тебе до моего здоровья дела нет! Ты бы лучше о Витькином здоровье
поинтересовался!
- Витькино здоровье мне и без тебя известно. Служба такая. - Он
натянуто улыбнулся. - Слушай, Катя! Что тебе еще надо? Живешь, как у
Христа за пазухой! В безопасности живешь! - Он повторил, повысив голос: -
В бе-зо-пас-нос-ти!!! У нас у некоторых вон семьи под прицелом кригеров
ходят... И чего тебе не хватает?
Она снова махнула рукой, уже не зло, а равнодушно, как-то по-чужому.
- Ладно, - сказала она. - Тебе все равно не понять, чего может не
хватать женщине. Для тебя женщина - неизбежное зло в жизни!.. В общем, ты
мне больше не звони. И я тебе звоню в последний раз.
- А что случилось?
- А ничего. Я выхожу замуж!
Вон как, изумился Рыманов. Ай-да Катя-Катерина! И как только
решилась?
- Хорошо, - сказал он. - Не буду звонить.
- И это все?! - Она всплеснула руками.
- А что?.. Ты ждала от меня приступа ревности?.. Так для меня женщина
- неизбежное зло! - Рыманов ядовито усмехнулся. - Я - человек серьезный, у
меня нет времени на разные глупости.
- И тебя не интересует, кто он?
Рыманов решил схулиганить.
- А зачем? Я это узнаю и по своим каналам. Ты же понимаешь... И не
только узнаю!
- Только попробуй! - взвизгнула она. - Ты... Мразь... Ты... Только
попробуй!!! Я тебе... - Она задохнулась.
- Ладно! - сказал жестко Рыманов. - Ты доложила, я принял к сведению.
Твои женихи меня не интересуют! Будь здорова! Желаю счастья!
Он отключился.
Черт бы побрал этих баб, думал он. Не могут понять, что мы тут не в
игрушки играем. Не могут понять, что у таких людей нет времени на телячьи
нежности!.. А впрочем, баба - она и есть баба, у нее всегда одни страсти
на уме!.. Конечно, если бы Катерина жила с ним, многое пошло иначе. Но
зато и он бы спокойно работать не смог. Опять же: охрану ей давай!.. Нет
уж, пусть все катится, как катится.
И тут ему в голову пришло, что новость эта несет в его жизнь
определенные сложности. Ведь сам факт развода может стать слабым кирпичом
в фундаменте. А дела предстоят впереди немалые, фундамент нужен очень
прочный.
Нет, подумал он, так оставлять все это нельзя. Пусть отложат свадьбу,
хоть на полгода.
Он записал в память компьютера, в свой личный файл слово "жених". И,
довольный собой, отправился на встречу с Оллем.
3
До явки было недалеко, но предосторожности против возможных хвостов
заняли около часа, так что Рыманов подошел к дому лишь за десять минут до
назначенного времени.
Дом выглядел сумрачно. Старинный, пятиэтажный, с обязательным для
подобных зданий черным ходом, и потому удобный для явки. Прежде чем войти
в подъезд, Рыманов еще раз проверился. Все было в порядке.
Он открыл кодовый замок и поднялся на второй этаж. Квартира маленькая
- комната да кухня. Оперативными средствами ее не оборудовали и к сети
"Сэплай" она была не подключена, поэтому кофе пришлось варить самому.
Едва Рыманов снял кофеварку с электроплитки, раздался звонок. Рыманов
подошел к двери, заглянул в глазок. На площадке, привычно надвинув шляпу
на глаза и потряхивая седой гривой, стоял Олль. Рыманов распахнул дверь.
Поздоровались. Олль снял шляпу и плащ. Сели за маленький кухонный столик.
Кофе Олль пил, как и Глинка, мелкими глотками. Потом спросил равнодушно:
- Чем обязан?
Он не являлся агентом в прямом смысле слова. Он был личным контактом
Рыманова и использовался лишь в тех случаях, когда наступала чрезвычайная
необходимость. Сейчас такая необходимость наступила.
- В полку ваших газет, кажется, прибыло? - спросил Рыманов.
Олль кивнул.
- Поздравляю вас!
Олль кивнул.
- Так что от меня требуется? - спросил он.
Рыманов взял в руки чашку, минуты две рассматривал кофейную гущу,
думал. Олль ждал.
Он был ярым сторонником процесса разоружения и в отличие от других
работал с Рымановым не за страх, а за совесть. В свое время его
информационная служба принесла ЮНДО немалые политические дивиденды. Однако
в последнее время, когда общественное мнение начало отворачиваться от
организации, Олль заколебался. В его газетах потихоньку стали проскакивать
антиюндовские статьи. Вот этот факт сейчас и устраивал Рыманова. В глазах
читающей публики служба Олля выглядела постепенно прозревающей,
освобождающейся от проюндовских настроений, и больше всего подходила для
того, что задумал Рыманов. Ибо в устах ярых врагов ЮНДО это все выглядело
бы как клевета и провокация.
- Требуется завеса, - сказал Рыманов.
- Направление?
- Дискредитация должностного лица.
- Дело знакомое! - Олль усмехнулся. - Кто из защитников кригеров
насолил вам на этот раз?
Теперь усмехнулся Рыманов.
- Может быть, это и покажется вам невероятным, - сказал он, - но на
этот раз объектом будет Вацлав Глинка.
Олль в изумлении присвистнул.
- Как? Ваш заместитель?
- Да.
- Ну и ну! Воистину неисповедимы пути человеческие! - Олль покачал
головой и с уважением посмотрел на собеседника. - Вы - серьезный человек,
господин Рыманов! Не сочтите за комплимент.
- Не сочту.
Олль ненадолго задумался. Удивление владело им лишь несколько
мгновений: мы, мол, и не такое видели.
- Компромат фактический или липа? - спросил он.
- Фактический.
- Как я смогу его получить?
- Допуск к компьютерной сети у вас будет. Код передадут завтра по
обычным каналам. Шифр тот же.
- Это что, сеть ЮНДО? - испуганно спросил Олль.
- Что вы, Герберт? - в тон ему ответил Рыманов. - Это было бы слишком
опасно для вас!.. Я не могу рисковать таким человеком. - Он приложил руку
к сердцу. - Код будет к архиву бывшей Чешской Армии. Срок действия допуска
- двое суток. Успеете?
- Спрашиваете!.. В каком виде требуется утечка информации?
- Тут я, Герберт, целиком полагаюсь на профессионализм ваших
журналистов. Главное, чтобы господин Глинка не смог отмыться, остальное
меня не интересует. Потребуется, можете и меня пощекотать. В определенных
рамках, конечно...
- Что ж, - сказал Олль. - Задача ясна, господин Рыманов. - Он
посмотрел Рыманову прямо в глаза. - Однако я вынужден отказаться от вашего
предложения.
Рыманов опешил.
- Не понял вас, господин Олль!
- А что тут понимать? - сказал Олль. - Я с удовольствием сотрудничал
с вами, потому что наши взгляды совпадали. Теперь же, как вы, видимо,
заметили, мое отношение к ЮНДО стало меняться. Моя служба, как вы знаете,
свободна от влияния каких-либо организаций и выражает политические взгляды
мои и моих редакторов. Мы независимы и этим всегда гордились. - Он встал.
- То, о чем вы просите, мне не нравится. Не думаю, что оно понравится и
моим сотрудникам!.. Это дурно пахнет, господин Рыманов! И единственное,
что я могу вам обещать, так это то, что буду молчать о вашем предложении.
В силу моих личных симпатий к вам. - Он покачал головой. - Хотя для
общественности это была бы бомба... Я представляю себе заголовки...
"Раскол в сердце ЮНДО!" - продекламировал он с пафосом. - "Начальник
обвиняет своего заместителя - что за этим кроется?" На этом можно было бы
неплохо заработать! Как вы считаете?
Рыманов смотрел на него снизу вверх, прищурив глаза. Он побарабанил
пальцами по крышке стола, встал. Олль с любопытством смотрел на него.
Рыманов подошел к окну, глянул на улицу.
- Сядьте, Олль! - глухо сказал он и обернулся.
У него были такие глаза, что Олль сразу понял: переборщил. Он сел и
сказал:
- Я же предупредил, что буду помалкивать!
- Значит, я симпатичен вам, господин Олль? - сказал Рыманов, не
обратив никакого внимания на последние слова собеседника. - Может быть,
может быть... Зато вы мне далеко не симпатичны!
Олль оскорбленно развел руками. Рыманов продолжал:
- А вам может быть симпатичен человек, который служил дону Эспиносе?
Хоть и двадцать лет назад...
- Не понимаю вас, господин Рыманов, - сказал Олль.
- Понимаете, друг мой, понимаете!.. Разве вы забыли, кто такой был
дон Эспиноса?.. Не думаю, что у вас такая короткая память!.. Впрочем, я
вам, пожалуй, напомню: возраст, давность событий - это я понимаю... Так
вот. Дон Эспиноса был главарем наркосиндиката в Колумбии. В свое время он
получил то, что ему по закону полагалось! А вот правая рука его, некий дон
Ромарио - он же Еугенио да Сильва - он же Юджин Сильвестер - как в воду
канул... Забавная история, Олль, не так ли?.. А может быть, и не Олль?
Олль вскочил, сунул правую руку в карман.
- Бросьте, Олль! - сказал Рыманов. - Вы ведь давно уже не носите
оружия!.. Зачем оно такому солидному человеку? Вас же охраняют люди ЮНДО.
И потом, ваше оружие - информационная служба!.. Но Сильвестер должен
помнить, что на членов наркомафии срок давности не распространяется. И тут
никакие люди ЮНДО не смогут помочь. - Он щелкнул пальцами правой руки. -
