передаст ему код чрезвычайных полномочий, и переключился на нетерпеливого
абонента.
Нетерпеливым абонентом оказался Кирсанов.
- Я подобрал несколько вариантов, но всем твоим требованиям
удовлетворяет только один. Бывшее административное здание фирмы "Нептун",
около Удельной. Пересылаю все данные. Здание в настоящий момент никем не
арендуется.
- Благодарю. Я его посмотрю. Если подойдет, у меня будет к тебе еще
пара просьб.
- Обращайся... Как Вита, дети?
- Все в порядке. Извини, нет времени на разговоры.
Кирсанов понимающе кивнул и отключился. А Калинов отправился
осматривать бывшее административное здание фирмы "Нептун", около Удельной.
С нынешними полномочиями охрана пропустила Калинова беспрепятственно.
Один из охранников вызвался его сопровождать.
- Мне необходимо осмотреть помещение, где находятся джамп-кабины, -
сказал Калинов.
Прошли в вестибюль. Вестибюль выглядел очень солидно. Даже не
верилось, что фирма, имеющая такой вестибюль в своем административном
здании, могла разориться. Обшитые натуральным деревом стены,
экранированные окна, музейного вида - под старину - светильники на стенах,
стол дежурного у входа в лифты, сбоку от лифтов довольно широкая лестница
для желающих нагружать мышцы ног. Джамп-кабины спрятались в небольшой
нише. Было их две, не последней модели, но современные, поблескивающие
серебристым пластиком. Неработающие.
В центре вестибюля разместились сдвинутые в кучу столы и кресла,
покрытые тонким слоем пыли: по-видимому, уборщики помещений в настоящее
время не задействовались.
Так, сказал себе Калинов. Годится. Вот сюда, рядом с нишей, мы
переставим стол дежурного. Лифты отключим. Лестницу блокировать не будем,
лучше выставить пост на крыше... А впрочем, нет! Достаточно оборудовать
площадку между первым и вторым этажами телекамерой и сенсорными датчиками.
И никакая охрана будет не нужна...
В стене напротив кабин он заметил дверь, замаскированную под часть
стены.
- Что здесь?
- Хозяйственное помещение.
- Откройте.
Это была маленькая каморка в три квадратных метра, в которой стояли,
поблескивая никелем, два выключенных уборщика. Дверь каморки открывалась
внутрь.
Хорошо. Эта дверь нам тоже пригодится. Столы и кресла придется
сдвинуть к стене, чтобы не появились желания использовать их в качестве
укрытий. Экранированные стекла с улицы ничего увидеть не позволят, а саму
улицу мы подсветим. И на всякий случай еще и инфракрасный прожектор с
ноктовизором поставим. Так что незамеченными они, голубчики, не
подберутся... А в столе спрячем записывающую аппаратуру.
Он удовлетворенно покивал и собрался распрощаться с сопровождающим.
- Наверх не будем подниматься? - удивился охранник.
- Нет.
Калинов вышел на улицу, перешел на ее другую сторону и направился к
общественным джамп-кабинам. Оглянулся. Двадцатиэтажное здание серой скалой
нависало над ним, и было в этой безжизненной коробке что-то зловещее.
Вернувшись к себе, он снова связался с Кирсановым.
- Ну как? - поинтересовался тот. - Подходит?
- Вполне. Попрошу тебя сделать следующее. Официальным порядком, с
выставлением счета и прочими условностями... Нужно включить обе кабины и
замкнуть их друг на друга, сделав кольцо. Чтобы у этой пары не было выхода
в глобальную сеть. И чтобы разомкнуть кольцо можно было только снаружи
закодированным сигналом. Код я тебе переправлю, кодом будут отпечатки моих
указательных пальцев.
- Это будет стоить не слишком дорого, - сказал Кирсанов.
Зато аренда здания влетит в копеечку, подумал Калинов.
- Мне бы хотелось, чтобы все было сделано сегодня к девятнадцати
часам Москвы, - сказал он.
- Будет, - заверил Кирсанов.
На том и распрощались. Теперь оставалось позаботиться о трех вещах.
Для того, чтобы договориться об аренде здания, он решил явиться в
муниципальный комитет лично. Пусть это потребует немного больше времени,
но личный контакт есть личный контакт. А муниципалитете предпочитают
работать с живыми людьми, а не с их изображениями на дисплее.
В результате аренда обошлась ему всего в полтора часа.
Затем через Милбери он дал указания отделу технического обеспечения
об установке аппаратуры в арендованном здании. Оставалось обзавестись
дисивером. Дисивер был у Рассела.
Когда Калинов заявился к нему, тот замахал руками:
- Ты же знаешь, что использование дисивера возможно только по
специальному разрешению! И разрешение это даю не я.
Господи, подумал Калинов. Все как семнадцать лет назад.
- Ты можешь объяснить, что задумал? - спросил Рассел.
- Поскольку я в отпуске, это мои личные дела, - ответил Калинов. -
Начальство не обязано интересоваться личными делами подчиненных.
- А ходатайствовать о разрешении на использование дисивера для личных
дел подчиненных оно обязано?
- Мне не нужно ходатайство. Мне нужен дисивер. Ждать разрешения
означает потерять почти неделю. У меня нет такого времени. Разрешение
можно будет оформить и задним числом, если потребуется. Вам это нетрудно.
- Но на каком основании я могу выдать тебе дисивер?
- Вы можете и не выдавать, - сказал Калинов. - Но что помешает мне
выкрасть его?
Шеф улыбнулся:
- Во всяком случае, не я... Однако заявить о пропаже дисивера через
три дня должен буду я!
- Через три дня или ишак сдохнет, или...
- Мне выйти из кабинета? - спросил Рассел.
- Необязательно. Достаточно сообщить мне шифр.
Рассел сообщил шифр, Калинов открыл сейф и забрал коробки. Потом
аккуратно стер отпечатки своих пальцев.
- Семнадцать лет назад, - сказал он, - я уже совершал нечто подобное.
И тогда мне это сошло с рук.
- Так вы, батенька, еще и рецидивист, - удивился шеф. И став
серьезным, добавил: - Удачи тебе! Ни пуха! Постарайся держать меня в
курсе. Если сочтешь нужным...
- К черту!.. Держать начальство в курсе нетрудно, было бы только чем!
Милбери заявился около семнадцати часов.
- Шеф, мы проверили списки пассажиров.
- И?.. - Калинов ощутил в душе некоторый трепет. Сейчас многое
откроется...
- Ни одного совпадения, - разочарованно сказал Милбери. - Или тот,
кого мы ищем, оказался хитрее, чем мы предполагали, или вообще тянем
пустышку.
- Дьявол его возьми!.. Я рассчитывал получить о нем хоть какую-то
информацию до встречи! Придется знакомиться чистеньким!
- А вы собираетесь с ним встретиться?
- Собираюсь! И не позднее сегодняшней ночи. Мы поставим капкан на
охотника!
Милбери смотрел на Калинова, и на лице его было такое изумление, что
Калинов рассмеялся.
- Думаю, надо продолжать анализ, - проговорил Милбери смущенно. -
Проверить каждого пассажира. Вот если бы их фотографировали, как когда-то
предлагала Комиссия по охране общественного порядка!
Калинов сделал строгое лицо:
- Бросьте, молодой человек, эти штучки. Земля - не полицейское
государство, а демократия - не проститутка!
Милбери крякнул:
- Я понимаю, но насколько бы сейчас нам было проще...
- Простота - не всегда залог совершенства! - наставительно проговорил
Калинов. - Впрочем, в любом случае работу в этом направлении нужно
продолжать. На нашем безрыбье и такой рак - немалая рыбка!.. Где сейчас
Крылов?
- В Претории.
- Кто из наших с ним?
- Володя Довгошей.
Калинов задумался. Надо решаться!.. Конечно, жаль, что Милбери пока
ничего не выкопал о таинственном преследователе Крылова. Существует,
разумеется, вероятность, что никакого преследователя и нет вовсе, виной
всему расшатанная нервная система Зяблика, а четыре смерти до этого - лишь
трагическая цепочка случайностей, но вероятность эта исчезающе мала... И
тем более надо решаться. Предстоящая ночь даст если не ответ, то часть
ответа. Впрочем, ведь я все решил еще утром!
- Ты не проверил рейс из Петербурга на Преторию?
- Проверил, - сказал Милбери с удовольствием. - Ничего!
- Стратоплан уже в Претории?
Милбери взглянул на часы:
- Приземлится через час.
- А когда вернется обратно?
- Я не посмотрел.
- Двойка вам, молодой человек, за глубину оперативной проработки
замыслов начальства!
И кажется, Милбери наконец понял, что это странное дело становится
для Калинова главным в жизни, тем самым шилом в заднице, которое
периодически лишало покоя и его самого, и подчиненных. Так говорили между
собой подчиненные, но Милбери знал, что Калинов называет это шило просто -
чувством долга.
Милбери подлетел к тейлору и через пятнадцать секунд доложил:
- Стратоплан возвращается в Петербург в двадцать один час восемь
минут.
Калинов встал из-за стола и прошелся по кабинету, с трудом сдерживая
нервную дрожь. Он вдруг почувствовал себя сжатой до предела пружиной,
которой надо или разрушиться, или стремительно освободиться от накопленной
энергии. Это было знакомое чувство, оно всегда появлялось перед
ответственными действиями, и еще не было случая, чтобы действия,
сопровождаемые этим чувством, не приводили к положительным результатам.
- Так! - Калинов снова сел за стол и несколько раз стукнул кулаком
правой руки о ладонь левой. - Начинаем! Запоминайте, молодой человек!..
Первое. Сообщить Довгошею, чтобы он немедленно доставил Крылова ко мне.
Сам Довгошей также поступает в мое распоряжение... Второе. Сегодня
окончание рабочего дня в бюро отменяется. Всем оставаться на местах до
особого распоряжения. Можете спать, играть в компьютерные игры, городить
черта в стуле, но все должны быть готовы в любой момент явиться по вызову.
Кто-то должен дежурить на постоянной связи со мной. Связь через вибрас.
Обеспечение получения личного оружия - под твою ответственность... И
третье. Продолжайте анализ списков пассажиров. Но здесь... - Он несколько
замялся, словно подбирая слова. - Честно говоря, у меня есть ощущение, что
это дело - СОВЕРШЕННО странное. Я не могу даже объяснить тебе, что имею в
виду, ибо боюсь, ты подумаешь обо мне как о сумасшедшем. - Он улыбнулся. -
Такие мысли, как известно, подчиненным противопоказаны, ибо не
способствуют сохранению дисциплины!
Милбери не улыбнулся. Он уже проникся настолько, что считал
зубоскальство несовместимым с серьезностью момента.
- Короче говоря, надо отыскать какой-то совершенно дикий параметр для
проверки. - Калинов пошевелил в воздухе пальцами. - Я и сам не знаю,
какой.
Вид у Милбери был весьма озадаченный, и Калинов не удержался,
перегнулся через стол и похлопал его по плечу.
- Выполняйте, молодой человек. Надеюсь на вашу интуицию!
Милбери отправился выполнять. Калинов достал из сейфа парализатор,
вытащил из шкафа бронежилет и сложил все в сумку. Потом занялся
расконсервацией дисивера. Дисивер был новой модели, глубина дисивации
достигала когитационного уровня. Изготовлен он был, как и большинство
дисиверов, в виде ремня и носился на поясе.
В восемнадцать часов прибыли Крылов и Довгошей. Калинов отпустил
Довгошея перекусить, поручив ему запастись на ночь бутербродами и кофе, а
сам остался с Крыловым.
- Как поживает твое чувство тревоги?
Крылов покрутил головой, словно воротничок рубашки жал ему шею:
- Перед бегством из Претории начало увеличиваться, но сейчас почти
исчезло.
- Это хорошо, - сказал Калинов, включая аппаратуру.
- Что ты придумал?
- Я придумал, как тебя спасти. Но предварительно мы с тобой должны
провернуть одну операцию. Садись!
