Закончив, я взглянул наверх. На меня смотрели две пары глаз: черные и
голубые.
Я засмеялся им.
- Понимаете?
- Нет, - хором ответили они.
- Потому что вы слепые. Потому что все мы уже много лет слепые, - я
поднялся и отбросил ветку. - Все очень просто. Посмотрите внимательнее.
Что вы видите? Что это?
- Моча в пыли, - не задумываясь, сообщила Дел.
- Я же сказал, вы слепые. Что еще?
- Линии.
- И моча в линиях. Непонятно? - я уставился на них. - Нужно только
пустить воду в линии, а линии сделать большими и глубокими. Выкопать
каналы. Вода есть на Севере - нужно привести ее на Юг!
- Привести воду с Севера? - ошеломленно повторила Дел.
- Постепенно. Отвести от рек, потоков... выкопать для нее русла по
всему Югу, - я усмехнулся, пожав исцарапанными плечами. - И тогда песок
превратится в траву.
Мехмет упал на колени, плюнул на руку, приложил ее к песку и провел
линию через лоб.
- Джихади, - прошептал он.
Я снова пожал плечами.
- Ну это как смотреть.
Дел переводила взгляд с меня на жеребца, потом вытащила из волос еще
одно перо - красное - и запустила его в воздух.
- Я думаю, у тебя песчаная болезнь, - решительно объявила она.
- Джихади, - повторил Мехмет.
Довольный сам собой, я подарил Дел хитрую усмешку.
- Я превратил песок в траву и это оказалось совсем нетрудно.
- Но если ты так мудр, о джихади, - протянула она, скептически
выгибая бровь, - объясни же, что нам делать теперь?
Я перестал улыбаться и неохотно признал:
- Пока не знаю, но придется что-нибудь придумать.
- Ты пойдешь с нами! - оживился Мехмет. - Идем с акетни. Если
понадобится дойти до Севера и привести воду...
Я жестом заставил его замолчать.
- Подожди. Во-первых, это не так легко. Одни вы это не сделаете. Вам
понадобятся люди. Много людей. Придется выкапывать новые колодцы, искать
новые источники... строить каналы для воды... Но сначала придется убедить
племена, танзиров и всех остальных, что это надо сделать.
Мехмет кивнул.
- Все начинается с одного человека. Он услышал слова джихади. Но он
передаст их другим людям, и люди пойдут за ним.
- Ты представляешь, сколько времени на это уйдет? - попыталась
охладить его пыл Дел.
- Но у нас есть время, - не сдался Мехмет. - И теперь у нас есть
будущее, - он приложил ладонь к сердцу. - Да озарит солнце твою голову.
- Во-вторых, - продолжил я, - мы не пойдем с тобой. У нас с Дел
возникла... маленькая проблема. И мы покидаем Юг.
- Покидаем? - повторила Дел.
Я продолжал разговаривать с Мехметом.
- Из-за этой проблемы мы не можем остаться.
Но Дел разговор не закончила.
- Тигр, куда мы можем уехать с Юга? Север для нас закрыт. Что ты
придумал?
Я невозмутимо беседовал с Мехметом.
- Так что все это придется делать тебе и твоему акетни. Поговори с
людьми, сходи в племена. Скажи им то, что я сказал тебе, - я помолчал. -
Передай им слова джихади.
- Тигр... - сердито прошипела Дел, - куда, в аиды, нам податься?
Я хлопнул Мехмета по плечу.
- Хустафа был неплохим стариком. Я рад, что познакомился с ним, - я
повернулся к жеребцу и отвязал его. - Всего наилучшего твоему акетни, -
крикнул я вслед Мехмету.
- Тигр!
Я забрался на жеребца и повернулся к Дел.
- Ты едешь? Вставляй ногу в стремя.
Дел смотрела на меня с земли, уперев руки в бедра.
- Сначала ты скажешь мне, куда мы едем.
- За горами, на берегу океана стоит город Хазиз, - я наклонился и
взял Дел за руку. - Залезай, баска. Мы зря прожигаем здесь день.
47
Благодаря специфике моей работы я встречал самых разных женщин. Одни
пленяли красотой, другие отталкивали уродством, остальные были чем-то
между этими крайностями. Но когда ОНА вошла в душную, грязную кантину и
скинула с волос капюшон белого бурнуса, я так и не вспомнил никого, с кем
мог бы сравнить ее.
Все мужчины, сидевшие за столами, замолчали и застыли. Они смотрели
на нее.
Чудо в белом бурнусе стояло на пороге и через всю кантину
разглядывало меня глазами голубыми, как Северные озера... только теперь я
знал этот цвет не по слухам.
Я вытянул ноги, усмехнулся и удовлетворенно вздохнул, когда она
подошла к моему столу.
- Я продала кобылу, - сказала она, - договорилась с капитаном корабля
и купила запасы в дорогу, - она покосилась на полные фляги, сваленные на
столе. - Я позволю тебе взять акиви.
- Я и сам собирался, - проворчал я, поднимаясь. Я собрал ремни фляг,
накинул их на плечи и жестом предложил Дел показывать дорогу.
- Так куда мы теперь?
- На корабль.
- Нет, я хотел спросить куда мы плывем?
- А-а, - Дел пробралась через толпу рыбаков. - Ты же говорил, что
тебе это безразлично.
- Мне это совершенно безразлично, я спрашиваю из любопытства.
- Единственный корабль, отплывающий завтра, направляется к месту под
названием Скандия.
- Как?
- Скандия.
- Никогда не слышал.
- Я тоже.
Я натолкнулся плечом на мужчину, извинился, обошел хромую женщину.
- Скандия? - неожиданно переспросил я.
- Да.
- Что-то знакомое, - я сделал два широких шага, спохватился и
подстроился под Дел. - По-моему, так называл меня чужеземец в Джуле? Ты
еще говорила, что он похож на меня?
- Скандиец. Он спросил, не скандиец ли ты, - Дел остановилась и
заглянула мне в лицо. - Мы думали, что это имя... а может он имел в виду
место? Он подумал, что ты с его родины?
Я тоже остановился и долго смотрел на нее. Это была новая,
неожиданная возможность. Мне нужно было обдумать так много, что я сдался.
- Ну хорошо. Выясним все на месте, раз уж все равно туда плывем, -
поверх ее плеча я осмотрел пристань и громады парусов. - Это наш корабль?
Она обернулась.
- Нет. Рядом.
Я нахмурился и пожевал губу. Ни одно из этих сооружений доверия не
внушало.
- Пошли, - сказала Дел, подталкивая меня. - Все будет хорошо.
На закате мы стояли рядом на пристани и, глядя на неспокойную черную
воду, рассуждали о будущем.
- Ты думаешь, мы правильно поступаем? - тихо спросила Дел.
Я пожал плечами.
- Не знаю. По-моему, выбирать нам не приходится.
Она вздохнула.
- Наверное ты прав.
Я постарался вложить в голос хоть толику оптимизма.
- Кроме того, подумай о странах, которые мы увидим, о людях, которых
мы встретим. О новых приключениях.
Дел покосилась на меня.
- Вот все это тебя никогда не интересовало.
Я прижал руку к сердцу и оскорбился:
- Ты просто ранишь мои чувства. Ты высказываешь обо мне совершенно
четкое суждение и категорически отказываешься предположить, что можешь
ошибаться.
Дел фыркнула.
- Я тебя слишком хорошо знаю.
Еще немного подразнив друг друга, мы погрузились в неловкое молчание.
Корабль скрипел, качался и терся о причал. С твердой землей его соединяла
только широкая деревянная доска и он нетерпеливо ожидал рассвета, когда и
мы с Дел поднимемся на борт.
Я яростно поскреб шрамы песчаного тигра почерневшим ногтем большого
пальца.
- Посмотри на это с другой стороны - у нас появляется шанс начать все
сначала.
- Тебе это не понравится, - отрезала она.
Я воинственно выгнул бровь.
- А почему ты так уверена?
- Уверена. Ты слишком долго был Песчаным Тигром, а теперь тебе
придется жить анонимно.
- Ано... как?
Дел улыбнулась.
- Это когда никто не знает, кто ты.
- Аиды, какая разница? Я был шишкой и джихади. И то, и другое
принесло мне одни неприятности, - и в результате я стал борджуни - только
вслух я это не сказал.
Дел посмотрела мне в лицо и на секунду сжала мой локоть.
- Прости, Тигр. Хотела бы я, чтобы все было по-другому.
Я равнодушно пожал плечами.
- Акиви уже пролили... Да и вообще, Дел, я сам сделал этот выбор.
Никто не держал нож у моей спины и не приказывал разбить круг. Я пересек
линию по своей воле. И никто не сможет отрицать, что мой план не сработал.
Она отвернулась и тихо подтвердила:
- Сработал.
- И кроме того... - продолжил я, но не закончил.
Дел подождала, потом мягко напомнила:
- Кроме того что?
- Это не дом. Уже не дом. Это не тот Юг... - я замолчал и задумался.
- А может и тот, просто я не могу жить так дальше. Раньше, когда мы только
вернулись с Севера, до Искандара, мне было хорошо. Я чувствовал себя дома.
А потом был Искандар, и старый хустафа бросал песок, а потом Аббу и Сабра,
и все остальные... - я вздохнул. - Я не мессия. Идея пришла мне в голову
случайно. Может что-то получится, а может и нет, эти каналы с водой. До
этого мог додуматься каждый, но получилось так, что именно я, - я пожал
плечами. - И теперь все встало на свои места. Джихади это не божественный
посланец и не святой... он - избитый и уставший танцор меча, который
никогда уже не сможет войти в настоящий круг... - я резко замолчал,
пристально вглядываясь в расплывчатые контуры корабля, качавшегося в
полутьме на волнах. - Кроме того, ты потеряла больше, - добавил я, когда
справился с голосом. - Ты снова лишилась Джамайла.
- Да, - тихо сказала она.
- И своей яватмы.
- И ты, - парировала она.
Я покачал головой.
- Меч никогда не значил для меня так много, как для тебя. Ты
прекрасно знаешь это, баска.
Она слепо смотрела на корабль, потом молча повернулась и ушла. Я не
стал ее останавливать - иногда от этого человеку только хуже. Ночную
тишину нарушил долгий, прерывистый вздох. Он оборвался внезапно, словно
человек захлебнулся им. Дел лежала ко мне спиной и я почувствовал, как
вздрогнуло ее тело. Я приподнялся, повернулся, взял ее ладонь в свою и,
сильно сжимая, прижал к груди.
- Это глупо, - прошептала она.
- Нет.
- Это только меч.
- Ты плачешь не из-за него.
Она сглотнула задушенный смешок.
- Тогда почему я плачу? Я спела свою песню для Джамайла, с этим
покончено. Это я понимаю. Теперь он сможет спокойно перейти в другой мир,
- она жадно втянула воздух. - Тигр, почему я плачу из-за меча?
- Я сказал тебе: нет. Не из-за Бореал. Ты плачешь из-за Делилы...
потому что потеряла все, что знала, - я убрал локон волос с ее лица и
продолжил: - Все твои клятвы выполнены. Обеты исполнены. Ты допела все
свои песни.
- Я не понимаю...
- Ты плачешь из-за Делилы, потому что не знаешь, кто она.
Она дернула плечом.
- Я это я.
- Ты не знаешь себя, поверь мне, баска - я и сам пережил такой
период.
- Но... - она задумалась. - Кто я тогда?
Я мягко прошептал ей в ухо:
- Достойная женщина.
В ответ раздался полуплач-полусмех.
- А в том месте, куда мы направляемся, это чего-то стоит?
- Я не знаю. Чего-то наверняка стоит, а конкретную сумму пусть они
сами определяют.
- Они, - повторила Дел. Она долго молчала прежде чем снова
заговорить: - Только этим я и жила целых семь лет. Я была мстительной,
одержимой женщиной, которая металась по стране в поисках мужчин, чтобы
убить их. Теперь все они мертвы. Вся кровь пролита. Что за достоинство в
этом?
- Достоинство в клятвах и твоем отношении к ним.
Дел резко повернулась лицом ко мне. Даже в полутьме я видел сияние ее
глаз.
- А ты?
Я пожал плечами с деланным равнодушием.
- Я никогда не относился к этому серьезно, к мечу... и к чести.
- Не ври, - отрезала она. - Я не поверю, я слишком хорошо тебя знаю.
Я улыбнулся.
- Может быть. Но если бы я относился к чести так же серьезно, как ты,
