осуществиться, и это будет соответствовать духу Контракта.
Молчавший до сих пор Хидека Митсуки заметил:
- Интересно, догадывался ли мистер Смит, когда он делал первый вклад
в банк Гольдони, что наступит день и различные ветви Контракта будут
планировать и вести интернациональные конфликты во имя самого Контракта.
Их было шестеро, сидящих вокруг круглого стола в одном из залов
Эмпайр Стейт Билдинг. Никто из них не был участником последней встречи с
мистером Смитом, и только один Уоррен Пидмонт встречался и беседовал с
теми, кто видел мистера Смита и беседовал с ним. Теперь 80-ти летний
Пидмонт держал в руке выцветшую фотографию и сравнивал изображение с
только что появившимся оригиналом.
- Да, - пробормотал он. - Они были правы.
Мистер Смит протянул им тяжелый сверток с документами.
- Не желаете ли проверить эти бумаги?
Пидмонт оглянулся на своих компаньонов. Рядом с ним сидели: Джон
Сент-Уинстон-второй из Англии, Рами Марду из Индии, Вернер Фосс-Рихтер из
ФРГ, Мито Митсуки из Японии, Хуан Сантос, представляющий Испанию, Францию,
Италию и Португалию.
Пидмонт сказал:
- У нас есть фотография, сделанная в 1900 году. Я думаю - дальнейшие
проверки излишни. Я могу, однако, добавить, что за последние 10 лет мы
несколько раз обращались к разным знаменитым ученым с вопросом: возможны
ли путешествия во времени.
- Ясно, - ответил мистер Смит. - Иными словами, вы тратили мои
денежки на исследование меня самого?
В голосе Пидмонта не чувствовалось раскаяния, когда он сказал:
- Мы преданно защищали Контракт, и многие из нас потратили на это всю
свою жизнь. Я не отрицаю, что мы получаем самую высокую зарплату в мире.
Тем не менее, для нас это - всего лишь работа. Часть этой работы
заключается в защите Контракта и ваших интересов от тех, кто пытается
жульническим путем завладеть капиталом. Мы ежегодно тратим миллионы на
исследования.
- Конечно, конечно, вы правы. И все же, что вы выяснили насчет
путешествий во времени?
- Ответ был одним и тем же: это невозможно! Только один физик
ответил, что он усматривает некую слабую возможность этого.
- А кто это такой?
- Профессор Алан Ширн, работающий в одном из калифорнийских
университетов. Мы естественно, проявили максимальную осторожность и не
вели дело прямо, в лоб. Сначала он сказал, что никогда не задумывался над
этим, но он был явно в курсе, во всяком случае, этой проблемы. Под конец,
однако, он выразил мнение, что, если это и возможно, то реальное решение
этой проблемы потребует таких затрат энергии, какие и вообразить трудно.
- Понятно, - сухо сказал мистер Смит. - И что же, после того, как вы
получили эту консультацию, он прекратил размышлять над проблемой
путешествий во времени?
Пидмонт сделал неопределенный жест.
- Откуда нам знать?
Вмешался Джон Сент-Уинстон.
- Сэр, мы подвели итог и подсчитали всю сумму вашего капитала.
Сказать, что она огромна, значит - ничего не сказать, но в английском
языке нет другого слова. Мы бы хотели получить инструкции, как нам вести
дело дальше.
Мистер Смит посмотрел на него.
- Я хочу, чтобы вы немедленно приступили к ликвидации дела.
- К ликвидации? - шесть голосов слились в один.
- Мне нужны наличные, джентльмены, - пояснил мистер Смит твердым
голосом. - И я хочу, чтобы вся моя собственность с максимально возможной
быстротой была обращена в наличные.
Вернер Фосс-Рихтер сказал резко:
- Мистер Смит, во всем мире не найдется столько денег, чтобы выкупить
вашу собственность.
- Этого и не нужно. Я буду тратить их так быстро, как вы будете
превращать мое состояние в золото или в любой его эквивалент... Деньги
будут возвращаться в обращении снова и снова.
Пидмонт был ошеломлен.
- Но зачем? - он в отчаянии заломил руки. - Неужели вы не понимаете
последствий этого шага? Мистер Смит, вы обязаны разъяснить нам смысл и
цель вашего решения.
Мистер Смит ответил:
- Цель очевидна. И псевдоним Смит больше не нужен. Вы можете называть
меня Ширн. Профессор Алан Ширн. Видите ли, джентльмены, вопрос, который вы
задали мне относительно путешествий во времени, чрезвычайно заинтересовал
меня. И в конце концов, я смог, как полагаю, решить эту проблему.
Единственное, чего мне недостает - это огромного количества энергии, чтобы
предпринять экспериментальную проверку этой теории. Это количество - чуть
больше того, что сейчас производит земная энергетика в целом. Заявляю, что
получив ее, я совершу путешествие во времени.
- Но... зачем? Все это - тресты, картели, правительства, перевороты,
войны... - голос Уоррена Пидмонта прервался от невероятного напряжения.
Мистер Смит, он же профессор Алан Ширн, как-то странно посмотрел на
него.
- Как зачем? Согласитесь - для того, чтобы Контракт существовал в его
сегодняшнем виде, я должен, открыв возможность путешествий во времени,
побывать в Венеции 1300 года, чтобы предпринять некоторые предварительные
шаги к тому, чтобы накопить достаточную сумму и на эти деньги добыть
необходимое количество энергии с помощью которой я смог бы съездить в
Венецию 1300 года...
- И 6 столетий человеческой истории? - простонал Рами Марду,
представитель азиатских банков, и голос его был едва слышен. - Неужели все
это только для того, чтобы... чтобы...
Профессор Ширн бросил на него нетерпеливый взгляд.
- Не будете же вы, сэр, утверждать, что во все остальные столетия
история была более осмысленной? - резко произнес он.
- Последний вопрос, мистер Смит! - это был Хуан Сантос. - Как вы
попали в Венецию 1300 года впервые?
- Кто сказал вам, что это когда-то было впервые? - отсутствующим
голосом произнес Смит.
Мак РЕЙНОЛДС
ДЕЛО ОБ ОДНОРАЗОВОМ ДРАНДУЛЕТЕ
В то утро я спустился из своей комнаты на втором этаже в старом доме
из коричневого камня под номером 818 на Уэст-стрит поздно. Накануне я лег
спать под утро - с Сэлом и Лоном играли в карты с пенсовыми ставками. Само
собой, никаких пенсов ни у кого не было, но играть в покер каждую неделю -
наша традиция, кроме того, игра служила мне предлогом, чтобы не сидеть и
весь вечер смотреть изъеденные молью книги, пытающиеся поведать о былых
его успехах в роли сыщика. Время от времени, выбрав пару абзацев,
зачитывает мне вслух, забывая, что книга написана мной. Сейчас он
занимается одной из самых первых, "Делом о красной коробке", о
преступлении, в котором, если я правильно понял (а наверняка нет),
замешана блондинка-проститутка высокого ранга.
Войдя в кухню, я спросил:
- Франц, что на завтрак?
Он с жалостью посмотрел на меня своими старыми короткими глазами.
- То есть, э... Феликс, Филипп? - сказал я. - Не подсказывай. Имя
вертится на языке.
- Лысик, - отмахнулся он, - на завтрак каша.
- Каша? Опять? Куда девался апельсиновый сок, сдобные английские
булочки, лепешки с тимьяновым медом из Греции, домашняя колбаса и яйца в
масле?
Он вздохом помянул прошлое и ответил мне:
- Лысик, ты сам прекрасно знаешь, что четверо стариков, сидящих на
Отрицательном Подоходном Налоге, не могут позволить себе такую роскошную
еду, даже если сложат все свои ресурсы. - Он вздохнул еще раз. Потом еще.
- Кроме того, где ты все это возьмешь?
Он с тоской посмотрел на бумажный пакет в моей руке.
- Обезвоженное вино "Божоле" разлива 888-го года, - сказал он с тихим
стоном, покачивая головой. Потом добавил:
- На обед - соевые сосиски, а вечером - фарш "Эскофье".
- Фарш "Эскофье"? Звучит скорее как курево, а не как еда. Из чего
делают фарш "Эскофье"?
- Чтоб ты мог как-то представить себе, - ответил он, - сегодня у меня
очередной день уборки на кухне.
И в этот момент звякнул дверной звонок.
Я пошел открывать и подозрительно всмотрелся в стекло, через которое
видно только одну сторону. Их было трое, на сборщиков пожертвований не
похожи. По возрасту - от сорока до пятидесяти - пацаны, да и только. Я
накинул цепочку, и, приоткрыв дверь на несколько дюймов, сказал:
- Вы ошиблись адресом. Это дом Калигулы, э... то есть, Тиберия, э...
я хочу сказать, Клавдия. Так, минуточку, не подсказывайте, я знаю, как его
зовут не хуже, чем себя. Как одного из римских императоров. Э...
Самый старший и самый длинный из них высокомерно сказал:
- Я полагаю, что мы в доме самого известного частного детектива
прошлого века?
- Хотите полагайте, не хотите - не полагайте, - все еще подозрительно
ответил я. - Это было в прошлом веке. Ну а в этих трех самых последних
клиентов, нанимавших босса, гильотинировали.
- Гильотинировали? - переспросил самый низенький и самый молодой из
троих.
- Сейчас применяют этот способ казни? Видите ли, я действительно не в
курсе таких дел.
У него была допотопная козлиная бородка, и он теребил ее, как бы
проверяя, в порядке ли ее кончик.
- Нехватка энергии, - ответил я ему. - Когда снова ввели высшую меру
наказания, чтобы справится с террористами, от электрического стула
отказались. В наши дни их так много, что если их всех сажать на
электрический стул, наступит затемнение. - Меня испугала пришедшая в
голову мысль. - Уж не хотите ли вы сказать, что вы клиенты? - спросил я
слабым, дрогнувшим голосом.
- Вот именно, с возмущением ответил толстый коротышка. - Вы что же,
воображаете, что мы здесь, на пороге этой грязной дешевой ночлежки - или
как ее там - и клянчим милостыню?
Со словами "Мы не в состояния подать даже горсть семечек для
беженки-канарейки", - я открыл им дверь.
Они вошли в коридор гуськом.
- Как вас зовут? - спросил я теперь уже строго официальным тоном. -
Скажу боссу, что вы просите назначить вам время приема.
- Время приема? - переспросил длинный, охватывая взглядом весь
коридор вместе с истертым до основания ковром и стулом со сломанной
ножкой. - Дорогой мой, сколько лет прошло с тех пор, как вы занимались
последним делом?
- Три года, - ответил я. - И мы раскусили его более-менее. Случилось
здесь рядом. Я собирался написать о нем. Даже название придумал: "Дело об
исчезновении голубей из парка". Жаль, что бос решил не разглашать свои
методы дедукции. Оказалось, что это, так сказать, свой брат, адвокат Нат
Паркер пополняет свои запасы. Это случилось как раз перед тем, как он
получил работу в новой администрации в Вашингтоне.
Кажется, они не очень-то заинтересовались, но толстый коротышка
переспросил:
- Новой администрации? Знает, мы не очень-то разбираемся в
американской политике.
- Президента Келли, героя Вьетнама, - пояснил я. - Во время
запоздалого награждения его "Медалью чести конгресса" говорилось, что он
убил вьетнамцев больше, чем всех вояк, и мы, конечно же, избрали его.
Теперь Нат Паркер у него Секретарем гомосексуалистов, это новая должность
в кабинете для гомосексуалистов. И все же, ваши имена, джентльмены?
Старший ответил:
- Мое имя Кларк. Это мистер Олдисс и мистер Браннер.
- А по имени? - вежливо осведомился я.
- Все Чарлзы. Знаете как теперь заведено в Англии. Примерно, как в
исламских странах, где большинство мальчиком называют Мохаммедами. В
Англии практически всех лиц мужского пола называют в честь его Величества.
Провожая их в офис в конце зала, я спросил (у меня снова возникли
подозрения):
- Лайми, да?
- Англичане, - сердито поправил меня козлобородый.
В офисе я жестом пригласил их сесть, добавив:
