особенности? Мы боимся выглядеть иначе, чем сосед, боимся, что наш дом
будет хоть чем-то отличаться от его дома, боимся водить другую машину.
- Значит, ты считаешь, что я такой же стереотип, как другие.
- Да.
Он сам этого просил, но когда инженер выложил это все напрямик, Эд
Уандер начал медленно закипать. Он ядовито сказал:
- А ты, разумеется, не такой.
Джим Уэстбрук криво усмехнулся.
- Боюсь, назвать человека стереотипом, это все равно, что сказать,
что у него нет чувства юмора, или что он плохой водитель, или что он
скверный любовник.
- Не считай, что я повторяю прописные истины, - фыркнул Эд, - но если
ты такой умный, почему ты не богат?
Джим перестал улыбаться, и в его голосе прозвучало почти сочувствие,
когда он ответил:
- Я богат. Почти так богат, как вообще может быть богат человек. Я
делаю то, что хочу делать, и уже достиг или в состоянии достигнуть того, к
чему стремлюсь. Или ты говоришь о деньгах? Если речь о деньгах, то у меня
есть все, что мне нужно. Может быть, если бы я потратил больше времени, в
особенности, если бы я посвятил этому все свое время, я бы получил больше.
Но мне и так не хватает времени, чтобы заниматься тем, чем мне хочется,
так не будет ли это глупостью с моей стороны тратить больше времени, чем
это необходимо, на зарабатывание денег?
- Я уже слышал такие разговоры, - сказал Эд. - Но я всегда замечал,
что те, кто действительно соображает лучше других, выбираются наверх.
- Я не стану с тобой спорить, приятель, - мягко сказал Джим Уэстбрук.
- Вопрос только в том, что считать верхом. Один парень по имени Ллайл
Спенсер, который был президентом Ассоциации Научных Исследований, провел
исследования коэффициентов интеллектуальности. Он выяснил, что верхушка
ученых и инженеров имеет средний IQ примерно 135. Верхушка бизнесменов -
120. Спенсер указал, что большинство президентов корпораций менее
сообразительны, чем их работники в исследовательских отделах. Фактически
их средний показатель был ниже, чем у представителей таких обыденных
профессий, как аптекари, учителя, студенты-медики, книготорговцы,
инженеры-механики и бухгалтеры. Очевидно, интеллект - не самое
необходимое, чтобы выбраться наверх, как ты это называешь.
- Ага, - ухмыльнулся Эд. - Стало быть, если бы кто-нибудь пришел и
предложил тебе полмиллиона, ты бы сказал: "Нет, благодарю, я для этого
слишком умен. Я лучше буду счастлив, играясь в своей фотолаборатории и
электронной мастерской в подвале".
Его собеседник рассмеялся.
- Я же не говорил, что отказался бы от денег, если бы появилась такая
возможность, Крошка Эд. Я прекрасно осознаю преимущества денег. Просто я
не хочу тратить свою жизнь на погоню за ними, отказавшись ради этого от
того, что я по-настоящему ценю. - Он поднялся на ноги. - Пожалуй, мы
сегодня толком не поговорим на эту тему. Что ты скажешь, приятель, если мы
отложим этот разговор на другой раз?
Эда выставляли; достаточно вежливо, но недвусмысленно. Недовольный
больше собой, чем собеседником, Эд встал и направился к двери. Джим
Уэстбрук провожал его. Инженер явно не был задет словами Эда. У двери Эд
обернулся и сказал:
- Купи газету, или выйди и поговори с соседями, у которых есть
телевизор или радио. Может быть, я свяжусь с тобой попозже.
- Хорошо, - вежливо согласился Уэстбрук.
Бары были набиты битком с прошлого вечера, а время, которое
разрешалось провести внутри, строго ограничено. Эд Уандер отказался от
мысли просидеть в каком-нибудь баре достаточно долго, чтобы оглушить себя
спиртным, и слова Джима Уэстбрука перестали бы звучать у него в ушах. Не
очень-то приятно было это слышать.
Битком были набиты не только бары, но и улицы. За всю свою жизнь Эд
Уандер не помнил, чтобы на улицах были такие толпы прохожих. Похоже, у них
не было никакой определенной цели, куда идти. Просто бесцельно
прогуливаться туда-сюда. Очереди перед кинотеатрами были такими длинными,
что теряли всякий смысл. Те, кто стояли последними, могли надеяться
попасть в кино не раньше следующего дня.
Эд вернулся в свою квартиру и упал в кресло. Он пробормотал
презрительную фразу в адрес древней мебели в квартире Уэстбрука. Удобно?
Допустим, но до какого идиотизма так можно дойти?
Он - стереотип! Ну и ядовитый тип этот Уэстбрук. Эд Уандер тяжелым
трудом пробился наверх. Школу он закончил почти на все "С", даже несколько
"В" получил по таким предметам, как драматическое искусство и гимнастика.
Достаточно хорошие оценки, чтобы легко попасть в колледж. Это было
серьезным испытанием. Правительственной стипендии едва хватало на жизнь.
Приходилось ездить в подержанной машине, питаться в университетском
кафетерии, не менять одежду до тех пор, пока она еще чуть-чуть и начинала
бы выглядеть поношенной. Да, Эд Уандер получил образование тяжким трудом.
Четыре года таких сложных предметов, как драматическое искусство,
искусство спора, танцы, техника секса и единство с коллективом.
Затем долгие годы борьбы на пути наверх. Эд Уандер не стал после
школы тотчас пользоваться всеми благами безработного. Нет, сэр. Он
воспользовался временной компенсацией, а сам действительно искал работу.
Десять лет он числился в списках театров, студий, стараясь получить роль.
Какие могут быть сомнения, что временная компенсация - это лучше, чем
прямая страховка по безработице? Временная компенсация означает, что
человек действительно ищет работу, что уже достаточно говорит о том, что
Эд Уандер - не стереотип. Кое-кто смотрел на него, как на придурка, уже
только за то, что он искал работу.
Затем наконец он переключился на радио и телевидение. Удача, плюс
немного подкупа, романчик с толстой женой ответственного работника студии,
и Эд Уандер попал в шоу-бизнес эфира.
Стереотип, да? Тогда как ему удалось в конце концов добиться
собственной передачи, передачи "Час необычного"?
Он им покажет, кто стереотип.
Стереотип!
Он даже усы сбрил. Ну, чья взяла?
Утром Эд Уандер отправился в свою автоматическую кухню и набрал
завтрак. Он должен был бы чувствовать упадок духа после вчерашней неудачи,
но не чувствовал. Неизвестно почему, но это было так. Факт тот, что он
чувствовал себя накануне каких-то событий. Неизвестно каких, но
чувствовал.
Позавтракав, он выбросил тарелки в мусорный люк и вернулся в
гостиную.
Он позвонил в Бюро Безработных, зарегистрировался как временно
безработный, в качестве своей профессии подал "директор передачи на ТВ или
радио" и подал заявление, чтобы временная компенсация переводилась прямо
на его счет.
Затем он позвонил в Универсальное Кредитное Управление и подал
заявление на временную отмену коммунальных платежей. Когда он это делал,
ему пришло в голову, что тот яйцеголовый экономист, который выдумал
временную отмену платежей, заткнул одну из самых больших потенциальных дыр
в функционировании общества изобилия. Когда падение спроса росло, как
снежный ком, власти задумались над возможными последствиями даже самого
незначительного экономического спада. Если когда-нибудь лишения права
пользования начнутся в большом масштабе, все это пойдет лавиной. Продукты
заполнят рынки, и фабрики закроются, еще более усугубив экономический
спад. Да, тот, кто выдумал кредитное приостановление платежей, избежал тем
самым этой западни классического капитализма. Разумеется, пока ты
пользуешься кредитным приостановлением платежей, ты не можешь завести
новый кредит на коммунальные услуги, но даже в Процветающем Государстве
нельзя иметь все.
Покончив с делами, Эд расслабился и задумался над своим положением.
Его выгнали с работы. Если автоматика бюро по трудоустройству
Процветающего Государства найдет для него потенциальное место, они его
уведомят. Пока у него не было никакого занятия. Нет смысла лично
обращаться на радиостанции или телестудии. Они решат, что он чокнутый,
если он станет это делать сам.
Нужно как-то убить время. Эд потянулся и включил телевизор.
Каким-то образом он умудрился временно забыть об этом. Экран являл
собой ужасную картину в духе абстракционизма. Эд быстро выключил его. Надо
полагать, станции продолжают попытки, но волны просто не проходят.
Просто, чтобы размяться, он спустился и прошелся до угла за газетой.
Ни одной газеты не было. К счастью, у управляющего нашелся его собственный
экземпляр в подсобке, и он позволил Эду забрать его.
У стеллажей с журналами и книгами продолжали толпиться люди. Эд
сказал управляющему:
- Комиксы по-прежнему идут нарасхват, а?
- Э, нет, - покачал головой тот, сияя. - Мы уже распродали все
комиксы. В городе больше ни одного не осталось. Агенты говорят, что
типографии работают день и ночь, печатая дополнительные выпуски, но прямо
сейчас торговать нечем. Теперь раскупают журналы и дешевые издания книг.
Самые популярные журналы уже тоже успели раскупить. И среди книг не
осталось ни детективов, ни вестернов, - он перестал улыбаться. - Из-за
этой аварии дела, конечно, идут как никогда, но вот возвращаться вечером
домой, к жене, это сущий кошмар. Нам совершенно нечем заняться, кроме как
гавкаться друг с другом, а дети, которым нечего смотреть, просто на
головах ходят.
Эд Уандер унес газету к себе домой, не открывая.
Газеты, очевидно, переживали вторую молодость и наслаждались ею.
Ввиду отсутствия радио и теленовостей, вернулось время чтения.
Заголовки гласили:
"Помехи ТВ и радио во всем мире"
"Президент выступит на специальной пресс-конференции"
"Всеобщие выступления против лимитов
на билеты в кино и на спортивные зрелища"
"Мать, не выдержав безделья, убивает детей
и совершает самоубийство"
"Намеки Советского Комплекса на то,
что Запад намеренно саботирует ТВ"
Эд только приступил к подробностям, как его прервал телефонный
звонок.
Экран заполнило лицо Базза Де Кемпа с неизменной сигарой во рту.
- Привет, Крошка Эд. Я разгадал великую тайну.
Мгновение Эд думал, что... но нет.
- Какую тайну? - спросил он.
- Куда исчезли Зеки и Нефертити.
- Ну! - Эд наклонился вперед.
Базз растягивал удовольствие.
- Это было не так-то просто. Я задействовал все, кроме ФБР. Я
проверил...
- Ладно, ладно, - нетерпеливо буркнул Эд. - Выкладывай.
- Они перебрались вверх по реке в следующий город, Согерти, и там
снова поставили свои палатки. Старина Зеки продолжает свое лекционное
турне.
Эд устало закрыл глаза. Он уже вообразил себе, как Иезекиль Джошуа
Таббер плывет зайцем на теплоходе в Бразилию, или ищет политического
убежища в посольстве Советского Комплекса, или просто скрывается где-то в
укромном углу.
Вместо этого чокнутый странствующий проповедник как ни в чем ни
бывало продолжает свое дело на несколько миль вверх по реке!
6
- Отлично, - сказал Эд Уандер. - Я за тобой заеду.
- Погоди, парень, - репортер вытащил сигару изо рта, чтобы
воспользоваться ей, как указкой. - Не исключено, что старый лопух слегка
рассержен на тебя, но уж на меня-то он зол всерьез. Это ведь я над ним
насмехался и вывел его из себя. Это я заставил его говорить в гневе, как
это называет его дочь. Думаю, будет лучше, если он для начала увидит
только твою милую физиономию.
- Используем меня как приманку, чтобы дразнить тигра, а?
